Вязка не сказка

— Гляди, гляди: две сучки гуляють, — шепчет одна бабка другой на ушко так громко, что Антон, выключивший только-только вскипевший чайник на кухне, улавливает слова через чуть приоткрытое окно очень чётко. Первые этажи – они такие. — Ишь ты, как вынарядился! Антон поворачивает голову к окну, заливая кружку кипятком. Прищуривается, понимая, что опять забыл отвесить шторы перед тем, как куда-то смотреть, и доливает в кружку холодной воды перед тем, как всё-таки это сделать. На ходу кидает в воду пакетик зелёного чая и отпивает, разглядывая двор. Бабульки его не видят, занятые созерцанием двух, как они выразились, сучек. И ведь было, на что поглядеть! Статная фигура, плавные движения! Уверенность в каждом шаге, грация, красота! Антон зависает, рассматривая «сучку», забывая и про чай, и про то, что бутерброды к чаю расчленённые – читать: не собранные – лежат в холодильнике. Непередаваемый шарм он чувствует даже за двадцать метров. Он щурится всё сильнее, пытаясь рассмотреть больше деталей: очаровательный нос, красивая шея, кажется, светлые глаза – невероятно просто. Хочется выбежать и познакомиться, но Антон сдерживает свой порыв: так сразу нельзя. Но какая же красота! А эта вычесанная лоснящаяся шерсть, видно, что недавно от грумера... Вздыхая, он переводит взгляд на человека рядом с этой божественной собакой. Мужик и мужик, ну, платочек какой-то на шею повязал, чего бабки накинулись на него? Он не видит преград, чтобы спросить: — Вы чего взъелись на них, уважаемые? Бабульки вскакивают одновременно, пытаясь найти источник звука. Антон высовывается из окна сильнее, привлекая внимание. — Ой, спужал! — бабуля с короткой стрижкой что-то бурчит под нос, но быстро приходит в себя. — А ты чего это, про Арсения Попова не ведаешь? Бабуля с косичкой хихикнула: — Да он же новенький, Светка. Танюшка опять комнату недавно сдала, этот замест прошлого и приехал. А ты, — обратилась она к Антону, который хмурился, пытаясь догадаться, правильно ли он понимает некоторые их слова. — Тебя как звать-то? — Антон, — отвечает Антон. — Шастун. — Антошка, — тут же улыбается та, что с косичкой. У неё в голове, кажется, принято всех называть с суффиксами. — А я Елена. — Антон мысленно поправляет на «Еленка» и улыбается сам себе. — Ты с Арсенькой не общайся, он не самый приятный. — И за это вы его сучкой окрестили? — Меньше знаешь, крепче спишь, — фыркает пока ещё безымянная бабка. Она нравится Антону всё меньше и меньше, но всякое в жизни бывает. — Понял вас, уважаемые, до свидания! — вместо последующих вопросов говорит он, шутливо кланяясь и залезая обратно в квартиру, чуть не разворачивая чай, оставленный на подоконнике. Закрывает шторы – так лично-безопаснее – и открывает холодильник. От звука «пи-ли-лим», которым холодильник смущённо ругает за слишком длительное созерцание его богатого внутреннего мира, Антон вздрагивает, за неделю так и не привыкнув. Но привык кое-кто другой. — Не дам я тебе ничего, ну не дам, успокойся, — хихикает он, закрывая двёрку и видя вставшего на задние лапы пса. — Я на твой корм потратил больше, чем на заполнение своего холодильника, Феникс, имей совесть. И не то, что бы у него не было друзей, чтобы он общался с собакой. Но его пёс – и есть его друг, поэтому он общается с ним, всё просто. — Я сейчас увидел двух сучек, — говорит Антон, почему-то не способный пока что отойти от этой фразы. — Одна как раз в твоём вкусе. Будем подкатывать? Феникс непонимающе склоняет голову на бок. И он действительно искренне не понимает, почему в руках человека нет вкусняшки. — Познакомиться точно стоит. Не каждый день встретишь в своём дворе аусси. У нас с ними ментальное братство, поэтому... — Антон мечтательно кидает взгляд на занавешенное окно. Этого хватает, чтобы в руках не было не только вкусняшки, но и его еды. — Эй! Отдай, это мой батон! Ради бутербродов приходится побегать. Феникс убегает от него