Heredero de la vida, la muerte y la magia*

      Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор величественно восседал в своём кресле, больше похожем трон, и смотрел прямо в умные глаза Фоукса, видимо стараясь что-то в них увидеть. Такая картина предстала перед сыном Жизни, Смерти и Магии, когда он открыл глаза, развеяв кромешную темноту вокруг себя. Словно почуяв его появление, встрепенулся и посмотрел в его сторону феникс. Певерелл был на все сто процентов уверен, что птица его если не видит, то чувствует однозначно, и потому прислонил палец к губам, призывая ту не выдавать нахождение в директорском кабинете чужака. — Что, Фоукс, тебе тоже не нравится то, что мой план рушится? Ну ничего… Проклятый Снейп уже давно должен был лечь под кого-то из мародёров… — И опять всё по новой, — чирикнула птица, но сын Высших, почему-то, понял её; Дамблдор же принял это за согласие с собственными мыслями. — Что Вы здесь делаете? — Это ты со мной разговариваешь? — на удачу решил задать вопрос Аспер, и птица кивнула в ответ. Он уже успел обойти директора со спины и потому смотрел фениксу прямо в глаза. — Странная ты птица. Мне всегда так казалось. Что там твой хозяин замышляет? — Вы же Высший, — казалось, что птица говорила о вещах совершенно естественных. И тут до Аспера дошло: он является сыном тех, кто создавал магических существ, наделял их силой. Он–преемник господствующих сил, а потому, такой же как и его родители, господин для всех этих созданий. — И этот маг не мой истинный хозяин. Это Вы. — Да-да, Фоукс, ты прав… Ты прав… — Дамблдор, не переставая всё это время размышлять вслух, решил, что феникс своим чириканьем выражал своё согласие. — Ему нужно устроить войну, чтобы взять власть в свои руки, избавившись от Палаты Лордов и прочих несогласных из Министерства, Господин. Он уже взрастил антагониста, главного злодея в этой запутанной игре. — Том Реддл, — Певерелл покачал головой. Убить директора он не мог, хотя очень хотелось. Даже переродившись, он не сделает этого, ведь у Светлейшего Мага их столетия слишком много сторонников. Но вот что он точно сделает, так медленно и мучительно будет рушить всё, что так тщательно выстраивал старик, и только когда перед ним окажутся руины этой шахматной доски, он убьёт его самым изощрённым способом. — Ну что ж… Спасибо, Фоукс. — Я не Фоукс, Господин. Моё имя–Луций. — Спасибо, Луций, — сын Высших склонил голову. — Мы ещё обязательно встретимся.       Директор Хогвартса расхаживал по своему кабинету, когда внезапно раздался стук в дверь. Необычайно бодро для своего почтенного возраста он вернулся в своё кресло и пригласил пришедшего войти. На пороге оказался невысокого роста человек лысеющей головой и коричневой бородкой с редкой проседью. — Господин Директор, я думаю, что Вас заинтересует полученная мной информация, — мужчина приблизился после приглашающего жеста к столу и опустился в кресло, трансфигурированное из пергамента, до этого лежавшего на столе. — Произошло пополнение в Палате Лордов.       Аспер, собравшийся было уходить, задержался и встал прямо за спиной Альбуса, внимательно слушая стукача из Министерства–о месте его работы говорила характерная вышитая золотыми нитями буква «М». Певерелл усмехнулся: ну конечно у Светлейшего там были свои люди, и не удивительно, что доносчика и были такие слабаки как этот. Мощь его магического ядра едва ли можно было описать как «ниже среднего». — Я внимательно тебя слушаю. — Объявился один из Певереллов. Не Лорд, но регент. И он имеет полное право на место в Палате. Он чистокровен до мозга костей, если верить проверке крови, которую я получил, — мужчина протянул Дамблдору свиток пергамента из банка Гринготтс. Не оригинал, но заверенная гоблинами копия: такую выдавали всякому Лорду, намеревающемуся получить членство в Палате. — Утверждает, что вырос в Магических Штатах, а о своём происхождении узнал только несколько недель назад. — Что-то ещё? — Да. Его единогласно приняли в Палату Лордов час назад. Все до единого заявляют о том, что представитель одного из древнейших и сильнейших родов недоволен обстановкой в стране в целом и образованием в частности. Только появился, как уже требует реформ. — Если это всё, то ты можешь быть свободен. Благодарю за информацию.       Альбус понимал, что внезапное появление этого нахала путало все его карты, отчего магия вокруг него завибрировала. Аспер усмехнулся: такой великий маг, и не может усмирить мощь своего ядра, позволяя магии выйти из-под контроля. И как он только мог слепо верить ему в прошлой жизни?! А, ну да. Зелья, которых ему подмешивали в бесчисленных количествах. Подойдя к директорскому столу, парень резко смёл всё, что на нём стояло, на пол, чем заставил поволноваться хозяина кабинета. Следом на пол отправились некоторые книги со стеллажей, чайный сервиз и любимые лимонные дольки старика, совершенно не понимающего, что происходит, ведь обнаруживающие заклинание ничего не показало. — Гоменум ревелио! — ещё раз зачем-то повторил директор школы Чародейства и Волшебства, но снова не увидел никакого результата.       Сыну Высших это пришлось по душе, ему нравилось медленно сводить старика с ума. И именно поэтому он каждый день появлялся в его кабинете, чтобы передвинуть что-то, уронить на пол или прихватить с собой. Иногда подключался и Луций, то и дело уносящий безделушки своего липового хозяина в неизвестном направлении.       Всё шло по плану: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор теперь находился в постоянном напряжении; то вещи чудят, то министерство сворачивает с нужной траектории под предводительством этого чёртового Певерелла. План, который он выстраивал десятилетиями дал первые трещины, и сильнейший маг нынешнего столетия не знал, как эти самые трещины склеить.