Когда все вместе

      Тэхён смотрел, как полыхают от едва сдерживаемого гнева глаза старшего из братьев Чон и откровенно наслаждался. С этим мальчиком нельзя быть мягким, нет. Ему нужно именно так: чтобы наступать на горло собственной гордости, сдерживать бешеный темперамент и подчиняться, скрипя зубами от унижения.       — Молчишь?       Еще одна пощечина, на этот раз куда сильнее, так что щека ЧонУ красиво запылала, тут же наливаясь цветом. А затем снова, по той же самой щеке, так, чтобы звон по всей комнате. Покачнувшийся от удара и зашипевший от боли ЧонУ повернул голову обратно, сверля Тэхёна горящим взглядом. Вот только не понять, чего же там больше: злости или животной похоти — его ноздри хищно раздувались, дыхание было быстрым и поверхностным, а руки, опущенные вдоль тела, сжались в кулаки.       — Ответь мне.       — Нет, — сквозь зубы выдавил ЧонУ.       Тэхён демонстративно поднял брови, растягивая губы в улыбке, а затем ухватился за волосы на затылке ЧонУ и сильно сжал. Тот вскинул руки, вцепившись в его запястья, и весь завибрировал от желания и адреналина.       — Отпусти, — ровно произнес Тэхён, сжимая еще сильнее, — отпусти, ЧонУ.       Он смотрел прямо в глаза, давя тяжелым взглядом, нависал над ним и тянул за волосы, вынуждая чуть отклониться назад, прогибаясь в пояснице. Так, чтобы было неудобно. Неустойчиво. Тэхен нарочно сменил ехидную улыбку на хищный оскал, обнажая зубы, и медленно вел руку назад и вниз, заставляя ЧонУ выгибаться все больше и больше.       — Я сказал тебе отпустить, — Тэхён повысил голос, краем глаза подмечая, как Чонгука ведет от происходящего: тот открыл рот, грудь неровно вздымалась от глубокого и частого дыхания, а ладонью он сжал член. На ЧонУ такое тоже подействовало безотказно — взгляд поплыл, а зрачки залили чернотой радужку. Он медленно, словно мышцы плохо слушались, разжал пальцы, выпустив запястье Тэхёна, и безвольно уронил руки, тем самым признавая свое поражение.       — Так-то лучше, — удовлетворенно произнес Тэхён и вынудил ЧонУ опуститься на колени. — Ложись на спину.       ЧонУ не сопротивлялся, послушно устроился как сказано, благо ковер достаточно мягкий, чтобы всем участникам было комфортно. Тэхён похабно ухмыльнулся и, глядя на него сверху, произнес:       — Я собираюсь использовать твой рот, — он встал так, что его ноги оказались по обе стороны от головы ЧонУ. Тот, кажется, все уже понял и непроизвольно облизнулся. Выглядело это настолько пошло, что Тэхёну, который совсем недавно кончил, пришлось закрыть глаза и мысленно сосчитать до десяти, пытаясь взять себя в руки. В конце концов, нужно, чтобы его хватило на обоих братьев.       ЧонУ, видимо, воспринял заминку как часть игры.       — Сделай это, — попросил ЧонУ, и это по-прежнему звучало слишком дерзко.       — Что именно?       ЧонУ закусил губу, а взгляд снова полыхнул едва сдерживаемым гневом, но он умудрился сдержаться, почти вежливо попросив:       — Используй мой рот.       Тэхён хмыкнул и, наступив одной ногой на грудь ЧонУ, слегка качнулся вперед, перенося часть веса. Конечно, он прекрасно контролировал давление, но возбужденному ЧонУ из его положения наверняка казалось, что Тэхён едва ли не стоит на нем.       — Я не уверен, что ты этого заслуживаешь, — с сомнением протянул он.       — Я сделаю хорошо, — а вот и первая трещинка, — я буду очень стараться, — вторая, — пожалуйста, Тэхён, — он не двинулся с места, и ЧонУ зачастил, ломаясь окончательно: — Пожалуйста, используй мой рот, руки и все что захочешь. Используй меня целиком, как тебе нравится. Я очень хочу. Мне это нужно. Пожалуйста…       Кажется, действительно нужно. Правда, ЧонУ еще не был разбит окончательно, так что Тэхён действительно собирался унижать его и дальше, но тут вмешался Чонгук:       — Пожалуйста… — негромко попросил он.       