Шторм

— … а теперь приступим! — с этими словами я пытался нанести ей удар ногой в живот. Но Боа сумела от него увернуться, встав в мостик, затем стремительно оказалась в стойке на руках, чуть повернулась и попыталась нанести мне удар в спину своей ногой. Я тоже пригнулся, сделал подсечку для её рук, но она смогла оттолкнуться от земли и встать уже на ноги. Это будет не простой поединок. Нья-ха-ха-ха! — Смеёшься из-за того, что сошёл с ума от моей красоты? — спросила она меня. — Меч… — ответить Хэнкок мне не дала, пустила из своих пальцев сердечки буквально выстреливая в меня ими. — Поцелуй Пистолет! Пули-сердечки летели довольно быстро, еле успевал от них уклоняться, сзади слышались звуки трещащих и раскалываемых деревьев. Она и волю в эти пули добавляет?! В какой-то момент мне хватило времени, чтобы наконец развеяться, но Хэнкок всё равно ощущала место моего нахождения в виде воздуха и стреляла уже туда. Благо, я в подобной форме достаточно быстр, поэтому мог легко уклоняться от самых опасных сердец в мире. Примерно через две минуты беспрерывного уклонения, мне начала надоедать эта ситуация. Я, уклоняясь, отступил примерно на двадцать метров, собрался и запустил в неё ранкяку, а затем и ранкяку темпеста. Первое ранкяку смогло нейтрализовать её сердечки, второе понеслось на неё с целью разрезать на две половинки. Расстояние было не большим, поэтому Хэнкок не успевала уклониться от последнего слэша, вместо этого она скрестила руки перед собой и напитала их волей вооружения, чтобы принять удар. Наконец она показала её! Свою волю вооружения. Это одна из причин сражаться с ней. Удар Хэнкок выдержала почти не напрягаясь, лишь отступила на один шаг. Это значит, что её воля достаточно крепка. Замечательно! Нья-ха-ха-ха! Появляюсь перед Хэнкок, которая до сих пор стояла со скрещенными руками, и наношу удар кулаком, напитанным волей и созданной ударной волной, прямо на место, куда попал мой ранкяку. Боа отлетает, но успевает извернуться в воздухе и отскочить от ближайшего дерева в мою сторону, в самый последний момент ставлю блок рукой перед головой, на которую несётся стройная и смертоносная ножка. От силы ответного удара приходится уже самому полетать, кувыркаясь, но на землю я не падаю, успеваю собраться и затормозить в воздухе. Рука побаливает, она смогла пробить мою волю. Хорошо, что моя воля не пропустила способность её дьявольского фрукта, мне не хочется проверять, какое действие он окажет на логию. Хэнкок создаёт перед собой розовое сердце с размером её самой, немного тянет его на себя, затем отпускает и в мою сторону летит град стрел. Маневрирую в воздухе, готовлю свою собственную атаку, пока Боа стоит на месте и обстреливает меня. Собираю сжатый воздух, придаю ему форму копья, добавляю воли вооружения, хватаю получившийся результат и отправляю в сторону шичибукая. — Пронзающее Копье! — атака слетает с моих рук со звуками грома, настолько сильными, что закладывает уши. Происходит столкновение, пронзающее копье пробивает землю, уходить на десяток метров в глубь и взрывается. Хэнкок сумела отвести в последний момент голову в сторону. На её левой щеке остался порез. — Ой, а я тебя опять нечаянно постриг, — сказал я, видя как часть волос Боа падает на землю, — Надеюсь ты порекомендуешь меня своим подружкам, как самого лучшего стилиста во всем Гранд Лайне? Болтал я не просто так, переводил дыхание, так как атака была мной ещё не отработана до конца и требовала много сил. Хэнкок же посмотрела на лежащие на земле волосы, потрогала рукой свою щеку и, ощутив на ней кровь, крикнула мне: — Сволочь! Как ты посмел?! Дальше уже мне пришлось пройти через череду уклонений, так как Боа вышла из себя, напитала свои ноги волей и понеслась на меня в атаку. Один раз она всё же смогла по мне попасть, сбить с ног, а затем ударить напитанной волей шпилькой в живот, во время моего падения. Удар смог пробить пресс и шпилька углубилась на несколько сантиметров в плоть. Пригвоздив меня к земле, она попыталась использовать силу своего фрукта, сделать из меня каменное изваяние, но я смог дёрнуть её за ногу и освободиться. Вскочив и отдалившись от неё, посмотрел на свою рану на животе. Было чертовски больно и из неё шла кровь. Если бы не видел своими глазами и ощутил телом, не поверил бы, что рана нанесена шпилькой туфельки. — Хэнкок, чего ты разозлилась? — попытался я спросить улыбаясь, но выходило, вроде, плохо, — Это же сейчас так модно. — Дырки в теле тоже модно. У нас опять началась битва королевских воль, пространство между нами буквально трещало. Я первым не выдержал напряжения и выпустил ранкяку, но Боа просто пригнулась назад и пропустила