Свет луны Волчьего Бога

Экбатана оказалась просто огромным городом, во много раз больше, чем Сэнна себе представлял. Располагалась столица на огромном холме с пологими склонами, на вершине которого под золотистыми лучами солнца, освещающего дома, башенки и минареты, сияли купола дворца. Это был великолепный и славный город, в основе процветания которого, как ни печально признавать, лежало рабство. Голамов здесь было гораздо больше чем простых людей и знати. Юный шаман привык, что в замке его господина и учителя с вольным и невольными слугами обращаются одинаково хорошо, а потому практически перестал видеть в рабстве что-то плохое, принимая установленную систему как должное. Однако теперь, проезжая по главной улице столицы, идущей к самому королевскому дворцу, ребёнок несколько раз замечал не самое лучшее обращение с голамами, что вселяло в сердце неприязнь. Малец ненавидел насилие, особенно то, что происходило вне поля боя. Войны он тоже заранее не любил, зная, что там придётся столкнуться не просто с нанесением увечий, а с самой смертью. Но одно дело причинять кому-то боль и страдания ради защиты своей родной страны, а другое – по собственной прихоти. Подобное душа Сэнны отвергала, как нечто мерзкое и даже бесчеловечное, сразу определяя его отношение к большему числу знати.       — Ну, как тебе столица, малец? — поинтересовался Шапур, взглянув через плечо на дитё. Юный шаман перевёл большие глазищи на марзбана, немного виновато, правда, зная, что мужчине, на самом деле, сейчас не до него. Однако, несмотря на не самое хорошее расположение духа, тот всё-же продолжал говорить с ребёнком доброжелательно и даже пытался не хмуриться.       — Огромная, — откликнулся Сэнна, улыбнувшись наставнику. — Спасибо, что взяли меня с собой! Шапур только вздохнул. Подобные слова были вполне ожидаемы от жизнерадостного сорванца. Ребёнок вряд ли мог здраво оценить ситуацию, просто напросто не веря в собственную смерть, несмотря на то, что один раз уже сталкивался с оной нос к носу. С одной стороны это было хорошо, марзбан не хотел видеть своего маленького ученика бледным и дрожащим от страха, со слезами на ясных глазах. С другой – кто знает, как поведёт себя морально не готовый малец перед лицом внезапно возникшей опасности. Самому мужчине лет двадцать назад, как раз примерно в возрасте Сэнны, пришлось вместе с отцом отбивать родную крепость у туранцев, пришедших с севера. Но это было давно, ещё во времена правления Готарза Второго, и Шапур плохо помнил, что именно тогда чувствовал.       — Мне можно будет потом погулять? — подал голос юный шаман, заставив учителя снова обернуться. Яркие глаза мальца лучились энергией и любопытством, и мужчина снисходительно кивнул, слегка приподнимая уголки губ. Всё-же Сэнна был слишком светлым мальчиком, посмотрев на которого хотелось думать о чём-то хорошем, а не о стоящей у самых дверей беде. Вскоре кавалерия марзбана Шапура вошла во внешнее кольцо Экбатаны, присоединяясь к другим наводнившим город пехотинцам и конникам. Многие приветственно кивали, видимо подмечая среди новоприбывших своих знакомых. На ближайших крышах юный шаман приметил нескольких мальчишек, наблюдающих за солдатами. Те тоже увидели маленького оруженосца и теперь смотрели только на него, кто-то с недоумением, но больше с завистью. Ребёнок вполне понимал причину: многие мальчишки его возраста мечтали вступить в ряды рыцарей Парсы, потому и глазели, обсуждая, как их однолетку могло туда занести. Гордости, однако, это мальцу не добавляло — повышенное внимание чужих людей раздражало всегда. Подъехав ко дворцу, Шапур с Тамазом, Джэхэнджиром и ещё парочкой командиров отправился на поклон к королю, взяв с собой и Сэнну, чтобы в случае чего было кого послать обратно с важной новостью для оставшихся с солдатами командующих. К тому же мужчина прекрасно видел любопытство, написаное на личике ребёнка, а потому решил показать ему внутреннее кольцо столицы и сам королевский дворец. В зале совета собралось множество шардаран – феодальных князей, приведших в столицу свои собственные войска. От такого количества