1
Так уж вышло, что личная жизнь Арсения Попова была в некотором плане созвучна с его фамилией. И если вы до сих пор не поняли, все его отношения рано или поздно оказывались в жопе, причем далеко не в приятном смысле. Арсений с упорством зрелого барана натыкался на баранов в самом что ни на есть прямом значении этого слова. Один партнер хотел, чтобы он надел паранджу и сидел дома, вышивая салфетки, другой просил называть его именами героев советских мультиков (нет, он правда пытался, но на Умке даже его железная выдержка была вынуждена сдаться, дабы не отпускать кукуху плавать на льдине с белыми медведями), а третий все время пытался развести его на деньги. Он страдал, маялся и бесконечно разочаровывался в мужчинах. Обладая весьма незаурядной внешностью, Арсений легко мог получить секс на одну, а может и на две ночи. Сердце требовало любви, а жопа приключений, которых у офисного работника вряд ли можно найти в избытке. Работая в современном опенспейсе, Арсений каждый день наблюдал за отношениями своих коллег, которые то погружались в пучину бурных служебных романов, то расходились, как в море корабли, ставя на уши весь офис. Арсений не был ханжой, нет, но порой его душности мог позавидовать даже сельский автобус в сорокаградусную жару. Отношения на работе всегда были для него строжайшим табу, которого он придерживался с самого начала своей карьеры. Как говорится, лучше иметь врага, чем друг друга, а работа не волк, работа — это ворк. Его начальник, Белый Руслан Викторович, обладал весьма специфическими способами управления. Он не стеснялся в выражениях, не пренебрегал панибратскими отношениями с коллегами, что шло вразрез со всеми принципами Арсения. Он бесился, злился, но откровенно залипал на статной фигуре мужчины, который с грацией волка из мема расхаживал по офису, нередко задевая его стол своей пятой точкой, отпуская пошлые шутки. И вполне вероятно, что в других обстоятельствах Арсений летел бы к нему на крыльях любви и смеялся с тупых каламбуров с ним на пару. — Арсений Сергеевич, зайди ко мне, надо вопросик обкашлять. Арсений неохотно отъезжает от стола, скрипя стулом, встает и собирает распечатки с отчетами. Подхватывает папку с последними идеями по рекламе и вваливается в его кабинет, неаккуратно впечатываясь задницей в дверь, чтобы та не закрывалась слишком громко. — Садись давай. Чаю хочешь? — Белый суетится, но даже так выглядит вполне уверенным в себе и своем теле. Мечта, а не мужик, не будь он сказочным придурком. Арсений про себя фыркает, не отводя взгляд от начальника. — Я кофе пью. Черный. — Арсений смотрит на него как на идиота, мол сто раз уже так было, кофе черный, ты — Белый, два плюс два равно четыре. — Точно, бля, вечно забываю, что ты любишь выебываться. Сейчас Оксанку вызову, принесет нам. — Руслан усаживается в кресло и смотрит на него, откинувшись назад, ехидно улыбаясь. — Доигрался, Арс, ты в курсе? — В смысле? — холодок бежит по коже, а жопа нервно сжимается. Не то чтобы Арсений держался за эту работу всеми силами, но получить пинок под зад ему вряд ли хотелось. — В смысле Ахмедова вышла на Чебаткова, слияние планируем. Тебя ставим главным в креатив, посмотрим, как дальше пойдет. У тебя самое большое количество выигранных тендеров по интеграциям, поэтому ты первый и единственный вариант. От тебя сейчас нужно только согласие и покрасоваться на корпорате в пятницу. Кстати, отказы не принимаются, — Белый улыбается во все тридцать два, демонстрируя свежепоставленные брекеты. «Чтоб тебя кризис среднего возраста еще сильнее пизданул», — думает Арсений, агрессивно изобретая аргументы в пользу своего несогласия. Карьера — важно, но брать на себя ответственность под опекой Руслана страшно. Шестерни в голове вращаются с диким скрежетом, он представляет, как собирает пожитки и сваливает из офиса навсегда, а потом не может найти работу, потому что слишком хорош для этого дерьма, и в тоске и бедности умирает где-то в канаве под Москвой. Дверь кабинета открывается, и в нее протискивается Оксана с двумя кружками, все так же задницей придерживая стеклянную дверь. С грацией горной козочки ставит их на стол и незаметно убегает, снова оставляя Арсения наедине с хитрожопым Русланом, который явно возомнил себя медиумом, способным усадить его на должность силой своей