Minlix blog

      Первая неделя камбэка, как всегда, началась с записи клипа на студии CHOOM.       За день до записи волосы Минхо вновь были выкрашены в фиолетовый цвет, и от него исходил едкий запах краски. От этого запаха не спасали ни смягчающий аромат маски для восстановления волос, ни парфюм, который Минхо был готов весь вылить на себя. К сожалению, к запаху он привык быстро, а вот к тупой ноющей боли в голове, медленно перерастающей в мигрень – нет. Плюс в этом всем был лишь один, Феликс так обрадовался вернувшемуся цвету, что не отлипал от него, пока Минхо не позвали на укладку. Ликс с мурчанием мягко перебирал фиолетовые прядки, неосознанно массируя кожу головы и облегчая болевые ощущения. Но стоило оторваться от тонких пальчиков, как боль вернулась, усиленная убойной порцией лака для волос, пополнившим химический запах. У Минхо развилось стойкое ощущение нахождения в газовой камере.       Сдавшись, он все же принял обезболивающее. И стоило только отвлечься, как Феликса увели в другую гримерку - переодеваться.       К счастью, состояние здоровья Феликса улучшилось, и Минхо гораздо реже вздрагивал от любого шороха и уже не поднимал панику каждый раз, когда терял младшего из виду. Врач, что следил все это время за Ликсом, допустил его не только до съемок, но и до выступлений, разумеется, с рядом ограничений. Физическая активность перестала быть недопустимой, но врач предупредил, что все должно быть в меру. Феликс, радуясь долгожданному улучшению, заметно успокоился и даже не спорил с хореографом и Минхо, когда те поставили танец так, чтобы Феликс выходил в центр сцены только для исполнения своих собственных партий, а остальное время стоял в стороне, не участвуя в общей хореографии. Самый страшный период остался позади. Тяжелее всего, конечно, было пережить это эмоционально. Но Минхо был уверен, что данный кризис они успешно миновали. И самое точное подтверждение этому было приподнятое настроение Ликса и свежие следы на его собственном теле. Феликс так вошел во вкус, что Минхо не мог представить, как остановить его. В конце концов, они взрослые люди, объясняться за увлечения своего возлюбленного он ни перед кем не был обязан. Тем более, границы допустимого никто не переходил. И то, что это нравилось его парню, самому Минхо, казалось, доставляло гораздо большее удовольствие, поэтому он не собирался запрещать Ликсу себя «метить», а терпеть чужие взгляды было не в первой. Хотя, тяжелый взгляд Чана на его подтянутый торс не мог не напрягать.       Как оказалось, Феликсу безумно нравилось кусаться, поэтому редкие следы зубов, чередуемые с темными пятнами засосов, начинались от груди и тянулись вниз по торсу, очевидно не заканчивая животом, но убедиться в этом мешали черные джинсы. Чан даже не пытался скрыть свое любопытство, рассматривая свежие следы любви на чужом теле. Не остановила его даже надетая на тело черная футболка и последующий за этим вопрос:       - Какие-то проблемы? – Минхо не стал смягчать вопроса. Это наблюдение продолжалось уже неделю, не меньше. Даже Сынмин не позволял себе так заострять на этом внимание.       Чан непроизвольно скривился и, наконец-то, оторвал взгляд от его тела.       - А это не перебор? – спросил лидер. Минхо, успев надеть сверху пиджак, совсем не ожидал, что у того хватит духу заговорить с ним.       - Смотря что ты имеешь в виду, - затянув пояс на талии, Минхо посмотрел на Чана. Тот, кажется, немного смутился, указывая пальцем на свое тело.       - Следы.       Минхо усмехнулся. Первой мыслью было указать на привычку совать свой нос в чужие дела. Минхо все равно, что о нем думали коллеги по работе, пока это не касалось общественности и публичной огласки. Однако, пренебрежение, мелькнувшее в глазах лидера, напрочь отбило желание закончить этот разговор на более-менее мирной ноте. Сам напросился.       - Не-а, бывало и больше.       Минхо едва сдержался, чтобы не расплыться в самодовольной улыбке. Лицо Чана вытянулось, а сам он вздрогнул, словно его окатили ушатом холодной воды. Ли постарался над интонацией, чтобы это звучало как можно обыденней, как само собой разумеющееся. И желаемого эффекта он определенно добился. Это было больно. Чан упрекнул себя за то, что успел забыть, насколько ядовит этот скорпион. Впрочем, ошеломление быстро прошло, и на смену пришел гнев. Чан не собирался позволять Ли Минхо играть с ним в подобные игры.       - А если это кто-то увидит? Или доложит начальству? Не боишься повторения прошлого лета?       - Хо-о, - Минхо все же не сдержался от усмешки, - Такой мелкой пакости от тебя я не ждал, Бан Чан.       - Кто сказал, что это буду я?       