А луна вышла неплохо...

      В три часа Мори сообщил поедающему свой обед Дазаю, о том, что он пробудет в больнице эти выходные и понедельник, на что, конечно, получил обиженный хмык. Как пояснил Огай — это нужно для того, чтобы зашитые порезы затянулись и анализы в понедельник сдать, мало ли, какую заразу в кровь занёс. Осаму хоть не обрадовался перспективе сидеть в четырёх стенах ещё два с половиной дня, но быстро понял, что спорить бесполезно. Сейчас конец марта. И как раз когда Осаму выйдет из своего заточения, начнёт цвести сакура и слива. Дазай очень любил это красивое время. Каждый год он мог часами сидеть в парке под вишнёво-розовым сводом деревьев и рисовать пейзажи с танцующими в воздухе лепестками цветов. Как-то даже случалось и с матерью посидеть под деревьями пару раз в такие эстетичные деньки. Но а сейчас нужно подождать ещё пару дней. Ужасно скучных, белых, больничных дней. За те часы, пока Осаму ждал своего обеда, он успел найти на корке данного Мори блокнота записку о том, что зарядку для мобильного можно найти на нижней полке прикроватной тумбы. Хорошо, что розетка была прямо около койки. Чуть зарядив и включив телефон, Дазай обнаружил 185 сообщений от Ацуши, сразу видно — парень невероятно волновался. Первые сообщений 20 он ругал Осаму за безрассудство и грозился и на шаг больше от того не отходить, потом, видимо, чуть успокоившись, Ацу спрашивал, всё ли с Дазаем хорошо и нужно ли тому что-нибудь. Ацуши очень параноил, что надоедает Дазаю, когда тому плохо, но в то же время, сильно волновался из-за того, что его сообщения даже не прочитаны. Конечно, он наверное допускал, что либо телефон где-то оставлен растяпой-Осаму, либо разряжен. Но тигр-параноик — это что-то страшное, он вечно думает о самом страшном варианте событий и надеется, что он ошибочный, оптимист, так сказать. Оставшиеся сообщения (Дазай прочитал их все, ибо жутко скучно) Ацуши говорил о том, что произошло в школе, когда Осаму увезли. Как рассказал Накаджима, когда он пришёл, Мию отчитывал классный руководитель, грозился вызовом родителей из-за и так длинного послужного списка. В итоге, его заставили оттирать от пола кровь Дазая, так как негоже школьникам смотреть на кровавые пятна на полу. Когда Осаму это читал, он усмехнулся, ведь, по сути, Мия просто стал рычагом для его и так хреновой психики. Ну не надо было лезть, видимо. Позже, Ацуши вновь писал о том, что, когда Дазай вернётся, он как минимум получит подзатыльник за то, что так его напугал. Закончил Накаджима тем, что просил ему написать, как только Осаму сможет и предложил после встретиться (на этой встречи Ацуши точно даст Дазаю подзатыльник, чтобы мозги на место встали). Дазай читал это с теплой улыбкой на лице, было забавно смотреть на то, как Ацуши — этот ангел в кошачьей плоти — угрожает. Это так мило. Все, кто общался когда-либо с Накаджимой, не могли не отметить того, что он умилителен. Осаму заверил Ацуши, что у него всё хорошо и рассказал, что его, бедного и несчастного, заперли в этой белой, холодной больнице аж до самого вторника (Накаджима уверен, что Дазай (тот которого он знал до аварии) писал это наигранно-мученически положив руку на лоб (удивительно, что сейчас Осаму так и сделал)). ××× Когда Ацуши увидел сообщения от Осаму, он облегчённо выдохнул, он так сильно перенервничал за эти часы. Он ну очень волновался. В основном потому что винил в этом себя — не уследил, не уследил за дорогим ему человеком, которому было плохо. Плохой, плохой Ацуши! Несмотря на то, что сейчас шёл урок, Накаджима громко выдохнул и облегчённо положил голову на руки лежащие на парте. Он отличник — ему ничего не скажут, потому что знают, что он знает материал и тему. Дазай был для Ацуши почти единственным другом (хотя, почему почти?) и он очень боялся его потерять. Тигр не мог один. Он с детства жил в приюте, где у него не было друзей, что удивительно, но и недоброжелателей у него там не было. Он жил в приюте до тех пор, пока его не забрали, пока его не усыновили. Тацухико Шибусава. У него длинные белые волосы и