Когда все вместе

      Чонгук на автомате шел за Тэхёном, совершенно не реагируя на происходящее вокруг: тело потряхивало, и все, о чем он мог думать, это трение собственного члена о казавшееся сейчас неприятно жестким белье. Волны возбуждения расходились огненными мурашками по коже, накатывали одна за другой — от паха и от горячей ладони Тэхёна на его пояснице; воздуха отчаянно не хватало. Он желал наконец остаться наедине с Тэхёном, получить уже свою порцию ласки, или боли… или всего, что тот захочет ему дать.       Разгоряченное тело обдало прохладой, когда они вышли на улицу, и Чонгук передернулся, будто за шиворот ему вывалили целое ведерко колотого льда. Вспомнился дурацкий случай с первого курса, когда они с друзьями ходили в клуб…       — Пошли скорее, пока ты окончательно не замерз, — спугнул некстати всплывшее воспоминание Тэхён, протянул руку и, переплетя их пальцы, потянул его за собой, ускорив шаг.       В салоне машины было достаточно просторно, чтобы Чонгук мог вытянуть ноги; он неловко, подрагивающими руками пристегнул ремень, мысленно обозвав себя идиотом за то, что не догадался спросить у ЧонУ, где точно живет Тэхён, и теперь не имеет ни малейшего представления о том, сколько ехать… Терпеть и дальше становилось все труднее с каждой секундой. Мысли путались, под ребрами свернулся тугой узел, а сердце так и бухало в груди, никак не желая успокаиваться.       Чонгук поерзал и искоса посмотрел на Тэхёна.       Тот остро глянул в ответ, завел машину и резво тронулся с места, выруливая с парковки.       — Не холодно? — ровно поинтересовался он, бросив на Чонгука быстрый взгляд.       — Нет, — уверенно ответил Чонгук и уже тише добавил: — Скорее наоборот…       И он не лгал — ему было жарко… Очень жарко. Тело словно пылало в невидимом огне, на коже выступила испарина и он постоянно был вынужден облизывать пересыхающие губы.       — Какой ты горячий парень, Гук-и, — криво улыбнулся Тэхён, продолжая внимательно следить за дорогой… а Чонгук внимательно следил за ним, не отводя взгляда. Он уже не стесняясь пялился, наслаждаясь тем, как охуительно тот смотрится за рулем. Потрясающе длинные пальцы уверенно держали руль; Тэхён казался серьезным, даже сосредоточенным… и таким красивым… Идеальным.       — Ты снова облизываешь меня взглядом, — прокомментировал Тэхён и усмехнулся уголком рта.       — Я просто не могу удержаться, — спустя несколько секунд хрипло признался Чонгук, — мне кажется, я в жизни не видел никого красивее тебя…       — Ты сегодня такой милый, — с нотками игривого веселья заметил Тэхён, широко улыбаясь, и тут же добавил другим, глубоким, продирающим до самых костей голосом: — Если будешь продолжать в том же духе, то я позволю тебе облизать меня не только взглядом.       Блядь!       Чонгук вздрогнул и натурально захлебнулся слюной, просто представив, что ему можно… что ему будет можно. И, застонав, с силой прижал свой член запястьем, ощущая, как теряет связь с реальностью от одной лишь мимолетной фантазии. Он часто задышал и, зажмурившись, откинулся назад.       Не думать об обнаженном Тэхёне. Не думать об обнаженном Тэхёне. Не думать, черт возьми!       Не думать не получалось… потому что сейчас все, о чем он позволял себе фантазировать долгими бессонными ночами, грозило осуществиться. И это было просто за гранью.       Чонгук вновь коснулся себя через джинсы и всхлипнул — слишком мало. Не то, все не то… Почему это так?.. Ему так нужен Тэхён… Чонгук был отчего-то уверен, что только он способен дать ему необходимое… Только он сумеет освободить его. Отчаянно не хватало его близости, несмотря на то, что Ким Тэхён сидел рядом, только руку протяни.       — Тэхё-он… — слабо простонал Чонгук, приоткрывая глаза и жалобно глядя на него.       — М-м? — Тэхён вздернул брови и несколько изменился в лице, заметив состояние Чонгука. — Гук-и, что…       — Ты нужен мне, Тэхён, — очень тихо, но твердо произнес Чонгук и закусил губу. — Я хочу тебя…       Глубокий — практически бездонный взгляд казавшихся черными глаз опалил, продрал до мурашек, и Чонгук резко выдохнул, чувствуя новый прилив возбуждения.       — Нетерпеливый какой… — нотки недовольства заставили Чонгука замереть и испуганно вскинуться. — Расстегни джинсы, — внезапно приказал Тэхён, и Чонгук гулко сглотнул.       Руки не слушались, а тугая пуговица так и норовила выскочить из пальцев, так что он едва не вырвал ее с корнем под многозначительное хмыканье. Но все же Чонгук справился… и замер, ожидая, что будет дальше.       — Можешь погладить себя, — вкрадчиво предложил Тэхён, бросив на него короткий взгляд, и предупредил: — Но не усердствуй слишком сильно.       Чонгук подчинился: закрыл глаза и слегка приласкал себя через расстегнутую ширинку. Хотелось уже наконец достать член полностью — трение белья доставляло дискомфорт, но Тэхён ведь… не говорил, что ему можно. И Чонгук продолжал гладить себя через ткань, шумно выдыхая и непроизвольно постанывая от того, что Тэхён смотрит, видит, чем он занят.       Ему нравится?.. Его это заводит?.. Чонгука — очень.       Было так стыдно, так неловко и в то же время совершенно по-особенному волнительно: он никогда ничего подобного не делал. Даже не думал о таком, и все происходящее смахивало на какую-то извращенную фантазию — запредельную для его зоны комфорта, но от этого не менее приятную.       Ему удивительно нравилось все, что происходит с ним сегодняшним вечером. Все то, что делает с ним Ким Тэхён.       Тягучее удовольствие накатывало медленно, все жарче разжигало кровь, но испытать его пик не получалось — сегодня ему дать это сможет только Ким Тэхён.       Внезапно машина дернулась и затормозила, мотор заглох. Накатила паника, плеснув адреналин в кровь, и Чонгук в страхе распахнул глаза. Он совершенно не уловил, куда именно завернул Тэхён, понял только, что они стоят в каком-то тупичке... И что Тэхён, отстегнув свой ремень безопасности, тянется к нему.       — Такой уже твердый, — прокомментировал Тэхён, откинув в сторону его руку и почти невесомо коснувшись члена поверх белья. — Неужели так сильно нравится, м? Гук-и?       А все, что мог Чонгук, это мысленно умолять того сделать уже хоть что-нибудь, потому что стояло до боли, а от естественной смазки на ткани расползалось влажное пятно. Он загнанно дышал и как выброшенная на сушу рыба раскрывал и закрывал рот, не способный выдавить ни звука. Господи-и… Тэхён удивительно плавным движением отстегнул его ремень и замер, склонившись совсем близко.       — Ответь мне, Чонгук, — потребовал он, и Чонгуку не оставалось ничего иного, как кивнуть. Потому что — да, нравится. — Словами! — прозвучало жесткое. — И на меня смотри!       Переход от заботливого Тэхёна к Тэхёну властному и даже жесткому он не успевал уловить, но от обеих версий у него голова шла кругом. Они оба были по-своему идеальны. И невероятно возбуждали.       Чонгук кое-как сфокусировался на темных глазах напротив и, разлепив искусанные губы, выдавил глухое:       — Да…       — Что «да»? — Тэхён своим требовательным взглядом просто придавил его к месту, и Чонгук застыл, буквально вибрируя: волны мелкой дрожи проходились по телу, заставляли срываться дыхание и сжиматься внутренности.       — Да, мне нравится… — но Тэхён, кажется, ждал еще чего-то, поэтому Чонгук неуверенно продолжил: — Мне… безумно нравится то… что ты со мной делаешь, — последние слова прозвучали совсем глухо.       — Хорошо, — спокойно, удовлетворенно, ответил Тэхён и нежно, как-то предвкушающе улыбнулся, откинувшись назад. Чонгук выдохнул от облегчения, только сейчас осознав, что задержал дыхание. Хорошо. Кажется, он все сделал правильно. — Руки за спину, Чонгук.       На этот раз он подчинился мгновенно, даже не задумываясь. Он видел, как его поспешные, слегка неловкие действия заставили Тэхёна усмехнуться. Даже издевательский тон или такие вот, полные собственного превосходства насмешки, просто рвали крышу. Несмотря на разливающийся по венам стыд, на жаркий румянец, он хотел продолжения. Хотел получить еще больше и отдать все, что может… Все, что захочет Тэхён.       — Ты сегодня на редкость послушный, — довольно мурлыкнул Тэхён. — Даже удивительно.       — Я… — неуверенно попытался оправдаться Чонгук, краем сознания понимая, что снова выдает себя, но в этот момент Тэхён приспустил белье и обхватил его член прохладными пальцами — и все, что он хотел сказать, моментально вылетело из головы.       — Мне нравится, — прозвучало ласково, а затем последовало твердое: — Поэтому будь и дальше послушным мальчиком — получай удовольствие. Да?       — Да, — с готовностью жарко выдохнул Чонгук, прикрывая глаза от наслаждения.       — Не смей! Смотри только на меня, — приказ стеганул по нервам… Ослушаться было невозможно.       Тэхён провел большим пальцем по головке, размазывая смазку, а затем опустился чуть ниже и неспешно, будто на пробу провел рукой по члену.       — Ты уже весь мокрый, но все еще недостаточно, да?..       Черт! Прозвучало невероятно пошло, но так потрясающе горячо, что Чонгук не смог удержаться от громкого всхлипа.       Тэхён цокнул языком, а затем внезапно убрал ладонь с члена и поднес ее к лицу Чонгука, который нервно сглотнул, не сразу осознав, что от него требуется. А когда понял, то буквально вспыхнул от неловкости. Он вскинул взгляд на Тэхёна, пытаясь найти подтверждение тому, что не ошибся… И да, тот смотрел требовательно, выжидающе заломив брови. Чонгук снова подчинился: сгорая от стыда, он неуверенно лизнул кожу…       — Умничка, — прозвучало довольное, отчего Чонгука накрыло волной необъяснимой радости, перемешанной с желанием. Тэхён поощрительно улыбнулся и вкрадчиво произнес: — Продолжай.       И Чонгук продолжил: вылизывал ладонь, вдыхая запах кожи от сидений, горьковатого парфюма и чувствуя солоноватый вкус Тэхёна и… свой собственный. И это было так странно. Так… грязно. И пиздецки возбуждающе. А Тэхён не торопил, с неподдельным любопытством наблюдая за действиями Чонгука и явно наслаждаясь происходящим. Так же, как и он сам.       — Так-то лучше, — когда Тэхён отвел ладонь, та уже вся блестела от слюны, в которой Чонгук умудрился измазать собственный подбородок, нос и даже щеки. Но для того, чтобы вытереть лицо, нужно было расцепить руки, а этого Тэхён ему не позволял, так что Чонгук послушно не двигался, как было велено. — Так намного приятнее, правда? — Тэхён провел влажной ладонью от основания до головки, размазывая слюну. А потом принялся дрочить — неспешно, почти лениво, скорее дразня, чем действительно намереваясь довести до оргазма.       Чонгук запрокидывал голову и ерзал на сиденье, желая получить больше и всем телом выражая — демонстрируя — свое желание. Внезапно Тэхён зарылся в волосы на затылке и потянул — не сильно, скорее просто направляя.       — Смотри на меня, Чонгук, — в низком голосе отчетливо звучала насмешка.       