его над собой. Я появился над ней и попытался ударить, пока она находилось в столь неустойчивой позиции. И у меня это получилось. Теперь уже она валялась на земле, но внезапно Хэнкок схватила мою руку, повалила меня на спину своими ногами и удерживала с их помощью на земле. Послышался щелчок и я почувствовал слабость, словно на мне что-то с кайросеки. Освободившись от захвата Боа, прикусив ей ногу, я увидел на себя наручник. Сила фрукта пропала. — Теперь ты ослаб и не сможешь использовать свой фрукт, — высокомерно произнесла Боа, наклонившись назад, — Я предлагаю тебе добровольно сдаться. Но вместо признания своего поражения, от меня хлынула волна королевской воли, которую я выпустил непроизвольно. А потом шичибукай почувствовала, что сражаться я могу и без фрукта, когда нанёс ей удар в корпус той самой рукой с наручником, удобнее его перехватив. — Мой дед всё детство учил меня сопротивляться кайросеки, но почему-то он это называл тренировками ками-э, — сказал я и нанёс ещё один удар, но теперь уже по подбородку. От следующего удара она уже смогла уклониться и между нами завязался рукопашный бой. С Хэнкок было сложно драться, если я не уклонялся бы или принимал все её удары на покрытые волей руки, то давно окаменел. Силы в её ударах было много, даже не скажешь, что их наносят изящными женскими ручками. Но больнее всего было принимать её удары ногами, особенно когда она их покрывала волей. Пока что воля Хэнкок с лёгкостью меня пробивала, но я чувствовал, что с каждым попаданием моя собственная воля вооружения становится крепче. — Мужчины такие слабые… И как ты только будучи таким слабаком вышел в море? — Эй, а за что ты так сильно не любишь меня и мою команду? — спросил я, пока мы устроили небольшую передышку. — Вы преступники! — Сказала шичибукай. Нья-ха-ха-ха! — засмеялся я, а потом решил у неё поинтересоваться одной вещью, — А ты знаешь за что мы стали преступниками? О, знаешь. И ты думаешь, что я поступил тогда неправильно? Считаешь, что надо было отдать своего товарища этому жирдяю?! Черта с два! И я подкрепленный своей злостью отправил в её сторону ранкяку. Она не успела от него увернуться и получила горизонтальный порез на животе из которого сразу же пошла кровь, но на этом я не остановился, сблизился с ней и ударил по ключице со всей силой, как когда-то дозорных, с желанием её сломать. Судя по её вскрику, у меня получилось. Но развить свой успех мне не дали, я получил хороший удар по лицу, а затем ещё и ещё. Четвёртый я всё же смог поймать и ударить в ответ, но, к сожалению, промахнулся. Сразу три удара в голову дали о себе знать, я поплыл, а в ушах стоял звон. Хэнкок воспользовалась этим. Даже без одной рабочей руки, она смогла неплохо меня отделать, закончив серию ударов пинком ноги с развороту. Благо, била она хотя бы в корпус, а не в голову. После удара в голову точно бы проиграл. Хотя и удара спиной в дерево почти хватило, чтобы почти потерять сознание. Но я просто сполз по нему к земле и сел на свои колени, свесив голову вниз и отпустив руки. Было очень тяжело, каждый участок тела болел и хотел, чтобы я полностью прилёг и уснул, но на краю сознания ещё билась одна мысль: бой ещё не окончен, ты ещё не проиграл. Подняв голову, смог заметить приближающуюся ко мне Хэнкок. Высокомерие на её лице заменила усталость. Она придерживала левой рукой правую, будто это могло помочь ей её сейчас использовать. Встав где-то в пяти метрах от меня, она начал поднимать свои руки. Обе. Правую руку била сильная дрожь, она плохо слушалась, но Хэнкок всё же смогла её поднять. Она сделала перед собой свой фирменный жест своего дьявольского фрукта и прошипела: — Мэро Мэро Мэроу… Я видел, как лучи в форме сердца приближаются ко мне словно в замедленной съёмке. Не желая смотреть на этот противно розовый цвет перед собой, я прикрыл глаза, глубоко вздохнул, расправил плечи, поднял голову и улыбнулся, чтобы даже в окаменевшем состоянии выглядеть гордо и до самого конца не сдавшимся. Прошёл миг, я ощутил стук своего сердца, затем следующий и следующий… Приоткрыл левый глаз и увидел ошарашенное лицо шичибукая. — Нья-ха-ха-ха! Нья-ха-ха-ха! — смеялся я, пока вставал, — Так это правда, что на людей без похоти не действует твой фрукт? А я, дурак, всё это время уклонялся от твоих атак. Нья-ха-ха-ха! — Нет, невозможно! Таких людей не существует! — кричала на меня Хэнкок, делая небольшие шажки назад, когда я наоборот приближался к ней, — Я поняла! Ты в самый последний момент полностью покрыл своё тело волей! Да! На её слова я с улыбкой на лице покачал головой и продолжил мелкими шагами приближаться к ней. Вставая почти что в плотную к шичибукаю