мысли. «А мог бы к себе на лицо», — мозг Арсения неосознанно уносит его в мечты, которые терзают мысли активнее, стоит ему взглянуть на бороду Руслана. — Руслан Викторович, я скажу да, но надеюсь, вы понимаете, что вы не предоставили мне выбора, и шанс, что я не оправдаю ваших ож… — Так, все, не мороси, Арс. Ты знаешь, что справишься, а если нет, то рядом всегда буду я. Чего ты удумал, третий год в проджектах сидеть? Арсений смотрит на него, нервно хлопая глазами, сказать кроме как «муха села на варенье, вот и все стихотворение» абсолютно нечего. Руслан пододвигает к нему кружку с кофе и принимается раскладывать документы. — Ну хоть на корпоратив я могу не ходить? Ну зачем все это, ну Руслан Вик… Руслан демонстративно закатывает глаза, отхлебывая чай с громким бульканьем, чтобы заглушить бесконечный поток его нытья и страданий. Арсений в третий раз за последние пятнадцать минут представляет трагическую смерть начальника, на этот раз утопив его в эрл грее. — Арс, во-первых, тебе придется перейти со мной на «ты», потому что времени вместе нам предстоит провести много, как бы тебе ни хотелось этого избежать. А во-вторых, корпоративы в последнюю пятницу месяца — часть культуры нашего офиса, а ты за последние полтора года был на скольких, на двух? Это правда: Арсений старается решительно избегать всех рабочих мероприятий с распитием алкоголя, потому что каждый такой вечер в кругу коллег может закончиться плохо. Просыпаться наутро и анализировать свое поведение у него нет никакого желания, а провести подобный вечер в трезвом уме он вряд ли сможет. Не стоит забывать, что большинство служебных романов завязываются именно там, где риск переступить черту и стать больше, чем коллегами, проснувшись в одной постели, чрезвычайно велик. А его табу на служебные романы — это вам не в воду пукнуть. — Так вот, — продолжает вещать Руслан, — придешь, выпьешь немного, познакомишься со всеми, это важно в первую очередь для коллектива, ну имей ты совесть. Так, а теперь, как говорится, дохлебывай и уебывай, потому что отдел кадров уже начал работу над твоим переводом, нужно доебаться до них с подписями, пока они не доебали тебя сами. Иди-иди! Арсений с лицом идущего на казнь собирает в стопку бумаги и уходит, забыв придержать бешеную дверь. С громким хлопком вздрагивает половина опенспейса, заставляя всех сотрудников обернуться в его сторону. День определенно будет долгим.2
Пятница подкрадывается с грацией пьяной слонихи, норовя раздавить Арсения новой волной страданий и рефлексии. Он задницей чует, что ничем хорошим этот вечер не кончится, но продолжает собираться в офис, как на эшафот. Корпоративы в креативном агентстве, к большому сожалению Арсения, часто имеют под собой тематическое основание, дабы сблизить коллектив еще больше. Ссаный, мать его, тимбилдинг. Например, полтора года назад у них была вечеринка в стиле субкультур, куда Арсений пришел в рваных джинсах и черной майке с крестом, провозгласив себя панком. В этот же раз темой стали хищники семейства кошачьих, потому что «мы сильная компания, которая сожрет всех на этом рынке, поэтому мы должны вести себя и выглядеть соответствующе», только «ауф» в конце не хватало, хотя волков вряд ли можно отнести к кошачьим. Арсений вздыхает, натягивая штаны с выделкой под замшу, отчего его задница в них становится похожа на шершавый персик, натертый гуталином. Тотально черный лук завершает лонгслив и пара круглых ушек. Он критично оглядывает себя в зеркало, поправляет выбившуюся из-под ободка с ушами прядь и подтягивает очки ближе к переносице. Везучим пантерам не нужно ходить в офис и решать проблемы с другими хищниками, распивая алкоголь в неприятной компании. Арс с грустью щелкает выключателем и вызывает такси. Свет в офисе приглушен, а основная часть пространства, обычно покрытая рабочими столами и креслами, расчищена. От стены до стены протянуты гирлянды с теплым светом, имитируя лианы, растения, обычно стоящие по углам, создают в офисе причудливый лабиринт из комнатных пальм, драцен разных размеров и ползучих фикусов. Гул голосов разбавляют звуки дикой природы и смех, вырывающийся из разных углов помещения. Арсений с любопытством осматривается, не переставая удивляться подходу своих коллег к подобным мероприятиям, ведь не лень же! Он проходит