Минхо попытался оттянуть ворот футболки, демонстрируя тем самым безопасность данного костюма.       - Я в закрытой одежде, никто ничего не увидит. А наши с тобой рты на замке. Значит и переживать не о чем, правда?       - Правда.       - Вот и отлично.       Из гримерки Минхо вышел победителем, вот только триумфом там даже не пахло. С одной стороны, Чану просто было нечем его пугать, а все слова и ругательства в их с Ликсом сторону сыпались от безысходности. С другой стороны, то, что лидер угрожал ему именно ограничением взаимодействий с Ликсом, изрядно так достало. Крыть это было нечем, и Чан прекрасно осведомлен об этом, а потому не стеснялся использовать в качестве своего козыря снова и снова. И теперь каждый их конфликт сводился к одному и тому же. Они готовы были грызть друг другу глотки, но стоило появиться красной карточке в лице Феликса, как оба расходились в разные углы ринга, скрипя зубами. И так до следующего раунда. Порочный замкнутый круг, разорвать который может только Феликс. Но он же являлся тем самым камнем преткновения на пути к их перемирию.       Ноги Минхо сами принесли его в соседнюю гримерку. Ли даже не успел осознать, как это произошло. Просто за один миг невиданная сила притяжения телепортировала его за спину Феликса. Стилисты как раз заканчивали с образом младшего для съёмок, и лучше возможности рассмотреть возлюбленного сегодня Минхо навряд ли представится. А посмотреть действительно было на что. Не каждый день это грехоподобное создание с лицом ангела и голосом демона ходит в юбке! Извращением это нельзя было назвать, все же для айдолов было нормой носить костюмы унисекс. Но Минхо был рад, что в этот раз под юбкой были узкие черные брюки, а не короткие шорты и чулки, как было для промо-фотосессии. Тогда, пару месяцев назад, образ Ликса потряс каждого, в том числе и верхушку. Переснимать опубликованные и ушедшие в печать фотографии для альбомов начальство не стало, но для сцены потребовали от стилистов переработать образ, чтобы выглядело не так вызывающе. Изначальный образ Ликса вверг Минхо в настоящую панику, из-за чего старший злобным вышибалой прикрывал его, потому что стройные ноги Ликса были выставлены на всеобщее обозрение. Нет, сам Минхо, конечно, был готов молиться на эти ножки в чулках, но проходить еще одну проверку на прочность ему совсем не хотелось. Так что и ему и остальным стало гораздо спокойнее, когда образ Ликса изменили. На смену чулкам и шортам пришли черные джинсы, а толстовку заменили на пару цветных маек и пиджак. И все же, этот образ не мешал оживать возбужденным демонам внутри Минхо, распаляя самые темные желания.       От ярких картинок-фантазий Минхо отвлекло мягкое прикосновение к груди. Пиджак старшего был обклеен острыми шипами, а потому подарить тому желанное объятие было весьма проблематично. И все же Феликс не был бы Феликсом, если бы не нашел, как реализовать свою потребность в физическом контакте. Теплая ладонь, что легла на грудь, медленно двинулась справа налево, прочувствовав весь рельеф мышц, а потом поднялась выше, к ключице. Феликс задержался там немного, подметив массивную цепь, обхватившую шею Минхо. Глядя на нее, Феликс улыбнулся промелькнувшей мысли, но озвучивать ее не стал. Вместо этого он хитро стрельнул глазками на старшего, резко обхватил его за шею и притянул для короткого, но трепетного поцелуя.       - Порядок? – спросил Феликс, отстранившись. Сделав шаг назад, чтобы увеличить расстояние между ними, он не отпустил Минхо, привычным движением помассировав напряженные мышцы.       - М?       - Хен, ты выглядел напряженным, когда вошел. Я подумал, что-то случилось.       - Нет, все хорошо. Ты сам как?       - Буду в порядке, - Феликс мягко улыбнулся и, погладив старшего по плечу, отпустил того. – Не волнуйся.       Минхо кивнул, почувствовав внезапный холодок. Но привлекать лишнее внимание не стоило. Будто живое предостережение рядом материализовался менеджер. Раздражение его присутствие уже не вызывало. Надо сказать, отношения между ними немного потеплели. Мужчина перестал надоедать своими нравоучениями и появлялся только по делу. У Минхо появилось пару догадок на этот счет, но озвучивать их вслух он пока не спешил.       Вот и сейчас менеджер коротко поинтересовался состоянием Ликса, не скрывая заботу попросил быть аккуратнее во время выступления. Выдержав недолгую паузу и смотря при этом в глаза Минхо, он потом ушел, сказав напоследок, что в случае необходимости будет рядом.       