Если есть ещё что-то

2005 год. Саратовская область. Поселок Береговой. — Толя. Толя, выходи! Ситников открывает глаза. Солнечные лучи бьют в лицо, а в доме пахнет парным молоком. За окном, перебивая щебетания птиц слышатся звонкие голоса ребят. Анатолий потирая глаза, выглядывает в окно: у калитки стоит его деревенская шайка, во главе с Толей — Ну чего разорались? — тут же в наступление идёт бабка, Раиса Марковна — спит он ещё. — Ой, здравствуйте — смущённо улыбается Анатолий, — йа можно его как-то разбудить? Толя Дятлов самый старший среди них шестерых. Он закончил школу, и уже пытался поступить в МГУ но не хватило баллов. А может быть не было блата. Ведь Анатолий был из простой семьи. Его воспитывала мать. Отца он помнил слабо, тот был военным, и погиб в Чечне. Поэтому, провалив экзамены, теперь Толя ждал повестки в армию. Иногда бабушка Толи Ситникова, собственно как и его родители, академики, удивлялись, что этот парень делает в их компании? Ведь Ситникову было 13, как и остальным друзьям из поселка, а Дятлов странно выглядел на этом фоне. Толя не смог бы им этого объяснить. Но он один знал, что именно тянет Дятлова в их компанию. Фе Причиной был Ситников. Мальчишка, который проводил каждое лето в гостях у бабушки. Мальчишка, который был для Дятлова всем. Однажды он впервые почувствовал что чувствует к Дятлову больше, чем просто дружбу. Он вдруг в свои 13 осознал, что хотел бы рядом ощущать этого человека рядом с собой. Что Дятлов — и есть, самый родной, самый близкий, тот кто подставит свое плечо. Тот который всегда будет рядом. Когда Анатолий вез Ситникова на раме своего велосипеда, тот ощущал его дыхание у себя на затылке. И новое, незнакомое чувство разрасталось внутри его. Ситников боялся признаться, что он чувствует влечение, если не сказать влюбленность к Толе. За такие мысли становилось стыдно. А потом, они впервые целуются. Вечером, когда уже стемнело и нет лишних глаз. Толя обнимает Ситникова, прижимая к себе. — Мы всегда будем вместе. Всегда. Ты мне веришь? -Верю — тихо отвечает подросток поддаваясь вперед и касаясь губами других губ, мягких и горячих. — А родители что скажут? — Ничего не скажут — просто отвечает парень, снова утыкаясь в шею Ситникову. — Я тебя люблю, ты меня тоже, и остальное значения не имеет. Но лучше им пока ничего не говорить — Толя — Ситников немного отстраняется — а мы правильно поступаем? Обычно мальчики в девушек влюблены… -Мне нет дело до остальных — держа ладони Ситникова, в своих руках устало произносит Дятлов. Я тебя люблю. — И я тебя. Ситников отвлекается от своих воспоминаний, когда в дверь стучат. Он знает, кто это. Это Толя. Тот самый Толя, который учил его ездить на велике, курить самокрутку и дешёвые сигареты, с которым он ходил на рыбалку и который его впервые поцеловал там, на сеновале. Он поднимает голову. В кабинет входит мужчина средних лет, с легкой проседью в волосах. И в нем трудно угадать того подростка, который так жарко обнимал его там, на лугу, в дали от посторонних глаз. Теперь в его глазах только усталость, и грусть. А взгляд пустой, без тех прежних чертиков, которые сводили Ситникова с ума. Слишком много времени прошло с тех пор, когда они вдвоем были счастливы. Слишком многое произошло за это время. — Анатолий Андреевич, вы просили зайти. — Да, — Ситников, приподнимается из-за стола, смотрит на Дятлова. Ему хочется подойти ближе, обнять, прижаться, попросить защиты. Но он давит в себе это желание. — Толя, к тебе парнишка завтра придёт, после института. Мы решили его к Акимову отправить. -К Акимову? — удивляется Дятлов — У Акимова только лучшие на блоке, ты же знаешь. А этот совсем зеленый… — Он между прочим МИФИ с красным дипломом окончил, и характеристики у него дай бог каждому. — Красный диплом сегодня в любом московском переходе купить можно — пожимает плечами Дятлов — так что это ещё ни о чем не говорит. — Парень действительно очень способный, один из лучших выпускников… — И только по этому ты решил его сразу к Акимову отправить? Разумно ли это, Толя? — Ты же сам знаешь, что Акимов лучший специалист на всей станции — говорит Ситников, и тут же осекается. Не стоило это говорить при Дятлове. Дятлов ухмыляется, глядя пристально в глаза Ситникову. В голове мелькают обрывки из памяти, которые причиняют боль. Он никогда не был лучшим, из-за него погибают люди. Ситников спешит вырулить ситуацию. — Толя, я не хотел, и совсем не то имел ввиду… -Я знаю — резко обрывает его Дятлов. — Если ты