У Юры девушка, а у Кеши депрессия.
Таня сидела на кровати в комнате Юриного общежития и с интересом смотрела на то, как её парень пытался "вернуть к жизни" несчастного соседа.
Юрин друг Иннокентий был, во-первых, студентом химфака, во-вторых, безнадёжно впечатлительным романтиком. Он лежал на своей постели, сложив руки на груди, и стеклянными глазами смотрел в потолок. На прыгающего вокруг него Юру он не обращал совершенно никакого внимания.
Предысторию случившегося Таня не знала, но, понаблюдав немного за ситуацией, получила о ней относительное представление. Кажется, несчастного химика смертельно ранило на передовой личного фронта.
—Кеша, ты ведёшь себя, как школьник! — ругался Юра. Он давно ждал в гости Таню, а страдающий под боком сосед портил ему всю малину.
Кеша не среагировал.
—Если что-то случилось, надо что-то делать, а ты лежишь, как мешок говна, и только всё усугубляешь! Вбил себе в голову, что всё испортил, а исправлять ничего не собираешься!
Весь битый час до этого Кеша практически не обращал внимания на кипящего Юру, но как только тот произнёс последнюю реплику, неожиданно повернулся и посмотрел на него безумным взглядом.
—Юра!.. Я всё испортил!.. Навсегда! Уже всё!.. Всё, ты понимаешь!.. Она теперь со мной точно… Никогда… — голос дрожал, а сам он трясся от волнения и злости, —Я уже ничего… Ничего не смогу сделать!..
Казалось, ещё чуть-чуть и он умрёт.
Юра гневно хлопнул себя по коленке и вскочил со стула. Красноречие было его силой, и обычно ему быстро и легко удавалось договариваться с людьми. Но Кеша, непробиваемый, как кремлёвская стена, выводил его из себя.
—Слушай меня сюда, бесплатный совет, повторять не буду! — вскрикнул он, резко наклоняясь к Кеше, —Схема простая: накосячил — извиняешься, всё! Хэппи энд! Берёшь, звонишь ей, "Алло, прости меня, пожалуйста, Танечка…"
—Лидочка… — перебил Кеша.
—Лидочка, Светочка, Оленька, неважно! "Алло, можно с тобой встретиться, прости меня, пожалуйста, я такой-сякой, я хочу перед тобой извиниться." Всё! А ты тут развёл сопли!..
Юра говорил правильные вещи, но Кеша неумолимо продолжал гнуть свою линию.
—Юра!.. — чуть не плача воскликнул он, —Я не смогу перед ней извиниться!.. Она и духом не хочет слышать обо мне! Я не знаю, как быть… Я всё испортил… К-к-к-к-как я ей позвоню?.. Что я ей скажу?.. Она же такая… особенная, с ней так просто нельзя!..
Журналист нарочно громко выдохнул воздух ртом.
—"Особенная"!.. Все они особенные! Ты мужик или кто?!
Следить за развитием событий было, конечно, интересно, но Таня решила, что дальше так продолжаться не должно. Юра по понятным причинам злился, и на конструктивную беседу с несчастным инженером был не способен. Пора брать дело в свои руки.
—Юра, Юрочка не кричи. — мягко попросила она, —Кеша, ты что-то совсем раскис. Я могу тебе как-то помочь? — очень вежливо обратилась она к другу.
Тот грустно посмотрел на неё и произнёс:
—Мне уже ничего не поможет, Таня… Моя жизнь кончена…
Юра весь побелел и уже было собрался открыть рот, чтобы осыпать Кешу потоком ругательств, но Таня его остановила.
—Кеша, ну что ты такое говоришь, — продолжила она, —Неужели всё настолько серьёзно? Расскажи, что произошло? Если хочешь, конечно.
Кеша, немного успокоенный её тихой по сравнению с Юриной речью, набрал побольше воздуха и заговорил.
—Таня… Я та-а-а-ак её обидел… Та-а-ак сильно… Я ей тако-о-о-ое сказал!.. — от волнения он даже приподнялся на кровати.
