Amor tussisque non celantur (Любовь и кашель не скроешь)

Утром Барнс был молчалив, как никогда. Он не задавал вопросов, не реагировал на передвижения, вообще старался не смотреть. Кэролайн не знала как реагировать на такое поведение, но сильно его не мучила. Во время завтрака она задала несколько банальных вопросов, типа «Вкусно?», «Будешь ещё?», но он лишь кивал головой положительно или отрицательно. — Я должна уйти. Тебе стоит вернуться в камеру. За тобой присмотрят солдаты, - Кэр собрала посуду на разнос. Он снова кивнул и молча уселся за стеклом. — Баки, я обидела тебя? Почему ты не хочешь со мной разговаривать? В ответ тишина и опущенный взгляд. Ему было стыдно за то, что произошло ночью. Эти действия нельзя назвать адекватными. — Если тебе больше не приятна моя компания, я могу не приходить. Только скажи. Он тяжело вздохнул и зажмурил глаза до фейерверков. Ей было бы лучше не приходить. Так безопаснее. Солдат не хотел сделать Кэролайн больно, не хотел испугать. Но как сознаться? Она так старалась облегчить ему жизнь, подстраивалась под его странный уклад и правила, а он... — Я боюсь причинить тебе боль, - он откинул голову вверх, не открывая глаз. Такой ответ удивил её, ведь ничего страшного не произошло...или? Что заставило его кричать среди ночи? Почему он вспотел так сильно? Брукс сперва застыла, приросла к полу на пару секунд, а потом подошла ближе и опустилась на колени рядом. — Я благодарна, что ты не сделал мне больно, - мягкие губы коснулись его гладкой щеки. Баки распахнул глаза, в них было столько сожалений. — Кэрри, я...- он некрасиво изогнул губы, как перед истерикой, но девушка его остановила. Она догадывалась что произошло ночью, но не знала насколько далеко это зашло. Даже не хотела знать в тот момент. — Ты ничего не сделал. Я не знаю о чем ты думал или что представлял, где касался, но ты остановился. Это самое главное. У меня нет новых синяков и психологических травм. Спасибо, Баки. — Ты останешься? — Нет. Но я заберу тебя с собой. Увидимся ближе к обеду. — Спасибо. Брукс чувствовала себя не в своей тарелке. Как только её выпустили, она постаралась прогнать мысли и догадки. Нужно было сосредоточиться на разговоре с командой. А как сосредоточиться после его слов? Да, одна часть её не хотела знать никаких подробностей, а другая жаждала их, хотела знать всё. Что он сделал, куда касались его руки и губы. Она лишь надеялась, что он оставался в штанах во время этой потери контроля. Брукс злилась на себя за лёгкое возбуждение, которое появилось от представления образов. Когда всё закончится, нужно показаться специалисту. Это ненормально. Не подпускать к себе никого на протяжении четырёх с лишним лет, чтобы потом возбуждаться из-за человека, который стал причиной травмы. Это явно ужасающие последствия. Ей определённо нужен был хороший психолог и качественная терапия. На верхних уровнях всё ощущалось иначе. Солнечный свет радовал глаз, ветер колыхал зелёные листочки, птицы пели свои песни, которые были слышны из-за открытых окон. Чудо, не иначе. Жаль, что замечать это начинаешь, когда просидела день под землёй, среди серых стен. Сложно представить как чувствует себя солдат. Хотя ему не привыкать. Он не помнит последние месяцы, которые провел на свободе, а в Гидре было не принято наслаждаться погодой. — Ты сошла с ума? - первое что услышала Брукс, когда вошла на кухню. Тони принял разнос с её рук и поставил у посудомойки. — Доброе утро. Не ожидала услышать ничего другого. — Там толстое закалённое стекло, две бронированные двери, и ещё одна на выходе. Даже зная что он там, я не могу гарантировать безопасность людей, которые живут здесь или работают. — Тони, это зверство. Чем мы лучше Гидры? — У Гидры не было тебя, - Романофф пожала плечами. — Ну спасибо. — Как прошла ночь? — Нормально. Ближе к утру ему приснился кошмар, но он смог успокоиться. Джеймс не может вспомнить свою жизнь. Я не знаю сколько времени на это уйдёт. Что если он вообще не вспомнит? — Вспомнит. — Я не хочу сидеть там до этого момента. Это тяжело. Как будто вся жизнь протекает мимо. — Под твою ответственность. Любая агрессия, любой срыв, любое нарушение правил и он возвращается в камеру. С тобой или без тебя, - Старк говорил это через силу, понимая насколько это опасно. Ему было не жаль Барнса, а вот Кэролайн очень. Она так молода, так добра, так сильна. Если бы Мстители отказали, она несомненно переехала бы в бункер окончательно. — Спасибо! - она обняла его за шею и радостно поцеловала в щеку. Все же понимали, что от его слова зависит решение всей команды, —Тогда нужно прояснить кое-какие детали. Он может передвигаться из своих апартаментов в мои и обратно? — Под твоим присмотром. Не знаю почему, но тебя он слушает. Романофф рассказала, как ты смогла успокоить его, лишь обняв. — На улицу можно? — Много пространства. Если что-то переклинит, мы ничего не успеем сделать. Лучше во внутренний двор или на крышу. — На кухню? - Брукс прикусила язык и зажмурилась. — Не наглей. Может ещё во все комнаты ему доступ дать? — Пожалуйста. Тогда я буду готовить сама. — Только если нас не будет, - закатывать глаза Старк умел лучше, всех остальных. Он просто не мог по-другому сдержать лёгкую улыбку, которая хотела оказаться на лице из-за её довольного вида. — Я вас люблю, знаете?