Разительные перемены как ни посмотри. Особенно если вспомнить, как год назад в этой самой студии менеджер буквально гонял их обоих по разным углам. В тот день они покинули студию с громким скандалом, уехав только вдвоем на такси. А сегодня Минхо мог спокойно стоять рядом с Ликсом, не переживая за то, что того в любую секунду насильно оттащат от него.       И вроде первая неделя промо, которая включала в себя подготовку к долгожданному камбэку началась весьма удачно, если бы не одно большое НО. Едва успев выступить на сцене шоу Music Bank с новой песней Maniac, Минхо изолировали почти на две недели с положительным тестом на Covid. Это удручало. Группа была вынуждена прервать промоушен из-за того, что несколько членов группы одновременно ушли на больничный. Минхо был не столько опечален, сколько зол на свой слабый и подверженный всякой заразе организм. Намеки на то, что Минхо был болен, проявлялись и ранее. Но Минхо упорно списывал слабость и недомогание на переутомление и не более. К сожалению, сила его убеждений в этот раз не сработала. Он был болен, а выздоровление проходило гораздо медленнее и тяжелее, чем у других мемберов.       Ко всему прочему, расстраивал тот факт, что боли Ликса только-только отступили и ему позволили небольшие физические нагрузки, но парни так и не смогли урвать момент и побыть наедине. Словно всё в мире встало против них. Из-за вируса парни не могли даже встречаться для личного общения. Общение по видеосвязи не считалось. Феликс мужественно держался и заверял Минхо, что это его нисколько не волнует. «Здоровье хена важнее и вообще месяц же как-то пережили, еще немного потерпеть – не проблема», - говорил он, пряча взгляд. Но Минхо-то знал, что тому едва хватало выдержки, и выть он был готов от обиды. Сынмин шутил, что для них начался сезон мартовских котов. В открытую Минхо все его высказывания не поддерживал, но уголки губ невольно подрагивали из-за мыслей, что в каждой шутке Сынмина была… лишь доля шутки. Потому он с нетерпением ждал выздоровления и возобновления промоушена.       Но долгожданного воссоединения не случилось.       Минхо сам не мог объяснить, как он так смог облажаться. Оправдать свой идиотизм было нечем. Он допускал, что сказалось чрезмерное воздержание, и его мозги просто поплыли на фоне стресса. Однако, это все равно не оправдывало его перед Феликсом. Ничто не могло объяснить то, что Ли Минхо облапал зад Хенджина прямо во время выступления самым непристойным образом.       Как бы… Нет, для Минхо это было нормой – схватиться за чей-то зад. Более того, его выходки уже нисколько не удивляли. Но именно в этот раз было целых два жирных НО. Их поза на сцене была весьма компрометирующей. Оба на коленях, лицом друг другу, руки Хвана за спиной, а руки Минхо на его заднице. Как ни посмотри, но назвать эту позу невинной язык не поворачивался.       Вторым жирным НО стало то, что это все произошло именно с Хенджином. Тяжелая рана, которая с трудом затянулась после скандала с любовным треугольником, в который обоих Ли удачно втянул Хван, была вновь вскрыта никем иным, как самим Ли Минхо. Поэтому и оправдываться он даже не пытался, выбрав тактику выжидания.       - Как ты вообще до этого додумался?! – Сынмин был шоке. И Минхо нисколько не злился, что младший смотрел на него со смесью осуждения и жалости. Хотя жалости Минхо в этой ситуации точно не заслуживал. Феликс с ним не разговаривал с того самого момента, а дома и вовсе избегал, уйдя спать в другую комнату.       Сынмин тяжело вздохнул, в красках представив эту картину. Даже ему было некомфортно от увиденного, что говорить о Феликсе.       - Ты ведь так не вел себя даже на репетициях, - не унимался Сынмин. Он действительно хотел понять и разобраться, не столько из собственного любопытства, сколько из-за волнения, во что выльется глупая выходка. – Хотя там мы, бывало, творили вещи и похлеще этой сцены.       Минхо разом опрокинул в себя стакан соджу, даже не поморщившись. В груди щипало и горело, но отнюдь не из-за выпитого спиртного. Естественно, весь этот разговор происходил ночью на кухне. Естественно, Сынмин был его единственным верным слушателем и компаньоном.       Проглотив горький ком, затрудняющий дыхание, Минхо приоткрыл рот собираясь ответить, но из горла вырвался лишь беспомощный стон. Он не знал, что сказать.       - Ответь мне хоть что-нибудь, - вновь попытался растормошить его Сынмин. – Может, ты хотел так унизить Хвана? Вот только способ ты выбрал не самый удачный.       Минхо кивнул и тут же отрицательно покачал головой. Доля правды в этом была. Хван действительно вывел его тем утром своим вызывающим поведением. Суть чужой пошлой шутки он уже не помнил, впрочем, в этом не было ничего нового. Да и не могло это стать спусковым крючком. Тут скорее сработала совокупность неприятных факторов.       