Звезда пленительного счастья

— М-м-м, есть что-то такое очень… возбуждающее, — хриплым голосом пробормотал Натаниэль, еле сдерживая стон. — Прятаться вот так по углам. Хотя я ненавижу, что мы видимся так редко, но такие моменты, когда я не видел тебя целую вечность и могу, наконец, сорваться, я обожаю. Эндрю резко оторвался от его шеи, однако руки железной хваткой продолжали держать Натаниэля за талию. Прекрасно зная, что этот мафиозный придурок устоять нормально не может, когда его вот так беспорядочно целуешь практически без остановки, как у него колени подкашиваются. — У тебя странный фетиш на все тайное, — поведал ему Эндрю. Цепляясь за его шею, Натаниэль лишь лениво улыбнулся. Он выглядел очень опьяненным с его вот этой ухмылкой и ярко-красными щеками, хотя за весь вечер не притронулся ни к алкоголю, ни даже к соку или воде. Но в этой подсобке было так жарко, что любому вскружит голову такая обстановка. — А у тебя фетиш на шею, — огрызнулся Веснински. — Я еще не понял, в какую сторону он работает. Натаниэль не дал ему возможности как-то ответить, притягивая к себе для очередного влажного беспорядочного поцелуя, потому что времени на уединение было не так уж и много. А поспорить по этому поводу они могут и потом, по телефону. Два месяца назад они собрали свои чемоданы, страстно поцеловались и разошлись в разные стороны. Натаниэль вернулся в Балтимор, чтобы провести оставшееся время с отцом, который успел за лето успокоиться, а Эндрю - в Пальметто, к своей семье и Кевину. С Нейтаном никогда не успеешь соскучиться, так что Натаниэль даже выкроить немного времени не мог, чтобы выбраться в Пальметто, а потом уже началась учеба. Второй курс университета, бесконечные тренировки по особому расписанию Тетцуи и работа на Нейтана и Ичиро давили на него настолько, что порой он мог заснуть за письменным столом или даже задремать во время обеда. Слава богам, что есть Жан, который всегда был на подхвате и предотвращал убийства одногруппников, когда те пытались его разбудить. С таким набором, когда он должен был успевать встречаться со своим парнем? Нейт уже столько раз задавался вопросом, как его еще не бросили. И каждый раз вздыхал с облегчением, что этого так и не случилось. Хорошо хоть существуют такие банкеты, когда они могли хотя бы ненадолго уединиться. Конечно, что такое пятнадцать минут по сравнению с теми летними месяцами, когда они практически жили вместе в загородном доме Ичиро? Все познается в сравнении. Вспомнив о времени и его скоротечности, Натаниэль медленно начал расстегивать верхние пуговицы черной рубашки Эндрю. Безусловно, его парень очень хорошо выглядел в костюме. Особенно в том, который подарил он, Натаниэль Веснински. Но еще лучше он выглядел вообще без одежды, и Нейт собирается убедиться в этом еще раз. — Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — пробормотал ему в губы Нейт, пытаясь вытащить рубашку блондина из-под пояса. — На пыльном столе? — со скепсисом спросил Эндрю. — Да хоть на бабушкином диване вместе с этой бабушкой, — фыркнул Веснински. — Я взял с собой смазку и презервативы, так что ты не имеешь права отказаться. Нет, только если не хочешь, конечно. Но что-то мне подсказывает, что ты очень хочешь. Эндрю слегка, совсем чуть-чуть улыбнулся. И рывком развернул Нейта за бедра, заставляя навалиться его на тот несчастный пыльный стол. Сам Натаниэль лишь захихикал, с готовностью выгибая спину. — А что, если, — шепнул ему на ухо Эндрю, вдавливая своим телом его в этот стол. — Я сейчас скажу “нет”? Эрекция Эндрю упиралась ему в задницу. Какими ни были плотными эти шикарные дорогие брюки, но ничто на свете такое скрыть не способно, так что Нейт лишь дерзко улыбнулся, хоть Эндрю этого и не видел. — Ты же знаешь, что твое желание для меня закон, — мягко сказал Веснински, откидывая голову назад. Эндрю схватил его за горло, прямо там, где теперь на все обозрение красовался уродливый шрам, и коснулся губами щеки, а потом спустился на подбородок. — Если скажешь “нет”, то ты просто уйдешь обратно в зал, а я останусь здесь плакать и дрочить. Натаниэль мог поклясться, что Эндрю закатил глаза. — Так уж и быть, не будем заставлять тебя плакать. — В смысле, не будем, — возмутился Нейт, при этом стараясь сдержать блаженный вздох, когда рука потянулась к его ремню. — Я вообще-то рассчитываю, что ты заставишь меня плакать. От удовольствия. В эту игру можно было бы играть бесконечно, если бы было много времени. Черт его знает, когда кого-нибудь из них хватятся. Официальная часть уже давно прошла, так что к этому моменту все просто напивались в открытую, потому что сегодня было можно, и по уголкам некоторые позволяли себе дорожку другую, потому что та же причина - сегодня можно, даты банкета существуют так, чтобы к моменту очередного медосмотра ничего найти было нельзя. Не потому что комитет одобрял наркоманию среди спортсменов. Просто никто не хотел, чтобы кто-то так глупо попался из-за одного вечера. Вот Рико, к сожалению, ни алкоголем ни наркотиками не баловался. Образцовый спортсмен, с какой стороны не погляди. Даже Нейту подзатыльники давал за курение. Ну, пока мог, пока с ума не сошел, пока они еще друзьями были. Так что он может хватиться всей команды просто потому, что он дерьмо, контролирующее все на свете. И ведь Нейт не прогадал. Слишком хорошо он знал своего капитана. — Где смазка? — спросил Эндрю, ощупывая карманы его брюк. — В пиджаке. — Ты носишь смазку вместе с ножами? — Ага. Еще и с жвачкой, с иголкой и зубной ниткой. — Зачем тебе иголка? — Чтобы зашить себя зубной ниткой, если надо будет. Не задавай глупых вопросов. И в этот момент, как назло, раздался стук в дверь. А за ним обеспокоенный голос Жана: — Нейт, я знаю, что ты там. Давай, хватит трахаться. Эндрю вздохнул. Натаниэль застонал и был готов действительно заплакать, но в этот раз отнюдь не от удовольствия. Да пусть провалится этот ебаный Рико. У самого личной жизни не было (насколько знал Нейт), так и другим не дает. Они с Эндрю теперь хрен знает, когда в следующий