знатных особ, тут же вперивших свои глаза в новоприбывших, ребёнку захотелось куда-нибудь смыться, однако, поборов в себе это малодушное желание, малец примостился рядом с людьми наставника на указанное им место. Король Андрагорас восседал на шёлковой подушке, уперев большие, явно не обделённые силой кулаки в собственные колени. Его загорелое лицо, обрамлённое тёмной бородой было мужественный и жёстким, а взгляд тяжёлым. Владыка Парсы находился в таком мрачном расположении духа, что джинн завертелся волчком, и юному шаману пришлось мысленно на него прикрикнуть. Пока наставник отчитывался перед Его Величеством, Сэнна смирненько сидел рядом со знакомыми молодыми командирами, опустив голову в пол, но при этом ловя каждое слово. Владыка Андрагорас был доволен преданностью своего вассала и даже не упрекнул его за то, что тот оставил пехоту в своём родовом замке. Воинственный король больше полагался на кавалерию, как на более мобильное и сильное в пробивных характеристиках войско, нежели на пеших солдат, лишь замедляющих быстроту атак, к которой привык. Тем более в пехоте обычно служили плохо обученные рабы, а их командирами были простолюдины, тогда как конницей, состоящей из свободных людей, командовали выходцы из знатного сословия, принадлежащие к рыцарским родам. Шапур закончил говорить и замер, ожидая дальнейших приказов Его Величества. В воцарившейся неожиданно тишине, Сэнна отчётливо услышал ускорившееся биение собственного сердца, когда взгляд Андрагораса опустился на его светлую макушку. Вздрогнув, малец поднял голову, уставившись в пронзительные глаза царственной особы.       — Не уж то у тебя настолько мало хороших воинов, что ты привёл с собой ребёнка? — спросил король, снова поворачиваясь к черноволосому марзбану. Среди огромного количества присутствующей в зале совета знати раздались перешёптывания.       — У нашего короля специфический юмор, — чуть слышно сказал Джэхэнджир, дотронувшись до детского колена. — Не трусь. Юный шаман в волнении уставился на склонившегося перед Андрагорасом наставника.       — Это Сэнна, мой оруженосец, — спокойно ответил Шапур, вызывая в зале ещё больший гомон. — Он наследник клана Горг, до этого не признававшего над собой вашу власть, — добавил мужчина, когда король знаком приказал всем утихнуть. — Однако этот ребёнок – верный слуга Вашего Величества, и при этом очень одарённый воин. Андрагорас снова окинул взглядом юного шамана и ухмыльнулся, заставив мальца поёжиться.       — Дариун! — позвал король.       — Ваше Величество? — в противоположном конце зала поднялся высокий черноволосый юноша, на вид лишь немногим младше Джэхэнджира, но явно более сильный.       — Сразись с оруженосцем Шапура, — приказал Андрагорас, заставив Сэнну тихо ахнуть от неожиданности и с ужасом посмотреть в спину совершенно не возражавшего учителя. — Прямо здесь, — король указал рукой на пространство перед ним. — Всё равно мы пока ожидаем прибытия войска из Дайрама. Можешь сесть на место, Шапур. Посмотришь, как будет сражаться твой ученик с племянником Вахриза. Узнав, что этот самый Дариун племянник эрана, малец мгновенно сообразил, что быть ему битым перед всеми здесь сидящими. Об этом молодом воине он уже был наслышан от Джэхэнджира, как о настоящем храбреце, недавно ставшем командующим тысячей всадников, несмотря на юный возраст. Закусив губу, ребёнок поднялся на мгновенно потяжелевшие ноги и направился к уже ожидающему противнику. Поравнявшись со своим учеником, Шапур ободряюще похлопал его по плечу и прошёл на своё место. Ещё раз потерянно взглянув в сторону мужчины, Сэнна поднял глаза на стоящего перед ним юношу и плавно, почти беззвучно, извлёк из ножен свой меч. Оставалось лишь показать, на что способен. Дариун неожиданно добро улыбнулся, поудобнее перехватив уже высвобождённый клинок.       — Начнём? — спросил он. Во рту пересохло от волнения, поэтому Сэнна просто кивнул, одновременно пробегаясь взглядом по прочным чёрным доспехам молодого рыцаря. Дольше рассматривать себя юноша не позволил. Напружинившись всем телом, он метнулся вперёд, атакуя противника. Сверкнули жёлтые глаза, метнулись длинные пряди чёрных, заплетённых в низкий хвост волос. Первый удар был быстрым, направленным на проверку реакции. Малец успешно избежал его, эффектно перепрыгнув летящее к нему лезвие, чем вызвал одобрительный гул зрителей. Сейчас, когда оплетённая кожаными ремешками рукоятка верного спутника удобно лежала в ладони, маленький воин почувствовал себя увереннее. Второй удар прилетел неожиданно, и его пришлось блокировать, как и серию последующих, после чего, улучив момент, юный шаман отскочил подальше, урвав передышку в несколько секунд, за которые, в свою очередь, успел приготовиться атаковать. Сэнна быстро скользнул вперёд, на встречу так-же метнувшемуся к нему противнику и, поднырнув под мечом, со свистом рассёкшим воздух где-то над головой, стремительно нанёс юноше несколько колющих ударов. Однако, черноволосого рыцаря так просто было не достать, он без особого труда отразил эти выпады, затем атакуя сам. Дариун не сражался в полную силу, но и защиту не ослаблял, балансируя на границе возможностей своего противника. Когда Сэнна это понял, стало обидно и зло на самого себя, за то, что не может хотя-бы сравняться с этим человеком. Сжав покрепче меч, ребёнок яростно отразил удары молодого воина, а затем резко ускорился, проводя серию беспорядочных, зато очень быстрых и сильных атак, заставивших племянника эрана отступить на несколько шагов назад. Впрочем, это было лишь временно, потому что Дариун сразу стал серьёзным. Клинки вновь со звоном пересеклись, выбивая искры. Почувствовав, что его перестали недооценивать, юный шаман обрадовался, но в то же время заволновался, в полной мере ощутив разницу в силе. Не такую большую, как при спарринге с наставником, однако достаточную для того, чтобы проиграть этот поединок. Теперь от большинства выпадов малец старался уворачиваться, используя свой маленький рост и детскую гибкость. Последнему, правда, мешал доспех, не сильно, но всё-же сковывая некоторые особо резкие движения.       — Достаточно, — неожиданно махнул на них рукой Андрагорас. — Убирайтесь, оба. Стрельнув глазами по загорелому лицу племянника Вахриза, Сэнна поспешил ретироваться поближе к учителю. Сердчишко всё ещё стучало как у загнанного зайчонка, однако по венам разливалось удовлетворение. Бой с Дариуном мальцу понравился. На лице короля, освещённом пламенем двух больших светильников, снова воцарилось отчуждённо мрачное выражение. Владыка Андрагорас погрузился в печаль, и ничто не было способно развеселить его. Сейчас на кону стояла честь не только самого короля, но и всей Парсы – страны-покровителя Континентальной Дороги. Этот торговый путь простирался от центра королевства далеко на восток и на запад, связывая разные края континента. Его Величество Андрагорас взял на себя защиту Континентальной Дороги, и проезжавшие этим путём караваны платили ему дань, за счёт чего Парса процветала. Потеря такого положения оказалась бы слишком большим ударом.       — Это был показательный бой, — тихо шепнул Шапур юному шаману, отрывая от политических размышлений. — Дариун не стал бы обижать тебя перед королём.       — Я понял, что мне повезло, — Сэнна согласно кивнул, издав тихий, немного сконфуженный смешок.       — Не нужно обвинять себя в слабости, — покачал головой мужчина, кладя руку на плечико своего маленького оруженосца. — Если такой противник тебе не по зубам, это ещё не значит, что ты ни на что не способен. Дариун, возможно, в скором времени станет великим воином и одним из числа марзбанов. Услышав такое, малец мгновенно уставился в сторону черноволосого племянника эрана, что несколько минут назад бился с ним на мечах. Дариун оживлённо вертел головой туда сюда, прислушиваясь к перешёптывающимся военачальникам, находящимся рядом. Черты его загорелого юного лица были несколько заострены, а из под густых тёмных бровей смотрели яркие, жёлтые глаза. Чёрного рыцаря вполне можно было назвать красавцем, но доспех безусловно шёл ему гораздо больше шелков и драгоценностей.       — Тебе просто надо подрасти, — произнёс Шапур, проследив за взглядом ученика. — Кто знает, быть может в будущем ты сможешь его превзойти. Главное не отлынивай от тренировок и постигай боевые искусства. Сэнна кивнул, чуть склонив голову, и наставник убрал ладонь с детского плечика. Хмуря светлые бровки, юный шаман дал себе клятву, что приложит все усилия к тому, чтобы тоже завоевать себе славу. Пройдёт год или два, и он сможет считаться полноценным воином. Говорят, чтобы стать настоящим мужчиной, каждый принц должен убить льва. Малец не сомневался, что это плёвое дельце ему по плечу. Что там какие-то обычные зубы и когти против его верного железного клыка? Вновь кинув на Дариуна задумчивый взгляд, ребёнок подумал, что вместе с остальными присутствующими, молодой воин наверняка уже забыл о недавнем поединке, как о сиюминутной прихоти Андрагораса, пожелавшего хоть на миг отвлечься от надвигающейся беды. Почему-то от этой мысли стало грустно.       — В следующий раз я смогу побить его, — пробормотал юный шаман, сжав рукоятку меча. Сидящие рядом Шапур и Джэхэнджир тихо хмыкнул, но отреагировать на это Сэнна не успел, прерванный появлением важной персоны.       — Прибыл сын лорда Дайрама, Нарсас! — послышалось от входа, и двери распахнулись, пропуская молодого светловолосого дворянина с благородными чертами лица.       — У них армия в пятьсот тысяч! Мы понесём серьёзные потери, — выдал кто-то позади неожиданно громко, видимо выйдя из себя. Сэнна отвлёкся, обернувшись на говорившего, а когда снова посмотрел в сторону новоприбывшего, тот уже опустился на одно колено перед королём.       — Я пришёл сюда от имени моего отца, — проговорил блондин, смиренно склонив голову. Он был совершенно спокоен, даже хладнокровен, несмотря на уткнувшееся в спину множество глаз.       — Нарсас, твой отец сказал, что прибудет с кавалерией в пятьдесят тысяч! А ты привёл лишь половину, — Андрагорас сжал лежащие на коленях кулаки, и в его голосе послышался гнев. — Какая дерзость предстать с этим перед королём!       — Правда в том, что я хочу спасти своих людей, — ровным голосом произнёс в ответ молодой человек.       — Что?! — кажется Его Величество подумал, будто ослышался.       — И готов пожертвовать пехоту, — добавил Нарсас, вежливо, но без всякого стыда, как ни в чём не бывало. Среди собравшихся на совете людей снова раздались перешёптывания, и Сэнна покосился на учителя. Тот сидел прямо, положив руки на колени, и неотрывно наблюдал за развернувшейся сценой. Джинн витающий рядом, беспокойства почти не проявлял, поэтому юный шаман отвернулся обратно.       — А что с кавалерией? — нетерпеливо спросил Андрагорас.       — Они были слишком потрясены и оставили меня, — после этих слов юноши по залу прокатилась волна смеха. Хмыкнули даже те, кто паниковал больше всех. Правда радостью тут и не пахло, скорее так люди попытались снять то напряжение, в котором находились.       — Вот почему я здесь, — произнёс король, упёршись одной рукой о колено. Его Величество Андрагорас был очень запальчивым и упрямым мужчиной, и сейчас разочарование в перемешку со страшным недовольством переполняли всё его существо. На Нарсаса обрушился просто убийственный взгляд, но он спокойно выдержал взор короля, которого испугались бы даже бывалые храбрые воины. В сердце Сэнны сразу же зародилась уважение к этому человеку. Сам юный шаман сохранять такое хладнокровие не смог бы точно. Он и так шугался слишком большого количества знатных особ вокруг, чуть ли не хватаясь за полу плаща сидящего рядом наставника.       — Ваше Величество, — вновь заговорил блондин. — Если вы позволите, то у меня есть план, как разрушить трёхсторонний альянс.       — Какая наглость! — воскликнул Андрагорас, сдвинув густые брови к переносице. — И что же ты сможешь со стотысячным войском? Нарсас покачал головой, глядя в лицо разгневанного царя.       — Мне не нужна армия, — твёрдо сказал он. На несколько мгновений в зале повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь пощёлкиванием масла в светильниках. Все ждали, что не стерпев дерзости, Его Величество собственноручно лешит безумца головы. Сэнна застыл, вытянувшись в струнку, слушая, что шепчет витающий вокруг молодого дворянина джинн. Сын лорда Дайрама не лгал. Он действительно верил своим словам.       — Хмм. Тогда я оставлю всё на тебя, — молвил Андрагорас, огорошив присутствующих. У некоторых знатных особ даже глаза выпучились, настолько они были ошарашены подобным решением.       — Примите мою благодарность, — поклонился блондин, не замечая поднявшийся ропот, который секунду спустя перерос в удивлённый и неодобрительный гул. Юный шаман мельком взглянул на наставника, желая увидеть его реакцию, однако Шапур никак не выразил удивления или недовольства, лишь сузил глаза да стиснул лежащие на коленях руки в кулаки. А вот Джэхэнджир с Тамазом, явно растерявшись в подобной ситуации, не утерпели и негромко перекинулись парой слов.       — Ваше Величество! — воскликнул кто-то, сидящий недалеко от короля, но тот сразу поднял руку, жестом приказываю мужчине заткнуться.       — Это не потому, что я верю тебе, — продолжил Андрагорас, кинув на склонившегося Нарсаса пронзительный взгляд из под нависших над веками бровей. — Я всего лишь хочу посмотреть на твоё лицо, когда ты потерпишь поражение. Блондин вновь поднял голову на владыку Парсы и понимающие кивнул.       — Я хотел бы только немного времени, — безбоязненно попросил он.       — Времени? — брови Его Величества взлетели вверх. Похоже он уже и не знал, что ещё выкинет находящийся перед ним безумный юнец.       — Как вы пожелаете, — придав голосу оттенок гордого смирения произнёс Нарсас. — Если Вы дадите мне пять дней, я могу попытаться прогнать их с государственной границы. Впрочем, по окончании понадобится сила оружия Вашего Величества.

~ ~ ~ ~ ~

Очень скоро Андрагорас распустил совет, оставив при себе лишь эрана Вахриза, который был единственным, кто высказался в пользу Нарсаса и не получил за это выговор короля. Остальные шардаране явно не поддерживали юношу даже безмолвно. Украдкой посматривая на своего господина и наставника, Сэнна пытался понять, что же тот думает по поводу предложения блондина, однако так и не догадался, решив во что бы то ни стало выспросить об этом позже. Сын лорда Дайрама первым вышел из зала совета, отправившись в отведённые ему покои, готовиться к исполнению плана. Спину юноши обласкали взгляды, коими обычно провожают сумасшедших. Быть может, Нарсас и был безумцем, однако Боги, как известно, порой весьма благосклонны к таким людям, поэтому юный шаман искренне надеялся, что Аши осветит блондину путь днём, а Нанна и Сэнна помогут ночью. Лордам марзбанам, как и другим важным дворянам, у которых не было собственных домов в Экбатане, были отведены покои в одной из частей огромного королевского дворца. Шапур не был исключением, а вот пришедшие с ним командиры отправились к остальным солдатам. Сэнна думал, что тоже будет поселён вместе с ними, однако мужчина пожелал оставить его подле себя. В комнату наставника мальцу принесли небольшую но хорошую кроватку, дабы мог переночевать как подобает оруженосцу знатного рыцаря, а не обычному слуге. Такому повороту событий юный шаман был несказанно рад – это давало возможность получше рассмотреть здесь всё и вся. Конечно, праздно шататься по дворцу было нельзя, однако гостям разрешалось выйти прогуляться или же потренироваться на заднем дворе, граничащем с обширным садом. Покои были очень просторные, и кроме постелей, сокрытых за полупрозрачными балдахинами, имели достаточно широкий низкий столик и несколько больших мягких подушек вокруг. Пол полностью покрывали мягкие ковры, а в стену, рядом с дверью, был встроен небольшой камин, обогревающий помещение во время холодов. Источником освещения здесь служили масляные светильники да несколько окон с открывающимися вовнутрь узорчатыми защитными решётками.       — Как вы думаете, учитель, — заговорил Сэнна, как только они остались одни. — Тот человек, Нарсас, действительно сможет это сделать? Шапур долго и задумчиво смотрел на огонь светильника, хмуря короткие брови, а затем чуть заметно пожал плечами.       — Возможно, — сказал он. — Что-то такое было в его взгляде. Цепляющее. Возможно, именно поэтому Его Величество дал ему шанс. У нас ведь лишь один выход, если парень провалит свой план. Битва. Вздохнув, юный шаман уткнулся лбом в сложенные на столе руки. Выходит, что множество жизней и огромное количество судеб сейчас зависело от одного единственного человека, который даже на воина похож не был. Это удручало. Дверь резко распахнулась, заставив мужчину и ребёнка повернуться в её направлении. На пороге появилась громадная фигура Кубарда.       — Шапу-ур, давно не виделись! — довольно заулыбался одноглазый. — Сэнна, рад встрече! Юный шаман подскочил с места, заулыбавшись, а пепельноволосый, не дожидаясь приглашения, прошёл к столу и воодрузил на него большущий кувшин с вином и две здоровые керамические кружки. Взглянув в этот момент на лицо наставника, малец мог бы поклясться, что у того задёргался глаз.       — Что ты собираешься делать, Кубард? — спросил черноволосый мужчина, явно ожидая самого худшего.       — Пить с тобой, я полагаю, — на широком лице одноглазого марзбана появилась ухмылочка.       — Отказываюсь. Малец закатил глаза, представляя, как несказанно рад сейчас учитель Шапур, а пепельноволосый неожиданно хлопнул ребёнка по спине, чуть не выбив весь воздух.       — Ты возмужал, Сэнна, — сказал он. — Подрос. Я тут встретил Вахризова племянничка, он сказал, что из тебя выйдет хороший воин. Впечатлительное детское сердечко забилось быстрее. Тот самый Дариун признал, что его малолетний противник неплохо сражался! Объятый восторгом, юный шаман вскинул на Кубарда расширившиеся яркие глазищи. Такая похвала очень льстила самолюбию и добавляла гордости.       — Что, если парень с планом облажается, — одноглазый марзбан плюхнулся за стол перед ребёнком. — С нами в бой поедешь? Прикусив губу, Сэнна покосился на шумно вздохнувшего наставника.       — Мал ещё, — хмурясь сказал тот. — Взял раны подлатывать, да чтобы наблюдал. Знал бы, что армию всего в сотню тысяч собрали, не повёл бы с собой. Страна попала в совершенно отвратительную ситуацию. С тех пор как пало княжество Бадахшан, а Синдура начала граничить непосредственно с Парсой, мелким конфликтам не стало видно конца, что обещало повлечь за собой нечто более значительное, чем простая стычка на границе. Туран и Парса также не раз сражались между собой. Эти два королевства искони были соперниками, а учитывая бесбашенность и мстительность покорителей равнин, те просто решили отплатить за бывшие поражения, а заодно оттяпать себе плодородной парсийской земли. В свою очередь Тулк уже давно стремился получить принадлежащее богатому соседу право на торговлю и сбор налогов на Континентальной Дороге. В общем, у каждой страны альянса были свои цели, но они сошлись на том, что Парса для них помеха, от которой стоит избавиться, и, договорившись заранее, одновременно пересекли границы неугодного им королевства: Синдура с юго-востока, Туран с северо-востока, Тулк с востока. Это было крупномасштабное вторжение, в результате которого армия Парсы если даже не будет полностью разгромлена, то абсолютно точно понесёт огромные потери. Сидящие рядом с юным шаманом военачальники прекрасно осознавали возможность и своей смерти. Но несмотря на это они решили биться с таким страшным врагом. Потому что было за что. Если воины Парсы не остановят врага все вместе, то тот пройдёт ордой по всей стране и пострадают дорогие им люди. У каждого пришедшего в Экбатану солдата была причина сражаться. Шапур, кроме дома, будет биться за короля, Сэнна уже понял, насколько предан наставник своему долгу. Теперь, глядя на сцепленные пальцы собственных рук, малец думал, за что сам готов отдать жизнь. К короне особой преданности он не испытывал. Андрагорас был не на столько прекрасным королём в глазах ребёнка. Правда однажды юный шаман решил, что будет защищать тех, кто сам не может защититься, а совсем недавно заявил, что покажет, на что способен ученик марзбана Шапура... К тому же, хотелось прославиться, став одним из лучших рыцарей Парсы. Однако, не будет ли он, в момент смерти, жалеть о том, что погибает ради подобного?       — Уверен, Сэнна не считает себя маленьким, — неожиданно прорвался сквозь вихрь мыслей голос Кубарда. — И у него тоже есть то, за что он хочет рубить ублюдков. Малец вскинул голову, посмотрев сначала на одноглазого мужчину, а затем на наставника. Джинн плавно нарезал круги по комнате, и, слыша его тихий шёпот, юный шаман почувствовал рвущееся из глубины души желание мира и покоя. Пока что он был не героем, способным спасти всех тех, кто слабее, а лишь простым ребёнком с простыми желаниями. Сознание неожиданно подкинуло воспоминание о том, как втроём с Исфаном и Шапуром, они охотились, носясь по степи на лошадях. Учитель не выглядел ужасно радостным, а в узких глазах не мелькал такой-же мальчишеский восторг, как в очах его младшего братишки или Сэнны, однако мужчине явно нравилось проводить время вместе с ними. Следом перед внутренним взором замелькали их тренировки, втроём и поочереди. У юного шамана и его старшего товарища так ни разу и не получилось победить Шапура. Вспомнились обходы постов на стене вместе с наставником, и то, как на рассвете молился отправляющимся на покой Волчьему и Лунному Богам, прося благословить новую семью, как просил того же у ясного солнца. Эти моменты из жизни в замке господина и учителя, так сильно отпечатавшиеся в душе, заставили ребёнка кусать губы, сильнее стискивая пальцы собственных рук, впиваясь ноготками в ладошки. Прикрыв веки так, что длинные ресницы коснулись щёк, Сэнна вновь, как наяву увидел умиротворённые лица братьев, освещённые огнём камина, редкие улыбки на лице Шапура, отражение в вишнёво-карих глазах Волчьей луны... Джинн вился рядом, шептал, навевая сладкие как сон, воспоминания, подсказывал, чего хочет защищать уже раз лишившийся семьи ребёнок. Осознание пришло яркой вспышкой, заставившей юного шамана распахнуть глаза, взмахнув пушистыми ресницами.       — Позвольте мне принять участие, — выдохнул он. — Я готов! А от смерти меня защитят Нанна и Сэнна. Джинн говорит мне, что я не погибну в этой битве... И я... — малец покраснел, сверля взглядом стол, — я хочу сражаться за вас, учитель Шапур! И за Исфана... На несколько мгновений воцарилось молчание, во время которого Сэнна почувствовал, как гулко ударяется о рёбра его горячее сердце, а на глаза наворачиваются непрошенные слёзы, после чего раздался лёгкий смешок со стороны пепельноволосого марзбана. Юный шаман собирался было возмутиться, потому как смешного здесь не видел ничего, но его остановила широкая и тёплая ладонь Шапура, ласково потрепавшая светлые волосы на макушке. Раскрасневшись сильнее, ребёнок поднял взгляд на наставника.       — Хорошо, — сказал тот. — Но если испугаешься, больше не возьму тебя на передовую. Вишнёво-карие глаза смотрели серьёзно, прямо и даже как-то колко. Мужчине всё ещё не нравилась идея брать дитё в кромешный ад, что обещал развернуться на поле битвы. Однако просто так растоптать чужие чувства он не мог, мысленно ставя себя на место Сэнны, поэтому и решил взять ученика с собой.       — Да! — юный шаман улыбнулся, чуть прикрыв ясные глаза. Он уже боялся, до дрожи в коленках и пояснице. Но растущее в груди странное тепло, которое не мог описать и понять до конца, гнало вперёд, а отступить не позволяло. Ноги неожиданно сами подскочили, заставив подняться из-за стола. Закинув руки за голову, малец чуть прогнулся в пояснице, потягиваясь.       — Можно мне погулять по городу? — попросил он. — Пока не сильно стемнело. Всё тело охватила странная сладкая дрожь, не позволяющая сидеть на месте. Да и на Экбатану посмотреть ужасно хотелось, тем более, что это, возможно, первый и последний раз. Шапур кивнул, слегка приподняв уголки губ, видя нетерпение и волнение ученика. Тот ярко улыбнулся в ответ, блеснув светлыми глазищами, и пулей выскочил за дверь, оставив мужчин на едине с кувшином вина.       — Хороший у тебя оруженосец подрастает, — улыбнулся Кубард, наливая в свой бокал тёмно-бордовую жидкость. — Верный и смелый. Черноволосый вздохнул. Спорить было не с чем, да и желания почему-то не было, как обычно. Сэнна оказался настоящим маленьким солнышком и, как-бы счастливо не жили братья, с приходом ясноглазого ребёнка стало ещё светлее.