и вуфкает, не раскрывая пасти, Антон бежит за ним и орёт матом, идиллия, блаженство, комфорт. В животе что-то урчит, напоминая о том, что кормить надо не только собаку, и Антон останавливается, чтобы резко упасть. Феникс подбегает к нему тут же, роняя батон, что позволяет Антону его схватить. Уличив обман, Феникс начинает лаять, поскуливая, прыгать передними лапами на месте и пронзительно смотреть в глаза, выпрашивая батон на место – в его пасть. Антону хватает и первого, чтобы сдаться, вздохнуть и, подойдя к холодильнику, вытащить из него купленный на чёрный день пакетик влажного корма. — А вот батон я тебе точно не дам, и не надейся, — ворчит он на пса, яростно размахивающего хвостом при виде той самой вкусняшки. — Говорил мне батя, будь с ним строже. Ага, как же... Всё ещё крутя хвостом, Феникс уже не обращает внимание на сетования Антона, поглощая заслуженную амброзию. Антон улыбается, почёсывая его за ухом, и режет себе, наконец, батон для бутербродов, к которым теперь придётся делать ещё один чай. Кусочки батона ложатся в сковородку, посыпаются специями, солью, поджариваются на масле. Пока они готовятся, Антон берёт капусту и снимает с неё пару листов, берёт чеснок, чистит его. Поджаренный батон натирает чесноком и кладёт сверху листья капусты. Рецепт от бога, как выразился бы кто-то, чья фамилия Шастун, но когда денег после переезда только на батон и капусту, то выбирать не приходится. Чеснок он нашёл в холодильнике – прошлые жильцы оставили, как и какие-то странные таблетки там же. А специи, как и чай, всегда с собой. — Хочу жить один, — высказался две недели назад Антон родителям. — Давно пора. Буду искать себе квартиру. Он игнорировал тот факт, что мать сама его обещала вытурить вместе с псом, как стукнет восемнадцать, что после восемнадцати два года он и так «сидел на шее». Сказал, что сам хочет съехать, значит, сам хочет съехать. Дав обещание отцу, что возьмёт в случае чего деньги на корм Фениксу – в семье его любили явно больше, чем родного сына, – Антон за неделю нашёл квартиру, хозяйка которой была не против животных. Повезло. Рассматривая сейчас своё жилище, Антон хмыкает, замечая, что серые шторы уже начали становиться рыже-белыми, как, впрочем, и все поверхности в квартире. Можно будет выгнать Феникса из квартиры, но он всё равно там останется... Антон открывает ноутбук, очень тяжело вздыхая. Теперь от его работы зависит не только количество выпитого в выходные пива, а и жильё. Надо постараться, надо взять себя в руки, надо работать. Только как работать, если уже поевший пёс сверлит взглядом остатки бутерброда в руке Антона, положив морду на колени. Ответ прост: никак. Поэтому Антон встаёт с места и идёт в коридор, чтобы взять поводок. — Развлеку тебя по-другому. Гулять. Гулять, м? Пойдёшь гулять? Волшебное слово работает безукоризненно. Феникс гавкает один раз, крутится вокруг хозяйских ног и чуть-чуть скулит, радуясь, что можно попросить еду, а получить сокровище в виде улицы. Даёт надеть ошейник, топчется у двери, пока Антон сам одевается. Антон берётся за поводок и выходит из дома. — Ой, как ж я тебя сразу не познала? — восклицает та самая безымянная бабка, разглядывая Антона и собаку. — Это ж твой рыжий жук мою кошку облаял! — Вы не беспокойтесь, — хихикнув, говорит Антон. — Он лает, но не кусает. Бабка только хмурится, демонстративно отворачиваясь к подружке для продолжения их светской беседы. Антон улыбается: обычно встречают по одёжке, а здесь встречают по собаке. Феникс тянет поводок, подгоняя Антона, и тому приходится идти вперёд. Ненароком он вспоминает двух сучек – надо бы дать этой парочке другое название – и думает о том, что, может, получится с ними встретиться. До этого момента Антон не видел их на пути своих прогулок, но то и понятно – выходил он обычно поздней ночью на несколько часов и пару раз днём на десятиминутное поссать. А сейчас, раз уж не работается, то можно