- Кэр обняла всех по очереди. Она не просто чувствовала себя тут дома, она чувствовала себя в семье. Ей так хотелось, чтобы Баки когда-то почувствовал тоже самое. В таком приподнятом настроении, она поплыла к дверям. — Куда ты? — Хочу прибраться у себя. Хотя у него, наверное, тоже надо бы. Я там все перевернула вчера. А потом хочу принять ванную. Без лишних пытливых глаз, - делая особый нажим на последние слова, она грозно посмотрела на друзей, а они лишь улыбнулись. — Там нет двери из соображений безопасности. — Вы когда-нибудь мочились, пока на вас пристально смотрят? — Детка, мужики странные. В любом ресторане можно столкнуться с тем, что кто-то пялится на тебя во время этого процесса, - Тони увернулся от летящей упаковки салфеток и всё-таки рассмеялся. А потом и все остальные. Брукс смогла изменить их настроение просто своим появлением. — Я скучал по этому. Скучал по тебе, - Роджерс слегка приобнял подругу за плечи. — Вот при нём лучше так не делать. Не обнимай меня, не целуй. Он ревнует. — Это он сам сказал? - Нат удивлённо вскинула брови. Неожиданно было услышать, что он умеет что-то чувствовать. Пусть даже ревность. — Баки клюнул меня в макушку и в щеки, сразу после того, как ты ушёл вчера. «Он так делал. И тебе нравилось, я видел. Ты улыбалась, гладила его», - как только она заметила зарождающуюся новую улыбку на лице Старка, то сдвинула брови, — Это не смешно. Его чувства обострены, но солдат не умеет их понимать и различать. Он всё делает по наитию. Показалось, что Роджерс клюнул меня, он клюнул. — Ты объяснила, что всё было не так? — Показала, как надо, - Брукс усмехнулась одним уголком и подмигнула, выходя из кухни. Сказать, что все потеряли дар речи, ничего не сказать. Друзья переводили взгляд друг на друга с открытыми ртами. Приятно не подбирать слова, а просто говорить, шутить, зная, что тебя поймут правильно. Настроение Кэролайн росло в геометрической прогрессии. Барнс не был тотальным перфекционистом, но у него в спальне всегда был порядок, а вот после её вчерашней ревизии там был погром. Кэр убралась довольно быстро, разложила всё по местам, поменяла постель. Вдруг случится какое-то чудо и сегодня они уснут на мягком матрасе, а не на жёстком полу. От такого сна болели бока. Правда после уборки его комната казалась немного пустой. Ведь в спальне не было никаких фотографий на стенах, никаких статуэток на полках, ничего. В бардаке хотя бы был уют. Поэтому она притащила что-то из своих вещей. Несколько книг теперь лежали на прикроватной тумбочке, на полке стояли рамки с фотографиями друзей, и личная коллекция мотоциклов Харлей Дэвидсон в миниатюре. В кресле небрежно лежал плед. Апартаменты смахивали на обитель холостяка. Со своей спальней она так не заморачивалась, просто убрала все вещи на свои места. Правда отдала всё имеющееся оружие на хранение Наташе. Не хватало чтобы он нашёл что-то. Горячая ванна с пеной принесла долгожданное расслабление и покой. Незамысловатая мелодия не позволяла мысленно возвращаться к Баки. Пока она тут релаксировала, он сидел в бункере совсем один. Ладно, не совсем. Там были ещё два десятка солдат. Но с ними не поговоришь. Брукс нуждалась в личном пространстве и времени, чтобы побыть одной. А иначе она станет раздражаться по любому поводу. Это не нужно никому. Время до обеда пролетело быстро. Она успела приготовить мясо, гарнир и салат. Друзья покинули кухню, но были неподалёку, чтобы сражаться, если потребуется такая необходимость. Когда Брукс спустилась вниз в летнем сарафане, поежились даже солдаты. В бункере было холодно, а наверху градусов 27, так это в помещении, на улице все 40! Зимний не ожидал увидеть её такой. Он даже неосознанно коснулся ладонью к стеклу. Агент отпустила солдат и приказала освободить от людей дорогу к лифту. Зачем его напрягать? — Ты готов? — Почему ты так одета? — Тебе не нравится? Там наверху просто так жарко. А на кухне тем более. Я приготовила нам обед. — Ты красивая, - прошептал он, хотя это и так было понятно по взгляду, который исследовал тело сантиметр за сантиметром. — Спасибо, - она открутила вентили и вошла. Первым делом солдат обнял её, в этот раз более ласково, и поцеловал щеку. — Я боялся, что ты не придёшь. — Я не нарушаю обещаний, Баки. Давай складывать вещи. Пора уходить. — Мы не вернёмся? — Зависит от твоего поведения. Если будешь вести себя, как уравновешенный человек, то мы будем жить в своих комнатах. — Отдельно? - брови сдвинулись к переносице. Лучше уж в бункере с ней, чем в мнимом комфорте без неё. — Нет. Я буду рядом, - Кэр аккуратно складывала вещи обратно в огромную коробку. Спустя каких-то пять минут они вышли в коридор. Солдат нёс коробку перед собой, а Кэр шла рядом, держа его под локоть. Она чувствовала напряжение мышц. Он считывал каждую табличку, каждый знак, каждую вентиляционную шахту, рисуя в голове трёхмерное изображение этого здания. В лифте оба молчали. Брукс начала нервничать. А вдруг это всё обман и хитрость? Он просто сбежит, как только увидит выход. К счастью, её страхи не воплотились в жизнь. Как только они оказались на верхнем уровне, он просто замер, ожидая дальнейших направлений. Его не интересовала погода, солнце и птицы. А ещё его не интересовал побег, что было самым главным. — Нам сюда, - Кэр мягко направила его в сторону кухни. Зайдя туда он поставил коробку и подозрительно осмотрелся. Там пахло очень приятно. Первым делом она заставила его вымыть руки. На столе стояла большая чаша со свежим салатом и посуда для двоих. Девушка сняла колпаки над тарелками и попробовала обе порции, как делала постоянно. — Приятного аппетита. — Спасибо, - он уплетал пищу так быстро, что забывал жевать. Кэр же, наоборот, замедлилась. В конце концов, она с улыбкой отдала ему большую половину своей порции. Чуть позже она показала куда ставить грязную посуду, как делать кофе и разогревать