дальше, заглядывая в одну из переговорных, откуда доносятся запахи закусок, и замечает Руслана. Тот одет в причудливую рубашку с пятнами и вырядился то ли леопардом, то ли гепардом. Маленькие ушки на его голове смотрятся до отвратительного мило, вызывая у Арса новый приток волнения и желания сбежать подальше из этого зоопарка. Начальство небольшой группой стоит у стола и что-то обсуждает, Белый замечает Арсения и жестом подзывает присоединиться к ним. — Это Арсений Попов, новый руководитель проектов в креативе. Арс, ребят ты знаешь, тут все свои, — Руслан улыбается, легко хлопая его по спине, посылая по позвоночнику волны пупырышных мурашек. — Да, я понял. Всем здравствуйте, — Арсений натянуто улыбается, встав рядом с парнем с шапкой в виде львиной гривы на голове. Похожую он видел в одной из серий Гарри Поттера. — Я Женя Чебатков, руководитель по слиянию в… Ну, ты сам, наверное, знаешь. Надеюсь, мы сможем найти общий язык, — львиноголовый лучезарно улыбается, Арсений невольно подмечает, что накладная грива прекрасно сочетается с рыжей бородой. — Выпьешь чего-нибудь? — Да я не… да, ром с колой, пожалуйста, — Арс агрессивно глушит в себе желание сбежать в родную квартиру, прихватив с собой едва початую бутылку рома. Стоило его заднице страдать ради этого в неудобных штанах. Официальная часть проходит быстро и непринужденно, назначения и прием новых сотрудников Руслан со сцены грозится отпраздновать на следующем выездном корпоративе, который будет через месяц. Арсений мысленно крестится в надежде, что сможет этого избежать. Белый толкает речь долго, смеясь с фраз, которые он почему-то считает шутками, делится планами компании и распределением проектов на ближайший месяц. Сотрудники не спеша кучкуются и рассасываются по офису, пьют и закусывают, звуки природы из динамиков сменяются музыкой, а открытое пространство превращается в танцпол. Арсений цедит третью ром-колу, не отходя от Чебаткова. Они говорят о работе, кино, книгах, Арс смеется, слушая Женю, мысленно хлопая себя по рукам, что вообще-то он тоже коллега, и еще чуть-чуть, и вечер грозит переползти в горизонтальную поверхность или как минимум скатиться к поцелуям в одной из переговорок. Ближе к полуночи Арс ощущает степень опьянения близкую к «те, кто поддерживал меня, когда я падал, подержите мой стакан, я наебенился», жопой чувствует взгляды Руслана, который коршуном вьется неподалеку. Арсений открыто жмется к Чебаткову и не убирает чужие руки со своей талии. Хохочет, утыкаясь тому в шею, ощущая ворсинки львиной шапки у себя на лице. — Нет, правда! А тот испанец потом еще неделю приходил к нам в офис и требовал обязательно добавить в тот рецепт паэльи… — Кхм. Жень, я украду Арсения на пару слов? — Руслан выглядит трезвым, опьянение выдают лишь покрасневшие крылья носа и блеск в глазах. Арсений, слегка покачиваясь, идет за ним в кабинет, продолжая тихо хихикать. Гирлянды на танцполе сверкают разными цветами, заставляя голову кружиться. В зале мало воздуха, и он идет за ним в большую переговорную с надеждой, что сможет открыть в ней окно. — Прикрой дверь, пожалуйста. — Белый стоит у длинного стола, опершись на него задницей. Дверь закрывается с тихим щелчком, отрезая грохот музыки снаружи. Свет в комнате выключен, а спасительное окно и правда открыто, впуская запах апрельской влажности и московского смога. Арсений проходит внутрь, давая глазам привыкнуть к полумраку. Белый правда что ли возомнил себя ебаным котом, который видит в темноте? — Руслан Виктрч, что-то случилось, мы вроде все обсу… — поток сознания прерывается, а сухие губы накрывает влажный алкогольный рот, который с резвостью пьяного гепарда начинает орудовать своим языком. Арсений в ужасе замирает, не имея сил оттолкнуть от себя Руслана. Он стоит, приоткрыв рот, позволяя ему продолжать свои скользкие фокусы. Так и не добившись ответа, Белый отстраняется, прижимаясь своим лбом к нему. Арс стоит столбом, хлопая глазами, мозг медленно переваривает, в глазах двоится, из-за чего два уха на голове Руслана выглядят как четыре, превращая его в пьяного лунтика. — Руслан, не надо, — тошнота подкатывает к горлу, а руки осторожно отстраняют от себя леопардовую тушку. — Мы пьяные, и вы… ты мой начальник, это отвратительно даже на словах, зачем… — Потому что тебе он понравился, да? — Руслан тихо рычит, как большая картавая кошка. — Зачем ты от меня бегаешь все время, Арс? Арсения тошнит прямо в горшок с фикусом.3