поиграть в ищеек. Объяснить собаке, что надо искать собрата по породе, довольно сложно, поэтому Антон полагается лишь на собственное зрение. Его взор Леголаса видит двух шпицев, играющихся у лавочек другого подъезда, небольшую дворнягу на поводке деда, йорка на руках девочки. Вот и думай, к кому подойти, чтоб собаки могли поиграть без возможного придавления одного из участников. Аусси, конечно, собаки небольшие и добрые, но это не всегда помогало, когда дело касалось совсем крошечных собак. Продолжая высматривать тех самых, Антону кажется, что дело прогорит. Но упорно движется по направлению движения Арсения, имя и направление движения которого он внезапно для себя запомнил. Феникс давно не видел сопородичей, да и самому очень интересно посмотреть на светлоглазое красивое чудо. Ну и на мужика заодно. Долго ли, коротко ли, идут молодцы честные по земле русской. Антон успевает самому себе в голове рассказать сказку, куда и зачем приходят молодцы, как вдруг лихо лесное... Точнее, собака пушистая сбивает с ног его собственную пушистую собаку. Он не успевает даже сообразить что-то, как тут же к шутливо дерущимся псам подбегает ещё и тот самый мужик. — Эльза, фу! Перестань! — громко, уверенно командует он, хмуря чёсанные брови. — Красивая у вас собака, — комментирует Антон, смотря то на мужика, то на питомца. — Эльза, да? Моего Феникс зовут. — Ага, — выплёвывает мужчина, подлезая к собакам и пытаясь их разнять. — Фу! Нельзя! Склонив голову на бок, Антон наблюдает за происходящим. Он знает, что Феникс собак не кусает, а так, чуть прикусывает, играясь, да и у чужой собаки не видит признаков агрессии. Чего так волноваться? — Арсений, да оставьте вы их, пусть поиграют, — с улыбкой просит Антон и прикусывает губы. Упс. Имя мужчины вырвалось само собой, и это явно не то, с чего стоит начинать знакомство. Арсений смотрит на него пристально, хмурясь ещё больше. Оглядывает с ног до головы, хмыкая. И говорит: — Если обо мне вдруг, не дай бог, ходит дурная репутация, то вы скажите мне об этом! Скажите мне, и я сам лично пошлю вас нахуй! Антон секунду смотрит удивлённо, а после прыскает. Смех нарастает всё больше, заставляя сложиться его пополам. Его только что косвенно послали, а ему смешно. — Простите, конечно, просто от бабулек у пятого подъезда о вас услышал. Из-за собаки, — продолжая хихикать, он бросает взгляд на аусси Арсения, — и запомнил. Слухов про вас не знаю. — Теперь знаете, — недовольно бросает мужчина. — Эльза! Ко мне! Он уходит, как только пристёгивает поводок к ошейнику своей собаки. Антон смотрит в их сторону, разглядывая Эльзу: ну красотка же. Вблизи даже ещё красивее. Чёрная с белым шерсть, яркие голубые глаза. А Арсений, ну... становится понятно, почему для бабулек это две сучки. Рассудили одну по половому признаку, другого по моральному. В следующий раз они с Арсением сталкиваются уже случайнее: той самой глубокой ночью. Антону приспичило прогуляться, а Эльзе приспичило поссать. Так, по крайней мере, говорит в шутку Антон, улыбаясь, на что Арсений снова хмурится. — Не поссать, а пописать. Научитесь выражаться. Антон снова хохочет, пока что не задаваясь вопросом о том, как настолько грубый и злющий странный мужчина может вызывать в нём только улыбку и смех. Об этом он начинает задумываться, когда они пересекаются в третий раз. Это происходит спустя две с половиной недели после первого раза, и Антон удивлён, что видит их так редко, ведь за это время успевает перезнакомиться почти со всеми, кто выгуливает собак в этом дворе. — Феникс, фас, — шепчет Антон на ухо псу, когда видит впереди Арсения и Эльзу. Феникс срывается с места, готовый играть, а Антон запоздало думает, что незачем пытаться подружиться с собакой человека, который дружить не хочет ни с кем. — Добрый вечер! — приветствует он этого человека всё равно, выдавая доброжелательную улыбку. — Опя-я-ять, — обернувшись, тянет Арсений, закатывая