еду. В общем показала всё то, что уже показывала. — Зачем мне это знать? — Потому что скоро ты сможешь делать это сам. Без посторонней помощи, - она налила холодной воды из кулера и отпила пару глотков. Джеймс снова нахмурился. Почему сам? Он хотел всегда быть с ней, где угодно. — Бери коробку, пойдём. Покажу тебе твою комнату, наконец-то. Но, если захочешь, сможем жить в моей. Мне без разницы. — Мне тоже, - солдат не чувствовал себя в безопасности, пока они шли по длинным извилистым коридорам с кучей дверей. За каждой из них могла подстерегать опасность. Когда она открыла дверь его обители, первым в глаза бросилось огромное окно, а за ним вид на лес. Уже потом фотографии и маленькие мотоциклы, мебель и вещи. А ещё закрытая дверь в ближнем углу. Он мигом открыл её, но ничего нового не увидел. Санузел. Правда намного больше, чем тот, что был в бункере. Пока девушка раскладывала вещи из коробки, он проверил каждый сантиметр пространства, а потом кивнул сам себе. Этот жест вызвал у неё улыбку. — Безопасно? — Нет. Окно не практичное. Если за ним будет киллер, мы как на ладони. — Стекло бронированное. Это база Мстителей, главных героев Земли, а не просто домик. Ты здесь в безопасности. Снаружи сюда не забраться, а в дверь могут зайти только те, кто желает тебе добра, - она не ждала полного доверия, поэтому короткого кивания было достаточно. Чуть позже он устроил полный придирчивый осмотр её спальни. Там было много всего. Косметический столик с кучей незнакомых ему предметов. Большой комод с бельём и носками. Кэр чуть не сгорела со стыда, когда он счёл своим долгом проверить содержимое. Не менее огромный шкаф, полон вещей. Полки с книгами. Идеально заправленная широкая кровать, на которой было столько подушек, что там вряд-ли поместилось бы двое людей. Среди них она всегда ощущала себя будто на мягком облаке. А ещё в её апартаментах везде были коврики. Полки в санузле заставлены разноцветными баночками, содержание которых он тоже не знал. Шампуни, гели, кондиционеры, маски, пены для ванны, соль, мыло и т.д. Это хорошо ещё, что он не открыл зеркальный шкафчик. Там она хранила все уходовые вещи для лица и тела. Они даже не совещались. Брукс дала ему право выбирать. Снова. Бак выбрал свои апартаменты. Пусть он и не помнил этого места, приятно было осознавать, что она будет жить «На его территории». — Ты хотел бы выйти на улицу? Сегодня такая хорошая погода. Мы слишком долго были взаперти. — Мы пойдём туда? - он указал пальцем на лес, что располагался чуть вдали от базы. Кэр вздрогнула от воспоминаний об этом месте. — Извини, но я не могу так рисковать. Мы можем подняться на крышу или выйти во внутренний двор. — Ты не доверяешь мне, - солдат опечалился. Это был словно нож в спину. Ведь он доверял ей, как никому другому. — Доверяю, но не хочу потерять. Если в твоей голове сработает какой-то триггер и ты захочешь вернуться «на Родину», я не смогу тебя удержать. — Тогда лучше во двор. На крыше будет слишком жарко, - он не думал об этом с такой стороны. Кэролайн права. Сейчас он не хочет уходить, но всё может измениться в любую секунду. Он нестабилен. — Хорошо. Может быть ты хочешь взять книгу или ноутбук? Мы можем смотреть кино на свежем воздухе. — Нет. Просто с тобой. Теперь была её очередь кивать. Солдат всё время был напряжен. Он оглядывался на каждый шорох, проверял каждый закоулок, пока они не дошли к двери. И даже там он не успокоился, пока не исследовал каждый сантиметр пространства. Брукс лишь закатила глаза. Ну а что делать? Вот такой он подозрительный. Эта привычка у него не от хорошей жизни. Пока Баки ходил кругами, она расположилась на газоне, в тени, под широким деревом и просто наблюдала. Внутренний двор со всех сторон был окружён корпусами. Сюда можно было попасть только с одного из них или сверху, как иногда прилетал Железный человек. Поэтому она не считала нужным так скурпулезно что-то выискивать. — Безопасно? - спросила она, минут через 10,когда он закончил и сел рядом с ней. — Относительно. Слишком много входов и выходов. Нужно быть осторожными. — Не нужно. Все двери ведут к Мстителям. Любой, кто зайдёт, для нас не опасен. Расслабься чуть-чуть, пожалуйста. Ложись, - Кэр хлопнула себя по коленям, а он удивлённо уставился. — Зачем? — Просто. Это удобно и безопасно, - девушка с интересом наблюдала, как он медленно-медленно, будто ленивец, кладёт затылок на оголенные бедра. Сарафан чуть задрался, оттого было немного щекотно. Тонкие пальчики зарылись в его волосы и нежно массировали кожу головы. Неожиданно для самого себя, солдат прикрыл глаза и заметно расслабился. Ему было хорошо рядом с ней. Обостренный слух никуда не делся, он прислушивался ко всему, но не слышал ничего подозрительного. Конечно никто из них даже не подозревал, что за ними наблюдают с самого верхнего уровня. Стив и Наташа стояли у стекла, сложив руки на груди. Никто из них не мог найти слов для комментариев этой идиллии. — Баки, что вообще ты помнишь, кроме меня? - она почувствовала как напряглась каждая мышца его внушительного тела. — Боль и холод. У меня есть навыки, которые остаются независимо от обнуления. Я не помню свои задания, кроме Красной комнаты, если ты об этом. — Нет, не об этом. Я знаю, что тебя обнуляли каждый раз, когда ты вспоминал что-то из прошлого. — Что такого я мог вспомнить? — Ты герой Америки, который доблестно сражался во второй мировой войне, позже ты сражался с Гидрой и Красным черепом. Спас жизнь Стива. К сожалению, потом ты сорвался с поезда, над глубоким ущельем. Нашли тебя не наши люди, а враги. Так ты оказался