красные радужки глаз, они сияли рубиновыми огоньками (как виделось Накаджиме), в тот момент, когда он забирал тигра из приюта Ацуши казалось, будто какой-то ангел снизошёл до него — сироты, и забрал из пучины несчастья. Шибусава и Накаджима быстро подружились — Тацухико, как и Ацуши, был человеком спокойным, говорил приятно и нежно, правда, Ацуши сначала не очень жаловал странное увлечение опекуна яблоками и драгоценными камнями, но позже смирился, отмахиваясь — «У всех свои тараканы». Теперь он с удовольствием берёт по яблоку в школу каждый день. Усыновили Накаджиму около года назад, когда тому было 14. Кстати, прозвали Ацуши тигром из-за сравнения того с котом. Почему тогда тигр, а не кот? Для кота он слишком агрессивный, да, агрессивный, это не ошибка. Именно это прозвище ему досталось после одного случая. *** Тогда Накаджима только поступил в нынешнюю школу. Он был замкнут, ни с кем не говорил, просто сидел на своей последней парте и быстро стал лучшим по успеваемости. Он обошел тогда Осаму. И как-то после уроков они с Дазаем остались одни, Осаму не уходил специально, а Ацуши дописывал классную работу.  — Умный значит, да? — спросил тогда Дазай, на что последние уходившие из класса школьницы решили понаблюдать за развитие событий, чтобы в плохом случае отвести Накаджиму в мед пункт. Осаму славился тогда великолепной физической подготовкой и любителем постоять за все аспекты своей популярности, в том числе и успеваемость. Но Осаму не собирался ничего отстаивать, он лишь пустил этот слух, чтобы никто и не претендовал и, видимо, работало. До того, как не пришел Ацуши, который и не слыхал об этом.  — П-простите.? — Ацуши испугался, не ожидая что с ним кто-то вообще заговорит — Э-это вы мне.?  — Тут больше никого нет, не трудно догадаться, что да. — с этими словами Дазай поднялся с места, где сидел и медленно подошёл к Накаджиме. — Я- Дазай не успел ничего сказать, как ему прилетел в лицо кулак. Не сильно, но всё же весомо. Послышалось чуть наигранное «Ай». Ацуши ударил ожидая того, что Осаму ударит первым. И рванул к выходу, схватив свой рюкзак. Но он не успел и пары шагов сделать, как его схватили за ворот. Дазай, хоть слегка и прифигел с того, что его ударили, но реакция не притупилась. Ацуши же, почувствовав хватку на вороте, пнул куда-то назад и, к его же удивлению, попал точно в ногу. Осаму громко упал. Ни Накаджима, ни Дазай, ни те пару человек за дверьми, никто не ожидал этого, ведь Осаму —авторитетный человек в их классе. Ацуши не ожидал, что ударит так сильно, из-за чего начал быстро тараторить извинения, протягивая руку, чтобы помочь встать, но в ответ Дазай начал смеяться. Накаджима опешил.  — Пхаха, нехило ты меня приложил, по тебе же даже и не скажешь, что ты боец, хах, — Осаму поднялся и смотрел прямо в глаза Ацуши, тот прсто стоял и не понимал, почему Дазай не злится — Вообще, я просто хотел сказать, что рад тому, что в нашем классе появился новый умный человек, но теперь могу сказать, что не только умный, но и сильный. Хахах. Правда ведь смешно. Ты чего такой шуганый то? Я просто подошёл, а ты защищаешься. Ты как выгнанный котёнок, не, котята так не дерутся, ты — тигр.  — Ацуши Накаджима… — чуть отойдя во время речи Дазая, сказал новоиспечённый «тигр»  — Дазай. — протягивает руку парень — Дазай Осаму. *** Так появилось и прозвище Ацуши, и их с Дазаем дружба. Сейчас Накаджима вспоминает как тогда испугался с теплотой на душе, ведь это изменило его жизнь, приведя туда несуразного художника-Осаму. ××× До обеда Дазай умудрился ещё и в блокноте почеркаться, нарисовав этот Морин " открытый перелом души», надо же было умудриться так сказать. Иногда Осаму удивляло то, какое необычное сочетание слов может Огай сказануть, как скажет — и ты в ступоре. Ни то глупо, ни то гениально. Интересный Огай человек. А иллюстрации Дазая к таким его словам ещё интересней. У него не было с собой даже лайнера или черной ручки, пришлось обходиться только карандашом, благо, он был довольно мягким (В, а не НВ, Осаму не любил твёрдые карандаши и Мори это знал) и им можно было сделать лайн, чуть сильнее надавив. Получилось неплохо. Человек (Осаму никогда не признаёт, что рисует себя) с открытой грудной клеткой, из которой и вокруг которой — цветы. Ноготки и гиацинты*. Дазая мать учила языку цветов. Он любил сидеть и слушать, как она рассказывает о значении того или иного цветка. И поэтому рисовать цветы ему очень нравилось, каждый раз, придавая смысл своим картинам, который поймёт далеко не каждый. С рисованием время шло быстрее. И вот. 15 часов. Долгожданный обед. Дазай довольно сидел, поев и был готов чуть ли не замурчать.  — Я лично приду и прослежу за тем, чтобы ты лёг в отбой. Ты меня понял, полуночник? — кинул Мори, уходя. Обычно Дазай засиживался аж до самого утра, из-за этого он очень мало спал.  — Конечно. Я и не собирался скучать дольше положенного мне времени в этом до ужаса скучном месте! — Дазай весело улыбался Огаю, на что тот приятно удивился, — И да, кстати, езжай домой сегодня, на стульях спать не особо удобно, а со мной всё будет в порядке.  — Ты уверен? — Мори стоял чуть приоткрыв дверь, готовясь уходить  — Да, уверен. Мори ушёл. До отбоя ещё 7 часов. Как же невыносимо скучно. Надо повыносить мозг Ацуши. Это было вторым любимым занятием Дазая после рисования — доёбываться разговорами до бедного Накаджимы. Сообщение для «Тигр♡»** 15:36 «Ацуушиии, как дела? (. ❛ ᴗ ❛.)» 15:37«Мне тут таак скучнооо, поговори хоть ты со мной ಥ‿ಥ» 15:37«Дазай, нас оставили на классный час, прости, я напишу тебе после.» 15:38«Но ведь сегодня суббота, Ацуши ._.» 15:38«Но никто не отменял того, что сегодня учебный день.» 15:39«Ой, как же мне повезло провести этот день в скучной больнице! (╥﹏╥)» 15:40«Дазай-сан, я позже напишу, простите.» 15:40«(т-т)» ••• Обычно Дазай использовал много смайликов в переписках, печатал большие тексты и много шутил. После аварии сообщения стали короткими, никаких больше смайликов и хотя бы грамма шуток не было. Ацуши сильно скучал по весёлому, жизнерадостному Дазаю, который не смотря на все ужасы того, что происходит у него дома, улыбался. Сейчас, когда Накаджима увидел сарказм в сообщениях друга, он от удивления готов был откинуть телефон на другой конец класса. Он, с одной стороны и был рад, что Дазай стал почти как раньше, но с другой стороны, с чего такая резкая перемена? Что произошло такого, что перевернуло на место представление Дазая о его мире? Накаджима очень боялся за друга, очень. Он надеялся расспросить Дазая об этом, когда он вернётся. ••• Дазай тем временем был готов от скуки на стены лезть. Ему было настолько скучно, что он, уснул. Просто уснул. Наверное, сказалась и потеря крови. Ведь проснулся он только в 8 утра, когда Мори принёс завтрак. Он проспал 16,5 часов! Боже, как много. Дазай, конечно, всегда был соней, но не до такой же степени!  — Ты вчера спал, когда я пришел, не стал тебя будить. — Мори зашёл с подносом на руках, наполнение такое же как и вчера, только вместо овсянки — пшёнка на молоке. Осаму её не ненавидит, но предпочитает избегать. Сейчас же — выбора как такового — нет.  — Я так много проспал… Что, уже приехал? В такую рань? Или опять тут ночевал? Я же говорил езжать домой! — Дазай был возмущён, Мори и так много для него сделал.  — Нет, нет, Дазай-кун, успокойся, я ночевал дома, всё хорошо. У меня много бумажной работы, вот и приехал рано. А тебе завтрак отнести — как мера предосторожности, чтобы ты поел. — Огай был ещё довольно сонным, но уже был полон своего обыденного спокойствия и убедительности. — Поешь. Я позже приду ещё в 13 часов принести тебе обед, в 17 часов — ужин и в 22.30 — отбой, хорошо?  — Угу.- Осаму говорил невнятно, набив рот кашей, чтобы побыстрее уже с ней покончить. Мори уходит, забирая поднос, — у него сегодня выходной, но Осаму уверен, что он и не собирается отдыхать. А Дазай в свою очередь собирается медленно тлеть от скуки. Спать он уже точно не сможет — он выспался за все эти два месяца. Но тут он вспоминает, что уснул вчера, а Ацуши-кун обещал ему написать. Он быстро хватает телефон с прикроватной тумбы, в надежде, что Накаджима рассказал что-то занимательное. Сообщение от «Тигр♡» (4) 16.23«Наконец я освободился, надеюсь, вы там не умираете от скуки или что-то в этом роде.» 16.24«Уверен, что должен сказать о том, что Мия всем хвастает, что сумел «сломать» тебя. Думаю, он слишком преувеличивает.» 