Ровно в 12 часов Гермиона аппарировала к воротам поместья Малфоев. Она провела все утро, злобно расхаживая по квартире. Любая мысль о том, как она превратит жизнь Малфоя в сущий ад и разорвет его на тысячу крошечных кусочков, исчезла, когда она увидела, что он стоит там и ждет ее. Он выглядел удрученным и в то же время решительным. Когда она вошла, он сделал шаг назад, словно перед диким, непредсказуемым животным, которое могло наброситься в любой момент. Подняв руки в знак мира, он немедленно сказал:
— Пожалуйста, послушай, что я хочу сказать, — это странно напомнило ей о его первой попытке загладить свою вину. Не дай Мерлин, эта попытка закончится так же, как и первая. Она сердито посмотрела на него, прежде чем пройти мимо в сторону поместья, не сказав ни слова приветствия.
Малфой проводил ее в свой кабинет, где жестом пригласил сесть. Он выглядел напряженным, протягивая ей через стол документ. Он читал Разъяснение.
— То, что я сделал на прошлой неделе, было ошибкой, я знаю это. После паники по поводу беременности я позволил своему гневу взять верх над собой. Однако детская мелкая война никому из нас не поможет, — он глубоко вздохнул и потер усталые глаза. — Я подготовил письмо для Ведьмополитена, чтобы прояснить ряд недоразумений, которые вызывают у нас такие головные боли. Прежде чем я его отправлю, я хочу получить твое разрешение.
Письмо содержало полный график опубликованных о нем статей с соответствующими пояснениями. И Пэнси, и его мать никогда не говорили об отношениях, а говорили о его бизнесе. Он объяснил свое вторжение в подсобку тем, что хотел покинуть магазин незамеченным, чтобы вовремя прийти на встречу в маггловском Лондоне. До этого момента Гермионе приходилось предполагать, что это правда. Однако то, что последовало за этим, было ложью. Он оправдал ее визит в поместье Малфоев тем, что, как дочь двух дантистов, просил ее совета. Это была хорошая ложь и, безусловно, более правдоподобная для Ведьмополитена, чем настоящая причина. Опровержения слишком охотно представлялись журналом как отвлекающий маневр.
Все его действия за последнюю неделю были связаны с его бизнесом. В Гринготтсе он обсудил дальнейшие инвестиционные шаги для возможного расширения и, соответственно, перенаправил доходы из других частей Malfoy Industries в новое предприятие. Он проинструктировал семейного юриста внимательнее изучить Статут секретности на тот случай, если маггловские аптеки также должны предлагать магические средства. Даже визит к ювелиру был чисто деловым. Этот ювелир не только имел контакты с гоблинами для изготовления лучших магических артефактов, но и предлагал более простые вещи. Малфой заказал дизайн сургучной печати своей новой компании и был там, чтобы утвердить его.
Закончив читать разъяснение, Гермиона взглянула на него. Его пальцы слегка постукивали по столу в ожидании ее приговора.
— Я предполагаю, что сегодняшний мой визит состоялся также для обсуждения магловской гигиены полости рта? — его плечи расслабились, и он ухмыльнулся.
— Есть возражения или дополнения? — Гермиона покачала головой и вернула ему документ. Он проделал действительно хорошую работу. Особенно ей понравился последний абзац. В нем он ясно дал понять яркими, но безошибочными словами, что полностью посвятит себя своему делу и что дальнейшие необоснованные слухи приведут к судебному процессу.
После того, как Малфой прикрепил письмо к лапке своего филина, и оно исчезло в бескрайнем голубом небе, Гермиона встала и протянула Малфою руку.
— Тогда я думаю, что на этом всё. Приятно иметь с вами дело, мистер Малфой, — ее небольшая отсылка на его ложь о ее визите вызвала улыбку на его губах. Малфой медленно встал и схватился за протянутую руку.
— У тебя, кстати, замечательные зубы, — этот комментарий вызвал смех, заставивший его белые зубы блеснуть. Она никогда не видела его таким расслабленным. Так много в нем изменилось с тех пор, как он впервые нашел убежище в ее магазине пару месяцев назад. Хотя он все еще смотрел на нее сверху вниз — в конце концов, он был намного выше нее — у Малфоя больше не было этого уничижительного взгляда в глазах. На смену пришел пристальный интерес, как если бы она была загадкой, которую он хотел разгадать, вызовом, который он хотел бы принять.