раз смогут встретиться, а вот рожу Рико он будет видеть столько раз, что при счете содрогнуться можно. Эндрю напоследок как-то сочувственно поцеловал его в загривок. — Даже подрочить не смог, — издевательски сказал он. Нейт, конечно же, на Жана не злился. Но когда вылетал из подсобки, все равно послал ему резкий взгляд, поправляя пиджак. Тот на такое несправедливое отношение ничего не ответил, лишь вздохнул и поплелся за Нейтом к общему столу. Жан и Нейт сели на свои места, Рико - напротив, оживленно переговариваясь о чем-то с одним из товарищей по команде. Он лишь бросает в их сторону беглый безразличный взгляд, а потом возвращается обратно к беседе. Кажется, говорили они о том, что инвентаря никогда не бывает достаточно, даже в дивизионе первого класса. Натаниэль уже мстительно открыл рот, чтобы напомнить тому, как он разбрасывается тем самым несчастным инвентарем об руки своих “братьев”, но тут послышался тихий голос Жана на французском: — Почему ты так за него цепляешься? Я еще могу понять, когда он был под наркотой. Он хотя бы веселый был, такой угашенный и сумасшедший. Сразу было понятно, что это твой человек. А сейчас? Я смотрю на его пустой взгляд, и вообще не вижу за ним человека. Просто оболочка. Нейт тут же обернулся к нему. Он удивленно несколько раз моргнул, потому что с чего вообще Жану начинать этот разговор? Моро практически с самого начала знал про них с Эндрю, потому что он, как и Ичиро, всегда будет на стороне Нейта. И так просто было удобно. Врать кому угодно на свете - легко, но не Жану, который проводит с ним времени больше, чем его мать в детстве. Перед ним придумывать оправдания сложно, так что Веснински решил с этим сильно не заморачиваться. Рико, услышав французскую речь, снова послал в их сторону беглый взгляд. Но это было не зло, словно они вот-вот выведут его из себя. Скорее он хотел раздраженно отмахнуться от них как от назойливых мух. Натаниэль, немного обескураженный, лишь пожал плечами. И все-таки решил честно ответить: — Мне кажется, после я даже еще больше влюбился в него. А как вообще в здравом уме можно было этого не сделать? Иногда Веснински смотрел на блондина и думал, как люди вообще могли по-скотски поступать с ним? Так странно было осознавать, что люди вокруг все еще не влюблены в этого мужчину, что по какому-то стечению обстоятельств такая привилегия выпала именно Натаниэлю. — Ты же понимаешь, что это может быть не навсегда? — Конечно, понимаю, — тут же сказал он, возмущенно фыркнув. Хотя сам даже представить не может, что когда-нибудь разлюбит его. Он не наивный дурак, который верит в любовь до гроба. Все когда-нибудь может прийти к своему логическому концу, и его чувства к Эндрю - не исключение. Но сейчас, когда они уже стремились к первой годовщине их отношений, Нейт даже и представить не мог, каково это - разлюбить Эндрю Миньярда. В этот момент Эндрю вернулся в зал, а Нейт не смог сдержать маленькой улыбки при виде него. ХХХ Целовать Эндрю начал осторожно, проверяя, оттолкнут его или нет. А Натаниэль на дурака похож не был, поэтому притянул его за шею ближе к себе, заставляя его привстать и буквально навалиться на него всем телом. Он позволил себе поддаться этому давно забытому ощущению и подставил шею, давая Эндрю максимум пространства для манипуляций с языком. У Нейта все внутри перевернулось, когда Эндрю оставил первый сухой поцелуй на его горле. Именно в этот момент он позволил себе окончательно расслабиться и просто отдаться этому чувству. Отдаться Эндрю, его губам и рукам. Забыть на это долгое мгновение о том, что это может быть очередной ошибкой. Он подумает, пожалеет и поплачется об этом потом. Сейчас он хочет вновь испробовать то, что так дорого его сердцу. — Фу, блять, — поморщился Эндрю. — Тоналка. — Да-да, прости, — с сожалением сказал Веснински. — Шрам приходится скрывать таким способом. Эндрю с обреченным видом пожал плечами, а потом вернулся к своему занимательному занятию. Нейт даже хотел сказать ему, чтобы он не валял дурака и перестал сжирать косметику на его шее, однако в какой-то момент тот задел особенно чувствительное местечко, так что эти мысли мгновенно улетучились из головы. Он знал, что вкусив один раз, дальше уже сложно будет остановиться. Он старался дать себе обещание, что утро после убийства Дрейка - это единоразовое мероприятие, однако поклясться от всего сердца рука так и не потянулась. Веснински все это время продолжал обманывать себя, даже не подозревая, что его ложь в какой-то момент все равно переполнится чувствами, и эта высокая стена лицемерия так или иначе лопнет. — Где смазка? — спросил Нейт, когда Эндрю оторвался от него и приподнялся на локтях, заглядывая ему в глаза. Черт знает, что он там хотел увидеть, но Нейт надеялся, что ему удалось передать одним взглядом, насколько в нем полно этого желания быть в его руках. Эндрю, казалось, даже как-то удивился. — Ты хочешь, чтобы я тебя… трахнул? — с сомнением спросил он. Нейт фыркнул. — Нет, блять, чтобы ты просто смотрел на меня в таком положении, — отрезал он, закатывая глаза. — Да, Эндрю. Это будет “нет” только в том случае, если ты сам скажешь “нет”. — Черт, да ее бы найти еще надо, — хриплым голосом сказал Эндрю, отталкиваясь от него. Нейт тут же пожалел, что вообще сказал про эту чертову смазку, потому что Миньярд пошел в сторону спальни. По идее в этот короткий перерыв он должен был успокоиться, прийти в себя и убежать в панике. Может быть, он действительно смог привести мысли в порядок, пока Эндрю в соседней комнате гремел тумбочками. Однако сбегать и паниковать он пока не хотел. И вроде как даже не собирался. Нейт просто тяжело дышал и, кажется, до бесконечности приглаживал волосы в сторону. И ждал. Эндрю вернулся, и к великому неудовольствию Нейта, обратно на него не навалился. Он лишь навалился коленом на диван, задумчиво глядя на новую бутылочку смазки. Веснински закатил глаза. — Очень интересно? Эндрю поднял на него свой холодный взгляд, от которого внутри парадоксально все разгоралось. — Тебе так не