Это было так неожиданно, что Тэхён вскинулся, внимательно вглядываясь в лицо Чонгука. Того уже колотило от возбуждения, а черные от желания, широко раскрытые глаза умоляюще смотрели на Тэхёна.       — Чонгук? — осторожно позвал он.       — Разреши ему, пожалуйста, — нетерпеливо и вместе с тем неуверенно повторил Чонгук и облизнул губы.       — Хочешь увидеть, как твой старший брат униженно вылизывает меня? — с любопытством поинтересовался Тэхён.       — Да, но… Я думаю, что тебе будет хорошо, — Чонгук смущенно потупился, переступая с ноги на ногу, и совсем тихо добавил: — Ты еще красивее, когда тебе… хорошо.       Черт. Твою мать!       Это было слишком мило. Настолько, что у Тэхёна за ребрами что-то ёкнуло, да и ЧонУ не остался равнодушным, судя по сиплому вдоху.       — Ну как я могу отказать, когда меня так просят, — мягко улыбнулся Тэхён. И обратился уже к ЧонУ: — Надеюсь, ты не подведешь нас…       Он плавно опустился, нависая над ЧонУ: достаточно, чтобы тот мог дотянуться до его ануса и хорошенько поработать языком, но при этом не садясь всем весом на лицо.       Он ощутил, как осторожно, почти трепетно ЧонУ разводит его ягодицы в стороны, как мягко, пробуя, касается языком между… Чонгук рядом буквально шлепнулся на пол, впиваясь в них полыхающим похотью взглядом. Это завораживало. Хорошего, послушного Чонгука сейчас одолевали чувства и желания, которые тот вряд ли испытывал прежде, и выглядел Гук-и настолько потрясающе, что Тэхён залюбовался им.       — Иди ко мне, Чонгук-и, — он протянул руку, в которую тот вцепился в ту же секунду. — Садись ему на грудь, — и указал взглядом, куда именно тому сесть.       И снова очаровательно пылающие алым щеки и неуверенный, но счастливый взгляд. То, что ЧонУ явно хочет брата, Тэхён уже понял, однако с Чонгуком было сложнее — он в принципе более зажатый. Значит, нужно раскрепостить, довести до того состояния, когда стыд приносит лишь удовольствие. Или когда становится плевать на все. Правда, положа руку на сердце Тэхён был вынужден признать, что вылизывающий лицо брата ЧонУ и млеющий от этого Чонгук — это самое горячее зрелище, что он видел за свою богатую интимную жизнь. Да и в целом, оба брата слишком горячие — только и жди, когда спалят своим жаром одного незадачливого доминанта. Но уже сегодня, сейчас, в этот момент, когда он смотрит в полыхающие похотью глаза ЧонУ и сияющие от желания — Чонгука, Тэхён отчетливо осознал, что решение попробовать было по-настоящему удачным. Они невероятные. Оба.       Чонгук в это время устроился, как ему было велено, но явно старался не давить своим весом на грудь ЧонУ.       — Расслабься, Чонгук-и, — мягко попросил Тэхён и добавил, оглаживая ладонью крепкую грудь: — Твой брат очень сильный, — он притянул Чонгука к себе, ухватив за затылок, и зашептал в самое ухо: — Однажды я пообещал, что разрешу ему кончить… — голос сорвался, когда ЧонУ настойчиво толкнулся языком внутрь, а несдержанный стон разнесся по комнате. — Разрешу кончить, — часто дыша от удовольствия, продолжил Тэхён, — если он сможет трахнуть меня на весу. От начала и до конца. И он сделал это. Ты бы смог, Гук-и?       Тот всхлипнул и, немного отодвинувшись, поднял глаза на Тэхёна. Взгляд темных глаз пробирал до позвоночника — настолько дикий коктейль там сейчас плескался: желание, стыд, восхищение… и еще множество чувств, которые он не брался распознать. И это по-своему красиво, действительно завораживающе — то, как искренне и неприкрыто Чонгук выражает свои эмоции.       — Смог бы, — прозвучало хриплое в ответ и, словно бы немного осмелев, Чонгук потянулся к нему сам. — Все что захочешь… — шепотом, у самых губ.       Слова прозвучали как обещание.       Тэхён охотно ответил на поцелуй, впиваясь пальцами в твердые плечи. Он позволил Чонгуку скользнуть языком в рот, распробовать себя, перехватить инициативу, и то и дело стонал в губы, чувствуя как мокро и сладко вылизывает его ЧонУ. Тот толкался языком внутрь, обводил сжатые мышцы по контуру, касался губами, втягивая. И делал это с таким усердием и таким явным, ничем не прикрытым наслаждением, что Тэхёна против его воли вело.       