—Ну что же? — с большим участием спросила Таня.
—Я сначала опоздал. Я о-о-о-очень опоздал… Она меня пригласила на выставку, а я… Она меня ждала… — Кеша сделал паузу, —У них в институте выставка была. А Лидочка, она, ну, учится на учителя рисования… Она картинки и рисунки всякие очень красивые рисует!.. И она детишек будет учить рисовать тоже. И вот, я опоздал… А потом мы с ней пошли на выставку… Она мне там всё показала, все картины, все штучки там, мы с ней так хорошо ходи-и-и-и-или… И она мне показала одну картину. А там какие-то треугольники, человечки, кружочки, всё какое-то красное и синее было, я ничего не понял в этой задумке!.. — замахал он руками, —Я искусство, вообще, люблю, но вот э-э-э-это… Мне не понравилось. И Лида меня спрашивает: "ну как?". И я тако-о-о-ое начал говорить!.. Я сказал, что это ерунда и тут ничего не понятно, и задумка тут дурацкая, и всё очень плохо!.. И она та-а-а-ак рассердилась, сказала: "А может, я тоже для тебя ерунда?!" и убежала!.. Я ничего не сообразил. Смотрю, а там п-п-п-п-подпись под картиной… И там её имя!.. Я её картину ерундой назвал!.. И я когда понял, Лида уже убежала… Я её искал и не нашёл… Она обиделась… Она о-о-о-очень сильно обиделась!..
Взволнованный и подавленный Кеша закончил рассказ. Таня смотрела на него с большим участием, чего нельзя было сказать о скептически настроенном Юре.
—Так надо скорее ей звонить или писать, а ты только время теряешь! — сказал он.
Таня метнула на него сердитый взгляд.
—И что я ей позвоню?.. Что я ей скажу?.. Я начну говорить и опять ей что-то не то скажу, и опять её обижу!.. Она же такая… С ней так просто нельзя!.. С ней вообще очень просто нельзя!..
Кеша безумно нервничал. Он действительно дорожил отношениями со своей особенной Лидочкой, которая на самом деле была вполне обыкновенной. "Особенной" она была только для Кеши.
—Кеша! Кеша, послушай меня, — спокойно начала Таня, взяв его за руку, —Ты же не хотел её обидеть. Скажи? Ты же не специально?
—Я… конечно не специально… Я о-о-о-очень не специально…
—Вот видишь. Я думаю, она поймёт тебя и не будет сердиться. А ты обязательно попроси прощения! Надо дать ей знать, что ты беспокоишься за ваши отношения и сожалеешь о своих словах.
—Ты думаешь?.. — хотел что-то вставить он, но Таня продолжила.
—А когда она будет готова, то надо обязательно поговорить с ней. Наедине, вместе. Объясниться, извиниться ещё раз и пообещать, что больше ты так не поступишь.
—А если она не захочет меня видеть?!...
—Захочет. — спокойно и уверенно пообещала Таня. —Если сделаешь всё правильно, то всё у вас будет хорошо, и она обязательно тебя простит!..
Иннокентий задумался. Таня во всём была права. К тому же, она девушка и говорит с позиции девушки, значит, ей виднее. Если сделать так, как она сказала, то, наверное, можно рассчитывать на прощение.
—Таня, это всё очень хорошо. Только… Я тако-о-ой неуверенный… Ты же видишь, да… Я красиво, как Юра, сказать не умею… И я опять что-то ляпнуть могу!.. И…
—Неважно, — прервала его Таня, —неважно,
что ты ей скажешь!.. Главное, быть честным и искренним! Ты же так хочешь помириться!..
—Я очень хочу!..
—Значит, она это поймёт! И всё будет хорошо!
Впервые с момента Таниного визита Кеша улыбнулся.
—Ещё не всё потеряно, да?..
—Ещё вообще ничего не потеряно!
—Таня!.. С-с-с-с-спасибо большое! — он не мог и не собирался скрывать своей радости, —Ты мне всё очень хорошо рассказала!.. Я даже… Вот сейчас прям возьму и позвоню ей!