в той организации, которую ненавидел. — Правда? - он сдвинул брови и задумался. В голове появилось очень много уточняющих вопросов. Она видела насколько он заинтересован, — Как я смог выжить после падения? — Когда ты был обычным солдатом, то попал в плен. Там заставляли тяжело работать. Ты заболел и они решили доставить тебя к доктору. Но не для лечения, а для опытов. Так ты получил свою дозу сыворотки, которая спасла тебя от смерти. — Из плена я выбрался сам? Благодаря сыворотке? — Нет. Роджерс вытащил тебя и других солдат. Позже вы звали себя Ревущая Команда. Вы со Стивом лучшие друзья, с самого детства. — Я ничего из этого не помню. Будто ты говоришь о ком-то другом. — В Вашингтоне, в Национальном музее, есть выставка Капитана Америка. Там можно увидеть не только вас со Стивом, но и всю команду. Там есть онлайн-экскурсия. Вечером посмотрим. — Ты была там? — Да. У меня есть маленький домик в Вашингтоне. Я ходила на выставку из-за тебя, если честно. — Почему? — Пыталась понять, как из такого доброго, улыбчивого человека сделали убийцу без чувств, - Брукс прикусила язык за свою прямоту, потому что он зажмурился от её слов, как от пощечины. Она поспешила продолжить. — Я не виню тебя и не считаю плохим, честное слово. Во всем виновата Гидра. — Но я такой. Даже если я вспомню всё, это не вернёт назад всех убитых людей. Сколько их было? Явно не пара. — У тебя в комнате есть блокнот с именами. Захочешь, прочтёшь. Тебе станет легче если я скажу, что убила намного больше людей, чем ты? Но если у меня был выбор, я могла выбрать смерть, то у тебя не было никакого. Я намного хуже чем ты, Баки. — Не говори так. Я не встречал никого добрее, - он вытер одинокую слезу с её щёчки. Снова без разрешения, но она не обратила внимание. — Или просто не помнишь. У тебя было много девушек до Войны. — Но помню я только тебя. Значит, ты лучше, чем остальные. Кэролайн не нашла нужных слов, чтобы ответить, а он в них и не нуждался. Они просидели там почти до самого ужина, пока у него не начал бурчать живот, иногда меняясь местами. Успели обсудить важные требования к его поведению, которые он пообещал соблюдать. Решить что они приготовят, хотя Баки слабо представлял блюда исходя только из названий. Главное, что Кэр сказала - Я знаю, тебе понравится. Ты это любишь. Это как с пациентами, которые потеряли память. Они могут доверять только самым близким. Тем, кто знает о них всё. Начиная от болезней, непереносимости продуктов и аллергий, заканчивая любимым фильмом или жанром музыки. Было бы более логично доверять Стиву, но загвоздка в том, что с ней он проводил больше времени до происшествия, следовательно она и знала больше. Роджерс знал довоенного Баки, как свои пять пальцев, но Баки после Гидры нет. Когда они шли по коридору, ей было спокойнее держать его под руку. Иллюзия того, что если что-то случится, она сможет удержать. Баки воспринимал это иначе. Если ей хочется его касаться, пусть касается. Сквозь прозрачное стекло можно было заметить, что Романофф и Роджерс ещё были на кухне и даже не собирались уходить. Кэролайн стало грустно, ведь раньше они могли ужинать все вместе, перебивая друг друга и смеясь. Солдат почувствовал смену её настроения. — Нам придётся подождать, пока они закончат и освободят кухню. Я пообещала... - но не успела она договорить, как Кэп открыл дверь и улыбнулся. — Если мы не будем вам мешать, то можете пользоваться кухней. Мы всё обсудили. — Спасибо, Стив! - она обняла его крепко-крепко, а потом сама себя одернула. Черт. Забыла, что лучше этого на глазах у солдата не делать. Он напрягся моментально. — Проходите, - Роджерс придержал дверь. Кэролайн вошла, а вот солдат остался. Он ждал, пока "соперник" отступит, сверля его злобным взглядом. В итоге Стив отошёл. Это было похоже на какое-то соревнование самцов. Наташа прыснула в собственный кулачок, а Стив поник, словно его унизили. — Иди сюда, Баки. Сперва мыть руки. Расслабься немного. Коммуникация с другими людьми тоже важна для тебя. — Понял, - рыкнул он сквозь плотно сжатые зубы. Его напрягало присутствие в комнате посторонних, тем более тех, кто обнулил его и запер в бункере. — Мясо мы храним вот здесь, молочные продукты тут, запоминай. Овощи здесь, крупы вон там, специи слева от тебя в первом ящике. Посуда справа, можешь открыть и всё проверить, - Кэр не обращала внимания на друзей, пока не показала ему всё самое важное для готовки. — Бекка звонила сегодня, - невзначай начал Роджерс, чуть тряхнув головой. Брукс замерла на одном месте. Солдат же не отреагировал никак. — Всё хорошо? — Да. Кимберли родила ночью. Парень, абсолютно здоровый. Крепыш такой. — Поздравляю, Баки! - она обняла его так же крепко и эмоционально, как Роджерса до этого. Тот, конечно, прижал её к себе, но не понял почему поздравляют его. На лице полное недоумение, — Ты теперь двоюродный прадед. Нужно обязательно отправить открытку и заказать что-то в подарок. — Это моя настоящая семья, о которой ты говорила? — Да. А фото не прислали? — Нет, к сожалению. Но я могу попросить, - Стив почесал затылок. — Баки поправится и сам поедет посмотреть, не страшно. — Я благодарен, что ты в меня веришь, - это был не совсем тот поцелуй благодарности, который он обычно оставлял. Это был поцелуй «Смотри, соперник, она моя». Потому что сразу после солдат грозно зыркнул на Стива, тот в недоумении поднял руки. Забавляла эта ситуация только Романофф. Кэр не знала куда себя деть. Одно дело, когда это происходило наедине, хорошо, можно стерпеть, но не на глазах у всех. Щеки мгновенно вспыхнули, а взгляд стал более