Вместо того, чтобы отпустить руку после рукопожатия, он продолжил удерживать ее в своей руке и быстро сжал.
— Пообедай со мной, — несмотря на то, что предложение не было сформулировано как вопрос, Гермиона ясно слышала его надежду на то, что она не откажется. Он посмотрел на нее так серьезно, что ей было трудно отказаться. Она вспомнила послеобеденный чай с его матерью и то, каким он был приятным, как она задавалась вопросом, как может выглядеть дружба с Малфоем. Как он это делал раньше, она на короткое время опустила руку и ответила:
— Хорошо.
В столовой уже был накрыт стол на двоих, что ясно указывало на то, что Малфой это спланировал заранее. О чем еще он хотел поговорить с ней после того, как отправил разъяснения? Он действительно хотел поговорить с ней о стоматологической помощи? Едва ли.
Он выдвинул для нее стул, как настоящий чистокровный джентльмен. Как только Малфой сел, их бокалы, наполненные вином, и тарелка супа появились перед ней. Пахло чудесно. Сначала они провели время в приятной тишине, пока Гермиона пыталась угадать, о чем еще он хотел с ней поговорить. Хотя внешне он выглядел спокойным, Малфой вел себя не так расслабленно, как обычно. Она снова и снова ловила его на том, как он украдкой поглядывал на нее, думая, что она не замечает. Малфой странно себя вел. Несколько раз он делал вдох, как-будто хотел что-то сказать, но так ничего и не говорил. Чего он так нервничал?
Когда пустые суповые тарелки исчезли и были заменены жареным картофелем и морковью, он наконец нарушил тишину.
— Надеюсь, что после того, как разъяснение будет опубликовано, репортеры от нас наконец отстанут.
— Не думаю, что ты дал им большой выбор, — она ухмыльнулась. Кривая улыбка появилась на его губах, а глаза весело заблестели.
— У
нас снова будет больше конфиденциальности, — то, как он сказал «у нас» заставило резонировать другое значение. Не «у нас» в том смысле, отдельно друг от друга, а в том смысле, что вместе.
— Да… — неуверенная, что она правильно его поняла, Гермиона не знала, что сказать.
— Хотя статьи были надуманными, они заставили меня кое о чем задуматься. О нас, — он указал на нее, затем на себя. Гермиона сделала здоровый глоток вина. Значит, она это не вообразила. Обеспокоенная тем, что он имел в виду, она раскладывала морковь на своей тарелке, громко раздумывая над его словами.
— Мы бы хорошо подошли друг другу, — Гермиона фыркнула. Если бы кто-нибудь сказал ей всего несколько лет назад, что Малфой мог бы подумать о них как о хороших товарищах, она бы немедленно отправила их в психиатрическую больницу Святого Мунго.
— Хорошо? Ты имеешь в виду полезно, Малфой? Ты с деньгами, а я с чертовым Орденом Мерлина? По крайней мере, это то, что я помню из статьи.
Вспомнив статью, Малфой сделал большой глоток вина.
— Нет. Мне не нужно, чтобы ты отполировала имидж Малфоев. Я сделаю это сам. И я думаю, что ты прекрасно справишься без моих денег. Куча людей готова выстроиться в очередь, чтобы отдать деньги на любое дело, связанное с твоим именем. Я имею в виду, что, несмотря на наши прошлые разногласия, мы подходим друг другу.
— Не смеши! Как будто я тебе интересна.
— Достаточно интересна, чтобы пообедать с тобой. Достаточно интересна, чтобы пойти с тобой бок о бок и посмотреть, к чему это приведет, — он был очень серьезен. Решимость в его глазах заставила ее потянуться за вином. Немного жидкой храбрости не повредит. В уме Гермиона воспроизводила все свои встречи с Малфоем. Могла ли она предвидеть такое? Когда он передумал?
— Это не свидание, — Малфой не мог составить неверного представления об их совместном обеде.
— Нет, это не так. Это переговоры, — Гермиона потеряла дар речи.
— Скажи мне свои условия свидания со мной, — Малфой не оставил сомнений в своей серьезности в отношении этого свидания. Для него это был просто вопрос «когда», а не «если». Малфой пытался быть внимательным?
Мерлин, он сказал, что заинтересован ею, но также был готов выполнить любые требования, которые она скажет, чтобы это стало еще более реальным. Драко Малфой хотел встречаться с ней.
