***
После похорон последней опознанной жертвы терактов прошла неделя. За всё это время Сергей с Олегом покинули свою квартиру от силы пару раз, особо не выпуская и саму Марго. Поэтому все встречи с друзьями приходилось проводить дома. В иных обстоятельствах, как подросток, Марго взбунтовалась бы и начала сбегать бы по ночам. Но во-первых, она понимала, что это не тотальный контроль за её жизнью, а банальная забота и страх, если уж родителям будет спокойнее знать, что она дома, и в случае чего они могут прийти ей на помощь. То пусть так оно и будет. — Ты опять тупо пялишься на его фотку, да? — с голосом тётки-следователя, Юля заглянула через плечо подруги. — Его? — подала голос вторая девушка. — А, ты про того полицейского, — возвращаясь к листанию учебника по пропедевтике внутренних болезней, Лера потеряла интерес. — Ага, у них же с марго любовь-шавермовь, — она бесцеремонно рассматривала экран телефона Марго. — Фе, ты всё читаешь письма от своих преподов? Я то думала, что хоть что-то интересное можно обсудить… — Ты для человека, занимающегося серьёзной журналистикой, чтобы это не значило, — Разумовская закатила глаза. — Слишком любишь рыться в грязном белье. — Про «грязное бельё» придумали моралисты и дураки, не понимающие, что там, где не прибрано, всегда есть улики. Информация не может быть чистой или грязной, ценной или бесполезной. Она лишь инструмент. Скажем, разводной газовый ключ, он же просто железка безвредная… — А ты не производишь впечатление человека, который знает про ключи в принципе… — не отрываясь от чтения, уколола Пчёлкину Лера. — Да всё нормально, она просто рассказывала в своём блоге недавно про то, как ревнивый муж проломил соседу голову таким. Гуглила, чтоб вставить картинку в видос, — хохотнула Марго. — Закончили? — Прости, мы прервали твою умную… — Лера окинула нахмурившуюся Юлю критическим взглядом. — Просто мысль? Ты, наверное, хотела сказать, что от человека зависит как он будет использовать разводной ключ: закручивать трубы, мешать суп или проламывать соседский череп? — Почти, — рыжая в приступе гордости чуть задрала нос. Ей не сильно нравилось, что у Марго появилась эта Макарова. Она даже родителям её понравилась сразу, чего Юле пришлось добиваться долгие годы. — Но суть ты уловила правильно. Так о чём это я? Ах, да. Про «грязное бельё». Я твоя лучшая подруга, — зыркнув в сторону Леры, продолжила Юля. — Имею право знать в кого ты там втрескалась, что аж Дубина бросила. — Сколько раз повторять, не бросала я ни ради кого Диму. Если ты так за него печёшься, своди его мороженое покушать. А то он за полтора года, бедный, не оправился всё, — раздражённо отбрила её Разумовская. — Что касается Игоря, — Марго заметила, как взгляд Леры остановился, она явно перестала читать, слушала. Внимательно. — Я не собираюсь ждать его вечность, я-то ещё молода, а вот он дед ещё тот, может долго и не протянуть, — вдруг блондинки встретились взглядами, Марго чуть приподняла уголки губ в загадочной полуулыбке, заставив Леру… смутиться? — Но торопить тоже не вижу смысла. Он сейчас занят следствием и развлечением москвичей. — Так вы говорили? — оживилась Пчёлкина. Интерес к личной жизни подруги пропал моментально. Сейчас ей было важно выудить как можно больше новостей, которые могли бы помочь её собственному расследованию. — И что им удалось выяснить? — Нет, он приходил к папе за официальной помощью. Ты же знаешь про все эти скрытые группы «Воронов», а ничего нового я не услышала. Они всё ещё считают, что кто-то просто хотел сорвать выборы. — Как-то глупо… — Лера закрыла учебник. — Зачем убивать людей? Сеять панику? Вызывать гнев? — Они кучка психопатов, ты же будущий врач, должна знать, что они мыслят иначе. — А у тебя, как у будущего журналиста, должно быть критическое мышление. — Брейк, — гаркнула Марго, раздражённо потирая висок. От этих бабских склок сплошные мигрени. — Те, кто это сделал — фанатики полоумные, твоя правда Юля. Но кто-то же за ними стоит. У любого культа есть свой, не знаю, верховный жрец. Которому беспрекословно подчиняются. А вот какая выгода уже у него — вопрос интересный. Судя по комментариям, сердца требуют перемен. Они не верят в состоятельность существующей власти. Думаю, Игорь тоже считает эти выводы московских хернёй собачьей. А с его терпеливостью, отстранение — вопрос времени. И как только это произойдёт, следствие окажется в полной… — Жопе, — согласно кивнула Пчёлкина. — Именно, — Марго поднялась с насиженного места и подошла к огромному эркеру в другом конце комнаты. — Не хочу каркать, но может статься так, что расследование Юли окажется единственным справедливым и честным. А с её аудиторией может выйти и резонанс. Так что… — не оборачиваясь, девушка смотрела на уносящиеся вдаль автомобили. — Ты бы подумала, а стоит ли оно того? Взвесила ли ты все риски до единого? Готова ли ты к последствиям? К активному противостоянию? — рыжая вытянулась струной. Лера удивилась её серьёзному лицу так, будто Пчёлкина в другого человека превратилась. — Правда стоит всего.***
Марго замерла. Её взгляд метался от одного лица к другому. Кажется, она только сейчас поняла, что значит выбывание «карт из колоды». — Мы так не договаривались, — прошипела она, не отнимая взгляда от мужчины на экране. — Ох, дорогая, уговор был, что если вы со мной сыграете — я не убью всех разом. А это никак не противоречит нашей маленькой игре. Вы сами согласились с дополнительными ставками. Увы, наш уговор обратной силы не имеет. Мы провели первый кон, вы проиграли. Ваши карты должны покинуть стол, — гадкая усмешка появилась на мужском лице. — Как там у Кэррола было? «Голову с плеч»? Как-то же так? Что ж, никогда не любил Красную Королеву… — он покрутил одну из карт, развернув рубашкой к себе. На ней была изображена Дама черв… с отсечённой головой.