уверен, что парень должен идти к Акимову, пусть так и будет. Тебе виднее. Мне в принципе всё равно. -Брюханов тоже так считает — говорит Толя, лишь бы не молчать. А затем протягивает документы Дятлову — вот ознакомься с его личным делом. Дятлов берет в руки папку, Спешно листает страницы, особо не вчитываясь в смысл строк. Затем поднимает взгляд на Анатолия: — Я одного не пойму, если он такой первоклассный специалист, как тут написано, почему они его не отправили в Швейцарию или на худой конец в Германию? — У нас за границу обычно отправляют тех, у кого есть связи и деньги а не способности. Ты же не хуже меня знаешь. — в голосе какое-то сожаление. — Ладно. Встречу его завтра сам, посмотрю, что он из себя представляет. А ты Акимова обрадуй. — Дятлов возвращает документы на стол -Акимов в курсе, правда с личным делом ознакомиться не успел. Сам же знаешь, трудоголик, некогда ему. Дятлов ничего не говорит. Просто разворачиваясь собирается выйти из кабинета. Но дрогнувший голос Ситникова заставляет его остановиться. — Толя?! Анатолий Степанович медленно поворачивается. Заглядывает Ситникову в глаза -Что? — Нет, ничего — тут же отвечает Ситников, отводя свой взгляд. Дятлов вздохнув, выходит из кабинета с тяжёлым сердцем. Как только за ним закрывается дверь, он закрывает глаза, пускаясь в воспоминания, в сотый раз добивая себя, уничтожая в себе все светлое и разумное, как радиация не оставляет ничего. И в его душе, тоже ничего уже не осталось. Кроме воспоминаний. И жизнь его ещё продолжается, только благодаря тому, что у него есть Толя. Только благодаря его коротким фразам, рабочим встречам и мягкой, усталой улыбки. Пока он есть, Дятлов жив. Нужно думать об этом.       Первый рабочий день. Такой важный и в тоже время такой волнительный. Топтунов переживал. Как его примут в новом коллективе? Справится ли он? И чем ближе он подходил к станции, тем сильнее усиливалась дрожь в ногах. Нет, ему волноваться нельзя. Он останавливается, пытаясь успокоиться. Достаёт из кармана небольшую таблетку, и быстро проглотив направился на электростанцию. У проходной его ждал высокий человек, с лёгкой проседью в волосах, которые выбивались из шапочки. Лёня сразу заметил его суровый и холодный взгляд и в нерешительности остановился. -Леонид? — спросил мужчина, чуть наклонив голову на бок. -Да. Меня направили к вам на станцию после института… -Я знаю — перебил его мужчина. — Меня зовут Анатолий Степанович Дятлов. Я работаю заместителем главного инженера. Решил встретить тебя сам, чтобы посмотреть что именно ты из себя представляешь. — Он глянул на Лёню, заставляя того вздрогнуть. — Пойдем. Получив комплект формы и пропуск, они отправились в раздевалку. Дятлов заметил, что парень не может передвигаться без трости, и сильно хромает. Он хотел спросить, как он собирается тут работать, но прикусил язык. Сегодня не было настроения, чтобы показывать свой скверный характер новичку. К тому же, было видно, что парень явно волнуется. Поэтому Дятлов ничего не стал спрашивать, хотя ему действительно было любопытно. Кроме того, пока они шли Дятлов успел разглядеть немного Лёню. Совсем мальчишка, как тот, который умер на руках Анатолия два года назад. От этого снова стало невыносимо. Резко захотелось развернуть этого парня и выгнать его со станции. Но, какое он имеет право?! В раздевалке, уже никого не было. Смена началась, и Леня поспешил переодеться. Правда получалось у него не очень быстро. Наконец, Лёня влез в белоснежную форму, которая висела на его неестественно худощавом теле. Дятлов вообще отметил, что Топтунов сам весь какой-то неестественный, и скорее напоминает угловатого подростка, чем выпускника МИФИ с хорошей специальностью. По дороге на блок, Дятлов немного рассказал о станции, о работе, которую Топтунов должен будет выполнять и о смене с которой ему придется работать. — Коллектив у тебя неплохой. Начальник смены действительно умный и справедливый мужик. Правда на шее у себя сидеть не позволяет, и за лень, по головке не погладит. Но в целом считается лучшим специалистом на нашей станции — эти слова Дятлов выдавил для себя с огромным трудом, как показалось Лёне. — кстати, в коллектив к себе берет тоже, исключительно тоже лучших и опытных, поэтому я даже удивлен, что тебя сразу к нему направили. Лёня заметил укор в свой адрес в силу возраста и отсутствия опыта, со стороны Анатолия Степановича, и промолчал. В целом он был согласен. Однако, в душе, Лёня ещё больше разволновался. Теперь Дятлов