***
Высокий, бледный мужчина с вечно мрачным лицом вышел из комнаты, которую в данный момент занимал находящийся в лихорадке Поттер. — Он будет жить? — не размениваясь на вежливости, с порога напал на колдомедика Абраксас. Тот бросил на него хмурый взгляд и поторопился к камину. — Он должен быть уже мёртв, и только чудо ещё удерживает его при жизни. Я бы предположил, что все дело в колоссальной магической силе, заключённой в этом теле, — строго ответил маг. В его голосе не чувствовалось какой бы то ни было жалости. Сухая констатация факта, припорошенная природной раздражительностью. — Я бы посоветовал вам идти попрощаться с покойником. Он был в сознании, когда я уходил. И, не сказав больше ни слова растерянному Малфою, мужчина зачерпнул в руку немного летучего пороха и исчез в пламени камина. — Чёрт! — в очередной раз за эту беспокойную ночь выругался аристократ. Он взволнованно запустил руку в волосы на затылке, беспомощно дернул за них и быстро вернулся в спальню к Поттеру. — Гарри? — неуверенно позвал Абраксас, заметив, что друг лежал с открытыми глазами. — Помоги мне подняться, — попросил мужчина, не отводя взгляда от белого потолка. Он неловко схватился за протянутую ладонь и приподнялся, усаживаясь ровнее. — Я хочу убить его, — едва ли не жалобно прошептал Малфой. — Нет, — говорить было тяжело, острая боль в лёгких выматывала. Поттер облизал пересохшие губы и поднял на блондина больной взгляд. — Ты должен помочь ему. Потом. — Гарри!.. — попытался перебить его Малфой. Как же Поттер не понимает?! Маленькая стерва подмешала ему яд в чай, да Реддла за такое убить мало! Когда и по какой причине Гарри стал таким… всепрощающим?! Гарри, которого всю жизнь знал Малфой, жестоко бы расправился с юным самоубийцей. Что же изменилось?.. — Но сначала найди наконец описание ритуала, и помоги и мне пережить эти отношения. Относительно, конечно… — улыбнулся Поттер. Абраксас в бессилии всматривался в лицо бледного мужчины. В нем боролся целый сгусток эмоций. Злость, обида, недоумение, преждевременная скорбь — и так по кругу. — Я хочу, чтобы сосудом стал мой мальчик, — сухой шепот Гарри заставил блондина вздрогнуть. — Позови его… — Малфой вновь поднял глаза на Поттера и, видимо, решив что-то для себя, мрачно кивнул. Гарри изменился. И единственное, что может сделать Абраксас сейчас, — это предоставить ему шанс отомстить — в будущем, когда глупые чувства улягутся и забудутся, и на смену им вновь придёт холодный расчёт. Абраксас верил, что смерть и перерождение вернут Гарри разум. Должны вернуть. Он бросил последний взгляд на умирающего друга, и кинулся вон из комнаты. Нужно исполнить последнюю волю покойника и привести сюда Реддла. Много чего нужно сделать.***
Гарри грубо сгреб за волосы на затылке полного непонятной решимости Тома. Подтянул ближе к себе. — Ты счастлив? — прошептал он, заглядывая в лицо юноше. Глаза в глаза — Реддл поморщился. Вопрос остался без ответа. Поттер прищурился и сильнее притянул к себе лицо Тома. Губы юноши все так же были плотно сжаты, но это не помешало Гарри впиться в них поцелуем. Жёсткие укусы долго терзали заалевший рот. Не найдя отклика, мужчина перешёл на бледную шею, шумно вдохнул запах Его Томми. — Я надеюсь, ты счастлив… — прошептал Гарри Тому на ухо, всё так же удерживая его за волосы. Странно безразличные зеленые глаза смотрели в стену за спиной парня. Губы мужчины прошлись по горячей ушной раковине, руки стали тисками. — Потому что я собираюсь разрушить это счастье, — сухой, вкрадчивый шепот. Том дернулся в жестких объятиях — бессмысленно. Поттер уже сжимал его шею, не давая кислороду поступать в лёгкие.***