терпится? — спросил он, кидая Нейту на грудь эту проклятую бутылку. — Я тебе уже говорил, что у меня никого не было за эти пять лет, — пожал плечами Нейт. Он сел на колени перед Эндрю, положив руки на плечи. Глаза в глаза. Сердце к сердцу. — Конечно, я нетерпелив. Эндрю притянул его в очередной поцелуй, хватая его за шею. И именно в этот момент должен был зазвонить телефон. Нейт оторвался от него, обреченно вздохнув. — Не бери трубку, — предложил Эндрю, притягивая его к себе ближе за пояс брюк. — Это телефон Нила Джостена, — раздраженно пробормотал Нейт, потянувшись за ним. — Может быть, это что-то важное. Хотя по факту сейчас ничего не могло быть важнее. “Клэр” горело на экране его рабочего телефона. Что ж, тут действительно могло произойти что-то срочное, поэтому Нейт принял звонок, пока Миньярд расстегивал его рубашку. Сначала кончиками пальцев он осторожно прошелся по шрамам, а потом начал их целовать. — Алло? — ослабевшим голосом сказал Нейт. Хотя хотелось выкрикивать. Другие слова. — Хей, Нил, я хотела спросить… — Это что-то срочное? Прозвучало это настолько резко, что Кейси аж замолчала на несколько долгих мучительных секунд. Если бы она быстро не отмерла, он бы начал стонать ей в трубку. — Нет, — растеряно отозвалась она. — Хочу узнать, бронировать ли нам столик на… — Я занят, пока! И уже в этот момент они смогли полностью отдаться друг другу. ХХХ — Почему ты расстался с Мейсеном? Не то чтобы это та тема, которая должна была его волновать после того, как его трахнули в гостиной, а потом подрочили в спальне. Но почему-то сейчас, в тишине комнаты на этих мягких белых простынях, ему внезапно пришли в голову эти вопросы. Возможно, два оргазма слишком сильно ударили в голову, чтобы он мог думать над словами хотя бы единожды. Нейт приподнял голову с плеча Миньярда, который расслабленно курил сигарету. Все это сильно напоминало то утро после убийства. Тогда они тоже поддались этому спонтанному чувству, но в этот раз все было по-другому. Нейт не собирался сбегать, даже если рациональная часть его продолжает кричать, что все происходящее надо немедленно прекратить. Миньярд словно вообще не удивился его вопросу. Он с задумчивым видом сделал долгую затяжку, а потом так же медленно выдохнул. — С Мейсеном в какой-то момент стало сложно, — просто сказал он. По интонации было понятно, что Эндрю продолжать не намерен. А Натаниэль давить не собирался. Конечно, ему было до одурения любопытно, но ведь то же самое любопытство сгубило кошку. А где кошка, там может быть и Натаниэль Веснински, который портить такой момент не хотел. Так что Нейт лишь кивнул, а потом снова лег Эндрю на грудь. Миньярд продолжал курить, а Нейт и не смел больше ничего спрашивать, поддаваясь этому спокойствию и тишине. В конце концов, кто он такой, чтобы спрашивать такие вещи. Но в какой-то момент Эндрю все-таки заговорил. Честно и откровенно: — В одно утро я проснулся рядом с Мейсеном и понял, что больше так не могу, — шепотом проговорил он. Натаниэль застыл, вслушиваясь в его голос, дыхание и как под его ухом стремительно куда-то уносилось чужое сердце. — Я понял, что мне до сих пор тебя не хватает. Натаниэль забыл, как дышать. Ему хотелось и спросить, какого черта и разве так вообще бывает. И обвинить его во лжи, потому что так было бы легче всего. И поцеловать Эндрю Миньярда, потому что тот, наверное, спустя столько лет все еще любил его или просто испытывал какие-то чувства. А это было то самое потаенное желание, о котором он даже боялся думать. С тех пор, как Эндрю вернулся в его жизнь, Нейт хотел вновь разойтись и оставить все так, как было последние пять лет. Потому что так было бы проще. Так что было бы правильней. Так было бы безопасней. Он тешил себя мыслью, что для Эндрю это будет просто. Мол, уже давно друг другу чужие люди. Но сам же внутри умирал от всего этого безумного вихря, потому что признать безразличие Эндрю - это больнее, чем получить пулю (ладно, пулю все-таки больнее, но после огнестрельного ранения ты восстанавливаешь быстрее, чем после расставания с Эндрю Миньярдом). Натаниэль повернул голову, встречаясь с бесстрастным Эндрю глазами. Такой спокойный, словно это не он только что переспал с бывшим парнем, а потом сказал ему, что все это время этого самого парня ему-то и не хватало. Нейт тут умереть готов от таких слов, что уж точно отражается на его лице, потому что Миньярд начинает поглаживать его волосы, пытаясь успокоить. — Все еще так странно видеть тебя с темными волосами, — признался он, будто секунду до этого они о погоде разговаривали. — После того, как убью весь этот полицейский участок, я перекрашусь обратно, — пообещал Нейт. Как же тупо звучал этот диалог. От его неправильности ему хотелось рвать на себе эти несчастные волосы. — Ты расстался с Мейсеном, потому что все еще был влюблен в меня? Он хочет услышать ответ и нет одновременно. Нейт уже его даже знает, не туп же настолько. Просто одно дело - знать что-то в своей голове и предполагать, и совершенно иное - получить устное доказательство. — Можно ли это все еще называть любовью? Особенно, если ничего не слышал о нем столько лет? — спросил Эндрю, обращаясь скорее к себе или в пустоту, чем к нему. — Может быть. Я не знаю. Единственное, что было мне понятно - так больше продолжаться не могло. А он, черт возьми, знал, в чем было дело. Каким-то образом догадался сразу, так что… все остальное уже история. Нейт задумчиво кивнул, а потом в порыве чего-то странного хотел выпалить: — Эндрю, я… — Нет, не говори ничего. Побудь хоть раз в жизни с закрытым ртом. Нейт хотел бы возразить или, может быть, даже подыграть. Однако послушно все-таки заткнулся, понимая, что так действительно будет лучше. Он ведь не знал, что скажет. В его голове были две яркие таблички: “Я люблю тебя” и “Мы все еще не можем быть вместе”. Сейчас кажется, что как будто могут. Но это все еще ложное чувство спокойствия, за которым последует целый ураган запугивания, пыток и убийства. Действительно лучше просто заткнуться и отпустить хотя бы