game of waiting

if the end of the world was near where would you choose to be?

Минхо никогда в жизни не ощущал такого сильного страха. Он бежал вперёд, не чувствуя ног, пока горло жгло привкусом крови. Мимо проносились кирпичные стены домов и застывшие от ужаса люди, глядящие на нечто за его спиной. — Бегите! Быстрее, не оглядывайтесь! — крик Минхо отрезвлял оцепеневшие фигуры, и те, спотыкаясь, принимались бежать изо всех сил. В этой огромной колонне кричащих от ужаса людей Минхо был одним из первых. Словно бегущая с корабля крыса — этому сравнению противилось всё его естество, но он не мог остановиться. Дыхание было редким и прерывистым, горло сдавливало спазмами, но в голове билась лишь одна мысль, будто ничего больше не было важным: Не отпускай его руку и беги. Он должен выжить. И Минхо бежал. Он слышал, как вокруг него карточным домиком рассыпалось всё, что он строил долгие годы. Всё, что он любил и чем он жил. В неразличимое месиво смешивались крики людей, топот сотни ног и грохот рушащихся зданий. Минхо крепко сжимал в своей руке чужую ладонь, горячую и выскальзывающую от пота, и прислушивался к тяжёлому дыханию с короткими хрипами, доносящемуся из-за спины. — Минхо, отпусти, — послышался слабый голос, — я должен вернуться и помочь им. — Даже не думай, — сквозь зубы прошипел Ли, — беги, идиот. — Они и твои друзья тоже, — Минхо почувствовал, как чужая ладонь попыталась высвободиться из его захвата, но лишь сжал её ещё крепче, до боли. — Я знаю! — его голос срывался, дыхания не хватало, но Минхо не мог оставить его просто так. Только не после всего, через что они прошли. — Им уже не поможешь. Но я ещё могу спасти тебя, поэтому беги! Он мчался к непроглядной тьме впереди из последних сил и слышал, как крики людей за спиной становились громче. Грохот рушащихся зданий приближался, как неотвратимый шторм, и Минхо был беспомощен перед ним. Дорога казалась нескончаемой, а в её конце не было видно света, указывающего на то, что они бегут в правильном направлении. Слёзы отчаяния текли по его лицу, но Минхо не мог их смахнуть. Внезапно его с силой дёрнули за руку — он чуть не упал и резко обернулся, но тут же пожалел об этом. Последнее, что он увидел — это страх в глазах людей, на которых рушились обломки тёмно-красных зданий. Минхо, как в замедленной съёмке, смотрел на тянущиеся к нему руки, которые загребали воздух в попытках ухватиться хоть за что-нибудь, рушащиеся кирпичные блоки и солнечные лучи, издевательски проникающие сквозь падающие осколки. Настоящий апокалипсис, а посреди него — заплаканное лицо, всё красное от кирпичной пыли, и кричащие болью глаза. Чужие губы приоткрылись, будто парень пытался что-то сказать. Мир озарило яркой вспышкой, и Минхо распахнул глаза, больно ударившись обо что-то лбом. — Ай, — перед ним пронеслось лицо Чана, который рефлекторно прижал ладонь к ушибленному месту. Тонкие лучи только начавшего подниматься солнца осветили ломаные линии его лица. — Что происходит, где я...? Чан? Ты что тут делаешь? — Ли сел на кровати, пытаясь осознать себя в пространстве. Картины сна постепенно утекали из его памяти. Реальность отпечатывалась на сетчатке его глаз. Минхо узнал их с Чаном квартиру — знакомый деревянный стол, закругления узоров на обоях и треснутый плафон под потолком. Он ощупал свою кровать и, убедившись, что это не сон, потянулся за часами, которые стояли на полке над его головой. На циферблате отразился шестой час утра — почему Чан не спал в такое время, было решительно непонятно. Впрочем, ответ не заставил себя долго ждать. — Ты кричал во сне, вот я и пришёл, — Минхо зарылся пальцами в волосы, оперевшись лбом о ладонь. Запоздалые звёздочки от резкого подъёма замелькали перед глазами, как в детском калейдоскопе. — Опять вещий, да? Минхо не хотелось верить, что это один из тех снов, которым суждено сбыться. Он ненавидел свой дар за это — неспособный забыть приснившееся, он до последнего надеялся, что всё обойдётся и что на этот раз предвиденье обманет его. Но оно никогда не обманывало. Минхо почувствовал прикосновение тёплой ладони к своему плечу и машинально дёрнулся, чтобы разорвать связь, но, как всегда, опоздал. Чан держал крепко. — Да блин, иди смотри свои сны. Какое тебе дело до моих? — Минхо огрызался, когда Чан без спросу читал его мысли и воспоминания, но за время долгой дружбы уже почти привык к этому. Ли делал это скорее по привычке — чтобы друг не расслаблялся и не позволял себе лишнего. Несколько секунд они сидели в тишине — Чан с закрытыми глазами, а Минхо — в ожидании. Он смотрел на занавески, сквозь которые силился пробиться слабый утренний свет, и вспоминал рвущие душу рыжие лучи между падающих кирпичных блоков. — Это ведь Джунгли, да? — Чан наконец подал голос, и Минхо задумчиво кивнул, не сразу поняв, что тот ещё не открыл глаза. «Джунглями» они называли большое пространство между старыми и заброшенными (по официальным данным, на деле — уже давно обжитыми) домами ближе к окраине города. Это была их территория, маленький мир, где днём и ночью кипела жизнь. Туда приходили и обычные люди, и такие, как они — с особыми способностями. У каждого была своя цель: кто-то хотел получить почёт и признание благодаря уличным боям, другие желали заработать денег на ставках, третьи — найти подобных себе людей, попросить защиты или совета. — Всё это очень странно, — Чан отпустил руку Минхо и потёр виски так, будто от увиденного у него заболела голова, — а кто был этот парень, с которым ты разговаривал? — Не знаю, никогда его не видел, — Ли пожал плечами. Вспомнилось ощущение горячей ладони в руке, отпустить которую для него было страшнее погребения под рушащимися зданиями. — Понятно. Короче, зацепок нет? — Минхо помотал головой в ответ. — Желания забивать себе голову всем этим прямо сейчас тоже, так что я пошёл спать. Разберёмся. Джунгли не развалятся завтра же. — Ага, — Минхо услышал, как за спиной заскрипела чужая кровать, и погрузился в свои мысли. У Чана кроме чтения мыслей была ещё одна невероятная способность — засыпать в ту же минуту, как он принимал горизонтальное положение. Минхо частенько к этой особенности своего друга чувствовал большую признательность, и сейчас в том числе. Он лёг обратно на кровать и устремил взгляд в никуда. Комната уже начала потихоньку приобретать знакомые очертания. Рассеянный утренний свет выхватывал отдельные предметы из темноты, а Минхо всё не мог выкинуть из своей головы ужасающую картину. Рушащиеся здания, которые долгие годы были их крепостью и защитой от окружающего мира, и люди, которые оказались погребены под обломками. Посреди этого хаоса ярким пятном — тёмно-синие, как нереальные, волосы и этот страшный взгляд, который будто говорил: «мы же знали, что всё так закончится». Как они могли позволить этому случиться?