Кто бы знал, скольких усилий стоило Малфою раздобыть наконец давно утерянные мемуары, да ещё в такие сжатые сроки. В книге описывалась жизнь древнего темного волшебника, поставившего себе цель обрести бессмертие. В целом, у него это получилось. — Гарри, ты меня слышишь? — спросил Абраксас у лежащего на ритуальной плите Поттера. Того вновь начали бить судороги, и закатившиеся, мокрые белки сильно пугали мужчину. Он боялся не успеть. Рядом с телом Гарри лежал без сознания Реддл. Оба они были украшены завитками узоров, и почти полностью раздеты. — Ну ладно… — прошептал себе под нос Абраксас. Он перелистнул книгу на нужную страницу и тихо зашептал текст заклинания. Если сделать все правильно, то… Поттера выгнуло дугой. Он зашелся в крике боли, скребя пальцами по серому камню. Единственное положительное в этой ситуации было то, что глаза Гарри пришли в норму. Он на какое-то время вернулся в сознание. — А-а-а-а!!! — хриплый крик вырвался из мужчины. Кажется, Абраксас даже заметил слёзы. Поттер нашел ладонь спящего рядом Тома и судорожно вцепился в неё пальцами. Едва ли он контролировал себя, но, почувствовав тепло юноши, Гарри нашёл в себе силы стиснуть зубы и оборвать стон. Боль в сдавливаемых костях пробудила и Реддла. Он неосознанно попытался вырвать кисть, и, не понимая ничего, отшатнулся от Гарри. Насколько позволяла длина руки. — Г-Гарри?.. — шепот Тома, рассматривающего искорёженное ужасной болью лицо Поттера, прозвучал непозволительно испуганно и… сочувственно? — Гарри, что… Ослепляющая, резкая будто ожог боль в предплечье выбила из юноши воздух. Он зашёлся громкими стонами, почти перебивая голос продолжающего читать заклинание Абраксаса. — А-а… Г-Гар-ри… — Том скрючился на боку и закрыл глаза, не в силах смотреть на точно так же мучающегося Поттера. Они сливались, становились единым целым и расщеплялись на атомы в один и тот же момент. Боль объединяла их, заставляла их чувствовать себя одним существом с поделенной на двоих нервной системой. — Я… — вдруг хрипло зашептал Гарри. Он протянул свободную ладонь и коснулся ей щеки Тома. — Я всегда этого хотел… Картинка перед глазами Тома расплывалась, не желая собираться в цельное изображение. Он видел только огоньки глаз Поттера, смутно определял его выражение лица — Гарри было сильно больно, это заметно, но также он казался удивительно умиротворенным, как будто даже благодарным. — Хотел быть к тебе настолько близко… Забраться тебе под кожу… — продолжал шептать мужчина. — Стать тобой… Раствориться в тебе… — З-замолчи, — выдавил из себя Том. Ему вдруг захотелось расплакаться у Поттера на плече. Это ужасный конец для их истории. — О, нет, это не конец… — Том даже не заметил, что произнес последнюю мысль вслух. Хотя сложно контролировать речь, когда твоя душа плавится, намертво склеивается с чужой. — Я вернусь, Томми… Вернусь… А пока… — Гарри подавился кровью, закашлялся, сдавливая ладонь Тома ещё сильнее. Но юноша не был против. Именно сейчас, прямо в этот момент он был не против прикосновений Поттера. — Пока живи… — приложив колоссальное усилие, мужчина приблизился к Реддлу еще на пару сантиметров. И в последний раз коснулся губ Его Томми.***
Тридцать шесть лет спустя «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…» Том Реддл шёл по промозглой темной улице, чтобы убить младенца. Пророчество не на шутку взволновало его, потому что… потому что много лет назад уже был человек, с которым им не суждено было ужиться. Человек, любовь которого была ужасна и прекрасна одновременно. Человек, подобного которому Том не встречал больше никогда. Человек, которого он не воскрешал в своей памяти уже очень давно. Том убьёт младенца и забудет о том Человеке ещё на тридцать с лишним лет. Он немного нервно провел пальцами по давнишней метке на предплечье. Лишь зайдя в комнату с женщиной и ребёнком, сидящим в детской кроватке, Том осознал всю степень своей ошибки. Зелёные глаза пробирали до дрожи, заставляли мужчину сглатывать вязкую, горькую слюну. Мальчик улыбнулся ему, женщина выставила вперёд палочку. На ее кончике уже зажёгся угрожающий огонёк. И Том наконец решился. — Авада Кедавра!