глаза. — Я вас не слышу! И отворачивается, ускоряя шаг. Антону смешно: и это от него-то убежать пытаются? — А с виду мужчина с мозгом, — вдогонку говорит он, краем глаза наблюдая, как возле Эльзы уже прыгает Феникс. — Это не мозг, это шапка, — бросает Арсений. Шапка на нём и правда есть, несмотря на то, что уже апрель, пусть и прохладный по вечерам. Но звучит всё равно забавно. — Отгоните свою собаку! — Феникс, рядом, — не громко, но чётко командует Антон, не желая ещё больше нервировать мужчину в шапке. Ну, подумаешь, собаки похожие. И что? Сколько ещё в Москве аусси есть? А мужиков в шапках так ещё больше. Запоздало посмеиваясь с этой шутки, Антон всё думает о том, почему ему вообще смешно. Что-то было в словах Арсения такого эдакого, с чего можно было смеяться примерно каждый раз. Ни разу его слова не обидели Антона, не задели, не разозлили, хотя, если по фактам, то мужчина он не самый приятный, прямо как и говорили бабульки. Но злиться не получалось, а вот смеяться – вполне. На следующий день они пересекаются вновь. Лесопарк у дома располагает к выгулу, особенно поздними вечерами, когда людей вроде уже и нет, но ещё и не страшно остаться одному. Арсений сидит на лавочке, модельно раскинув ноги, а Эльза стережёт выдуманных овец, за которые приняла два куста с гнездом в одном из них. Антон подходит медленно, здороваясь издалека: — Здравствуйте! Следите за нами? Не лучшее приветствие, но как есть. — Здравствуйте. Идите нахуй! У Антона было, пожалуй, всё-таки лучше. — Ну зачем же так грубо? Я к вам со всей душой, а вы... — Вы ко мне подкрадываетесь. Что мне ещё делать? — Встречать с хлебом, солью, что ж ещё. — Могу встретить только с кулаками. — С кулаками вы ночь в кровати встречать будете, судя по вашему дружелюбию. — Судя по моему дружелюбию, вас стоит снова послать на то, что будет в кулаках. Арсений хмурится, немного смутившись, но держится в этой беседе с честью. Антон думает сказать что-то вроде: «Или лучше послать в кровать вместо кулаков?» – но понимает, что будет немного перебор, а они ещё не так хорошо знакомы. Поэтому расслабляет лицо и позволяет себе посмеяться с ситуации. Приятно пообщаться с человеком, которого можно потролить, который потролит в ответ. И он не удивится, если он конченный, раз на самом деле думает об этом общении слова типа «приятно» или «вот бы ещё так». Фениксу Арсений нравится, что тоже не может не радовать. Пусть это и забавно выглядит: он идёт сначала к Арсению, чтобы приветственно ткнуться мокрым носом в руку, и только после этого идёт проверять, как дела у Эльзы с её кустами. Никогда не задерживаясь надолго, Антон, как и обычно, подзывает собаку к себе, чтобы продолжить прогулку. Он собирается прийти пораньше, чтобы, может, попробовать выспаться. Завтра нужно будет активнее искать подработку, потому что срок аренды не за горами, и такими темпами придётся на самом деле брать деньги у отца на еду Фениксу. А делать этого ой как не хочется. У подъезда Антон встречает девушку с метисом овчарки, с которыми время от времени ведут дружественные беседы о собаках и ценах на корм – по больному. — О, привет! — улыбается Антон ей, надеясь, что забалтывать его не будут и всё силясь вспомнить, как зовут эту девушку. — Здаров, Чебураха, — приветствует он и её пса, потрепав за ухом. — Антон, здравствуй. Чего ты так поздно? — Да разве это поздно? Рань, светло почти! — Из-за фонарей, да, — хихикает девушка. — Чебурашка совсем покоя не даёт, вскочил, как давай скулить под дверью, пришлось выходить. У тебя тоже так? — Нет, просто любим вечером гулять. Антон пытается оправдаться перед самим собой, что и спать хочется, и работать надо, поэтому ему так не хочется общаться с ней, но на деле спать не хочется совершенно, а с этим человеком про кулаки и хуи не пошутишь. Он замечает, как девушка тупит взгляд и улыбка с приветственной сменяется на робкую. Антон понимает, что пора делать