серьёзным. — Не делай так больше. — Почему? — Потому что я не вещь, за которую нужно сражаться. Ясно? Я свободный человек и имею право выбора. — Это что-то здесь, в желудке, как ты говорила, - он склонился над ней, прикладывая женскую ладошку к груди. — Это голод, Барнс. Хватит так себя вести, - она выдернула руку и стала у плиты, раскрывая упаковку со стейками. Пожалуй это был первый раз, когда он её разозлил. И эти вибрации распространились вокруг напряжённой аурой. — Между нами ничего нет, если ты ревнуешь, - Стив попытался разрядить обстановку, но солдат даже не глянул в его сторону. — Не оправдывайся, Стивен Грант Роджерс. В этом нет смысла, если ничего не сделал, - Кэр выложила мясо на ребристую сковороду. — Кажется у тебя неприятности, она назвала тебя полным именем, - Наташа расхохоталась, а Кэп лишь усмехнулся. Кэролайн едва заметно дёрнула губами, пытаясь оставаться серьёзной, хотя это было не просто. Она скучала за обычными разговорами и подколами, и смехом. — Вы уже ужинали или на вас тоже готовить? — На нас тоже, - капитан пожал плечами. Солдат напряжённо выдохнул, но решил не показывать недовольства. — Чем я могу тебе помочь? - вместо этого спросил он, чем на самом деле удивил всех. — Утром мы ели салат. Ты помнишь все ингредиенты? — Да. — Тогда доставай овощи, ты знаешь где они лежат. И хорошо помой. Стив и Наташа с интересом наблюдали за всеми передвижениями по кухне. Кэр не боялась его ни капли, даже когда в руке был острый нож или он подходил совсем близко. Она просто привыкла к этой близости за последние дни. Кэр позволяла ему пробовать на вкус абсолютно всё, что готовила, и спрашивала советы по поводу специй. Солдат не знал многих названий, но мог высказывать пожелания: больше соли, перца или сахара или "вот этого последнего порошка". Ему было приятно, что его мнением интересуются. Барнс даже перестал обращать внимание на других людей в кухне, настолько процесс увлек его. Запахи плавно распространялись по кухне, заставляя животы бурчать всё громче. Когда всё было готово, Нат расставила тарелки и приборы. Стив любезно налил немного вина всего в два бокала. — Приятного аппетита, - Кэр села рядом с Баки. Он ответил незамедлительно. А потом с подозрением посмотрел на ее бокал. Понюхал содержимое, посмотрел на свету и поставил обратно. Остальные наблюдали за его действиями молча. Кроме Кэролайн. — Безопасно? - как же ей надоело задавать один и тот же вопрос. — Не могу быть уверен. — Я тебе уже говорила, что тут тебе не желают зла, как и мне, - она накрыла его руку своей и ободряюще сжала, солдат кивнул. — Если ты считаешь, что Стив влюблен в неё, зачем тогда ему её травить? - Нат изогнула бровь. Баки долго молчал, сверля обоих взглядом. Они уже даже решили, что и этот вопрос останется без ответа, но... — Там может быть не яд. Может у него другая цель. Рагипнол. Ксанакс. Кетамин, - и если Стив не понял ни единого слова, то подруги переглянулись между собой. — Зачем ему делать тебе такой подарок? Я сплю с тобой в одной спальне, - Кэролайн изогнула бровь. — Ты не доверяешь мне, - уже второй раз за день, это был не вопрос, а утверждение. Её слова задели его, правда. Да, у него проблемы с контролем, но он смог остановиться. Этот ужин зашёл в неприятный тупик. — Доверяю. Просто мне не нравится, когда ты так думаешь о моей семье и своём лучшем друге. Ты готов был жизнь за него отдать, а теперь подозреваешь в том, на что Стив не способен,- теперь он видел, насколько тяжело ей давался этот вечер. Той радости, которую она испытала в самом начале, переступая порог кухни, уже не было. Ей было грустно, что всё так обернулось. И аппетит совсем пропал. Наташа и Стив наблюдали за ним молча, не пытаясь комментировать или возмущаться. Солдат накрыл её ладонь, как она делала с его, ещё пару минут назад. — Прости меня, - этих слов из его уст было не просто достаточно, их было больше, чем ей требовалось. Извинения от человека, который ничего не чувствует? Чушь несусветная. Он чувствовал может даже больше, чем все остальные в этой комнате, просто не умел эти чувства проявлять. Кэр видела искреннее раскаяние во взгляде и оттого кивнула. Дальше ужин прошёл без стычек. Даже если солдату не нравился тот или иной взгляд, жест, он старался не реагировать слишком резко. Брукс ощущала его напряжение, что нарастало с каждой новой минутой, поэтому отказалась от десерта и чая. Они просто убрали со стола и скрылись в его апартаментах. — Устал? — Да. — Было бы легче, если бы ты не тратил свои силы на подозрения и сосредоточенность. — Было бы легче, если бы мы были одни. — Баки...но так не будет всегда. Ты должен заново научиться общаться с другими людьми, а не только со мной. Ты поправишься и всё будет, как раньше, - Кэр взяла свои вещи, полотенце, косметические принадлежности и закрыла за собой дверь в ванную. Солдат вдруг почувствовал непонятную тревогу, беспокойство. Почему эти слова, что когда-то её не будет рядом, так пугали? Когда он был в Гидре, то не чувствовал и близко ничего такого печального. Кэрри завладела его мыслями и он не готов её отпускать. Брукс стояла под струями горячей воды и много думала. Она медленно, по крупицам, теряла надежду. Баки не вспомнил ничего. Абсолютно. Даже никаких намёков на то, что это произойдёт. Неужели это и есть наказание свыше за все грехи. Сперва она ненавидела его, потом боялась, жалела, понимала, прощала, влюблялась, а теперь... Нужно начинать всё сначала. И нет никаких гарантий, что он снова не переживёт какой-то сбой в сознании. Она надела белье и пижаму, высушила волосы и вышла из