на время. А больно будет в любом случае. ХХХ Кейси с подозрением смотрела на него, сощурив глаза. Однако Натаниэль даже не пытался как-то спрятать засосы, которые красовались на шее. Смысл было скрываться, если она и так все поняла по телефонному разговору. Вряд ли он ее отшил только потому что вышел на дневную пробежку, тем самым сбив дыхание. — Должна ли я что-то сказать? — спросила она, упирая руки в бока. — Нет? Но ты же все равно скажешь. — Ты так говоришь, словно я буду против. — А ты разве нет? Она закатила глаза, будто бы он сказал самую несусветную глупость на свете. — Я буду последним человеком, кто будет против, — пообещала она. Нейт удивленно вскинул брови. — Правда? — Ну конечно, — фыркнула она, присаживаясь на подлокотник дивана. Веснински же продолжил стоять в дверях их гостиной, все еще не решаясь пройти дальше. — Я даже рада, на самом деле. Тебе оно нужно. Он тебе нужен. Он и сам знает. Если бы все было так просто, то они бы не находились здесь. Нейт не думал бы об Эндрю последние пять лет. Он бы не засыпал с мыслями о нем и не просыпался бы с ними же. Он бы не жаждал так сильно его прикосновений, когда вновь вкусил этот запретный плод уже спустя столько лет. — Я не могу остаться с ним, — тихо произнес Веснински. У него аж голос дрожал, и Нейт боялся, что сорвется. А ему это было не надо. Он выплакал уже все, что можно, тогда, пять лет назад. — Я так сильно люблю его, ты даже не представляешь… но мой отец убьет его при первой же возможности. Хотелось бы Нейту, чтобы отец сам убил его. Уже перестал так издеваться и просто… закончил бы то, что начал еще на первом курсе. Однако из-за соглашения Хэтфордов сделать этого он не мог, и тем не менее, насолить сыну хоть как-то надо. Очень удобно, что у того есть дорогой ему мужчина, и вот через него можно потянуть за нужные ниточки. Нейтан обещал, что и пальцем не тронет Эндрю, если Натаниэль не будет никак с ним контактировать. И свое обещание он сдерживал, уж в этом плане младший безоговорочно верил ему. Кейси пожала плечами. — Ты думаешь, он еще не знает? — с сомнением спросила она. — Эндрю еще жив, — заметил Натаниэль. — Верно, но… — поморщилась она. — Думаешь, после всей историей с Дрейком и опросом Джо он не догадается? Эндрю еще жив только по двум причинам. Во-первых, он может ждать, когда выйдет из тюрьмы, чтобы самому избавиться от Эндрю. Или же ему просто наплевать. Веснински даже на секунду подумал, что ему послышалось. Но, вроде как, нет. Потом - может быть, Кейси так странно пошутила. Однако лицо у той было серьезное, так что точно нет. — Что? — беспомощно спросил Натаниэль. Кейси оставалась невозмутимой. — И я все равно не верю в первый вариант, — продолжила она. — Будь я на его месте, то ждать не стала бы. Прислала Лолу, чтобы убить Эндрю, потому что Нейтану сидеть еще прилично, а вы можете сбежать в любую минуту. Договоришься как-нибудь с Ичиро, и дело с концом. А Нейтан уже не настолько молод и влиятелен, чтобы искать тебя по всей Европе. Слова Кейси словно имели какой-то смысл, но Нейт вспоминал своего отца и просто… да не мог он в это поверить. Быть уступчивым и безразличным - это не про его контролирующего и деспотичного отца. Тем более, к единственному человеку, которым можно будет манипулировать Натаниэлем. Особенно, если он не сдержит свое обещание. — Почему ему должно быть наплевать? — Совесть? Натаниэль чуть со смеху не подавился. Уж сказать такое! Да еще и про его отца! — Это самая смешная шутка на свете, — издевательски сказал он. — Тюрьмы меняют людей, — не согласилась Кейси. — Конечно, ни один ебнутый на всю голову убийца не становится правильным. Но даже они пересматривают свои взгляды на некоторые вещи. Я не говорю, что Нейтан станет отцом года, когда выйдет из тюрьмы. Конечно, нет. И все-таки возможно есть вещи, на которые он будет готов закрыть глаза. Натаниэль правда был бы готов подумать над этим, потому что слова Кейси звучали логично. И теперь он тоже был уверен, что Нейтан знает. Он бы и сам догадался, но голова в последнее время была занята другим. Однако они все еще говорили про отца, про Нейтана Веснински, который не способен сделать какие-то хорошие вещи по отношению к Натаниэлю. С другой стороны, он ответил на его сообщение, и Нейт верил ему. Он извинился перед Нейтом, хотя никогда бы в жизни такого не сделал, даже чтобы как-то продолжать им манипулировать. Ну, не в стиле Нейтана заниматься подобными сантиментами. Нейт обреченно вздохнул, доставая личный телефон. — Существует только один способ узнать правду, — с огромным отчаянием сказал он. У Нейта было такое ощущение, словно на него взвалили все проблемы этого мира, от которых можно избавиться в один миг, но самоубийственным способом. — Хей, Ро, занят? У меня есть к тебе… интересная просьба, это очень важно. Я хочу, чтобы ты организовал мне встречу с отцом. ХХХ Сложно было сказать, что между ними происходит прямо сейчас. Пока ничего на сто процентов не решилось, хотелось бы, повременить с любыми встречами, дабы не будить хищных зверей вокруг. Но оправдать он мог тем, что они же все равно встречались сейчас не для личных дел. А то что они сидели в машине Эндрю и уже пятнадцать минут целовались - всего лишь приятный бонус. Правда, этот бонус сильно отвлекал от работы. Нейт должен был подменить картинки на камерах в отеле, чтобы они спокойно могли войти в номер, но ноутбук был забыт где-то на коленях, а пальцы были заняты вовсе не клавишами, а мягкими волосами Эндрю. Про губы можно даже не говорить. Тут и так все понятно. — Мы уже опаздываем, — пробормотал Эндрю. Тем не менее, как-то он сам не спешил от него отстраняться, тут же втягивая в еще один поцелуй. — М-м-м, да плевать, разве нет? — Не будем ходить по минному полю и еще больше злить Мейсена, — сказал Эндрю, отстраняя его легким толчком в плечи. — Я был бы только “за” в любой другой ситуации, но… ты сам понимаешь, что нам надо убедить его не быть дерьмом последним и закрыть свой рот во время интервью с полицией. Натаниэль облизал и без того