Юра, до этого всё время не произнёсший ни слова, чуть не упал со стула от возмущения. Но Кеша совершенно не заметил его реакции; то ли потому что был занят поисками телефона, то ли потому что Таня ещё до того, как Юра открыл рот, прижала ему палец к губам, заставляя молчать.
—Ну… Всё… Звоню… — взволнованно произнёс инженер и поднёс аппарат к уху.
Все трое замерли. В комнате повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками телефонных гудков.
—А если она не ответит?.. — тревожно спросил Иннокентий два гудка спустя и покосился на Таню, как бы обращаясь именно к ней. Юре, по всей видимости, он в этом вопросе не доверял.
—Ответит. Когда-нибудь точно ответит! Может, не сразу. Надо будет обязательно попробовать ещё!.. — поспешила заверить его Таня.
Юра шумно фыркнул. Он уже прошёл этот уровень.
Неожиданно гудки прекратились и из трубки раздалось "Алло"
—Алло? Лида? Лидочка, это я!.. Мне очень нужно с тобой поговорить!.. — начал Кеша. Вдруг он быстро вскочил с кровати и выбежал в коридор, спохватившись, что их с Лидой относительное уединение нарушается присутствием Тани и Юры.
—Наконец-то! — воскликнул Юра, —Я уж думал, этот цирк никогда не закончится!
Он встал со стула и рухнул на свою кровать, будто до этого был занят очень тяжёлым физическим трудом.
—Юра! Имей уважение к чувствам друга!
—А он пусть имеет уважение к моим! — возразил журналист, —Я тебя не для того пригласил, чтобы ты на эту комедию смотрела.
—Какой ты грубый! Человек переживает, а ты смеёшься!..
—Он всё время переживает, Таня! Хотя переживать ему вообще не из-за чего!
—И что? Нельзя обесценивать чувства других!.. Это тебе кажется, что не из-за чего, а ему так не кажется!
Юра захотел что-то возразить, но промолчал. Разговор был разгоряченным, но, в общем-то, не злым.
—А ты что чувствовал, когда мы с тобой поругались в тот раз? — ни с того ни с сего спросила Таня.
Юра понял, что сейчас он пойдёт по минному полю. Скажет, что ничего особо не чувствовал — провал. Скажет, что, наоборот, беспокоился — выйдет чистосердечное признание поражения. Оно всяко лучше новой ссоры, но тоже нежелательно. Поэтому он собрался с духом и решил сказать, как есть. Точнее, как было.
—Я, конечно, немного разозлился тогда. Ну, ты понимаешь, эмоции. Побесился чуть-чуть и понял, что так оставлять нельзя. Думаю, от того, что я тебе позвоню, ничего страшного не случится. — он помолчал, а затем громко добавил, —И не случилось!
—Конечно. Я же не ответила.
—Да не-е-е-ет, — засмеялся он, —я не про это. Со мной ничего страшного не случилось. Я понял тогда, что ты обижаешься.
Таня отчего-то заулыбалась.
—И думаю, надо скорее поговорить, пока ты к другому не ушла! — выпалил Юра, и через секунду осознал, что зря.
—Почему я должна была уйти к другому? — спросила Таня. В её голосе звучало искреннее изумление, но ни капли обиды.
Юра замялся. Отвечать надо было максимально аккуратно, чтобы она не подумала ничего плохого.
—Потому что… ты только не подумай, я не считаю, что ты очень легкомысленная или… чересчур эмоциональная… Просто… Такое же может случиться, что девушка после ссоры с парнем быстро находит себе другого парня?..
—Ну-у-у… Может, — согласилась Таня.
—Вот, видишь. И в общем, я… Я не думал, что ты будешь назло мне встречаться с кем-то! Вообще не думал! Тем более, учитывая, что мы поссорились из-за фигни какой-то. Но всё равно почему-то этого боялся…
Таня пристально смотрела на него, не говоря ни слова.
—И поэтому решил, что надо как можно скорее извиниться. Пока ты вместо меня кого-то не нашла. Вот… — закончил Юра.