16.26«Надеюсь, всё хорошо! Завтра я не смогу написать. Мы с Шибусавой-саном едем в Токио. Всего на день, так что не стоит волноваться! Когда сможете выйти, мы можем увидеться, Дазай-кун.» 17.34«Надеюсь, вы просто заняты, я волнуюсь, напишите как сможете!» Осаму был достаточно возмущен тем, что теперь кто-то хвалиться его эмоциональным срывом, поэтому он намерен, когда вернётся, вернуть всё на круги своя, поставив Кацуки на место. И конечно же, он ответил Ацуши, что у него всё хорошо и вчера он просто уснул. Он же не живодёр, чтобы заставлять волноваться бедного тигрёнка. ••• И снова скука. Развлечения в виде Накаджимы хватило минуты на две. Черт. Дазай решает почеркаться, раз уж это единственное развлечение, что у него осталось. Но вопрос — что рисовать то? С дуру Осаму выбирает самое странное, на что он мог решиться — нарисовать своего терапевта — Юкичи Фукудзаву. Вообще, этот блокнот он отдаст обратно Мори, так что он должен быть приятно удивлён. Осаму как то заметил, что Огай как-то ну очень миленько беседует с Фукудзавой. У Мори, сколько его помнит Дазай, никогда не было объектов воздыхания, он всегда утверждал, что «женат на работе». И Осаму это обычно не волнует. Но что ещё делать, как не подмечать в своей голове все взгляды людей друг на друга и видеть в этом намёки? Осаму закончил довольно быстро. Что не могло не огорчать. Он отложил блокнот и уже готов был снова умирать от скуки. Только 10.34. Дожить бы до обеда. Дазай решает, что если и заниматься бесполезными делами, то можно и в соцсетях посидеть. Для него это было не особо интересно. «Сборище лицемеров», как он о них говорил. Но это здорово убивает время. Можно уверенно сказать — он дожил до обеда. Мори, придя, изъяснил Дазаю план действий. Завтра он только сдаст анализ крови и сразу после обеда поедет домой. Огай, видя скучающую мину Осаму, предложил после трапезы прогуляться по больнице (конечно же, без Мори, ведь тот занят). Дазая это хоть и не особо ободрило, но это же намного интереснее, чем сидеть в своей палате, ведь так? Так что, как только Мори ушёл, Дазай взял телефон и откапал в нижней части тумбы пару тапок. Отправился в неизведанные ранее коридоры больницы (хотя, он был тут не раз, когда Огай брал его с собой подальше от отца). Белые пустые коридоры с ламинатом под дерево на полу. Осаму петлял там довольно долго. Поворот, поворот, лестницы, лифты и много много дверей. Это очень большая больница, центральная как никак. По сути, Огай ей владел. Поэтому то Дазай и не удивился тому, что лежит в одиночной, VIP, палате. Осаму блуждал, представляя, как же классно это место выглядело бы, будь оно заброшенным. Нет, он не лазал по заброшкам, как его сверстники, но обожал эту их атмосферу. Можно сказать, атмосферу смерти и неминуемого угасания цивилизации. Он никогда никому этого не говорил, но он бы хотел, чтобы человечество вымерло. Ведь сколько бед оно приносит и планете и самому себе. И тогда бы все дома поросли растениями. Ох, было бы так красиво. Дазай ловит себя на мысли, что хочет это нарисовать. Акварелью. Блуждая по коридорам, полностью погрузившись в свои мысли, Осаму и не заметил, как пронеслось 4 часа. Пять часов. Это означает, что уже ужин. Он возвращается в палату и видит поднос с едой на тумбе. Там же лежит записка: «Выспись, я не приду на отбой. Уехал. P.S. Мори.» Как обычно — всё четко, лаконично и по делу. Дазай, поев, решил последовать указаниям опекуна. В последнее время он правда много спит. Сейчас он вымотан долгими рассуждениями и ходьбой. Поэтому он быстро засыпает. ••• Свет пробивается сквозь шторы. 