влажные губы, как бы в последний раз давая себе возможность ощутить вкус Эндрю, а потом недовольно их поджал. И мысленно начал уговаривать себя ничего не говорить. Ни к чему хорошему это ведь не приведет, однако эта реплика все равно как-то неприятно кольнула его. Ну не стал бы Эндрю сдерживать его от угроз, не будь ему так важен этот человек. Он бы просто пустил все на самотек, позволив Веснински действовать так, как тот посчитает нужным. Может быть, даже помог бы в каких-то моментах. Но вместо этого Миньярд встал на сторону Мейсена, заявив, что сначала они должны попробовать сделать это словами. Понятное дело, что все они взрослеют, чтобы вот так просто угрожать каждому неугодному. И вообще было нездорово со стороны Натаниэля даже как-то расстраиваться из-за этого, но… внутри все равно все так неприятно всколыхнуло, что Нейт готов был в голос возмутиться. Так что Нейт выдал легкое: — Ты прав. Пойдем. По крайней мере, он пытался скрыть свое сильное разочарование, однако Эндрю с вопросом вскинул бровь, мол, что не так? Однако Нейт не дал ему задать этот вопрос вслух, наконец открывая ноутбук с нужными программами. — Давай, у нас будет не так уж и много времени. Через пятнадцать минут они в полнейшем молчании вышли из машины. Нейт шел на шаг впереди Эндрю, который словно вообще не торопился. Натаниэлю у лифта даже пришлось подгонять его, потому что времени было мало. Картинка, конечно, будет просто проигрываться заново, но в их положении нельзя было вызывать никаких подозрений. Если полиция захочет проверить камеры в том отеле, где живет Мейсен, то риск попасться будет слишком велик. Они просто не могут себе этого позволить. Нейт краем глаза следил за Эндрю, когда тот легким движением руки постучал в белую дверь. Тот, как и ожидалось, вообще никаких эмоций не выказывал. Казалось бы, Эндрю Миньярд, который вообще ни о чем не переживает. Которого вообще ничего не трогает. Веснински мог бы поверить в это. Он бы хотел в это верить. Но он слишком хорошо знал Эндрю, чтобы не понимать, что за всем этим все равно есть какие-то чувства. Через несколько секунд Мейсен открыл дверь, и Натаниэль наконец-то увидел человека, которого знать никогда бы в жизни не хотел. Никакого сюрприза в его строгом, на первый взгляд, образе не было. В какой-то момент Натаниэлю даже начало казаться, что за просмотром разных материалов по собственному делу, он даже при смерти узнает эти короткие темные волосы, оливковую кожу и выразительные карие глаза. У Эндрю определенно не было типажа - полная противоположность Натаниэлю, но вкус в парнях у него все-таки был, потому что назвать Мейсена уродом даже язык не повернется. Мейсен словно не видел Нейта, поверх оправы очков внимательно глядя только на Эндрю. Тот же, в свою очередь, никаких эмоций не выказал, просто глядя в ответ пустым взглядом. — Проходите, — бросил им Мейсен, пропуская в номер. На самом деле, теперь, столкнувшись с ним лицом к лицу, Нейт мог понять, почему Эндрю связался с ним. Было в этом парне что-то такое особенное, в нем словно горел этот огонь, заставляя трепетать всех вокруг. Возможно, именно в этом и был типаж Миньярда. Но да, он смотрел на них открыто, без боязни и даже с какими-то претензиями. Парень, которого так сложно запугать, в которого так легко можно влюбиться. Нейт сел на диван рядом с Эндрю и тут же открыл ноутбук, чтобы сбросить все свои хитрые настройки на камерах. Мейсен спросил, хотят ли они что-то выпить, на что Миньярд ответил отрицательно. Тот был слегка суетливым, краем глаза Нейт заметил, как Мейсен дрожащими пальцами перебирает какие-то бумажки на журнальном столике, а потом и вовсе убирает их. Стоило Мейсену наконец сесть в кресло напротив них, Веснински тут же захлопнул ноутбук. Он был готов сделать это коротко и без лишней воды. Возможно, даже достать нож или, на крайний случай, пистолет, любезно одолженный у Ичиро. Но нет же, все должно быть по-человечески! — Чем могу помочь? — деликатно начал Мейсен издалека. Все-таки да, начинать с чего-то надо, пусть даже и с такого глупого вопроса. Но Эндрю на это презрительно фыркнул: — Ты прекрасно знаешь, зачем мы здесь, Мейсен, давай без вот этих выебонов, — отрезал он. Мейсен закатил глаза, а Натаниэль почувствовал себя так, словно становится свидетелем чьей-то семейной разборки. Учитывая, что они встречались около двух лет и даже жили вместе, ее так и можно будет назвать. Наверное. Вот только зачем здесь Нейт - большая загадка. Он сам напросился на эту встречу, но вообще изначально даже не рассчитывал, что Эндрю пойдет на эту авантюру. Почему-то ему казалось, что Миньярд будет выступать за то, чтобы оставить это между ним и Мейсеном. И попытаться сделать так, чтобы Нейт не убил его. Но в итоге Эндрю слишком быстро согласился. Его даже не пришлось уговаривать, достаточно было одного вопроса, и вот он сидит здесь и хочет сквозь землю провалиться. Это было еще хуже, чем слушать ссору между Лолой и Нейтаном. А никто на свете в здравом уме не захочет слушать ссору между Лолой и Нейтаном. — Раз знаешь, тогда я еще больше не понимаю, какого хуя ты приперся… с ним? — возмущенно чуть ли не прокричал Мейсен, презрительно махнув рукой в сторону Веснински, который спокойно наблюдал за ними с ноутбуком на коленях. Интересно, если со всей силы кинуть его в голову Мейсена, он умрет? Просто отключится на какое-то время и будет потом страдать от сотрясения мозга? Ноутбук был мощным, а значит очень тяжелым, так что… Нейт попытался остановить этот поток мыслей. — К тебе придет полиция… — И я скажу им правду, — перебил его Мейсен. — Может быть, ты и привык обходить закон, но я - нет. — Следствие идет неофициально, — осторожно вмешался Веснински. — Так что ты можешь просто отказаться от встречи с ними. Тогда и врать не придется. Мейсен смотрел на него как на мусор последний. И любой другой нормальный человек от такого взгляда уже давно вжался бы в диван, но Нейт, хоть и чувствовал себя неловко, лишь нагло улыбнулся в ответ, готовый кинуть в него ноутбук, уже без