Хорошо…       На самом деле плохо, потому что он должен держать себя в руках, но как же все-таки хорошо. Усердный ЧонУ и неуверенный, но такой жаждущий Чонгук в его руках заставляли все внутри сладко скручиваться от удовольствия и предвкушения.       Тэхён оторвался от губ Чонгука и опустил руку на его член, легко, кончиками пальцев погладил по всей длине, глядя прямо в лицо и внимательно следя за реакцией. И не пропустил, как тот резко вдохнул, как дернулся от сглатывания кадык, как качнулись вперед сильные бедра.       — Ты вчера хорошо держался, Чонгук-и, — должно было выйти уверенно и насмешливо, но голос сорвался от особенно удачного движения ЧонУ. Правда, Чонгук, кажется, этого не заметил. — Совсем скоро ты научишься держаться столько, сколько потребуется. А кончать сможешь от одного лишь приказа.       Чонгук застонал, сильнее впиваясь в его плечи, и снова дернулся вперед, безмолвно прося о большем. Тэхён хмыкнул и, обернув ладонь вокруг члена Чонгука, принялся невесомо ласкать его, медленно, дразняще надрачивая. Скорее мучая, чем желая действительно довести до оргазма.       Правда, стоило ЧонУ чуть приподнять его бедра, уперевшись ладонями в ягодицы и заменить язык мокрыми от слюны пальцами, как Тэхён непроизвольно сильнее сжал член Чонгука. А затем и вовсе подстроился под быстрый ритм, заданный ЧонУ, который с каждым резким движением бил подушечками пальцев по простате, трахая и растягивая Тэхёна.       Сам Тэхён не то чтобы планировал сегодня быть снизу, но теперь подумал, что почему бы, собственно, и нет? Он любил анальный секс и искренне не понимал, почему должен себе отказывать. Только потому, что кто-то решил, будто пихать член в доминанта это плохо? Или унизительно для самого дома? Бред. Поэтому он охотно крутил бедрами, подмахивал, насаживаясь на пальцы. ЧонУ наверняка было не слишком-то удобно в этой позе, даже представлять не хотелось, как ему приходилось напрягать мышцы и изворачивать кисть, но тот не жаловался, продолжая растягивать его.       Чонгук жмурился и дрожал, безуспешно пытаясь подстроиться под неровные движения Тэхёна, которому контролировать себя становилось все труднее: слишком несдержанно стонал от его действий Чонгук и слишком старательно ласкал его ЧонУ.       — Тэхён… — захныкал Чонгук и, облизав губы, снова выдохнул его имя, наклоняясь вперед и утыкаясь носом в шею. Даже без слов было понятно, о чем просит Чонгук: ему хотелось сильнее и быстрее, хотелось получить свою порцию наслаждения, но Тэхён не планировал заканчивать все так быстро.       — Дай своему брату смазку, — шепнул Тэхён. Чонгук явно не сразу понял, о чем его просят: он чуть отодвинулся и уставился на него поплывшим взглядом. — Смазку, — повторил Тэхён, с любопытством глядя на попытки Чонгука собрать мысли в кучу. Он выглядел таким милым и растерянным, что желание нагнуть его и хорошенько поиметь, так, чтобы снова до слез и эмоционального всплеска, едва не перевесило все остальное. Едва, потому что ЧонУ загнал пальцы до основания и совершенно неласково нажал на простату, вырывая из горла Тэхёна ломаный стон. — Спальня, — еще один стон, — тумба слева. Смазка, — требовательно заглядывая в глаза Чонгука, повторил Тэхён, выпуская из ладони его член.       В глазах напротив, к счастью, зажглось понимание, и, неловко поднявшись, Чонгук вышел из комнаты. А Тэхён, пользуясь моментом, запрокинул голову, отдаваясь ласкам ЧонУ, все более поспешным и нетерпеливым. Член ЧонУ истекал смазкой, пачкая кожу на животе, и он то и дело сводил вместе ноги, неконтролируемо толкаясь в воздух. Как же ему хочется внимания… Только вот Тэхён прекрасно знал, насколько терпеливым может быть ЧонУ, как хорошо он умеет сдерживаться.       