я произнёс: — Боа, ты очень красивая. Я признаю это. Но тебе похоже просто не повезло с твоим фруктом нарваться именно на меня. Нья-ха-ха-ха, — засмеялся я, ставя руки перед собой, одну выше другой и немного приседая, — Понимаешь, есть такие люди, которым нравится не сама внешность человека, а их внутренний мир, личность, характер и я один из них. Они не могут испытывать влечения, пока не полюбят… А теперь прощай. Рокуоган! Шичибукай заворожено слушал каждое моё слово, не обращая внимания на мои действия и очень сильно поплатился за это, испытав на себе мощь рокуогана. Ударная волна прошла через всё тело Хэнкок, открыла старые раны и повредила внутренности, под конец разорвала те лоскуты ткани, что она считала одеждой. У Боа закатились глаза, из рта хлынула кровь, она пыталась сдержать равновесие на остатках сил, но всё же упала на меня. Рокуоган — техника, концертирующая ударные волны в кулаках, которые боец выпускает в своего противника в упор, предназначена для поражения внутренних органов. Это всё я понял благодаря одному агенту из СР, который и применил на мне рокуоган. Так как я давно сражаюсь с помощью ударных волн, то воссоздать со временем эту технику рокушики проблем не было. Но был у этой чудесной техники один недостаток: отдача была чудовищной. Поэтому мои руки, держащие сейчас Боа, ходили ходуном. Я медленно отпустил её и положил на землю, укрыв остатками своего плаща. Пока накрывал её, заметил на спине выжженную лапу дракона. — Сама прошла через рабство тенрьюбито, а хочет и меня лишить свободы, — тихо произнёс я, затем развернулся и медленно пошёл в сторону порта. Какой же я дурак… Надо было лучше собирать информацию о дьявольских фруктах, тогда, возможно, этот бой бы не был таким сложным. Мог бы спокойно стоять под выстрелами Боа, ха. — … стой, ещё не всё, — услышал я тихий шёпот за спиной. Затаив дыхание, я повернулся, чтобы наблюдать за попытками противника встать. Хэнкок, оперлась трясущейся рукой об землю и, сблёвывая кровью, медленно поднималась. Вот эта сила духа, я почти восхищён ей. Встать с такими ранами, после рокуогана… Впечатляет. — Эй, ты проиграла. Я сейчас смогу вести бой, а вот ты можешь и погибнуть, если продолжишь. Остановись, Хэнкок. — Не могу, ты видел метку, — сказала она, наконец встав на ноги, — Лучше умру сражаясь, чем опять попаду в рабство… А она сейчас серьёзно. Воля, которая начала от неё бить рваными потоками, подтверждает это. Хэнкок сейчас действительно либо убьёт меня, либо умрёт пытаясь. Тц, придётся сражаться. Я сближаясь с ней и пытаюсь нанести удар ногой, так как руки меня после рокуогана практически не слушаются, но встречаю точно такой же ответный удар. — Ты думаешь, что я о ней кому-то расскажу? — спросил я Боа, продолжая наше противостояние, — Зачем мне это делать? — Найдёшь причину, — тихо шептала шичибукай, — Все мужчины подлые и коварные создания. Почему тебе надо быть исключением? А вот тут она вывела меня из себя. Мы столько раз сталкивали наши королевские воли и она не поняла, что именно несёт моя воля. Каждый обладатель королевской воли уникальный человек и у каждого она своеобразна. Королевская воля буквально отражает весь внутренний мир обладателя. Столкновение воль — это столкновение двух личностей и в момент борьбы можно с лёгкостью понять кто перед тобой стоит. — Ты! Ты не прислушивалась к моей королевской воле?! Всё это время даже не заметила, чем пропитана моя воля? Да как ты смеешь говорить, что я сдам тебя тенрьюбито! — прокричал я и моя воля тоже хлынула наружу, — Разве не заметно, что моя воля похожа на ветер, гуляющий там, где ему хочется? Разве она не как птица летящая над горизонтом? Ты не чувствуешь, что моя воля несёт свободу, а не как твоя желание власти? Хэнкок начала аккуратно сбавлять уровень силы в нашей борьбе, пока наконец полностью не перестала давить. Она медленно отпустила ногу, простояла несколько секунд и упала на колени. Через некоторое время её начала бить дрожь, а ещё через пару секунд она, обнимая себя, ревела во весь голос. Трудно поверить, что это один из самых сильнейших моих противников. Сейчас Хэнкок совсем не напоминала гордую Императрицу Амазон Лили. Особенно с учётом всех травм, оборванной одежды, потрепанной причёски и ручья слез. — Т-точно не расскажешь?! — всё ещё плача, спросила она меня. — Точно, — ответил я и попытался тепло улыбнуться, но без одного переднего зуба и с помятой мордой получалось плохо, ибо Боа только от этого заржала. — Фу-фу-фу-фу! Ну и лицо, мужчины такие страшные. — На себя глянь! Зараза, всё же стоило её вырубить. Не позорился бы. Нья-ха-ха-ха! А нет, сама справилась. Упала бессознания.