шуток. — Я тебя вообще не спрашивал, — выплюнул он. — Может быть, и не спрашивал, — вздохнул Веснински, отставляя ноутбук в сторону и наклоняясь вперед, уперев локти в колени. — Но они в первую очередь будут спрашивать у тебя обо мне. Так что у тебя есть только два пути: либо отказаться от интервью, либо соврать. — Да кто ты вообще такой, чтобы я подчинялся тебе? — В том-то и дело, что я - никто, и так и должно оставаться. Но если ты откроешь свой гребаный рот, то уже стану кем-то. И вот тогда я натяну твои трусы тебе на голову и отрежу все пальцы, и это будет самое безобидное, что могу с тобой сделать. Да, “хорошего поведения” ему хватило ровно на пять минут. У него, конечно, было то самое ангельское терпение, но только тогда, когда это было нужно. А это не та ситуация. Или, может быть, его просто раздражает Мейсен. Этот вариант отрицать тоже нельзя. Мейсен растеряно моргнул несколько раз, но быстро взял себя в руки, нахмурившись. Внезапно он снова потерял к нему интерес, просто на ровном месте, как будто бы Натаниэль растворился в воздухе, и снова посмотрел на Эндрю. Миньярд же посмотрел на Нейта тем взглядом, мол, какого черта, мы же договаривались. Нейт лишь невозмутимо пожал плечами, не чувствуя ни капли стыда. — Знаешь, я даже не удивлен, что ты столько лет был на нем помешан, — огрызнулся Мейсен. — У меня даже вопросы закончились, как только он рот открыл. Вы стоите друг друга. Кажется, Нейт только шире улыбнулся. — Мы не это пришли обсуждать, — напомнил Эндрю. — Когда мы расстались, как быстро вы снова начали трахаться? Через час, как ты уехал из нашей квартиры? — с напором продолжал спрашивать Мейсен, видимо, сильно разозлившись. — Сто лет не был в Филадельфии, — пробормотал Нейт. — Блять, успокойся, — попросил его Эндрю. — Я тебе в прошлый раз говорил и скажу сейчас: я тебе никогда не изменял. — Ты вел себя странно в последние недели, а потом я нашел его гребаные фотки! Натаниэль очень хотел бы сквозь землю провалиться, чтобы… Мейсен не видел его улыбки. Любая обида на этих словах словно улетучилась сама собой. Понятное дело, что у Эндрю могут остаться какие-то чувства, чтобы защитить Мейсена, и в этом нет ничего такого. Особенно теперь, когда Нейт имеет непосредственное подтверждение, что Натаниэль все равно остается для него чем-то…? Честно говоря, он пока не нашел ответ. — Как я должен поверить, что вы не виделись все это время? — Мы не виделись пять лет, — закатил глаза Эндрю. — Да-да, попизди кому-нибудь другому, — продолжал Мейсен. — Ты держишь меня за дурака? Эндрю, я видел твои документы о возможных трансферах. Ты подписал контракт с Нью-Йорком только потому, что в Балтиморе не было свободных позиций! Натаниэль раскрыл рот, а потом повернулся к Эндрю, который решительно смотрел перед собой. — Ты… ты хотел переехать в Балтимор? — тихо спросил Нейт, не веря своим ушам. — Мы и это сейчас будем обсуждать? — одернул его Эндрю. Нейт хотел сказать “да”, причем такое уверенное и наглое, потому что у него было ощущение, что потом уже они не смогут про это поговорить. Но и сейчас перед Мейсеном они и правда не могли начать этот разговор. Тем не менее, Нейт почувствовал какое-то приятное тепло в груди. Эндрю не просто понял, что он скучает по Натаниэлю спустя столько лет. Он хотел возобновить с ним контакт. Он мог бы просто приехать в Балтимор и найти его, чтобы поговорить, но вместо этого собирался именно переехать, независимо от того, какой бы мог быть исход этого разговора. Это было бы так глупо со стороны Эндрю. Так опасно, но… Нейт все равно не мог спрятать улыбку. — Он тебе не изменял, — выдал Натаниэль, пытаясь вернуть на свое лицо безразличную маску. Судя по лицу Мейсена, получалось очень плохо. — Я тебе клянусь, мы впервые встретились только несколько недель назад. — И сразу начали трахаться. — Не преувеличивай. Не сразу. — Даже если и так, он все равно все это время думал только о тебе. — Я такой мужчина, что меня сложно забыть. Эндрю цокнул, а Мейсен закатил глаза. Натаниэль же явно наслаждался ситуацией. Даже как-то неловкость пропала, и Нейт снова почувствовал себя в своей тарелке, он снова владел всей ситуацией. И ему больше не казалось, что Эндрю был не на его стороне. — В любом случае, — пришел в себя Мейсен. — Я не собираюсь никому лгать. Да и что тут говорить? Я только могу опознать тебя и сказать, какой ты ебнутый на всю голову. Что мы из-за тебя расстались и что вы снова трахаетесь. — В этом и дело, — терпеливо сказал Натаниэль. — Слишком много ненужных деталей, которые подскажут им про… — Твои криминальные дела? Да ладно, если бы просто про его криминальные дела. Натаниэль смог бы это пережить, тем более, полиция и так знает, что он за человек и какие убийства стоят за его плечами, просто они не могут это никак доказать. Проблема была в том, что они пытаются найти связь между ним и Эндрю, чтобы у них были хотя бы косвенные доказательства убийства Дрейка. Стоит им уцепиться хотя бы за это, дальше они уже не отстанут от него. Ко всему прочему, его раскроют. Полиция поймет, что Нил Джостен - всего лишь фальшивка. Когда-нибудь они и так поймут, но сейчас не то время, чтобы вот так тупо спалиться. — Я убил Дрейка Спира, — без стеснения сказал Натаниэль, откидываясь на спинку дивана и кладя ногу на ногу. — Я был слишком молод и глуп, чтобы самостоятельно сразу от него избавиться. Но как только узнал, что он вышел из тюрьмы и попробовал связаться с Эндрю, то понял, что он будет продолжать быть угрозой и от него надо срочно избавиться. Лицо Мейсена вытянулось при упоминании этого имени. И чем больше Нейт говорил, тем больше он встречал какое-то понимание в лице Мейсена. Он может быть полнейшим придурком, но вроде не черствый мудак. Мейсен сдавлено вздохнул, поворачиваясь к Эндрю. — Я не знал, что Дрейк вышел на свободу, — прошептал он. — Это не то, о чем я собирался трубить на каждом шагу, — проворчал Эндрю. — И ты убил его, — сказал Мейсен, обращаясь уже к Натаниэлю. — Без сожалений, — пожал плечами Нейт. Мейсен может сколько угодно