Чонгук издал протяжный, пораженческий стон, но глаза открыл, слепо вперившись взглядом в лицо Тэхёна. Все, о чем он мог думать, это ласкающая его ладонь, длинные пальцы и тягучие, на грани издевки движения, от которых по венам текла лава.       — Такой нуждающийся мальчик, — зашептал Тэхён, ускоряя движения ладони, и его выгнуло в пояснице, — я сказал тебе смотреть на меня! — и Чонгук честно снова посмотрел на него, усилием воли удерживая взгляд на искаженном темным предвкушением лице. Господибоже… — Так вот, — уже мягче продолжил Тэхён, — ты слышишь, как громко хлюпают смазка и слюна, а, Чонгук-и?..       Чонгук захныкал, на секунду зажмурился от стыда, но тут же распахнул глаза, ощутив легкий хлопок по головке, от которого непроизвольно содрогнулся всем телом. И только сейчас обратил внимание на показавшиеся до ужаса громкими звуки, с которыми Тэхён его ласкал. Действительно хлюпало. Спутать эти характерные звуки с чем-то другим было просто невозможно…       Чонгуку показалось, что падать ниже просто некуда. Он никогда такого не делал, никогда не думал, что такое может возбуждать, не мечтал о подобном, но… Это возбуждало. Звуки — такие однозначные, пошлые, сопровождаемые комментариями Тэхёна, волшебный низкий голос, который буквально все внутри переворачивал, — все это что-то ломало внутри него… Он уже никогда не будет прежним.       От возбуждения окружающее просто плыло, мысли путались, он задыхался, кусая и без того изнасилованные губы, и ерзал бедрами, безмолвно умоляя о большем.       И словно бы видя его насквозь, легко считывая язык его тела, Тэхён ускорился: безжалостно, резко, до легкой боли двигая рукой по члену. Он сжимал идеально — так, как нравилось самому Чонгуку, выбивая из него стоны и всхлипы. Его размазывало по сиденью, он толкался бедрами навстречу руке, ощущая подступающий оргазм. Так хорошо… Бедра дрожали от напряжения, он сильно, до синяков, вцепился в свои запястья скользкими от пота пальцами.       — Да-а, — хрипло протянул Чонгук и снова прикусил многострадальную губу, сдерживая рвущиеся стоны.       Близко, он так близко… Еще немного, пожалуйста.       Удовольствие накатывало волнами, скручивало мышцы, выгибало позвоночник и жгло огнем нутро. Чонгук весь напрягся, чувствуя, как поджимаются яйца, как вибрирует изнутри член. Еще немного! Совсем чуть-чуть!..       Он вскрикнул от неожиданности, когда Тэхён резко перестал дрочить и больно пережал член у основания, а потом вновь слегка хлопнул по головке, вынуждая его согнуться пополам и выстонать с позорно-плаксивыми нотками в голосе:       — Нет!.. Нет. Пожалуйста, мне очень нужно… Мне нужно!.. — взмолился Чонгук, вскинув взгляд на Тэхёна. Но тот смотрел спокойно, с мягкой улыбкой, словно был крайне доволен такой реакцией. — Пожалуйста, прошу тебя! — повторил Чонгук.       Ладони зудели от желания просто и без заморочек додрочить самостоятельно, но он не смел, помня о приказе держать руки за спиной. И держал, находя в собственном подчинении какое-то тяжелое, мазохистское удовольствие.       — Успокойся, Чонгук-и, — Тэхён крепко ухватил его за подбородок, — ты так громко умолял, — он хмыкнул, и до Чонгука только сейчас дошло, что он практически кричал. Покраснеть сильнее, чем есть, он был просто не в состоянии, поэтому попытался опустить лицо, спрятаться от этого пробирающего до позвоночника взгляда. Но Тэхён держал крепко, заставляя, вынуждая, смотреть на себя. — Я знаю, что тебе хочется кончить, но… — он демонстративно взял паузу, заставляя Чонгука трястись от желания, нетерпения и стыда. — Ты думаешь, что заслужил? — Чонгук попытался кивнуть, но вышло только дернуть подбородком. Правда, Тэхёну хватило и этого: улыбка сошла с лица за мгновение, а губы сжались в тонкую линию. — А я думаю, что нет… — Чонгук всхлипнул и прикрыл глаза, пряча подступающие слезы — за что?.. — Ты не слушаешься меня, Гук-и. Я велел тебе смотреть на меня, а ты что делаешь?       — Я… я не… Тэхён… — жалобно прошептал Чонгук, чувствуя вину за то, что разочаровал его. — Прости, прости меня. Я буду слушаться. Обещаю! Только позволь мне… — он замялся, стыдясь произнести такое вслух и еле сдерживаясь, чтобы не заплакать: эмоций было слишком много, и таких сильных, что его, кажется, может разорвать на части…       — Кончить, Чонгук-и? — сказано было с ухмылкой настолько жестокой, что его прошибло страхом. — Ну уж нет. Сегодня ты не кончишь до тех пор, пока не научишься выполнять приказы. Я собираюсь хорошенько закрепить этот навык, — Тэхён угрожающе подался вперед и почти прошипел: — Так что смотри на меня, смотри внимательно и не смей закрывать глаза — это в твоих же интересах.       И поцеловал. Резко, буквально врезаясь в его рот, нагло толкаясь языком и по-хозяйски уверенно вылизывая изнутри. Чонгук несдержанно застонал в чужие губы и запрокинул голову, чтобы Тэхёну было удобнее. И кайфовал, чувствуя потрясающий вкус, жар мягких губ и то, как крепко сжимаются на его подбородке пальцы.       Когда Тэхён разорвал поцелуй и облизнулся, Чонгук невольно залип на движении языка. Но потянуться за продолжением сам не посмел, хотя хотелось просто до одури.       — Смотри на меня, Гук-и, — снова повторил Тэхён, запуская одну руку под его рубашку и касаясь сосков.       Чонгука выгнуло. Никогда он не думал, что от простого прикосновения может быть настолько охуенно. Его ломало на переднем сиденье автомобиля от одних лишь пальцев Тэхёна, неспешно выкручивающих его соски. Он захныкал, не понимая, на каком из ощущений концентрироваться… Их было слишком много. Всего было слишком много.       А красивые, такие ласковые и одновременно такие жестокие руки Тэхёна, кажется, станут его фетишем… Уже стали. И не только его, но и ЧонУ.       — Такие чувствительные… Чувствительные… — донеслось до его затуманенного желанием разума, но он совершенно не воспринимал смысл слов, залипая на движение губ Тэхёна. Тот внезапно остановился, сверля его непонятным взглядом, и Чонгук чуть не зарыдал от отчаяния.       — Пожалуйста… — взмолился он. Плевать, как он выглядит и насколько громко умоляет: уже так хотелось получить разрядку, что он готов буквально на что угодно.       Тэхён, словно издеваясь, целую вечность молча рассматривал его, а потом вдруг развязно ухмыльнулся и хрипло произнес:       — Ну раз ты так просишь, Гук-и…       И начался ад.       Но он не против был бы находиться в этом аду вечно. Тэхён ласкал его, дрочил то медленно, то все ускоряясь, но останавливался каждый раз, стоило приблизиться к оргазму. Чонгук жалобно стонал, требовал, умолял, но ничего не помогало — каждый раз все заканчивалось сжатыми у основания пальцами. А стоило ему закрыть глаза или запрокинуть голову, как по головке вновь прилетал легкий шлепок — не болезненный, но такой обидный.       Он не знал, как долго продолжались его мучения… просто потерял счет времени, утопая в приятных до боли ощущениях. И почти кричал, открыто страдая каждый раз, когда Тэхён не давал ему кончить. Чонгук даже толком не мог понять, что несет — в голове набатом стучало желание кончить, и он готов был умолять как угодно, лишь бы Тэхён ему позволил. Но тот и не думал прекращать, снова и снова подводя его к краю и каждый раз безжалостно обрывая подступивший оргазм.       