ванной, намекая, что теперь его очередь. Солдату понадобилось намного меньше времени. Конечно, он просто мылся, а не размышлял о смысле бытия. — Если моё выздоровление и восстановление памяти означает, что ты отдалишься, я не хочу вспоминать, Кэрри, - первое, что он сказал, после того как прилёг рядом. Мягкость матраса сразу насторожила. Брукс повернула голову в его сторону. — Ты не понимаешь о чем говоришь. Даже после Гидры ты пережил много плохого, но, уверяю, хорошего ты пережил ещё больше. — Что, например? — Ты увидел сестру и познакомился с её внуками. Трогал живот Кимберли и она тебя не боялась. Познакомился со столькими людьми, которые тебя приняли. Ты заново научился жить. Ты мечтал о работе в команде с Мстителями. Хотел загладить вину по каждой жертве и чуть отпустить груз с души. — В моих планах на будущее была ты? - этот вопрос выбил весь воздух из её грудной клетки. — Не знаю. Я хотела уйти из Мстителей, как только Красной комнаты и Гидры больше не будет. А ты говорил, что я не смогу всё бросить. Окончательное решение ещё не принято. Кстати, я обещала тебе экскурсию по музею. Брукс просто не хотела продолжать этот разговор. Его сложно было вести даже с тем Баки, который помнил и знал каждую мелочь. И ладно, если бы они встречались и думали о совместном будущем, так нет, у них было два поцелуя. А в своих мыслях Кэр никогда не заходила дальше того момента, когда Джеймс узнает всю правду о её жизни после Красной комнаты. Ей казалось, что он не поймёт, не сможет принять, не простит. Кэр открыла ноутбук и поставила себе на колени. Быстрые пальчики мгновенно вбили запрос в поисковую строку и открыли сайт музея. Хорошо, что там был голос экскурсовода, потому что она мало могла рассказать об этом. Когда Кэр была там, то просто стояла и пялилась лишь на него. Джеймс снова сосредоточился, ничего из этого он совершенно не помнил. Лучший друг Капитана Америка. Мастер спорта по боксу. Меткий снайпер. Храбрый солдат. Именно так говорили о нем. Ни единого плохого упоминания. А фотографии... На каждой улыбка. А на видеофрагментах смех и шутки. Да, сейчас он не мог понять их смысл, но остальным вокруг было весело. У него были друзья, была цель, был выбор. — Понравилось? - тихо спросила она, когда экскурсия подошла к концу. Баки совсем поник. Он переваривал услышанное и увиденное. И чувствовал себя не очень хорошо. Его даже подташнивало от осознания того, кем он является сейчас. Эта рука... Сколько на ней крови? Вся его суть возненавидела этот кусок металла и самого себя. Видимо он ушёл в размышления слишком глубоко, потому что не сразу заметил, что Кэролайн позвала его несколько раз. — Я был кем-то. Хорошим человеком. И кем я стал? — Ты это ты, Джеймс. И тогда, и сейчас. Тобой больше никто не управляет и ты можешь быть таким, каким сам захочешь. — Они сделали из меня идеального солдата. — Нет, ты был идеальным солдатом. Плохо слушал? Меткий стрелок. Мастер спорта по боксу. Ты всё это умел до Гидры. Они дали тебе сыворотку, руку и поработили сознание, вот что они сделали. — Осталось ли во мне что-то от меня настоящего? — Ты настоящий. Всё хорошее всегда было и будет здесь, внутри, - она приложила руку ему на грудь, — У тебя доброе большое сердце. Ты мне веришь? Потому что я верю в тебя. Ты хороший человек и хороший друг. — Что случилось перед тем, как я потерял память? Как я оставил гематомы на теле?- смена темы была слишком резкой. Просто этот вопрос беспокоил его уже длительное время, поэтому он решился спросить. — Не нужно об этом сейчас. Пожалуйста, - Кэр не хотела вспоминать тот эпизод снова и оттого сделала особый нажим на последнем слове. — Я хочу знать, - не менее твердо обозначил свою позицию Баки. Она потерла напряжённые виски и зажмурила глаза. — В тот день мы были на терапии. Всё шло как обычно, вот только именно в тот день ты впервые не поддался внушению. Я была так счастлива, ты даже не можешь представить. Мы поговорили, выяснили, что испытываем определённые тёплые чувства друг к другу. А потом был поцелуй. — Поцелуй? — Касание губами. Когда ты благодаришь меня, это тоже поцелуй, но дружеский. Тот был другой. — Губы мягкие. Откуда синяки? — Ты перешёл черту. Я не знаю как это произошло. Ты вёл себя так, как в Красной комнате. Держал мои руки над головой, сжимал всё, к чему мог дотянуться. Я думала, что ты не остановишься... Думала, что сделаешь это снова. Я так испугалась,- лёгкие всхлипы перерастали в настоящую истерику. Баки не знал как ей помочь. Затылок горел огнём, а во рту горечь от ненависти к себе. Солдат не придумал ничего лучше, чем просто обнять её, прижать к себе. Он не сжимал слишком крепко, чтобы не испугать её сильнее. — Прости меня. Я не понимаю почему так поступил. Ты говорила, что я всё помнил. — Да. И ты извинялся. Ты говорил, что это сбой программы, а я не поверила. Мне так жаль. Прости. Может ты вспомнил часть своего задания или что-то ещё, но я не могла оставаться рядом. Ты пугал меня. — Тогда почему ты здесь?