Утро субботы встречает Арсения адским похмельем. Во рту словно нагадили дикие кошки, тело ломит, а голова болит так сильно, что хочется затянуть на ней пакет и умереть как можно скорее. С несчастным стоном он тянет руку к телефону, и волны жгучего стыда заливают все, что вчера было залито львиной порцией алкоголя. Висит два пропущенных от Руслана, несколько сообщений от Кати с вопросами, цел ли он и его драгоценная замшевая жопа, и сообщение от Жени, который интересуется его самочувствием. Арсений пытается анализировать вчерашнюю ночь, вспоминая, как наблевал в цветок на глазах у Руслана, начисто игнорируя факт произошедшего поцелуя и запихивая поглубже желание повторить его в других обстоятельствах и ответить ему взаимностью, нет-нет-нет, конечно же он об этом не думает. Он же не сошел с ума, верно? Целибат явно не доведет его до добра. И как после этого пил воду прямо из графина, пытался открыть на себя дверь, открывающуюся от себя, и истерически просил Руслана его выпустить, как бросился на шею Чебаткова с просьбой отвезти его домой и совершенно не по-джентльменски страдал в машине о том, что все мужики козлы и хоть бы один нормальный попался. Пьяный дурак. Головная боль вгрызается в виски зубастыми пираньями, заставляя принять экстренные меры и эвакуировать свое бренное тело в душ. Арсений принимает стратегическое решение сделать вид, что если игнорировать проблему, она возможно уйдет, и отключает телефон. Он вьет гнездо из одеял, заказывает доставку еды и проводит выходные за просмотром тупых телешоу, искренне наслаждаясь наблюдением за чужими отношениями, нежелательными беременностями и выбором краски для ремонта. Понедельник приходит незаметно, прямо как маленький пушной зверек с неприятными последствиями. Арсений приезжает в офис раньше обычного, незаметно юркнув на свое рабочее место. Руслан приходит мрачнее тучи, игнорируя вопросы Оксаны о чае, и закрывается в кабинете с просьбой его не беспокоить. Арсений сидит в импровизированном окопе, наблюдая за ним через стопку бумаг. — Ну что, герой-любовник, я жду подробностей, — Катя плюхается пятой точкой к нему на стол, разворачивая сникерс. — Чего ты там в пятницу натворил, что Русик пришел в траурных штанах? Вкус Руслана в одежде можно было назвать весьма недурным, но иногда он был чересчур самоуверен и надевал вещи, которые, казалось, ни один человек в здравом уме купить не способен. Начиная от рубашек с коротким рукавом, заканчивая широкими черными джинсами с рядом крестов по линии бедра. По легенде, в дни особого пиздеца Белый ходит исключительно в них. — Что, возбудил и не дал, а, Арсень? — не унимается Катя. Попов стонет, уронив голову на ладони. — Кать, давай потом, у меня голова болит с субботы, — голос звучит глухо. — Нет, милый мой, я не могла дозвониться до тебя два дня, а о том, что что-то случилось, мне вообще сказал Женечек. Ты ему понравился, кстати. А ну колись давай! Получив пару тычков наманикюренными пальцами, Арсений тащит её на кухню и вываливает все, как на духу. — Ну, а ты чего? Ты же сохнешь по нему третий год! — Да не сохну я! Сама знаешь, что он придурок. Хотя жопа у него... — ...хороша, соглашусь. И что делать будешь? — Да откуда я... Дверь кухни открывается, впуская в неё Руслана, тот смотрит из-под нахмуренных бровей, достает новую пачку чая и молча делает порцию свежей заварки. Арсений с Катей стоят, замерев с кружками у рта, Варнава отмирает первой и с криком «У меня же дедлайн по прокладкам!» убегает в закат, оставив их наедине. Неловкость затягивается, Арсений прочищает горло, решая начать разговор. — Рус, я... — Ты видел новый тендер? Если мы не закроем его раньше Шастуна, дохуя бабла потеряем, Арс. Сможешь набросать бриф к утру среды? — Руслан смотрит на него устало, без обычной дурости, прижимая к себе кружку с горячим чаем. Арсений может только кивнуть, потому что не в его правилах перебивать внутреннего волка, когда тот молчит. Он просиживает на работе до поздней ночи, изредка перебрасываясь с Русланом дежурными фразами и обсуждая работу над предстоящим проектом. Часы бессердечно близятся к полуночи, стремительно сокращая время сна, и кажется, что