Связных мыслей давно уже не осталось, только удовольствие и болезненное желание разгорались все сильнее. Он вскрикивал, умоляя о разрядке, наплевав на стыд и гордость. Его больше не волновало, как он выглядит… Все внимание было сконцентрировано на кажущихся такими простыми — привычными — движениях руки на члене.       — Какой же ты шумный, — голос звучал поразительно ровно, лишь хриплые нотки показывали, что его обладатель тоже возбужден, — такой бесстыдный, Чонгук-и, — смешок, — ведешь себя как самая настоящая течная шлюшка…       А все, на что был способен Чонгук, это согласно дернуть головой Он готов быть кем угодно для Тэхёна. Даже «шлюшкой».       А тот еще несколько раз подносил ладонь к его губам, заставляя вылизывать, но вскоре во рту пересохло настолько, что слюна просто кончилась. Тогда Тэхён сам сплевывал на свою же руку и продолжал снова и снова мучить Чонгука, подводя его к краю, но останавливаясь за шаг до.       Чонгук даже не мог сказать, сколько подряд оргазмов оборвал Тэхён и на каком по счету его окончательно сломало. Из глаз потекли слезы, и он натурально расплакался, сгорая от стыда. От того, как ведет себя, от того, что не может сдержаться. От того, какой он слабый… И того, как сильно ему нравится все происходящее.       — Да, Чонгук-и, вот так, мой хороший, — эти слова и нежные интонации обласкали не хуже прикосновений.       — Пожалуйста!.. — сквозь слезы взмолился Чонгук, а потом просто повторял как мантру: — Пожалуйста, пожалуйста…       Оргазм приближался, его трясло словно в припадке, а глаза закатывались. А потом от уверенного Тэхёнова «Кончай!» его скрутило так сильно, что сперма просто брызнула, пачкая все вокруг белыми каплями.       Это было… ошеломительно.       Так сильно, что он почти завыл от накрывшего удовольствия… Это было чертовски-чертовски долго. Под конец он задыхался и громко скулил, уткнувшись в плечо Тэхёна и неконтролируемо содрогаясь всем телом.       Облегчение было столь сильным, столь желанным, что слезы никак не прекращались. Они текли и текли по щекам, а потом Чонгук ощутил, как сжимает грудь от желания разрыдаться.       — Поплачь, мой хороший, — Тэхён ласково потрепал его по волосам, а потом заключил в объятия, позволяя уткнуться лицом в шею. — Тш-ш, все хорошо, все закончилось. Ты молодец. Это нормально, так и должно быть, мой сладкий.       От ласкового тона его накрыло еще сильнее, и он жалобно всхлипнул, пачкая слезами кожу на шее Тэхёна. Он весь дрожал, не в силах остановиться, чувствуя, как вместе со слезами из него словно выходят все тревоги. Все, что его беспокоило.       Стало так хорошо, так свободно, будто со спермой и слезами он выплеснул буквально все эмоции… Сейчас Чонгук чувствовал себя непривычно легким. Тэхён прижимал его к себе, ласково, круговыми движениями гладил спину и позволял быть слабым. Защищенным.       Спустя совсем немного времени его начало срубать, сознание, кажется, было готово буквально отключиться в любой момент. Тэхён заботливо прижал его к спинке сиденья, помог расцепить сведенные пальцы и прошелся по рукам легкими массирующими движениями, разгоняя кровь.       — Я быстро, — мягко произнес Тэхён и поспешно вышел из машины, вернувшись, как и обещал, спустя несколько секунд с одеялом в руках, которым тут же заботливо укрыл Чонгука.       Говорить не было сил, да и мысли никак не желали складываться в слова. Сознание все еще плыло, но это было потрясающе приятно. Пусто и приятно. Хорошо.       — Поспи немного, — Тэхён заглянул ему в лицо и нежно провел ладонью по щеке, стирая влагу, — я разбужу, когда приедем… домой.       И Чонгук послушно прикрыл глаза, почти моментально проваливаясь в сон с ощущением чистого, ничем не замутненного счастья.       Потом. Он подумает обо всем потом.