- этого он совершенно не понимал. — Когда меня привезли обратно, я поняла, что ты не врал. Это действительно был сбой. Ты никогда бы так не поступил со мной по собственному желанию, - Кэролайн посмотрела на него из под пушистых, влажных ресниц. Джеймс был действительно тронут её словами. Однако мрачнел от воспоминаний прошедшей ночи. Ведь это было его желание. Он этого хотел. Чего скрывать, он хочет этого даже сейчас, хочет касаться её кожи 24/7, хочет вдыхать аромат, хочет чувствовать её руки и губы на своём теле. Есть ещё одно желание. Пожалуй самое главное. Баки желает, чтобы Кэрри сама этого хотела. Мягко гладить кожу и шрамы, запустить пальцы в густые волосы, целовать его, только не по-дружески, а так, как она хотела этого в тот самый день. — О чем задумался? — У меня проблемы с контролем, когда ты рядом, - честно ответил Баки и чуть отвернулся, чтобы не видеть страха. Правда Кэр и не испугалась совсем. Она заставила его посмотреть ей в глаза. — Я могу это понять, но ты всегда можешь остановиться. — А что если нет? Что если я не смогу? Или ещё хуже, что если я не захочу останавливаться? — Не говори так. Ты человек, а не животное. Да, со своими слабостями и желаниями, но ты сам делаешь выбор. Стоит ли минутная потеря контроля нашего общения? — Нет. — Рада слышать. — Я не хочу причинить тебе боль. Только не снова. Ты не заслуживаешь такого отношения, - Джеймс мягко заправил выбившуюся прядь за ушко. Брукс застыла сантиметрах в 10 от его лица. Это было честно, он говорил искренне, потому что в глазах можно было с лёгкостью увидеть страх и горечь сожалений. Черт возьми, Баки. Почему именно ты сводишь меня с ума? Мне очень срочно нужен терапевт... Та искра, что пробежала между ними пугала обоих. Солдата, потому что он никогда не чувствовал ничего подобного. Её хотелось защитить от всего мира, спрятать там, где никто не найдёт, быть рядом с ней другим, не таким, каким его привыкли видеть люди. Быть нежным и заботливым, как бы странно не звучали эти мысли в его голове. По крайней мере, он понимал, что нежность - это противоположность грубости, а значит его цель. То же с заботой - это противоположность равнодушия. Кэролайн пугала эта связь, потому что он не совсем Джеймс, в которого она успела влюбиться. Это ведь Зимний солдат, хотя он походил на него всё меньше и меньше. Он становился мягче с каждым прожитым часом, проведённым рядом с ней. Брукс прокляла себя и свои глупые желания, но опустила взгляд на его губы. Она помнила их тепло и мягкость, помнила покалывание щетины, помнила и нежность и грубость. Жаль, что он не помнит ничего. Кэр сомневалась, что он понимал что именно между ними происходило в тот момент. Солдат чувствовал, как неумолимо учащается стук сердца, чувствовал как покалывают пальцы на живой руке, как покалывают губы, будто от фантомных касаний. Кэрри не смогла удержать внутренних демонов. Она потянулась к губам, краем сознания замечая, что он не сдвинулся с места, не потянулся навстречу. Солдат и правда слабо понимал происходящее, он просто чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Оба неосознанно задержали дыхание, ровно до тех пор пока её губы не достигли цели... Потом послышался шумный выдох. Баки двигался так быстро, что Кэр даже не успела понять что происходит. Крепкие руки в долю секунды пересадили её на его бедра и силой прижали к груди. Поцелуй получился неловкий и смазанный. Барнс не знал как делать это правильно, поэтому делал так, как ему хотелось. Он прикусывал женские губы, проводил по ним языком, стучался зубами о зубы. Руки гладили её спину, путались в волосах. — Баки... - полустон, полушепот заставил его остановиться, хотя этого он хотел в последний момент. Грудные клетки двигались в унисон, в каком-то совершенно безумном ритме. Ей хотелось плакать от того, как хорошо она себя чувствовала рядом с ним, когда не боялась. — Легче. Не кусай меня, пожалуйста. Целуй. Кэрри коснулась губами к щекам, оставила дорожку поцелуев до подбородка и к шее. Провела языком по напряжённой венке и это действие пробудило бурю эмоций у обоих. Солдат захотел незамедлительно повторить это с её шеей, поэтому чуть потянул за локоны, заставляя запрокинуть голову назад. Она поддалась, притягивая его ещё ближе, сжимая отросшие волосы. И Баки испугался. Жаркие, чувственные стоны и касания будто будили в нем нечто страшное, дикое. Напряжение между ног росло с каждым её «Ммм». Он боялся ей навредить, боялся испугать. Кэр вздрогнула, когда почувствовала промежностью твердый крупный член. Их разделяли лишь белье и ткани пижам. Идиотка. Что я наделала? Нельзя было заходить так далеко. Что делать теперь? Я виновата в его состоянии. Но, черт возьми, мне никогда не было так хорошо... Чуть отстранившись, солдат скинул с себя белую майку. Он хотел чувствовать каждое касание кожей, без препятствий в виде ненужного куска ткани. Она будто услышала все его желания, потому что ладони сами собой потянулись к крепкой груди, прошлись по шрамам и напряжённой шее. Кэролайн запуталась между страхом и желанием. Она не хотела, чтобы этот момент когда-либо закончился, но не была готова непосредственно к логичному продолжению. Ей нравились ласки, но шаг вперёд вводил в панику. — Прости меня, - наконец-то смогла выдавить она жалостным голосом, одновременно чуть отодвигая его от себя ладонью. — Кэрри... - сдавленно простонал солдат притягивая её ближе, не смотря на протест. Он едва ощутимо, ровно как и прошлой ночью, толкался бёдрами вверх. — Я не могу. Я не готова, Джеймс. Прости, что дала тебе надежду. Мне понравилось абсолютно всё, что только что произошло, но заходить дальше я пока не хочу, - Брукс говорила с паузами, шумно втягивая воздух и всхлипывая, потому что его горячие губы и язык терзали тонкую чувствительную кожу шеи и ключиц. — Я никогда не сделаю тебе больно, - горячий шёпот обжигал ушную раковину. Кэр чувствовала насколько влажно стало между ног, такое с ней было лишь однажды, но об этом позже. Она затолкала это воспоминание максимально далеко. Низ живота откликался лёгким спазмом на каждый толчок. — Останови меня, если хочешь. Я смогу. Но Кэролайн не хотела. Она выпала из реальности, как