проще остаться ночевать в офисе. Арсений выключает компьютер, устало потягивается, цепляет с вешалки тренч и направляется к выходу из офиса. — Арс? Ты еще здесь? Арсений вздрагивает, резко оборачиваясь, и видит перед собой Женю. Чебатков работает через два квартала от них, а теперь, похоже, пропишется в их офисе с концами. Кажется, что весь район на 1905 оккупировали хитрожопые креативщики, решившие подгрести под себя весь город. — Я да, домой бегу. А ты зачем здесь? Начальство обычно не засиживается допоздна, если это не Руслан, конечно, — Арсений улыбается, мысленно стуча по голове палкой, вспоминая, что так и не ответил на сообщение, которое висит с проклятой пятничной ночи. — Сам знаешь, чертов завал, — Женя тепло улыбается. — Не хочешь поужинать? Я замотался так, что с утра не ел, голоден, как волк. Арсений собирается возразить и ответить отказом, но желудок дезертирует и издает истошное урчание. Предатель. Женя смеется. — Приму этот ответ за утвердительный. Идем?4
Арсений ужинает с Чебатковым каждый вечер. Новая должность влечет за собой бесконечный поток работы, в конце второй недели Арсений ловит себя на мысли, что еще чуть-чуть, и в деловых письмах будет использовать формулировки «гуд автонуны, злоебуны» и «салам всем пацанам», но он агрессивно терпит, а потом еще терпит-терпит. К концу рабочего дня Арсению кажется, что жопа неминуемо превращается в плоский блин, а разговаривать он скоро будет исключительно рекламными каламбурами. Белый устраивает мозговые штурмы, больше похожие на мозговой вынос, каждый день, синяки под его глазами становятся все глубже, а морщина на лбу норовит превратиться в Марианскую впадину и засосать туда всех неверных. Еще чуть-чуть, и Арс начнет за него беспокоиться: мало ли, куда его занесет на следующем корпорате, а Арсений с его вынужденным целибатом может не отказаться и с горя начнет комфортить хмурое офисное чудище. Женя, по обыкновению, ждет его в холле, а после везет ужинать в уютную забегаловку в нескольких кварталах от офиса. За пару недель они находят кучу общих интересов, сходятся во вкусах к музыке, и Арсений в первый раз за долгое время думает о том, что готов пренебречь своими правилом «не сосаться с коллегами» в его пользу. В конце концов, не могут же все мужики на его пути оказываться долбоебами. Машина тормозит у дома Арса. Чебатков делает музыку потише, разворачиваясь к нему с улыбкой. — Ну, до завтра? Хорошо посидели сегодня, да? — Да. Спасибо, Жень, — Арс улыбается, неловко облизывая губы. — Доброй ночи. Арсений тянется открыть дверь, но теплая ладонь ложится на затылок и притягивает его к себе. Чебатков целует медленно, поглаживая затылок горячими пальцами, спрашивая разрешения зайти дальше. Арс с готовностью отвечает, приоткрывая рот и отпуская себя. Они целуются долго, игнорируя навязчивый запах чесночного хлеба, который оба ели за ужином. Женя касается ладонью шеи, поглаживая большим пальцем линию скул с едва заметной щетиной. В нежности хочется захлебнуться и не жить. Арсений смеется, утыкаясь лбом в его, и тяжело дышит. — Ты колючий, знаешь? — он чешет рыжую бороду кончиками пальцев, на что в ответ получает тихое рычание. — А ты от свидания теперь точно не отвертишься, смекаешь? — вопросом на вопрос отвечает Женя. *** Арсений работает над проектом, воюя со всеми отделами сразу, разгребая последствия мозговых штурмов с воображаемой лопатой наперевес. Кажется, что скоро он купит на диван в переговорной ортопедическую подушку, чтобы не мотаться домой каждый день и не тратить свое драгоценное время, стоя в пробках. Он топит себя в работе, стараясь не думать о новоявленных отношениях и интуитивно сжимающейся заднице. В кабинете Руслана издает агрессивное жужжание старенький принтер, заставляя Арсения вздрогнуть от неожиданности. Он на цыпочках подкрадывается к двери, стуча о косяк двумя пальцами, чтобы Белый не наложил в штаны от внезапности. — Руслан? — Арсений прочищает горло. — А ты почему здесь? Время уже… — он смотрит на часы, которые стремительно приближаются к двум часам ночи. — Тот же вопрос к тебе. — Руслан закуривает, распахивая окно в кабинете, и расстилает на полу старенький офисный плед. — Давай падай, я кофе сделаю. Арсений послушно садится, тихонько фыркая. Кофе он сделает, умник. Запомнил, что ли. Кабинет с