Вернувшийся Чонгук неуверенно замер на пороге, жадно оглядывая представшую перед ним картину. Наверняка сумел немного взять себя в руки, пока ходил, и сейчас снова заводился по черт знает какому кругу. Он буквально пожирал их глазами и часто гулко сглатывал, на что Тэхён лишь криво усмехнулся — он прекрасно осознавал, насколько горячо они выглядят.       — Ты сегодня донесешь до нас смазку, Гук-и? — Тэхён начал подниматься, и ЧонУ послушно достал из него пальцы. Чонгук смутился и, опустив глаза, в два шага преодолел разделявшее их расстояние, протягивая тюбик.       — Прости, — он в сотый раз облизал губы, — вы такие… — он неуверенно вскинулся, разглядывая Тэхёна и силясь подобрать слова, — такие… что я просто… — он смешно взлохматил и без того растрепанные волосы, — я не знаю, как объяснить. Это просто пиздец как заводит, — в итоге выдал он.       Тэхён хмыкнул и, развернувшись, уселся на живот ЧонУ, наконец получая возможность смотреть ему в лицо. Черные от возбуждения глаза, горящие алым припухшие губы, измазанные в слюне щеки и подбородок. И голодный, полный похоти и желания взгляд. Потрясающе.       — ЧонУ, — тот тут же поднял глаза, сфокусировавшись на Тэхёне, — я собираюсь трахнуть себя твоим членом. Знаешь, что это значит?       — Да, — хрипло, едва слышно.       — Я просто использую тебя, ЧонУ, — Тэхён со щелчком открыл тюбик и, выдавив немного смазки на пальцы, завел руку за спину, проникая внутрь и увлажняя себя. ЧонУ отвел глаза от его лица и непроизвольно опустил их ниже, явно желая видеть, как Тэхён делает это. Разумеется, не смог, но это вовсе не мешало ЧонУ осознавать, что происходит, и додумывать самостоятельно. Старший из близнецов зажмурился и рвано выдохнул, а потом еще раз, когда смазанной ладонью Тэхён прошелся по его члену. — Не вздумай кончить, слышишь?       — Да…       — И держи свои руки при себе, — вместо ответа ЧонУ закинул руки за голову, демонстрируя, насколько послушным он может быть. А Тэхён повернулся к Чонгуку: — Подержи его для меня, — и указал взглядом на член ЧонУ.       Чонгук вновь оказался на полу и на несколько секунд замер. Тэхён не торопил, давая ему возможность решить: все же ЧонУ его родной брат, и некоторые могут счесть ненормальным даже такое вот интимное прикосновение. Чонгука он не успел изучить так хорошо, как ЧонУ, а спрашивать о его желаниях и табу до секса не имело смысла — тот и сам наверняка плохо понимал, чего именно хочет. Просто в силу собственной неопытности. Они, разумеется, поговорят позднее и обсудят все, что произойдет сегодня, чтобы понять, что пришлось Чонгуку по душе, а что нет. Но это будет позже. А сейчас Тэхён осторожно ступал по минному полю, прощупывая границы и внимательно изучая реакции Чонгука. Сложно, да. Но так увлекательно.       Наконец, решившись, Чонгук потянулся и осторожно обхватил ладонью член ЧонУ, при этом отчаянно краснея и глядя в лицо Тэхёна — словно бы искал там подтверждения, что все понял правильно и делает именно то, что от него требуется. Тэхён ободряюще кивнул и похвалил:       — Молодец, — поерзал, удобнее устраиваясь, а затем приподнял бедра и начал медленно опускаться, позволяя Чонгуку осторожно направить член ЧонУ внутрь. Головка прошла туго — все же растяжка на одной лишь слюне не самый удачный вариант, но смазки было достаточно, да и возбуждение уже давно туманило мозг, так что мышцы постепенно расслаблялись, позволяя опуститься ниже. Влажные волосы прилипли ко лбу, тело потряхивало в предвкушении, а мышцы ног подрагивали от напряжения, но он продолжал неспешно опускаться до тех пор, пока член не оказался полностью внутри.       Он замер, позволяя себе привыкнуть, и начал неспешно покачиваться, постанывая от вспышек яркого удовольствия. Поза была идеальной — головка на каждом движении упиралась в простату, и это было одуряюще приятно.       