Время Поворота/Turn Time

      1.Видимая Темнота              Невыносимая жара. Дребезжащая маггловская штуковина, известная как фургончик с мороженым, катится к маленькому тупику. Загорающие родители, играющие дети и пение птиц — знак того, что лето в самом разгаре. Один единственный дом среди дюжины находится в состоянии покоя: шторы закрыты, а двери заперты. Жители давно покинули его.              В радостном хохоте они не слышат хлопка. Девушка трансгрессировала подальше от любопытных глаз. Она идет к дому. Уже не ребенок, который ушел год назад, теперь уже полностью повзрослевшая женщина. Стрижка короткая – это не тот человек, который ушел на войну. Она видела ужасы и чудеса, которых ей хватит на всю оставшуюся жизнь. И все же она вернулась в этот дом такой же одинокой, какой и уехала.              Остановившись возле здания, она пытается успокоить свои мысли. Так много эмоций хочет вырваться, но год войны научил ее скрывать их.        — Гермиона? — с улыбкой на лице, она оборачивается к пожилой женщине. — О, это ты. Ты постриглась.              Она проводит рукой по волосам, она помнит ту ночь, когда потеряла контроль над собой. В приступе ярости она приняла решительные действия: новое начало, новая жизнь.        — Миссис Мистрей, как вы? — спрашивает Гермиона, надеясь, что любопытная соседка оставит ее в своих мыслях.        — Хорошо, хорошо, мое колено поигрывает, как ты можешь себе представить. И Джон женился.              Женился? Ее сосед, мальчик, с которым она выросла, теперь женат. Он жил в радости, пока они целый год искали крестражи. Жили в лесу, ругались и сражались. Джон, который хоть и был на пару лет старше, но всегда был рядом с ней.        — Передайте ему мои поздравления, — говорит девушка, шагая к дому с ключом в руке.        — О, — женщина, похоже, была расстроена её уходом, но всё же не стала останавливать, — передавай привет своим родителям, они, должно быть, отлично проводят время.              Она быстро входит в дом, закрывая за собой дверь. Слезы угрожают выплеснуться. Ударившись головой о дверь, она повторяет мантру последних нескольких месяцев. Я не буду плакать. Я не буду плакать.              Этого достаточно, чтобы остановить поток и остановить ее душу, выпуская одну соленую слезу. Дом превратился в мрачное место, уже не тот дом из её счастливого детства. С закрытыми занавесками, мрак задерживается в каждой комнате. Над лестничной площадкой витает тьма. Это больше не ее дом.              Она помнит, как уходила из Норы всего несколько часов назад. Теплую атмосферу, омраченную скорбью по погибшим членам семьи. В течение нескольких недель она оставалась в Норе, не имея семьи, к которой она могла бы вернуться. Но ей пришлось вернуться в реальный мир. Она была счастлива жить в мире магии, но больше не могла откладывать возвращение домой.              Посмотрев вниз, она понимает, что под ногами сотни писем. Чтобы не стоять истуканом, одним движением палочки она аккуратно сортирует письма рядом с телефоном. Она проверит их позже.              Двигаясь по дому, она открывает шторы и окна, пытаясь облегчить атмосферу.              Довольная, теперь дышащим домом, она поворачивается обратно к дивану. Смирившись с последствием своего заклятия, она вызывает все книги, которые собрала и раскладывает их на столе. Она начинает мучительную работу по поиску информации.              Солнце медленно уходит за горизонт, теплая летняя ночь приближается, принося свежий ветерок в дом. Молодая ведьма не замечает этого, продолжая метаться от книги к книге. От заметки к заметке. Быстрый взгляд на письмо, которое она получила от профессора МакГонагалл, подсказало ей на какой книге сосредоточиться.              