***
Полноватый седой мужчина, по прежнему прикидывающийся спящим, переполз на новый наблюдательный пункт почти сразу же после того как иностранная гостья удалилась из кухни в комнату его племянницы. С любимой Ленкиной кружкой кстати, которую он ей привёз из Ташкента вместе с кустиком айвы. Санька, его двоюродная внучка, сонно потягиваясь выбралась из своей комнаты одной из первых, и вытаращила глаза на дядюшкины партизанские перемещения. Перемигнувшись с ним, она тихо, как мышка проскользнула мимо остальных спящих. При других обстоятельствах она прорыдала бы всё утро, но после вчерашнего разговора тет-а-тет с дядькой Олегом, с чего-то вдруг впала в странное состояние, застывая порой тревожным сусликом с отсутствующим взглядом, пугающим родню. Приехавший позже всех дядюшка пол-дня присматривался к неизвестно откуда взявшейся подруге Алёны. Он вообще-то старался делать это незаметно, вообразив себя опытным, видавшим виды следопытом, затем что-то там для себя решил, и утащив зарёваную внучку утром перед самыми похоронами в дальнюю комнату, о чём-то эмоционально с ней толковал. Сейчас они оба подглядывали за гостьей в приоткрытую дверь. Немного проследив за уткнувшейся в мамин ноут тётей Розой (ой, да ладно, именно ей и можно, особенно в свете завиральных дядиных идей), Санька не выдержала "пытки пирожками"* и незаметно прокравшись на кухню, обнаружила блинчики, точно такие же, какие с самого детства привыкла находить каждое воскресенье. Приподняла полотенце на высокой познице, которую часто использовали для теста, и обнаружила дрожжевую опару. Задумчиво помедитировав над полотенчиком для стряпни, девушка прерывисто вдохнула воздух, понимая, что за нахлынувшими впечатлениями забыла дышать, и вновь прикрыла опару. Побоявшись шуметь чайником, она сжевала один блинчик на ходу, и прихватив несколько штук с собой, уползла поделиться с дядюшкой-заговорщиком блинчиками и своими наблюдениями. Тётя Роза тем временем мрачнела с каждой минутой, нервно щелкая мышкой. Потом притянула к себе тетрадку и принялась составлять какой-то список. После чего снова щёлкала, хмуро вглядываясь в экран, грызла кончик карандаша, нервно взъерошивая волосы на затылке и закусив губу что-то вычёркивала, или быстро записывала. В какой-то момент она застыла, отбросив карандаш, и закрыв глаза ладонями, стала горестно раскачиваться.***
Пока я соображала, поддаться паранойе или попытаться найти логическое объяснение своей странной отрешённости от поселкового прошлого, пальцы сами продолжали щелкать мышкой, разыскивая живых одноклассников. И результат с каждым разом нравился мне всё меньше. Демографическая яма 90-х, кризис, нищета и криминал — все эти объяснения совершенно не убеждали меня в причинах массового исчезновения юных жителей посёлка. Это началось почти сразу же после нашего отъезда. В друзьях у меня числилось лишь несколько моих ровесников, но даже их странички, будучи едва начатыми, были давно заброшены. И в наскоро составленном списке мне всё чаще приходилось ставить прочерк, то есть пропал без вести, или дату смерти. Тааак, и что же мы имеем? В посёлке Майский была средняя школа, все десять классов по три потока, традиционные "ашки-бэшки-вэшки". Каждый из классов насчитывал не менее 29 человек. Грубо говоря, каждый год школу посещало примерно 800 детей разных возрастов. Выпускники уезжали на учёбу в другие города, но после, получив специальность, в большинстве своём возвращались, часть из них потом работала на стройке нашего районного центра. Да и в самом посёлке с начала 80-х активно начали перестраивать всё уже имеющееся, но обветшавшее, и вскоре у нас появилась новая трёхэтажная школа с бассеином, просторный двухэтажный детский сад, появились целые улицы с домами коттеджного типа с центральным отоплением и водопроводом, поставили новые детские площадки, начали строительство дома культуры, рабочие приступили к расчистке места под строительство торгового центра. Даже с наступлением перестройки, финансирование объектов по-прежнему шло полным ходом, создавались рабочие места, границы посёлка расширялись, приезжали новые специалисты с семьями и без... И судя по данным из интернета, вся эта красота как-то разом накрылась медным тазом после отъезда нашей семьи... Люди, словно изгнанные с земли обетованной, разбрелись кто куда, теряя здоровье и детей... Из всего нашего класса осталось лишь пятеро, точнее, теперь четверо. Застонав про себя от отчаяния, скорчившись в любимом кресле, я скрыла лицо за ладонями. Масштабы катастрофы ужасали...***
Англичанка не глядя ни на кого выскочила из Алёниной комнаты, и наткнулась на убирающих временные лежбища родственников (гостиницы ведь для слабаков). Словно с трудом возвращаясь в реальность, она нахмурилась соображая, что это они тут делают, заморгала, и смущённо улыбнувшись, сообщила что завтрак уже готов, накрывайте, мол, а она только за детьми сходит. И набросив Алёнину куртку, выскочила за дверь. Когда жена дяди Олега с недоумением прокричала ей вслед что можно просто позвонить детям, он притормозил её, и вместе с Саней бросился к окну. Неугомонный дядька тут-же заключил с внучкой пари, и они прилипли носами к стеклу. К ним присоединились почти все остальные, не особо понимая что происходит. Розалин остановилась у детской площадки, приобняла подбежавшую к ней троицу, потрепала по голове так непохожего на сестёр мальчишку и что-то сказала остальным. Кислые рожицы остальной малышни недовольно взметнулись вверх, на окна квартиры, отчего взрослые и вроде как умные люди, шарахнулись от окон, сбивая стулья и висящее на стенке бра... Вскоре в подъезде послышался недовольный топот, и в двери ввалились разрумянившиеся от беготни детки. Но от витавших в воздухе ароматов, их желудки мигом забыли о том, что они уже завтракали и дружно издали звуки голодных китов. Так что к приходу семейства Грин, все они уже сидели на своих местах. Розалин поторопила своих детей мыть руки, а сама, едва ли не урча от удовольствия, протиснулась мимо раздвинутого в зале стола. Дядя Олег многозначительно поиграл бровями, но Санька, прикусив задрожавшие губы, не была в обиде, перекидывая ему юбилейный десяток, стандартную плату в их спорах — в руках Розы находилась пачка любимого маминого чая. Находясь в родных стенах, среди близких ей людей, Алёна все чаще ощущала себя Штирлицем на грани провала, но остановиться не могла. А дядя Олег обнаружил после приезда сюда новый смысл жизни, к своим вчерашним наблюдениям за гостьей, он добавил ещё один момент — он прекрасно слышал её утреннее ворчание на чистом русском: "Ну вот когда они успели мой чай выдуть?" И с восторгом понял, что ни фига в происходящем не понимает, но в этом есть какая-то особая загадка, и от осознания этого, у него сама-собой перестали болеть душа и сердце. Про валокордин он и не вспоминал. Прозаическое и логически осмысленное объяснение что предыдущую пачку любимого племяшкиного чая могла прислать Розалин, им с негодованием отбрасывалось. О, он ещё найдёт ответ на эту загадку! *"Пытка пирожками" упоминалась в книге Андрея Белянина о ландграфе. Вкратце: женщина пыталась сесть на диету, но муж всякий раз стряпал что-то безумно вкусное, и она в результате сдавалась, со слезами бросаясь к стряпне.