— Никаких публичных свиданий. Мне хватило одного раза в таблоидах, — слова сорвались с ее рта, прежде чем она даже поняла, что сказала. Она не могла поверить, что действительно идет на это.
— Сроки? Или может что-нибудь еще? — Гермиона могла дать себе пощечину. Это была всего лишь оговорка, но она сделала Малфоя таким самодовольным. Хуже того, это могло быть ошибкой по Фрейду, поскольку ее мозг уже пытался выяснить, как лучше всего встречаться с Малфоем наедине.
— Никаких встреч в волшебном Лондоне, — Гермиона попыталась исправить сделанную ранее ошибку.
— Хорошая попытка, Грейнджер, но я не позволю тебе отказаться от свиданий. Я настаиваю, — Малфой одарил ее своей очаровательной улыбкой и подмигнул ей. Ее щеки вспыхнули, когда Гермиона быстро отвела глаза. Ножка бокала для вина стала для нее очень интересной, поскольку она не могла найти в себе смелости снова взглянуть на него.
Молчание указывало на то, что он ждал от нее новых условий, поэтому она ломала голову над идеями.
— Маггловский ресторан был бы хорош. Нас там не узнают, — ей понравилось одно маленькое итальянское местечко. Если он скажет «нет», у нее уже будет готово несколько альтернатив.
— Тогда на твой выбор. Просто скажи мне день и время, и я закажу столик. Что еще? — она чуть не спросила его, действительно ли он справится с этим, но потом вспомнила, что он часто проводил бизнес-встречи в маггловском Лондоне.
— Мы должны перестать называть друг друга по фамилиям, — ей понравилось, как они обращались друг к другу по имени во время послеобеденного чая. Кроме того, Гермиона не могла представить, как они ходят и называют друг друга Малфоем и Грейнджер, когда... если они начнут встречаться... нет, не встречаться, просто попробуют.
— Как хочешь, Гермиона, — то, как он промурлыкал ее имя, заставило ведьму покраснеть. Это было на грани эротики. Любые другие требования, которые она собиралась озвучить, заставляли ее переориентироваться на то, как он только что повторял ее имя, снова и снова. Почему она вдруг так смутилась? Были ли у нее бабочки в животе?
— Хорошо, Драко, — если на него подействовало то, что она снова назвала его по имени, Малфой этого никак не показал.
— Итак, решено, — он поднял бокал, чтобы раззадорить ее. — Выпьем за то, чтобы статьи сбылись.
В конце концов, для Гермионы это было слишком большим энтузиазмом.
— Я не выйду за тебя замуж.
— Пока что нет, — Малфой рассмеялся, настолько забавным он нашел свой ответ. Гермионе это не показалось особенно смешным, и она пристально посмотрела на него. Почему он был так сообразителен?
— Я уверен, что наш ребенок будет очень хитер, — сказал он, вытирая слезы смеха с глаз.
— Я полностью одену его в красный и золотой, — Гермиона надеялась, что это заставит его перестать смеяться, но он только ухмыльнулся.
— Тогда мы просто заведем второго, чтобы у каждого была копия себя. Моя мама будет в восторге, — несмотря на то, что ее должно было шокировать, что Малфой мог вообразить, что у них будет ребенок и не один, Гермиона тоже не могла удержаться от хихиканья.
Закатив глаза, она объявила:
— Что ж, у нас хорошее начало!
Как они и планировали, Ведьмополитен исправил ситуацию и, что еще лучше, обратил внимание на другого волшебника, чтобы все ведьмы уж точно упали в обморок.
Еженедельный выпуск Ведьмополитена за 30/2005
Последний в своем роду?
…С тяжелым сердцем мы сообщаем плохие новости. Похоже, и как мистер Малфой заверил нас убедительными доказательствами, между ним и мисс Грейнджер нет никаких романтических отношений.
Согласно его разъяснениям, он просто обратился к ней за советом по поводу гигиены полости рта маглов.
Однако еще больше усложняет ситуацию то, что, согласно его письму, мистер Малфой на долгие годы полностью посвятит себя бизнесу.
Полностью!
На многие года!
Даже его письмо читалось с таким посылом, будто он полностью отверг идею брака и планирования семьи. Последний наследник линии Малфоев хочет, поставить на себе точку?
Учитывая общее отсутствие интереса, уважаемые читатели, вероятно, должны обратить свое внимание на второго наиболее подходящего холостяка — мистера Блейза Забини…