ЧонУ под ним покорно лежал, не двигаясь, не пытаясь перехватить инициативу или обхватить его руками, чтобы вынудить ускориться. Лишь заламывал брови, жмурился и кусал губы, то задерживая дыхание, то резко выдыхая, стоило лишь Тэхёну чуть приподняться и вновь опуститься вниз.       — Иди сюда, — он протянул руки к Чонгуку, который тут же рванулся вперед, — сядь спиной ко мне.       В этот раз он подчинился быстрее, уже понимая, что от него требуется и сел как сказано — на живот ЧонУ, спиной к Тэхёну. Теперь, опираясь на мощные плечи Чонгука, двигаться стало намного легче и Тэхён ускорился, все сильнее и быстрее трахая себя членом ЧонУ.       — Смотри, как его ломает, — жарко зашептал он на ухо Чонгуку, заставляя того взглянуть на лицо брата, — смотри, какой он разбитый.       Сам Тэхён, рассматривая ЧонУ из-за плеча Чонгука, искренне наслаждался. То, как старается быть послушным обычно несдержанный ЧонУ, доставляло искреннее удовольствие. То, как он цепляется пальцами за ковер, как хмурится и стонет, запрокидывает голову, открывая шею… Как часто и сухо сглатывает, всхлипывая от удовольствия под Тэхёном… Сладко. И так красиво.       — Тебе нравится то, что ты видишь, Гук-и? — Тэхён наклонился вперед, вжимаясь грудью в спину Чонгука и перенося на него большую часть своего веса. Угол проникновения сменился, и держать себя в руках стало немного легче — все же именно ему здесь не стоит терять голову. Продолжая цепляться одной рукой за плечо Чонгука, второй Тэхён обхватил его грудь, на ощупь находя сосок и тут же безжалостно выкручивая.       Чонгук дернулся и всхлипнул, содрогаясь в его руках, и продолжал постанывать, вторя уже несдержанным, в полный голос, вскрикам ЧонУ.       Это так потрясающе — владеть ими обоими, держать их удовольствие под контролем, видеть, как они оба дрожат и ломаются от кайфа. И знать, что это его заслуга, что именно он делает им так хорошо.       — Ты не ответил, — Тэхён несильно прикусил то место, где шея переходит в плечо, привлекая к себе внимание Чонгука. А потом снова сжал сосок, насаживаясь на член ЧонУ.       — Я… — Чонгук запрокинул голову, резко втягивая воздух, — я забыл вопрос.       Ладно, это даже мило. И так горячо.       — Тебе нравится видеть брата таким разбитым? Скажи мне, Чонгук-и.       — Он такой красивый, — внезапно признался Чонгук, практически шепотом. — Такой… такой…       — Желанный? — осторожно подсказал Тэхён, жалея, что сейчас не может как следует разглядеть лицо Чонгука, чтобы прочитать эмоции.       — Да, — еще тише, стыдясь самого себя, ответил тот.       — Хорошо, — он удовлетворенно коснулся губами шеи младшего. — Это так…       — Тэхё-он, — жалобно протянул ЧонУ, отчаянно мотая головой, — пожалуйста, остановись.       — Что такое? — насмешливо поинтересовался он, крепче хватаясь за плечо Чонгука и начиная двигаться еще резче. Собственный член, оставленный без внимания, истекал смазкой, но прикасаться к себе было чревато — слишком велика вероятность кончить. Поэтому он довольствовался лишь тем, как сладко его член трется о поясницу Чонгука.       — Я не могу, не могу!.. — захныкал ЧонУ, так сильно прикусывая нижнюю губу, что на ней выступила кровь. — Не могу, — продолжил повторять он, явно изо всех сил сдерживаясь, чтобы не кончить. — Пожалуйста! — совсем отчаянно вскрикнул он, и Тэхён, сжалившись, замедлился, а затем и вовсе остановился.       — Ты хорошо справился, ЧонУ, — медленно, шипя от неприятных ощущений, Тэхён слез с члена и поднялся на ноги, утягивая поплывшего Чонгука за собой. — Ты тоже молодец, — он погладил Чонгука по щеке. — Нам пора вплотную заняться тобой, как думаешь? — лукаво поинтересовался он.       Чонгук на это часто-часто покивал, отчего Тэхён усмехнулся.       — ЧонУ, поднимайся, — тот сел на полу, пережав член у основания, и попытался отдышаться. Он снова справился, сдержался, в который уже раз радуя своей выдержкой Тэхёна. Какой же умница. — Я думаю, пора наконец трахнуть Гук-и.