этого ракурса выглядит совсем иначе: вешалка, обычно скрытая за угловым шкафом, обнажает неаккуратно сброшенную ветровку и пару клетчатых рубашек, которые явно висят там больше двух недель. Под столом обнаруживается пара пушистых тапок с кроличьими ушами: все ясно, Белый любит держать ноги в комфорте, восседая на своем начальственном престоле. Руслан возвращается, протягивая ему кружку с надписью «ААААА ТРАВА НЕНАВИЖУ», и Арсений чувствует себя примерно так же: рабочий день, перетекший в рабочую ночь, вытянул из него все соки. Они сидят молча, потягивая крепкий кофе с легким ароматом корицы. — Не знал, что кто-то еще остался. Не расскажешь? — Руслан улыбается, затягиваясь очередной сигаретой. Видимо, он и есть тот самый злодей, которого постоянно ищет клининг, чтобы обвинить в залежах пепла в мужском туалете. — Встречный вопрос, Руслан Викторович. Руслан фыркает, выпуская струйку сизого дыма. — Один из тех дней, когда не хочу домой возвращаться. Приходишь, свет включаешь, а там как после бомбежки. Холодные стены, грязные сковородки, которые непонятно сколько дней лежат, пока уборщица не приедет. От себя тошно. Арсений смотрит на него, протягивает руку, забирая сигарету из шершавых пальцев, и неумело затягивается. Даже большим и серьезным дядям бывает одиноко. — У тебя бывало такое, что все вроде хорошо, а ощущаешь себя так, словно надвигается какой-то пиздец? — собственная откровенность заставляет поежиться. — Страшно, что все снова укатится к чертям, а заново на ноги уже не поднимешься, потому что лимит взлетов и падений рано или поздно будет исчерпан. — Ты классный, Арс. И сам знаешь, что заслуживаешь намного большего, — Руслан говорит, выдержав паузу, и в его голосе нет злобы, лишь табачная горечь. Он тушит сигарету прямо в кружку, с кряхтением столетнего деда поднимаясь на ноги. — Поехали по домам. Арсений соглашается, вопреки желанию сопротивляться и остаться на диване переговорной до утра. *** Арсений плывет, теряя бдительность и здравый смысл. Вторую неделю он чувствует себя диснеевской принцессой, у которой того и гляди из-за спины выбежит олень или вылетит маленькая синяя птичка. Или с небес спустится тот самый мемный ангел, чтобы передать ему записку «ты ебанулся». Они с Чебатковым ходят в кино и на выставки, жарко целуются в машине и не особо скрываются в офисе. Катя достает из закромов запасы риса, чтобы кидать его на их свадьбе, и с упорством носорога интересуется всеми интимными подробностями их жизни, которая, к слову, так и не сдвинулась ниже экватора. После очередного свидания они сидят в машине, поедая макфлурри, и Арсений наконец решается. — Жень, — он облизывает губы, собираясь с мыслями. — Не хочешь подняться? Можем выпить чего-нибудь или… — Я думал, ты не предложишь. Они поднимаются в квартиру, целомудренно держа друг друга за руки, сохраняя приличную дистанцию при открытии входной двери, и без экстрима снимают обувь. Арсений тянет его вглубь квартиры и, придерживая за край свитшота, толкает на диван. Он без стеснения седлает бедра и прижимается к прохладным сладким губам. Дело пахнет грехопадением и совсем немного писюнами, Арсений без раздумий снимает с себя рубашку, проделывая тоже самое с одеждой Жени. Поцелуй мутирует из чувственного в ленивый, Арс медленно спускается губами по шее партнера, с грацией картошки сползая с дивана. Арсений покрывает поцелуями крепкий живот, проводя языком ниже, снимает с него штаны вместе с бельем, добираясь до члена. Чебатков стонет, задавая направление его головы, наслаждаясь, бессовестно получая удовольствие от минета. Арс сосет, цепляясь руками за мускулистые бедра, не спеша подводить партнера к разрядке. — Арс… мфф… У тебя есть резинки? Арсений отстраняется с тихим чпоком, продолжая держать член в руке. — М? Нет, я давно не трахался, и, прости, я не настроен на полноценную программу сегодня… — Без проблем, можем без резинки, я недавно проверялс… — Я же сказал: я не настроен, — Арс смотрит на него как баран на новые ворота, неосознанно сжимая руку на члене сильнее, заставляя Чебаткова тихо зашипеть. — Я не дам тебе сегодня. — А Белому ты дал до назначения или тоже мариновал целый месяц? — усмехается Женя. Белоснежная пелена с мелкими черными мушками застилает глаза прежде, чем Арсений успевает сделать вдох. Он впадает в ступор, глупо сжимая в руке чужой член, который с таким же успехом можно было и оторвать. Арс неловко поднимается на ноги, утирает губы тыльной стороной дрожащей ладони, поправляя съехавшие набок очки. Чебатков смотрит на него с неприкрытым нахальством, явно не понимая, что сделал что-то не так, пополняя коллекцию мудаков. — Пошел нахуй из моего дома.5