Она опустила глаза в пол. Так совестно ему давно не было.
—Таня, прости! — искать подходящие слова не было времени, —Я такой дурак!.. Ещё и ревную! Мне стыдно, мне очень стыдно!
Он сгорал от смущения и не знал, куда деться. Таня села с ним рядом и взяла его за руку.
—Юрочка… Мне приятно, что ты так переживаешь… Точнее, что тебе не всё равно.
Юрино лицо просветлело.
—Ну как же мне может быть всё равно, ты же моя любимая девушка! — воскликнул он.
"Какой же ты, Юра!.." — думала Таня. "Ругаешься на Кешу, а сам… Точно такой же!.."
Она наклонилась к нему и чмокнула в щёку. На его лице тут же засияла счастливая улыбка.
—Что-то Кеша долго болтает, — заметила Таня, —Наверное, помирились.
В то же мгновение дверь распахнулась, и радостный Иннокентий вбежал в комнату.
—Она… Я… Мы… В общем, Лида согласна со мной встретиться!.. — предвосхищая вопросы сказал он.
Реакции на хорошую новость были разные.
—Ура! Как здорово! Вот видишь, всё хорошо! — порадовалась Таня.
—Я же тебе говорил, просто позвони… — проворчал Юра. Впрочем, он всё равно был рад за соседа.
Таня, незаметно для Кеши, пихнула Юру локтем.
Инженер, как ужаленный, носился по комнате между шкафом, столом и кроватью, собираясь на встречу.
—Всё, ребята, всё, мне пора. Мне нельзя больше опаздывать. Я не хочу Лидочку расстраивать… Всё… — напоследок сказал он и, одновременно просунув ногу в ботинок, а руку в рукав пальто, удалился.
У Юры словно камень с души свалился. Он, конечно, по-дружески любил и сильно уважал своего непутёвого соседа, но не признать, что с ним не оберёшься хлопот, он не мог.
—Вот почему?! — с возмущением воскликнул он, —Почему я ему три часа на уши приседал, а тебя он сразу послушал?! — чуть ли не кричал он, указывая рукой в сторону двери. Досада от собственного бессилия не знала предела.
—Потому что надо быть добрее, Юра, — невозмутимо ответила Таня.
—С ним добрее не получается! — возразил он. Таня лишь хмыкнула.
—А что, у него правда девушка вся такая… Особенная?.. Лида эта. — поинтересовалась она, немного помолчав.
—Да не знаю. Я её видел пару раз в жизни. — сказал Юра, —Наверное, она настолько особенная, что никому кроме Кеши с ней общаться нельзя, — пошутил он.
—Ха-ха-ха!.. Жаль, а то бы познакомились. Как думаешь, мы бы подружились?
—Без понятия, Танечка, я с ней не общался никогда… Только от Кеши про неё и знаю.
—Эх… Ну ладно, главное, что у Кеши всё хорошо.
Юра обнял её за плечи.
—А у нас с тобой будет ещё лучше, — сказал он и поцеловал её в висок.
От его нежных прикосновений Таня начала таять. Она придвинулась поближе и подставила щёку для новых поцелуев.
"Эх, Юра, Юра… К какому другому парню я бы от тебя ушла?.. Мне никакой другой парень не нужен…"
***
Когда Таня была маленькая, родители по вечерам часто включали на магнитофоне кассету с советскими песнями. Музыка была разная: и весёлая, и грустная, и быстрая, и лиричная. Она любила танцевать под кассету, на ходу придумывая движения, чем невероятно забавляла маму и папу, счастливо глядевших на неё. Слова почти всех песен прочно врезались в память, и Таня даже спустя столько лет могла напеть любую. Особенно запомнилась одна красивая песня про любовь…
"...Будет счастье или нет?
В полночь незачем гадать.
То, что есть, на то, что будет,
В этот час нельзя менять…"
***
Юра обнимал и целовал её, шептал на ушко всякие нежности и ласково гладил по плечам. Таня утопала в любви, а про себя думала, что счастье есть. И обязательно будет ещё.