Должен быть способ обратить заклинание! Половину лета она провела в поиске способа вернуть память родителям. Библиотека за библиотекой говорит ей одно и то же. Способа нет. Она не могла принять это, должно быть что-то или кто-то.              Той ночью она заснула среди дюжины книг. Вечно беспокойная. Голова устроилась на книге сонных заклинаний. Ей снились её родители, пока не начались кошмары. Блеск серебра. Черные глаза. Боль. Холодная бесконечная боль. Она просыпается от собственных криков, которые заглушают уши. Уставшие глаза судорожно обыскивают комнату.              Утро наступило, и она все еще одна. Пока она готовит завтрак, прилетает сова. Этот сюрприз заставил ее остановиться и взять маленький пергамент у совы. Секунды чтения — и она прыгает по комнате в поисках книги. Тогда она находит половину ответа, который она уже знала. Кто-то знает, как обратить эффект заклинания.              Когда она исследует новую информацию, улыбка пропадает с губ. Только одна семья знает, как отменить действие заклятия забвения. Блэк.              С замирающим сердцем, она чувствует, как надежда утопает. Почти все Блэки исчезли. Сириус был последним. Андромеда и Нарцисса были Блэк. Она могла бы поговорить с Андромедой, но она слишком похожа на Беллатрикс, так что об этом не могло быть и речи.              Нарцисса живет в усадьбе Малфоев. Неужели она действительно может вернуться в это место? Может ли она добровольно вернуться в ад? Она знала, что встретиться с ведьмой не будет проблемой, женщина была прикована к дому. Никто не мог войти или выйти без ведома министерства. Они знали о её исследованиях и поддерживали ее, потому что ее исследование могло быть бесценным для лечения сотен волшебников и ведьм.              Министерство дало ей гранты и финансирование. Она знала об их скрытом мотиве. Многие преступники и пожиратели смерти использовали заклятие забвения. Как они могли судить кого-то, кто ничего не помнил? Многие, которые должны быть в Азкабане, оказываются на свободе или в больнице Святого Мунго. Лекарство исцелило бы свидетелей.              Она искала лекарство не только для своих родителей, но и для всего мира. Она объяснила министерству, что вернется на свой последний год. Часть ее знала, что ответ лежит там.              В тот день она послала сообщение в министерство, и они ответили. Она увидит Нарциссу завтра.              Когда она трансгрессировала к усадьбе Малфоев, в голове мгновенно вспыхнул страх. Оттолкнув его, она поняла, что в доме не осталось ничего, что могло бы ей навредить. Оставалась только Нарцисса, ее муж в Азкабане, а Драко находился под присмотром в другом месте. Кивнув аврорам на страже у усадьбы, она шагает через открывающиеся ворота.              Дом все еще сохранял свое преследующее присутствие. Она все еще могла слышать свои крики. Хотя, конечно, это были только ее воспоминания, издевающиеся над ней. Эльф приветствует ее у двери, прежде чем она успевает сказать "привет", существо ведет ее через дом.              Она понимает, что вошла в комнату, где ее мучила Беллатрикс.              Непрекращающиеся крики…              Боль…              Серебро ножа…              Помеченная навсегда…        — Я подумала, что было бы разумно поговорить здесь, — голос отрывает ее от мыслей.              Повернувшись с отвращением к женщине, стоящей у окна, Гермиона проходит остаток пути в комнату, скрывая свой страх.        — Как заботливо, — усмехается Гермиона.              Изящно отворачиваясь от окна, старшая ведьма проскальзывает через комнату и садится в кресло. Именно там, где её пытали.        — Несмотря на обстоятельство моего домашнего ареста, я не хотела бы, чтобы ты забыла, где находишься.              Дымясь, Гермиона сопротивляется желанию проклясть женщину. Вместо этого она буквально опускается на её уровень. Осматривая комнату, младшая ведьма устраивается на стуле, скрестив ноги, она поднимает бровь в ожидании, когда старшая ведьма заговорит.              