злиться на Эндрю за какую-то там эмоциональную неверность, если это можно так назвать, но даже он понимает всю серьезность ситуации. Очевидно было, что Эндрю так или иначе посвятил его в этот страшный аспект своей жизни, и Мейсен не относился к этому легкомысленно даже после такого болезненного расставания. — И они копают его убийство? — нахмурился Мейсен. — Мей, ты не тупой, хватит задавать идиотские такие вопросы, — раздраженно выпалил Эндрю. В этом простом “Мей” было столько упреков, смешанных с какой-то забытой нежностью, которую просто забыли удалить. Нейт попытался не обращать на это внимания, потому что Эндрю и так уже дал ему понять, что между ними было все кончено в тот момент, когда они еще даже не расстались. Но это все равно как-то неприятно укололо ему. По крайней мере, он больше всерьез не рассматривает убийство Мейсена, а это уже успех. Ну, он будет готов убить его в любом случае, но по совершенно другой причине. Не из-за того, что он ревнивый придурок. — У тебя будут проблемы, если я расскажу про Натаниэля? — напрямую спросил Мейсен. Казалось, именно этого он и хотел изначально. Но теперь, когда уже знал правду про Дрейка, что с ним случилось, казалось, передумал. — Если ты подтвердишь, что мы расстались из-за него, то да, — неохотно сказал Эндрю, а Натаниэль еле подавил улыбку, которая так бы и кричала “да, это все было из-за меня”. — Они привлекут меня как соучастника. У Мейсена сделалось такое обреченное лицо, по которому было видно, что они уже уговорили его, но ему самому все еще не хотелось отступать от своих принципов, и Нейту в каком-то смысле было даже жалко его. Наверное, нечто подобное он ощущал, когда Ичиро заставил его засунуть в задницу свою криминальную гордость и пойти работать в полицию под прикрытием. — Хорошо, — в конце концов, вздохнул Мейсен. — Я встречусь с ними, но ничего не скажу. Натаниэль радостно хлопнул в ладоши. — Ну и отлично, — сказал он, сразу же открывая ноутбук. Ему хотелось уже поскорее покинуть этот отель и заняться уже своими делами, а не общаться тут с бывшими парнями своего бывш… пока еще непонятно, они это не обсуждали. Пока Натаниэль в очередной раз колдовал над записями видеокамер, Мейсен тихо спросил: — Эндрю, просто скажи, что тебе полегчало… хотя нет, это неправильный вопрос, — фыркнул он. Нейт почувствовал, как Миньярд напрягся рядом с ним. — Ты нашел то, чего тебе так не хватало все эти годы? Пальцы Натаниэля дрогнули над клавиатурой, но всего на секунду. Он решил, что это не должно быть его делом. Мало ли, что там ему хочется знать. Мало ли, есть у него эта тупая ревность, которая не дает ему вздохнуть спокойно. Он должен оставить это им двоим, независимо от того, чего хочет он сам. Но его сердце словно удар пропустило, когда Эндрю выдохнул простое, но резкое: — Думаю, да. — Хорошо, — тем же тоном сказал Мейсен. — На самом деле, я даже рад. Но я все еще ненавижу тебя. Тут Натаниэль, все еще смотря на монитор, не смог удержаться от ехидного комментария: — Да у тебя есть типаж, Миньярд, — усмехнулся он. — Ненавидеть самому и быть ненавистным в ответ. ХХХ Нейт смог себя сдержать, пока они были в коридоре и ждали лифт. Однако, стоило им зайти, а дверям лифта плавно закрыться, как он тут же повернулся к Эндрю. Тот смотрел на него уже привычными пустыми глазами, но сам Нейт от этого взгляда испытывал такую бурю эмоций, что этого вполне могло бы хватить на двоих. — Что? — спросил Эндрю. — Я хочу тебя поцеловать, — заявил Нейт. — Да или нет? Это желание в нем было настолько живо, что Веснински был готов из штанов выпрыгнуть. Эндрю казался каким-то неуверенным, и Нейт был готов принять отказ, но тот твердым голосом сказал через несколько секунд: — Да. Зажимая ноутбук подмышкой, Нейт потянулся к нему. Сначала коснулся губами осторожно, давая им время прочувствовать возможные неуверенность и сомнения. Но как только стало понятно, что это вполне себе искреннее и осознанное “да”, Натаниэль тут же углубил поцелуй, прижимая Эндрю ближе к себе. Он подался к нему с такой силой, словно хотел слиться с Натаниэлем, и от этого Веснински захотелось повалить его прямо на этом грязном полу этого гребаного, но такого медленного лифта. В конце концов, Нейт отстранился, чтобы сбившимся голосом прошептать ему в губы: — Ты поэтому согласился взять меня с собой, — быстро заговорил он. — Ты хотел показать, что Мейсен больше ничего не значит. Эндрю закатил глаза. — Я и до этого говорил об этом. Не моя вина, что ты умеешь слушать только задницей. — Балтимор… — Очевидно, что саморазрушение у меня в крови, — перебил его Эндрю, а потом снова втянул в очередной поцелуй. Натаниэлю больше не нужны были никакие ответы. В эту секунду самое главное у него уже было. Двери лифта открылись, и они спокойно прошли по пустой парковке к машине Эндрю. Волноваться было не о чем, но Натаниэль все равно пугливо озирался, пока они не сели в машину. Можно сколько угодно менять записи с камер, но свидетели - это всегда большая проблема. Заноза в заднице. Эндрю включил радио, Натаниэль открыл ноутбук, а машина плавно выехала на вечерние улицы Нью-Йорка. Пришлось немного постоять в пробках, но Нейт был не против. Не тогда, когда рука Эндрю так по-хозяйски расположилась у него на бедре. Когда они заехали на территорию Куинса, Эндрю остановился за несколько кварталов от их с Кейси квартиры. Сам же Нейт полез на заднее сиденье за сумкой с одеждой Нила Джостена. Ради великой цели он мог бы пойти на многое, но говорить от имени Натаниэля Веснински в такой ужасной одежде - да ни за что на свете, так что он лучше промучится с переодеванием в машине, чтобы окончательно не похерить всю маскировку перед соседями. Благо, что брюки обычно так сильно в глаза не бросались, поэтому их можно оставить. Нейт ловко натянул белые потасканные конверсы вместо лоферов и влез в серую толстовку с дырками, убирая обратно в сумку белоснежную рубашку и любимый пиджак. Теперь он был похож на подростка, черт возьми. — Ладно, я пошел, — не без сожаления сказал Нейт, когда