***

      — Ляг на диван, — попросил Тэхён и уточнил: — На спину.       Чонгук подчинился, но Тэхён, приблизившись, обхватил его за бедра и развернул так, чтобы он оказался поперек дивана, а зад почти на самом краю. А затем заставил его согнуть ноги в коленях и задрал их, вынудив едва ли не сложиться пополам. Поза… смущала. Он чувствовал себя слишком открытым, будто выставленным на всеобщее обозрение. А когда Чонгук поднял глаза и осознал, что на него смотрит и Тэхён и ЧонУ, ощутил, как по щекам и шее расползается жар.       — Держи, — приказал Тэхён, и Чонгук снова подчинился, обхватывая себя под коленками. — У тебя были парни, Чонгук?       — Н-нет, — он неловко поерзал под пытливым насмешливым взглядом, но глаз не отвел.       — О, значит, сейчас мы лишим малыша-Чонгук-и анальной девственности? — хмыкнул Тэхён и обратился к брату: — Открой рот.       Чонгук видел, как Тэхён по-хозяйски запустил пальцы в широко раскрытый рот ЧонУ, провел по языку и под ним, собирая слюну. А затем размазал ее по своей ладони и тут же обхватил его член. Этого хотелось так давно, что Чонгук жалобно захныкал от прострелившего позвоночник удовольствия.       — Кто-то уже скулит, — насмешливо прокомментировал Тэхён, продолжая медленно, дразняще поглаживать его.       Чонгук чувствовал, как истекает смазкой его член. Он завелся еще в тот момент, когда ЧонУ взялся отсасывать, так что сейчас был близок к краю. Знал, что Тэхён не позволит всему так быстро закончиться, но все равно просяще ерзал, подаваясь навстречу ласке и отчаянно желая кончить. Длинные пальцы ласкали так правильно, так идеально, словно были созданы для этого. Слишком сладко и так хорошо…       — Смазку, — попросил Тэхён, и Чонгук, давно зажмурившийся от ощущений, краем сознания уловил, как щелкнула, открываясь, крышка тюбика. Он открыл глаза, фокусируя взгляд. ЧонУ выдавил смазку на ладонь Тэхёна, тщательно обмазал пальцы, а затем нанес ее на кончики собственных. И, нисколько не смущаясь, провел ими между его инстинктивно сжавшихся ягодиц, уделяя особое внимание анусу. Чонгук беззвучно ахнул и снова зажмурился.       Это смущало. Прикосновения там смущали… Прикосновения ЧонУ там смущали вдвойне. Но он не чувствовал неправильности происходящего, наоборот, все было так, как нужно. Однако это не мешало ему краснеть, кусая губы от стыда, под подобными касаниями и пытливыми, обжигающими взглядами.       Он захныкал, когда Тэхён надавил, мягко проталкивая внутрь него палец. Было непривычно, слишком интимно, и хотя он готовился вчера, страх, что там недостаточно чисто, заставил его сжаться.       — Расслабься, мой хороший, — ласково поглаживая его по внутренней стороне бедра, попросил Тэхён.       А ЧонУ, кажется, уловив суть проблемы, подбодрил:       — Если ты вчера вечером сделал все правильно, то ты все еще идеально чистый, поверь мне. И не бойся, Гук-и, Тэхён сделает все идеально.       Слова брата помогли успокоиться, и он послушно уперся головой в спинку дивана, старательно расслабляя мышцы.       — Вот так, правильно, — похвалил Тэхён, толкаясь внутрь и одновременно с этим надрачивая его член, — ты такой молодец.       А Чонгука крыло: от ласковых слов Тэхёна, от движений его рук, таких смущающих, но слишком приятных, от собственного, столь уязвимого и раскрытого положения. Да еще и ЧонУ наблюдал за происходящим, подсказывая и комментируя…       — Ты так хорошо принимаешь… — Чонгук никогда бы в жизни не мог даже предположить, что услышит подобное от ЧонУ.       Когда Тэхён добавил второй палец, Чонгук буквально ощутил, как растягиваются мышцы: поначалу неохотно, но с каждым последующим движением все более свободно пропуская внутрь. Непривычные ощущения сбивали, оттягивая, отдаляя еще недавно такой близкий оргазм, но Чонгук искренне желал, чтобы Тэхён получил все, что ему хочется. И да, он жаждал принадлежать Тэхёну, ощутить внутри себя его член, несмотря на то, что сейчас не мог понять кайфа от этого.       