только первый раз двинула бёдрами навстречу толчкам, которые становились всё настойчивее и сильнее. Каждый раз он упирался в правильное место, с нужной частотой и давлением. Она дрожала, хватаясь руками за его спину, словно боялась упасть. Солдат помнил, что нужно избавиться от одежды, чтобы прочувствовать всё, чтобы войти в её тугое горячее лоно, но не делал этого. Мысли о её комфорте были на первом месте. «Заходить дальше я пока не хочу». Тем более, что её движения навстречу тоже приносили немалое удовольствие. Она казалась такой беззащитной и доверчивой в его руках. Прикусывала подпухшие губы, изгибала брови, держала глаза закрытыми, чтобы острее чувствовать. Её личико стало совсем алым и влажным, когда обе его руки опустились на ягодицы и задали новый ритм. Колени задрожали, сжимая его бока. Напряжённое выражение лица смягчилось, разгладилось, Кэр хватала воздух, двигая губами как рыбка, а солдат пытался поймать их своими. — Баки... - теперь это была не жалобная просьба, а скорее благодарность и удовольствие. Она хотела бы замедлиться, но сильные руки не позволяли. Барнс выглядел не лучше, чем она сама ещё несколько мгновений назад. Красное лицо и истерзанные губы, челюсти плотно сомкнуты, на шее и лбу показались синие венки. Кэролайн мягко целовала губы, обхватив лицо ладонями, смотрела в глаза. — Кэрри... — Баки... — Кэрри... — Баки... Они повторяли имена друг друга лишь ускоряясь. Движения тазом не остановились, когда его руки перебрались на талию, погладили ребра и остановились на пышной груди. Кэролайн перестала отдавать отчёт своим действиям. Она соскочила с его колен и отползла к краю кровати. Не трудно догадаться, что солдату это не понравилось. Тем более, что в её глазах был не страх, а лёгкая хитрость и возбуждение. — Что ты делаешь? - он рычал, надвигаясь, словно дикий зверь. Пижамные штаны так натянулись в районе паха, что её совсем не удивило бы, если бы они разошлись по швам. — Тебе не хватает давления и упругости, чтобы кончить. Я хочу помочь. Брукс повернулась спиной, стала в коленно-локтевую позу и прогнулась, не снимая одежду. Такие условия её устраивали. Солдат задохнулся от того, что видел. Шёлк так сильно обтянул ягодицы, будто слился с кожей. Она казалась покорной, но на деле сама управляла процессом. Кэр могла остановить всё это безумие, если бы только хотела. Солдат не знал оставаться ему в штанах или лучше от них избавиться. Секунд 10 и он выбрал второй вариант. Кэролайн не видела этого, но почувствовала. Он скользнул так быстро, без препятствий. А всё потому, что штаны насквозь были пропитаны её соками. Стоны вырвались у обоих. — Сделай это. Не останавливайся, - прошептала она, сжимая бедра плотнее. Кэр не чувствовала стыда или страха. Тем более, что солдат не требовал больше, чем она готова была предложить в тот момент. Девушка не чувствовала себя в его власти, не чувствовала себя жертвой. Ничего не происходило без её согласия или желания. Он бился бёдрами о её ягодицы, сжимал талию обеими руками, по спине стекали капельки пота. Стоны переплетались в незамысловатую симфонию, в сочетании со шлепками. Это было хорошо. Слишком хорошо. Вскоре появилась ощутимая пульсация, толчки стали более интенсивными. Солдат кончил с её именем на губах и упёрся лбом меж лопаток. А после оба перевернулись на спину, пытаясь перевести дух. В головах столько мыслей, но ни одного сожаления. Солдат смотрел на неё, чуть повернув голову на бок. Такая красивая, маленькая, нежная женщина. Такая сильная и храбрая. — Я не сделал ничего плохого? - вопрос, ответа на который он очень боялся. А всё из-за тех её слов в самом начале «Стоит ли минутная потеря контроля нашего общения?» — Нет. Всё было правильно, по обоюдному согласию, - она тоже повернула голову к нему и слабо дёрнула губами. — Ты всё-ещё боишься меня? — Нет. Я просто не готова почувствовать его внутри снова. У меня не было секса ни с кем, кроме тебя. И, давай будем честны, он никогда не был приятным, а ещё всегда заканчивался беременностью. Но сегодня... Мне никогда не было так хорошо, Баки. Я даже не знала, что так бывает. — Я не уверен, что чувствую именно это, потому что не умею отличать эмоции друг от друга, но... Это и есть любовь? — Это даже сексом нельзя назвать. — Нет, я о том, что между нами. Как такое возможно? Как можно полюбить такого, как я? — Ты лучше, чем думаешь, однако о любви говорить рано. Я влюблена, но ситуация между нами сложнее, чем кажется. — Ты должна ненавидеть меня. — Наверное, но это не так. — Я, кажется, люблю тебя, Кэролайн. — Слишком рано говорить такие слова, если не умеешь различать чувства. Это вполне может быть желание, страсть, привязанность, похоть, - Кэр улыбнулась, поворачиваясь на бок, и положила ладонь на его щеку, — Не спеши. Всё станет на свои места со временем. Ты поправишься, вспомнишь и всё будет хорошо. А сейчас давай снова покупаемся, переоденемся и ляжем спать. День был слишком длинный. Они так и сделали. Молча приняли душ, конечно раздельно, умостились среди одеял и потушили свет. Баки не знал стоит ли касаться её теперь, но Кэр решила за него. Она уложила голову ему на плечо и закинула руку поперёк груди. Почувствовала мягкий милый поцелуй в лоб и почему-то он смутил её больше чем то, что произошло. В нем не было страсти, лишь нежность. Что если Баки действительно влюблен? — Спокойной ночи, Джеймс. — Спокойной ночи, Кэрри. — Ты не против, что сегодня мы спим на кровати? Если да, то можем лечь на пол, как раньше. — Нет, всё нормально. Я не чувствую свободного падения в пропасть, потому что ты держишь меня.