с пятого раза у него получилось вставить линзы. Шрамы на лице и шее замазывать не стал, все равно на улице уже темно, так что если он с кем-то и столкнется, вряд ли кто-то заметит подвоха. Но Эндрю схватил его за запястье. — Стой, — попросил он. Натаниэль улыбнулся. — Да, прощальный поцелуй, как я мог забыть. Однако Нейт сразу же понял, что Эндрю совсем не разделяет его игривого настроения. Заметив на себе серьезный взгляд, Веснински откинулся на спинку сиденья, приготавливаясь… да хер знает, к чему конкретно. Такой серьезный настрой на промывку мозгов Нейт видел у него редко. Может быть, он все-таки зол на него из-за Мейсена? Нейт старался быть паинькой, но все равно же перешел на угрозы в какой-то момент. Да, честно говоря, он даже и не пытался, угрозы пошли в ход практически с самого начала. Но Эндрю его удивил. — Мы так и не поговорили по поводу нашего расставания. Веснински непонимающе раскрыл рот. — Мы не… чего? — Ты так и не сказал, почему мы расстались. Нейт хотел возмутиться, что вообще-то у них уже был такой разговор, тогда, на Лонг-Айленде. В то утро после пыток Дрейка, когда весь механизм заново и запустился. Но стремительно прокручивая в своей голове все варианты, Нейт понял, что Эндрю был прав. Он сказал лишь, что хотел остаться. Но так и не назвал причину, почему не смог этого сделать. — Я… — неуверенно заговорил Нейт, понимая, что им все-таки нужен этот разговор. — Мой отец узнал про нас. — Да, ты упоминал уже об этом. — Но я никогда не говорил, какая у него была реакция, — прошептал Веснински. У него аж ребра заболели от одного воспоминания об этом дне. Это было так болезненно еще и потому, что отец очень давно его так не лупил, как в тот день. — Он разозлился. По-настоящему разозлился. Сломал мне несколько ребер, грозился отрезать мне язык и пальцы. В какой-то момент мне начало казаться, что он действительно это сделает, но меня это сильно не пугало. Ужас пронзил меня в тот момент, когда он заговорил о тебе. Он как будто бы мог пережить любые пустые и не очень угрозы отца, но если они были направлены в его сторону. Когда же он заговорил про Эндрю и в красках описал то, что сделает с ним, Нейт был готов пойти на любую сделку. Продать душу дьяволу или свою жизнь отдать - что угодно. — Он поставил мне ультиматум: мы расстаемся или он тебя убивает, — сказал Веснински, сглотнув подступивший ком к горлу. — Ты для него оказался отличным способом воздействия на меня, и я думаю, если бы я не проявил в дальнейшем свое безразличие, то он бы тобой воспользовался. Ну, еще немалую роль сыграло то, что он сидит в тюрьме и появление Кейси в моей жизни. Нейт с большим трудом нашел в себе силы посмотреть на Эндрю. Ожидаемо непроницаемый взгляд был направлен перед собой, словно Натаниэля вообще не было в этой машине. Повисло такое напряженное молчание, что Нейту хотелось выпрыгнуть в окно. — Что ты будешь делать сейчас, если твой отец захочет меня убить? — резким тоном спросил Эндрю, поворачиваясь к нему. Нейт от этого взгляда почувствовал себя так, словно у него почву выбили из-под ног. Словно его вот-вот собираются ударить, а права на защиту он не имеет, не заслужил. И в какой-то степени это даже справедливо. — Я не знаю, — тихо сказал он. — Ты не имел права так поступать со мной, — спокойно сказал Эндрю, хотя в его голосе сквозила эта злость, эта ярость. На Натаниэля. — Так поступать с нами. Все это время я пытался понять, что именно пошло не так. Где я мог облажаться настолько, что ты… все это время не было никакой веской причины. Ты просто сделал с нами эту большую глупость. Однако вот здесь Нейт был уже готов метать все доступные молнии. Жаль, что под рукой ни одной не было. Тем не менее, он вспоминает этот страх, как болят ребра. Как отец шепчет ему на ухо, что с удовольствием избавится от каждого пальца Эндрю и как медленно он будет выкалывать ему глаза. Это не было глупостью. Глупостью была наивность Натаниэля. — Он бы убил тебя, — с не меньшей злостью напомнил ему Нейт. — Мы могли бы справиться с этим, — каким-то опустошенным голосом сказал Эндрю. Злость в его словах улетучилась так же быстро, как и появилась. — Мы бы что-нибудь придумали, но ты решил все за нас двоих. — Эндрю, ты не понимаешь… — Нет, это ты не понимаешь, — перебил его Эндрю. — Все эти пять лет я пытался понять, что мог сделать не так, что ты расстался со мной. Ты даже не представляешь, сколько у меня было вариантов. Каждый абсурднее и тупее предыдущего. Но все они сводились к тому, что ты больше меня не хотел, а я в итоге остался с чувствами, которые ни мне ни тебе больше не нужны. Нейт не ожидал, что он будет настолько откровенен. Ему всегда грело душу, если Эндрю был открыт перед ним. Даже если правда могла быть непривлекательной и задевающей, он все равно всегда ему улыбался и говорил “хорошо”. Но не в этот раз. В такой правде ему хотелось захлебнуться. — Я всегда любил тебя, — смело, но очень тихо сорвалось с его губ. Тем не менее, Эндрю все равно услышал. — Да, но разве я догадывался об этом? — мрачно усмехнулся он. — Ты просто оставил меня… со всем этим. “Ты просто разбил меня”. Эндрю этого не сказал, но оно ясно читалось между строк. Нейт искренне был убежден, что со временем станет легче. Но годы шли, и ему лучше не становилось. Но ему хотелось верить, что у Эндрю дела идут нормально. Что за такой долгий срок он смог забыть его и пойти дальше. Казалось, что вот у него был Мейсен, который искренне заботился о Миньярде, но это не то, что было ему нужно. Они смотрели друг на друга с этим ужасающим ощущением, что им суждено вот так находить друг друга и терять множество раз. Потому что Нейт прямо сейчас ощущает это чувство потери как никогда. Он его только что вновь обрел и уже потерял, потому что Эндрю спрашивает вполне логичный вопрос: — И что ты будешь делать сейчас, когда твой отец скажет, что хочет убить меня? Снова просто растворишься в воздухе, будто бы ничего никогда и не было? И Нейт не знает. Ни как ответить на этот вопрос, ни как он будет поступать дальше.