ноги, пока не получил приглашение на какой-нибудь чай или романтическую прогулку под звёздами. — Ладно, я пойду, завтра работу рано начинать, — выпаливает он, пятясь к двери подъезда. И он не будет оправдываться перед собой за это, не будет, и всё тут, а Фениксу тоже спать пора, и вообще, нечего с незнакомцами по ночам разговаривать. И это он не про себя, а про девушку, о её безопасности ведь думает! Он ловит взгляд Феникса и трактует его по-своему: — И ничего я не сбежал. Не смотри на меня так. Не смотри, слышишь? Домой заходи, не стой на пороге. Он снимает ошейник и протирает Фениксу лапы, на кухне ставит чайник, чтобы заварить чай с ромашкой и попробовать на самом деле лечь пораньше. Феникс следует за ним по пятам, но Антон знает, что он знает, что вкусняшек сегодня больше не получит. Наверное, сочувствует Антону, что у него есть хвост, а у хозяина нет, и восполняет недостающее. Из головы не выходят кулаки в кровати, это кажется слишком смешным, чтобы не думать. Чайник закипает под мысли о том, что, будь Арсений хоть чуточку меньше мудаком, у них получилось бы подружиться. Под запах завариваемого чая, Антон запоздало думает, что подружиться, вообще-то, могли бы их собаки. Под вкус больших глотков, Антон вспоминает ещё пару шуток, которые не пошутил с Арсением. Оставив недопитый на четверть чай, Антон встаёт из-за стола и идёт в комнату. В кровати – и без кулаков, ну сколько можно уже – тепло и совсем не сонливо, поэтому Антон берёт телефон в руки. Лента новостей пестрит фотками домашних животных, новостями, которые читать не хочется, и обилием мемов, которыми хочется поделиться. Димка, друг из Воронежа, всегда утром ругается, что Антон закидывает его постами, пока он спит, а уведомления никогда не снимает. Поэтому и звонит с утра пораньше, чтоб хоть какая-то месть. С целью того, чтоб его разбудили, Антон и отправляет штук двадцать мемов другу. Будильник заведён. Подумав, открывает сайт с поиском работы. Сверстать сайт, создать логотип, написать статью. Предложения похожи друг на друга и выглядят уныло, а Антон ещё не может отправлять отклик на всё подряд, боясь чего-то. Вот так накопленные по чуть-чуть деньги и заканчиваются. Зевнув, открывает ещё и Авито, проверяя, какие есть отклики на его объявления с книжками и старыми гарнитурами, в ленте Антон видит щенков аусси. Он никогда не может устоять перед тем, чтобы посмотреть собак в объявлениях, поэтому листает вниз, улыбаясь экрану. Щенки, щенки, монитор, дворняжка, мышка, взрослая аусси. И не то, что бы Антону нужно было покупать хоть что-то из этого, но нормально, его ничего не смущает. А потом он видит объявление «австралийская овчарка, вязка» и зависает. Вводит в поисковик такую же фразу, отчего-то заволновавшись. Он не знает, чего ждёт от значка загрузки, но чувствует, что просто так надо. Оправдывается опять сам перед собой, что это просто возможность заработать своими лапами. Ну или не совсем своими, не совсем лапами, но это уже неважно. Друг поймёт. Почти сразу – спасибо поиску по адресу – он видит её. Эльзу. Тут же переходит в профиль человека «А.», начиная улыбаться. Всего несколько объявлений, одно из которых предложение заплатить за вязку с хорошим кобелём. Старый сервиз, подписанный, будто это сервиз из Красавицы и Чудовища, сломанный пылесос с прекраснейшим описанием: «На детали. Пылесос не сосёт, но деньги мне нужны, поэтому пишите, договоримся». Он хихикает, читая названия и описания, и думает о том, почему же Арс не предложил это Антону, если видел, что у того как раз хороший кобель. Постеснялся, что ли? Другая причина? В любом случае, Антон, конечно, тоже не сосёт, но деньги нужны, поэтому он написал, чтоб договориться. Скинул информацию о родословной собаки и об участиях в выставках – до переезда все деньги уходили на собаку. Сообщение прочитано почти сразу же.

«Знакомство надо было начинать с этого. Приходите, пообщаемся, обсудим».