Вопреки ожиданиям, истерика не наступает. Арсений старательно чистит зубы, полощет рот хлоргексидином, принимает горячий душ, ожесточенно оттирая мочалкой следы недавних засосов. Записывает три десятиминутных голосовых для Кати, рассказывая о том, как сильно он ненавидит мужиков, и что любви, возможно, достоин только Белый, который продолжает держать дистанцию и вообще лучший начальник на земле, дай ему бог здоровья. За тридцать с лишним лет он с математической точностью может сказать, что ни один мужик не был достоин его страданий. Разве что совсем немножко. Ведь в жизни всегда есть две дороги: одна первая, другая — вторая, и он обязательно с этим справится, в этот раз сделав правильный выбор. Ожидаемо, на утро об их расставании знает весь офис, и Катя наверняка донесла всю информацию до Руслана. Чебатков же демонстративно лапает свою секретаршу, и она вряд ли осознает, что он тот еще пидорас. Арсений проходит к своему месту, игнорируя взгляды и шепот за своей спиной. Руслан выходит из кабинета, едва его задница опускается в рабочее кресло. — Арс. Зайди. Арсений держит себя в руках, стараясь сохранять лицо максимально беспристрастным. Ведь бывает, просто молчишь, а тебя уже неправильно поняли. Он прикрывает дверь, стараясь не смотреть Руслану в глаза. — Тебе тут Оксана кофе принесла. А я шоколадку нашел в шкафу. Будешь? — Руслан выглядит не на шутку встревоженным, словно хвост в проруби оставил и не знает, куда приткнуть уязвимую жопку. — Я не хочу, Рус, — собственный голос звучит тише и тоньше обычного, Арсений мысленно отвешивает себе подзатыльник, пытаясь угомонить страдающее средневековье на своем лице. — Я не буду спрашивать у тебя, что случилось, но уверен, что он натворил хуйни, — Руслан вздыхает, опускаясь в кресло. — Я уже договорился о его переводе на проект с американским филиалом, пусть поучится толерантности и согласию. Здесь он точно не останется. Арсений вздрагивает, отходя к окну. Взгляд не фокусируется ни на окнах соседнего здания, ни на машинах, которые вечно куда-то спешат. Он не может сосредоточиться на сказанных Русланом словах. Или просто не хочет. — Обними меня. Пожалуйста, — слова вырываются прежде, чем он успевает подумать, старательно разглядывая кактус в окне напротив, чтобы не дать плотине, сдерживающей мерзкие слезы, прорваться. Руслан отставляет от себя кружку недопитого чая, поправляет и без того ровно лежащие книги. Он не спеша встает, вздыхает, возводя глаза к небу, словно продумывает план по завоеванию мира, а не арсеньевской задницы, которая сама идет к нему в руки, и обнимает его со спины. Нос и мягкая борода притираются к нежной шее, и Арсений не может сдержать жалкого всхлипа. Он держит его в медвежьих объятиях, легко покачиваясь, и тихо шепчет, обдавая порозовевшее от эмоций ухо теплым дыханием: — Боюсь, что ты пизданешь меня графином или наблюешь в мой фикус, как в тот раз. — В тот раз я не пиздил тебя графином, неправда! Ровно в этот момент за стенкой с грохотом падает офисный стул вместе со стоящей на нем Варнавой, очень жаль, что нос из-за любопытства оторвали не ей, а какой-то Варваре. Руслан, едва прижавшись губами к щеке Арсения, тихонько фыркает, прижимая его крепче. — Может, взять ее на место Чебаткова? Катя, конечно, тот еще кадр, но мне кажется, она справится. — То есть, я страдаю, а ты можешь думать только о работе, охуел? — Арсений недовольно мычит, пытаясь выбраться из его рук. Хватка только усиливается, Рус тяжело вздыхает. — Нет, Арсений, я предлагаю обсуждать на работе работу, а вот это, — рука ложится на его задницу и мягко сжимает, — решать исключительно дома, не смешивая с работой. Как думаешь? Арсений понимает, что у Руслана определенно есть шанс. Как и у него есть шанс наконец-то оседлать его лицо.Епилог