Явно ощетинившись дерзостью девушки, Нарцисса смотрит на ее раненную руку, прикрытую футболкой с длинными рукавами.        — Это не заживет, но, я думаю, ты это знаешь.        — Я здесь не для этого, — отвечает Гермиона.        — Нет? Понятно, что ты не чувствовала себя комфортно с меткой. Я предполагала, что ты пришла в поисках моей помощи.        — Ведьмы и волшебники сильнее тебя пробовали, — кратко отвечает Гермиона.        — Тогда почему ты снова в моем доме?              Не в силах удержаться от того, чтобы набрать свои очки, Гермиона скользит в оскорбление.        — Должно быть, здесь так одиноко.              Сжав челюсти, Нарцисса открыто считает, прежде чем повторить свой вопрос.        — Почему ты здесь?              Добравшись до своей сумки, Гермиона достает книгу и протягивает её Нарциссе с уже открытой страницей.        — Это ответ, который я ищу.        — Понятно, — говорит Нарцисса, анализируя книгу в своей руке, прежде чем взглянуть на своего гостя. — Почему ты не спросила Андромеду?        — Она занята.        — Сейчас? — взглянув на девушку, она наконец-то смогла хорошо её рассмотреть. Она была стройной, ее вид говорил о том, что она давно потеряла свою невинность. Призрачные глаза охраняются тысячей барьеров, но самое очевидное изменение — стрижка. И все же стрижка ее не интересует, потому что она знает причину.        — Я полагаю, так и есть, — соглашается Нарцисса, возвращая книгу.        — Ты знаешь заклинание? — спрашивает Гермиона, положив книгу обратно в сумку.        — Я полагаю, что ты ищешь это, чтобы исцелить своих родителей? — Гермиона откинулась на спинку стула, слегка напрягаясь. Откуда она знает? — Ты же не думаешь, что Темный Лорд не пытался выследить Поттера через тебя?              По крайней мере, это было не зря, говорит чувство вины Гермионы.        — Волдеморт нашел их?              Вздрогнув от имени, Нарцисса бросает на девушку взгляд, прежде чем продолжить.        — Нет, Беллатрикс нашла.              На этот раз невольно вздрагивает Гермиона.        — Они не пострадали после того, как она обнаружила, что они ничего не знали о твоем существовании.        — Она позволила им жить? — почему она оставила моих родителей в живых?        — Несмотря на общее мнение, моя сестра — не монстр.        — Ну да, конечно, — Гермиона ворчит. — И она мертва, поэтому прошедшее время более уместно.              Она знала, что это был хладнокровный удар, но ненависть к мертвой женщине была так велика, что она не могла остановить себя. Грозная, холодная улыбка, распространившаяся по лицу Нарциссы, отняла у Гермионы всё высокомерие.        — Да, мертва, — Гермиона не была уверена, но она могла бы поклясться, что услышала облегчение в голосе младшей Блэк.        — Ты знаешь, как снять заклятие или нет? — она уводит разговор от Беллатрикс.        — Нет.              Вздыхая, она немного опускает свои плечи. Я полагаю, мне придется столкнуться со своим страхом и посетить Андромеду.              Встав, Гермиона холодно улыбается женщине, которая все еще сидит.        — Спасибо за то, что потратили ваше время.        — Уходишь так скоро?        — У меня нет причин здесь оставаться.        — И куда ты пойдешь? Увидеться с моей сестрой? — она слышит, как женщина скользит на ноги. Останавливаясь, Гермиона переключает свое внимание на старшую ведьму.        — Она может знать ответ.        — Тебе когда-нибудь приходило в голову правильно прочитать отрывок? В нем говорится, что не семья Блэк знает ответ, а кто-то из Блэк.        — Что ты пытаешься сказать?        — Может быть, тебе стоит спросить, кто знает ответ на твой вопрос?        — Пожалуйста, миссис Малфой, мы можем закончить эту игру в кошки-мышки и перейти к сути?        — Хорошо. Единственный человек, который знал, как обратить вспять заклинание, это…        — Это?              Жестко улыбаясь, Нарцисса пересекает комнату, так что они находятся всего в двух шагах друг от друга.        — Моя дорогая сестра Белла.              Гермиона замирает, ее надежда лежит на женщине, которая пытала ее. Ведьме, которая умерла в пепле от рук Молли Уизли. Ее рука застенчиво прослеживает шрам на предплечье. Тонкие пальцы обвиваются вокруг ее напряжённой руки, поднимая ее. Нарцисса оттягивает ткань футболки, чтобы осмотреть отметины.        — Это никогда не исчезнет, знаешь, — мягко говорит старшая ведьма.        — Может со временем, — Гермиона не может не надеяться.        — Нет, кинжал, который она использовала, — проклят. Единственная возможность убрать это — если тот, кто наложил на тебя проклятие, снимет его.        — Это невозможно вылечить?        — Нет, моя сестра никого не прощала.              Отняв руку, она натягивает рукав обратно. Беллатрикс не только прокляла ее на всю жизнь, но и взяла самую ценную информацию с собой в могилу. Решив, что она закончила свое посещение, она уходит, когда Нарцисса опять начинает разговор.        — Я знаю, почему ты это сделала.              Повернувшись, она осторожно смотрит на женщину.        — Сделала что?        — Я знаю, почему ты пришла поговорить со мной, — маленькая вспышка за ее глазами Гермионы сказала, что здесь был не один мотив. — Я так же знаю, почему ты постриглась.        — Мне захотелось перемен.        — Я уверена, что причина в этом, — медленно старшая ведьма начинает кружить вокруг девушки, — ведь не могла же ты это сделать по другой причине.        — Нет другой причины, — плюет Гермиона, наблюдая за ведьмой.        — Нет? Сколько кошмаров тебе подарила моя сестра? Как долго она насмехается над тобой? Разве не глупо, что ты не можешь даже пойти к Андромеде из-за Беллатрикс.        — Это не правда! — шипит Гермиона.        — Когда ты решила подстричься? Сколько раз ты смотрела в зеркало, прежде чем поняла, что похожа на нее? Сколько раз ты прыгала, видя отражение своих волос утром?        — Это совсем не так.        — Пожалуйста, я вижу, как моя сестра преследует твои глаза, ты думаешь, что она мертва, но она живет внутри тебя, преследует каждую твою мысль.              Это произошло так быстро, что Гермиона даже не успела понять, что сделала. Ее палочка плотно прижалась к горлу Нарциссы, а старшая ведьма прижалась к книжному шкафу. Гнев в глазах вспыхивает, когда она крепче сжимает палочку.        — Ты должна понять, когда заткнуться! — Гермиона предупреждает, отступая от женщины, палочка все еще указывала на старшую ведьму. — Ты знаешь, из всех там в ту ночь. Все, включая Беллатрикс, — не те, кого я ненавидела больше всего. Нет, из всех в той комнате я больше всего ненавидела тебя!        — Меня? — неуверенно спрашивает Нарцисса.        — Да, ты знаешь, почему? Потому что у твоего сына хватило милости выглядеть пристыженно за поведение его тети. Взгляд твоей сестры говорил только о страхе, она делала то, что должна была, но ты… Ты стояла там и смотрела, даже без намека на раскаяние, ни разу тебе не было стыдно. Если в этой комнате и был кто-то виноватый, это была ты. Что касается твоего мужа, то он бесхребетный трус, съежившийся в углу.              Пощечина оставила жгучий красный отпечаток на ее щеке, но Гермиона знала, что она выиграла войну. Ухмыляясь, она убирает палочку от пылающей ведьмы, пора уходить.        — Ты все еще можешь найти свои ответы.        — Если кто-то еще не знает, что знает твоя сестра — пути нет.        — У тебя есть маховик времени.        — Откуда ты знаешь?        — Ты все еще можешь получить свой ответ, — искушает Нарцисса. — Даже мысль об этом — безумие, — заявляет Гермиона, медленно двигаясь от женщины. — Почему бы и нет? Насколько сильно тебе нужно найти ответы? Всего одна поездка.        — Твоя сестра убьет меня, если я подойду к ней.        — Нет, если ты пойдешь к ней до того, как она станет Лестрейндж.        — Когда она была в Хогвартсе? — Гермиона недоверчиво спрашивает, Нарцисса кивает. — Это безумие, я бы застряла там.        — Это единственный ответ, — просто говорит Нарцисса, возвращаясь к окну, отпуская девушку.        — Время поворота… — шепчет младшая сестра Блэк.              Повернувшись на месте, она трансгресирует из усадьбы обратно в свой дом с привидениями.                                          

~~~~~ Turn Time ~~~~~

                                         Гермиона сидит на ступеньках дома Хагрида, глядя на Хогвартс. Школа все еще в ремонте для предстоящего начала семестра. Она хотела бы пойти в библиотеку, это всегда приносило ей утешение. И все же она была в одном из поврежденных крыльев, поэтому пройдет какое-то время, прежде чем её смогут восстановить. Поэтому она выбрала дом Хагрида — место спокойствия для всех них. Запретный лес шепчет ей, но она игнорирует это. Она пытается смириться с ее ситуацией. Она не сможет помочь министерству. Она не расскажет им о Беллатрикс, если они узнают, они могут послать кого-то назад во времени за ответами.              Она не могла этого допустить, на карту было поставлено слишком много. В трансе ее пальцы касаются маховика времени, но она не настолько глупа, чтобы крутить циферблаты. Ей нравилось держать устройство, которое помогло спасти Сириуса. Убитого Беллатрикс. Почему ты преследуешь все, что я делаю?              Шорох сухой земли под ногами объявляет о присутствии Рона. Он подходит к ней и падает на ступеньку рядом. Они сидят в тишине, за что она благодарна. Она знала причину, по которой Рон был здесь, в Хогвартсе, он решил помочь восстановить школу, прежде чем начать обучение на аврора в следующем году. Это был его способ выразить благодарность школе, своим друзьям и тем, кто погиб во время боя.        — Ты не ответила на моё письмо, — говорит он через некоторое время.              Она бросает на него взгляд, он выглядит хорошо, здоровым, и она удивляется, когда она стала изгоем золотого трио. Они начали встречаться, но она не могла этого принять. Что-то изменилось, и она не была уверена, было ли это из-за нее или него. Гарри провел лето с Джинни, и она была благодарна, что самая измученная из трех душ смогла найти счастье.        — Я знаю, — она вздыхает.        — Я беспокоюсь о тебе, Миона.        — Я знаю.        — Ты не отвечаешь на письма, постоянно читаешь, почти не ешь, ты хочешь убить себя?              Он расстроен, что она может сказать. Он обижен из-за того, что она отвергла его чувства, что она игнорировала его сов. Тем не менее, он все еще был ее другом и был обеспокоен этой новой навязчивой идеей. Чего он не понимает, так это того, что она всегда была так одержима. Всегда в поисках знаний, она провела половину своей жизни за чтением. Единственная причина, по которой он заметил это сейчас, в том, что нет Волдеморта, никто не пытается их убить. Никакого Гарри, отвлекающего их, никакой школы.        — Я знаю.              Где-то в глубине своего разума она обдумывает идею Нарциссы, хотя и сумасшедшую, но она может спасти жизни людей. Она могла бы вернуть своих родителей. Она не могла пойти к ведьме, когда та была пожирателем смерти, она бы не успела и слова сказать перед смертью. Если она вернется во времени, ее знания о сегодняшнем дне могут повлиять на все. Она может нести ответственность за смерть всех своих друзей.              Если она зайдет слишком далеко назад, она не сможет вернуться, не так ли? Не было никакого упоминания о путешествии в будущее, только в прошлое. Нет, она всегда будет пытаться найти свой собственный способ исправить последствия заклятия. Ее разум задается вопросом, какой была Беллатрикс в Хогвартсе, была ли она умной? Злой? Кем была женщина из ее кошмаров?        — Это все, что ты хочешь сказать? — он резко встает.        — Что ты хочешь, чтобы я сказала, Рон? — она встает перед ним.        — Что-нибудь, кроме «я знаю»! Как насчет немного эмоций? Было бы больно не быть такой бессердечной? Ты не единственная, кто пострадал, знаешь?        — Как ты смеешь? Ты же не думаешь, что я не знаю, от каких ужасов пострадали люди?! Тед вырастет без родителей! Сотни людей умерли, Рон! Однако есть шанс, что я все еще могу помочь. Я могу принести кому-то немного счастья — это слишком сложно понять?        — Почему ты? Эй, пусть кто-то еще делает грязную работу, разве мы не достаточно страдали?        — Дело не в тебе! — Гермиона кричит в ответ. — На этот раз, Рон, дело не в тебе, а во мне. Я решила сделать это, и ты ничего не можешь сказать, чтобы я передумала. Я должна исправить то, что натворила.        — Во мне?! Ничего в последние забытые богом годы не было обо мне. Это всегда Гарри, сейчас наш шанс, Гермиона, наш шанс начать все заново.        — Никто не просил нас быть рядом с Гарри, мы делали то, что должны были, потому что мы его друзья. Так что не переводи на него! Если ты так устал от того, что не можешь быть в центре внимания, уверена, Гарри уступит тебе это место. Но я не хочу этого, Рон! Я не хочу быть в центре внимания, я просто хочу жить! Поэтому ты устраиваешь истерики, потому что никто не обращает на тебя внимания. Если ты хочешь прожектор, то сделай что-то стоящее!              Если бы она могла повернуть время вспять, она бы выбрала этот момент, однако судьба имела совсем другие планы. В слепой ярости Рон отталкивает Гермиону, сталкивая вниз по лестнице. Маховик вращается и вылетает из ее хватки, когда она падает на землю.              Дыхание останавливается, ее разум кружится. Как это случилось? Они были друзьями. Хогвартс был ее убежищем, теперь это были лишь плохие воспоминания. Не было дома, куда можно было бы пойти, у нее не было ничего, ее единственной надеждой была Беллатрикс Блэк.              Отблеск света над ней заставляет ее взглянуть вверх. Она видит, как вращающийся маховик летит к ней. Она протягивает руку, надеясь, что невероятное устройство не разобьется о сухую землю.              Щелк.              Песочные часы поворачиваются и трескаются в ее руке.              Время течет.              Ее голова кружится.              С широко раскрытыми глазами она смотрит на своего друга.              Руки тянутся.              Время оборачивается.              С быстротой выворачивания кишки её швыряет назад во времени.              Время поворота… Слова отражаются в туннеле света.              Все останавливается. Небо темное, уже не тот прекрасный ясный день. Грязь царапает ее спину, когда она катится по заболоченной земле. Перекатываясь на четвереньки и пытаясь остановить головокружение, она чувствует осколки стекла в руке. К ее ужасу, во время падения песочные часы раскололись, разрезая ее руку. Она борется с желанием блевать.              Копаясь пальцами во влажной земле под ней, она пытается заставить свой разум перестать вращаться. Кто-то нашел меня!        — Я говорю тебе, там была вспышка света! — голос девушки становится ближе. Она слышит шум грязи, шелест плащей. — Смотри, я тебе говорила!              Быстрые рефлексы заставляют Гермиону повернуть палочку, направляя на голос в нескольких метрах от нее. Одна молодая девушка смотрит на нее с удивлением и страхом. Она прячется за старшей ведьмой, ровесницей Гермионы. Черных вьющихся волос и свирепых темных глаз достаточно, чтобы сердце Гермионы остановилось в страхе. Ее глаза, должно быть, передали это, потому что старшая девушка внимательно изучает ее.        — С тобой все хорошо? — спрашивает младшая, выглядывая из-за своей сестры.        — Правда, Цисси, она выглядит хорошо? — тихо говорит старшая сестра. — Как ты сюда попала? — старшая ведьма спрашивает Гермиону, которая до сих пор не опустила свою палочку.        — Трансгрессировала, — ее быстрый ответ. Они не могут узнать, что она из будущего.        — Ты можешь трансгрессировать? — Цисси спрашивает взволнованно.        — Да, — медленно отвечает Гермиона, садясь.        — Видимо, не очень хорошо, — рычит другая сестра.        — Белла! — Цисси делает ей выговор.        — Несчастный случай, — Гермиона отвечает так же агрессивно.        — Может, мы должны сказать учителям, — говорит Цисси.        — Не глупи, если они найдут меня здесь в это время, я буду задержана до конца недели, — отвечает Белла.        — Она ранена, — продолжает Цисси.        — Я в порядке, — Гермиона машет им рукой, медленно двигаясь, чтобы встать, — бегите, девочки.              Она пропускает гнев, который вспыхивает в глазах Беллы.        — Девочки? Звучит мило! — она угрожает сделать шаг вперед.        — Сделаешь шаг, и ты пожалеешь о дне, когда родилась! — голос Гермионы низкий, ее позиция агрессивна, глаза гневно смотрят на застывшую Беллатрикс.              Белла замирает, не зная, как реагировать. Никто никогда не угрожал ей раньше, не так.        — Ты хоть понимаешь, с кем говоришь?        — Блэк, — слово катится с языка Гермионы не как признание, а как будто само слово отвратительно.        — Боже мой, ты истекаешь кровью! — Цисси восклицает, указывая на ее руку.              Нарушая гляделки, Гермиона смотрит на свою руку, очарованная каплями крови, падающими на землю. Ободряюще улыбаясь молодой девушке — как можно ненавидеть кого-то настолько милого? — и это заставляет ее сбавить обороты.        — Всё хорошо, бывало хуже. — Ты должна увидеть мадам Помфри! — отвечает девушка.        — Ух ты, она все еще здесь? — Гермиона спрашивает, глядя на здание, сколько ее профессоров было здесь?        — Ты не ученица? — спрашивает Белла, защищая свою младшую сестру, вставая перед ней.        — Что-то вроде того, — Гермиона уходит от ответа.        — Что-то вроде того? — повторяет Белла.        — Это не имеет значения, — Гермиона делает шаг вперед.              Мир вращается, и она падает на колени, схватившись за свою кружащуюся голову.        — Вот дерьмо, — она бормочет про себя, не на сто процентов уверенная в том, каковы последствия такого большого скачка во времени.        — Белла, мы должны что-то сделать.        — Мисс Блэк! — холодный голос с шотландским акцентом заставляет всех девушек подпрыгнуть, оборачиваясь к профессору МакГонагалл. — Здесь, в это время ночи! Что, черт возьми, вы… — она останавливается в середине разглагольствования, замечая молодую девушку на коленях перед сестрами Блэк.        — Что случилось? — она спешит на помощь Гермионе.        — Я ничего не делала! — протестует Белла.        — Не делала! — защищает Цисси.        — Вы будете следующей, мисс Нарцисса! — предупреждает МакГонагалл.              Помогая Гермионе сесть, она внимательно рассматривает девушку. Она не была студенткой, тогда почему она была на территории. Ее зрение затуманивается. Гермиона рада видеть знакомое лицо. Она слегка улыбается, удивляя МакГонагалл, которая посылает улыбку в ответ.        — Извини, Минерва, — шепчет она, надеясь, что Беллатрикс не услышит ее. Она услышала.              Подняв раненую руку с осколками стекла, все еще воткнутыми в нее, она протягивает профессору сломанные часы, чтобы ведьма увидела. Резкого вздоха достаточно, чтобы сказать Гермионе, что профессор понимает, что именно произошло.        — О, моё дорогое дитя, — грустно говорит МакГонагалл, глядя на своего будущего молодого ученика.