В первый рабочий день после карантина стилисты устроили примерку костюмов, совершенно игнорируя замечания Минхо относительно одежды и продолжая утверждать, что все прекрасно. Никто и не стал бы спорить: черные полупрозрачные-полурваные костюмы в общей массе смотрелись эффектно. На Минхо был относительно скромный наряд, если не считать разрез на пиджаке с левой стороны, в котором иногда мелькал сосок. Однако, это не так напрягало Минхо как длина пиджака. Темная ткань то и дело задиралась, выскальзывая из под ремня, грозясь обнажить живот. А как известно, Минхо был категорически против оголять эту часть своего тела. Его требования к одежде давно знали все костюмеры, но в этот раз его замечания были проигнорированы, что лишь сильнее выводило Минхо из себя. А это, в свою очередь, приводило к тому, что общение с ним становилось невозможным. Феликс, разумеется, был в курсе проблемы Минхо и, естественно, пытался успокоить старшего. Но Минхо не позволил ему этого сделать, боясь обидеть рвущейся на язык язвительностью. Из-за травмы Феликс стал слишком чувствительным, а потому Минхо нарочно избегал его. Однако это была лишь вершина айсберга.       Прошлым вечером Минхо уже был немного зол, потому что после не особо сложного дня Феликс чувствовал себя как выжатый лимон. Да и выглядел он не намного лучше. А все потому, что лидер вдруг решил включить заботливого папочку, вот только действовал он не совсем уместно. Гиперопека, естественно, достала Ликса, и он вспылил. Но ссору двух австралийцев никто не слышал. О перепалке знал только Ким и только потому, что Ликс подошел к нему позже отвести душу и просил ни в коем случае не говорить о ссоре Минхо. Феликс мужественно держался, не подавая виду, что его что-то беспокоит. Минхо же видел только неловкое общение своего парня и лидера, но последующая усталость и моральное истощение Ликса рассказали ему все то, что младший пытался скрыть.       - Что случилось сегодня?       - Сегодня… - Минхо задумчиво провел пальцем по стеклу пустого стакана, а потом отпустил, резко уронив ладонь на стол. – Херня случилась сегодня. Я не знаю, как мое раздражение вылилось в… это. Утром ко мне подошел менеджер и сказал, что верхушка вновь требует взаимодействий.       - Они четко указали тебе на Хвана?       - Нет. По крайней мере, менеджер мне об этом не доложил. Просто велел придумать что-нибудь, а потом по старой привычке напомнил, чтобы мое внимание не ограничивалось одним лишь Ликсом.       - С чего вдруг? Вы не так уж открыто взаимодействовали в последнее время, учитывая его… - Сынмин пытался подбирать слова как можно аккуратнее, - особое положение.       - С того самого. Именно поэтому я и разозлился.       - Поясни, – потребовал Сынмин. Минхо закатил глаза. Весь его вид кричал о том, что Сынмину итак должно быть это очевидно. – Он не мог.       - Ты слишком его идеализируешь.       - Нет, я согласен с тем, что любопытство Чана и его попытки вмешиваться в вашу личную жизнь совсем неправильны. Это вызвано отнюдь не здоровым интересом. И я видел то, как он пялился на тебя и Ликса. Но… Он не стал бы вредить группе.       - Его действия никак не вредят группе, в том-то и дело! – зло прошипел Минхо. – Какая разница верхушке, кто с кем взаимодействует? Им важен результат. Зрелище!       - Даже если так. Ты не видел и не знаешь, кто именно из нас все докладывал верхушке.       С этим Минхо был готов поспорить. Сынмину просто не хотелось признавать, что из всех любимчиком у начальства был Хван Хенджин. Но портить настроение другу он не собирался, да и ему в принципе было все равно, разговаривал ли Чан с начальством лично или шептал свои мысли по ночам в уши Хенджина, чтобы тот выглядел в глазах вышестоящих послушным и полезным мальчиком. Ведь именно этим Бан Чан и занимался в последние годы – вылизывал и подчищал репутацию Хенджина, чтобы тот оставался идеалом. Потому что начальству очень нравится красивое личико Хенджина, а еще им нравится количество денег, которое приносит это самое личико. Хенджин, может, и глуп местами и ведет себя как придурок, но у него хватило ума обзавестись сильным покровителем, который будет прикрывать все его огрехи. Ведь Чан будет делать всю грязную работу не столько для Хенджина, сколько для своего любимого детища – группы.       - Мне достаточно того, что он мне этим угрожал. Многократно и не так давно.       Сынмину нечего было сказать на это. Вся эта ситуация с Бан Чаном была скверной, выхода из нее пока было не видно. И Ким искренне сочувствовал Минхо.       - И все же, причем тут зад Хенджина?       - Да ни причем. Просто я идиот.