подтвердил его сомнения, насчет того, что он может не справится в таком коллективе с таким начальником. Но Дятлов будто бы прочитав мысли парня, вдруг подобрел: — Да не переживай ты так. Раз начальство тебя к ним направило, значит считает, что ты справишься. Да и начальник смены уже в курсе. Лёня кивает, и старается не отставать от заместителя главного инженера. Дятлов замедляет шаг. — У тебя с ногами проблемы? — интересуется мужчина. — Ерунда, — отмахивается Лёня и морщится, а потом чуть тише добавляет — травма детства. Говорить больше не о чем, и они молча преодолевают путь до блока. Саша Акимов ждал нового сотрудника. Он не успел ознакомиться с личным делом стажера, как прозвал его Столярчук, но Ситникову верил, когда тот отзывался о молодом специалисте как о настоящем профессионале, не смотря на неопытность и возраст. Саша привык верить Ситникову. Все ребята, которые работали с ним, все они были рекомендацией Анатолия Андреевича. И они действительно оправдывали все затраты и надежды Акимова. Саша стоит у пульта, когда дверь на блок открывается. Он поворачивает голову, готовый поприветствовать молодого сотрудника, но взгляд невольно скользит по хромающим ногам, худым рукам сжимающим трость и наконец утыкается в лицо. Внутри у Акимова все замирает, а через секунду обрывается. Перед ним стоит тот самый парень. Ему с трудом верится, что это происходит в реальности. Но стоит Лёне поднять глаза на него, как сердце Саши начинает стучать бешено, а в голове мелькают обрывки из памяти. Детский лагерь. Море. Кровь. А потом резкий крик, будивший его по ночам и пустой, стеклянный взгляд наполненный слезами. Это не может быть ошибкой! Это он! Он….тот самый парень. Как его зовут? По-моему Лёня… Лёня тоже узнал его. Сразу, как только увидел. В глазах потемнело, ноги стали ватными. На мгновение он закрыл глаза, стараясь успокоиться. Нужно сделать вид, что они не знакомы. Что все происходящее было сном. И может быть, это не он? Просто похож, просто… Мысли обрывает голос Дятлова. — Вот, Александр Федорович, твой новый сотрудник, Леня Топтунов. — он подталкивает легонько Леонида вперед. — Надеюсь сработаетесь. Пот выступает на лице у Саши, ладони потеют. Последняя надежда гаснет как спичка. Почему именно в его смену? Почему именно он? Из сотни человек, он вынужден работать с человеком, с которым судьба развела давным давно — 10 лет назад. Как вообще можно с ним работать, как можно смотреть ему в глаза. Что сказать? Сделать вид что не знаком? Относится как к любому другому коллеге на станции. Но волнение выдавало его с головой. Вон, даже Столярчук заметил это, смотрит странно на всегда уверенного Сашу, и не понимает почему тот выглядит, словно только что свалился с луны. — Александр Фёдорович, всё в порядке? — Д-да. — Акимов попытался взять себя в руки. Он подошёл ближе, взглянул в лицо, которое часто видел в своих снах, преследовавших его долгое время. Тоже наивное мальчишеское лицо, только взгляд более взрослый. Лёня смотрел прямо, и никак не выдавал волнение. Что это, не узнал, или настолько обладает железными нервами, что может оставаться спокойным? Саша подошел ближе. -Добро пожаловать в коллектив, Леонид. Надеюсь сработаемся. — дежурная фраза, которую он повторял тысячу раз. Но в этот момент она звучит как-то по другому. Просто, безэмоционально, дающая ясно понять, что лучше нам вместе не работать. Однако, руку Леониду он протягивает, дабы не вызывать больших подозрений. Ему не хочется объяснять причины своего внезапного волнения, не хочется вспоминать тот июльский вечер, не хочется смотреть в глаза Лёне. Что он скажет? Что был ребенком? В том возрасте он уже понимал, и четко отдавал отчет тому, что произошло. Он мог все изменить, но не захотел, струсил, убежал. Боялся ответственности, боялся позора со стороны своих друзей. Все эти годы он старался забыть. Но сегодня, стоило Лёне появится на блоке, все рухнуло, возвращая в водоворот тех событий. И если сейчас не взять себя в руки все придется объяснять, все придется вспомнить, чего Саша категорически не хотел — Спасибо — Лёня протягивает руку в ответ, и Саша, касаясь ее, вдруг четко осознает, что она дрожит. Значит узнал. Значит объяснений не избежать. Дятлов покидает их на блоке. Выходит. У него есть куча своих дел. Хотя, разве только слепой не заметит, как поменялся в лице Акимов увидев этого парня на своем блоке. Впрочем, ему бы самому разобраться со своими проблемами, которых собрался вагон и маленькая тележка.