— Арс, а где у нас вольтарен? — Руслан гремит чем-то в кухне и, судя по звукам, Арсений снова не досчитается одного из стаканов. Фантастический рукожоп. Они живут вместе почти полгода. После истории с Чебатковым Руслан решил, что оставлять «такую кралю» без присмотра будет самой большой ошибкой в его жизни, и начал ухаживать по-джентльменски. На рабочем столе Арсения то и дело появлялись цветы и сладости, которые Рус привозил из командировок. В какой-то момент сладости сменились билетами в кино и театры, на которые в обычное время Руслан не пошел бы и под страхом смерти, его максимум — это цирк, но в нем не выступают волки. Арсений держал оборону долго, не переступая черту с касаниями и поцелуями больше трех месяцев, но наконец сдался. Руслан, в офисе казавшийся редкостным придурком, в быту оказался очень практичным и домовитым, притаскивая в дом все, что удавалось добыть своим тяжелым начальственным трудом. — Он здесь, иди сюда, старое больное животное. Руслан ложится на живот, подставляя на процедуру вечно болящую поясницу. Арсений садится ему на бедра, не без удовольствия сжимая лежащую перед ним задницу. — Арс, ну пожалуйста! — М? Пожалуйста, что? — Арсений хитро улыбается, продолжая наминать очертания округлой задницы через ткань домашних штанов. — Умоляю, намажь наконец спину, можешь на лицо мне сесть, только давай скорее, — Руслан просяще виляет задом, двигая фронт работ ближе. Подлец, знает, чем подкупить. Арсений прекращает издеваться, начиная втирать прохладную мазь ему в спину, осторожно массируя болевые точки. Рус благодарно стонет, ведет плечами, как большая пятнистая кошка, которой нравятся, когда ей чешут спинку. — Спасибо, — голос звучит глухо. — Так что насчет лица, м? — Арсений перекидывает ногу в сторону, разворачивая Руслана под собой на спину. — Мне уже можно заходить на посадку? — А попу ты мыл? — Рус мерзко смеется, стаскивая с Арсения ненужные сейчас домашние штаны вместе с бельем. — Волк не тигр, но попу моет, конечно, мыл. — Арсений садится сверху, придерживая себя под ягодицы. Руслан подхватывает его бедра снизу, удобнее располагая перед своим лицом. Он мягко проводит горячим языком от основания члена к гладким яйцам и оставляет влажное касание на промежности, не спеша при этом вылизывать причинное место. — Рус, ну пожалуйста, чуть-чуть активнее, имей совесть! — Арсений нетерпеливо ерзает, касаясь яйцами его носа, прижимаясь к лицу плотнее. Руслан крепко держит, награждая его смачным шлепком по ягодице, начиная медленными широкими мазками вылизывать сжавшийся вход. Он ласкает медленно, вдумчиво, наслаждаясь процессом, начисто игнорируя просящий скулеж сверху. Кончик языка обводит кольцо мышц по кругу и уходит от прикосновения, заставляя Арсения недовольно взбрыкнуть. Пальцы впиваются в упругие мышцы сильнее, язык скользит по чувствительному шовчику на яйцах, вызывая у Арсения тихий гортанный стон. Руслан сладко ввинчивается кончиком языка, стараясь проникнуть внутрь, и Арс расслабляется, впуская его. Скользкий язык оставляет вязкий след от слюны между половинок, Рус толкается, издавая сладкие причмокивающие звуки. Он ласкает уверенно, позволяя Арсению мягко покачиваться над его лицом в попытках насадиться глубже. Арсений не сдерживает громких стонов, когда к языку добавляется палец, сходу находящий все чувствительные точки. Он двигает бедрами, неосознанно уходя от прикосновений, оттягивая оргазм, оставляя сладкое тянущее чувство внизу живота. Арс ласкает себя рукой, второй оттягивая ягодицу, открывая для Руслана лучший доступ к своей заднице. — Блять, как ты сжимаешься, я сам сейчас кончу, — Руслан рычит, прикусывая зубами кожу одной из половинок, награждая еще одним смачным шлепком. Огромный минус его брекетов состоял в том, что тонкие скобы цепляли волоски на заднице Арсения, заставляя того жаловаться на постоянное раздражение и царапины на нежной коже. Поэтому теперь его задница гладкая девяносто процентов времени. Они ласкаются долго, до тех пор, пока бедра Арсения не начинают дрожать, а челюсть Руслана не требует отдыха. Арс кончает, тесно прижавшись задницей к языку, потираясь о густую колкую бороду. Он падает рядом, закинув бедро на Руслана, активно прижимаясь к его стояку, запуская горячую ладонь под пояс его домашних штанов. Арсений улыбается, укладывая подбородок ему на грудь, дышит тяжело и расслабленно, цепляя губами чувствительный сосок. — Знаешь, Руслан. Твое лицо стоило всех проебанных принципов.