9 утра. Осаму просыпался ночью от сообщения Ацуши. Тот оповестил, что вернулся в 21.34, да, это не ночь, но на тот момент Дазай уже спал. Но он ответил, что его выпускают завтра после обеда. Ацуши, конечно же, был рад. Дазай просыпается и видит, что на тумбе завтрак, а на стуле рядом стопка его одежды. И вновь записка: "Ешь, переоденься и приходи в мой кабинет. Возьмём кровь там. P.S. Мори». Ох, как Огай обожает оставлять Дазаю эти записки, кто бы знал. Осаму сделал всё так, как сказал дядя. Зайдя в кабинет Огая, даже и не скажешь, что это кабинет чуть ли не владельца больницы, обычный кабинет врача. Огай быстро взял кровь и отнёс в лабораторию. Позже, зайдя за Осаму, он увидел, что на столе остался блокнот. Он ничего не сказал, зная, что если Дазай кладёт что-то на его стол — это либо возвращение вещи, либо подарок. Наконец. Дазай дома. Он садится делать домашнюю работу, за эти два месяца он почти не учился, нужно разобраться. Он написал Ацуши, что всё хорошо, и они увидятся завтра в школе. Теперь он свободен и может спокойно поучиться. ••• Утро. Завтрак. Школа. Нужно разобраться с этим кретином Кацуки. И, что интересно, он сам подходит.  — Ну что, неженка, слышал, ты провалялся в больнице. — Кацуки такой мерзкий и самодовольный, Дазаю кажется, что его стошнит от одного его присутствия.  — Знаешь, — Дазай встал и «мило» улыбается, но все помнят эту его улыбку. До аварии она проводила пару человек в медпункт со сломанными конечностями. — Не очень то хорошо хвалиться проблемами других, особенно, когда ты это делаешь перед этим прося списать. Это мерзко. Дазай говорит это _настолько_ спокойно и при этом улыбаясь, что у всех, кто это видит проходят мурашки по спине. Мия заметно напрягается, последний раз Дазая видели таким только до аварии. Кацуки нервно сглатывает.  — Знаешь, Кацуки, если я сломаю тебе правую руку, тебе не придётся делать домашку, а значит и списывать не придётся. Какой компромисс! — Если бы Ацуши был здесь, он бы мог оттащить Осаму, но и первый урок ещё не начался, Ацу ещё нет в школе. Поэтому страшно всем. — Хотя, я просто могу написать заявление на тебя, потому что, думаю, ты взял информацию о моих родителях из базы данных твоего отца, не так ли? А ты не думаешь, что это личная информация, и ты можешь получить штраф? Или, ещё веселее, твоего отца могут уволить. Улыбка на лице Дазая становится шире, когда он видит, что реально пугает Кацуки.  — Или мы можем это просто забыть, с условием того, что ты ко мне больше не подойдёшь. — Дазая ну просто распирает желание пошутить над тем, что Мия вытирал кровь с пола, просто не может удержаться. — И да, если в следующий раз захочешь помыть пол, не обязательно, чтобы на нём была кровь. Пару человек сдерживаются, чтобы не засмеяться. Мия, кажется, ещё никогда не был так напуган, он медленно отходит за свою парту и садиться, сжимаясь чуть ли не в комочек. Дазай восстановил свою репутацию и снова мило со всеми беседует, будто тех двух месяцев и не было. Когда приходит Ацуши, Осаму говорит, что бы девушки (ну и парни), которые обступили его, разговаривая, расходились и готовились к занятиям. У Ацуши чуть ли челюсть не отвисает, когда он видит общительного, разговорчивого, улыбающегося Осаму. Накаджима подходит и интересуется, точно ли Дазая правильно выписали, или может он снова заболел, на что Дазай смеётся, уверяя, что с ним всё хорошо. Уроки прошли и учителя тоже были поражены, Дазай яро отвечал на уроках, зарабатывая хорошие оценки. Как раньше. Учительница по французскому чуть не упала в обморок, когда в начале урока Дазай ей сказал «Vous avez l'air bien, j'espère que vous ferez aussi une belle leçon»*, хотя, тут чуть весь класс в обморок не упал. После уроков Дазай предложил Ацуши сходить в парк, т.к. сегодня начинает цвести сакура, только ему нужно было зайти домой за холстом и акрилом. Накаджима, конечно же, согласился, цветение сакуры очень красивое зрелище. ••• Вот они в парке, сидят под сакурой и любуются её вишнёво-розовой кроной. Дазай рисует. Рисует то, как кружатся лепестки в воздухе, рисует цветы сакуры. Это так умиротворяюще. Через несколько часов он возвращается домой, оставляя свой шедевр в коридоре. *** Теперь там красуется холст с вишнёво-розовыми цветами дикой сакуры.