Не мог ровно до тех пор, пока Тэхён не добрался до простаты.       Поначалу ничего особенного: легкие вспышки удовольствия, стреляющие прямиком в член, но Тэхён и не думал останавливаться и спустя совсем немного времени, добавив смазки, начал буквально трахать его пальцами, каждый раз ударяя по простате. Мысли о том, что два пальца это слишком много для его девственной задницы просто вылетели из головы, когда каждый прицельный удар стал тягучим ярким удовольствием разливаться по телу.       То, что глаза были закрыты, Чонгук понял лишь в тот момент, когда распахнул их, почувствовав прикосновение к соскам. ЧонУ мягко, кончиком языка, обводил один по контуру, катая второй между пальцев. Неправильно… Так грязно. Но, блядь, какая разница, если ему настолько охуительно, что выть хочется? А он и взвыл, когда вместо ласкового языка соска коснулись зубы ЧонУ. Совсем легко, но волна удовольствия была настолько сильной, что Чонгук не смог сдержаться и громко застонал.       Концентрироваться на чем-то одном не получалось, потому что ощущений было слишком много. Он ерзал, метался, то замирая под губами и языком ЧонУ, то толкаясь навстречу восхитительно длинным пальцам Тэхёна. Мозг просто коротило, и все, что он мог воспринимать, это одуряющее удовольствие, гуляющее по венам.       Вспышка боли на секунду сбила настрой, и Чонгук вскрикнул, дернувшись.       — Тэхён будет аккуратен, — прошептал ЧонУ, наклоняясь к лицу Чонгука. — Потерпи, хорошо? — и нежно коснулся щеки губами.       Чонгук кивнул, невольно залипая на припухших губах брата. ЧонУ то и дело облизывал их, шипя от боли, когда касался небольшой ранки, которую оставил собственными зубами. А потом снова и снова — как будто специально — касался ее языком.       — Постарайся расслабиться, — ладонь ЧонУ ласково прошлась по волосам, отодвигая прилипшую ко лбу челку.       Чонгук откинул голову, чувствуя, как туго, мелкими движениями внутрь толкаются пальцы Тэхёна. Сколько их уже? Три? Или больше? Чонгуку казалось, что он растянут до невозможности, но с каждым следующим движением, с каждым ласковым поглаживанием ЧонУ он ощущал, как раскрывается еще сильнее. Он и сам чувствовал, что сможет перетерпеть, сможет принять больше, глубже. Узнать наконец, каково это — ощущать в себе горячий член Тэхёна и принадлежать ему полностью.       ЧонУ вернулся к его груди, вновь лаская соски и отвлекая, а Тэхён быстро и коротко трахал пальцами, вынуждая безостановочно вскрикивать от столь яркого удовольствия. Боль ушла, растворилась под обилием других, приятных, ощущений.       Когда Тэхён плавно замедлился, Чонгук невольно подался вперед и заерзал, пытаясь урвать как можно больше. А потом тот и вовсе достал пальцы, и Чонгук всхлипнул от неприятной пустоты. Хотелось обратно пальцы, член — что угодно! — лишь бы вновь ощутить себя заполненным.       — Я собираюсь войти в тебя, Гук-и, — неожиданно серьезно произнес Тэхён. ЧонУ немного отодвинулся, так что Чонгук смог посмотреть на Тэхёна. И пускай мысли путались, а разум заволокло сладкой дымкой, он сумел уловить вопрос в чужом взгляде.       — Да, — во рту пересохло настолько, что ответ прозвучал тихо и чересчур хрипло, но этого оказалось достаточно.       Мягко улыбнувшись, Тэхён наклонился к нему и утянул в глубокий, одуряющий своей страстью поцелуй. Он застонал в губы, когда ко входу прижалась головка, а затем Тэхён качнулся вперед, осторожно проникая внутрь. Чонгук против воли напрягся, сильнее сжимая пальцы на собственных скользких от пота бедрах.       — Расслабься, мой хороший. Впусти меня, — мягко попросил Тэхён. И продолжил входить, медленно, явно стараясь причинить как можно меньше боли.       ЧонУ ласково погладил Чонгука по волосам, мягко провел ладонями по груди, словно тоже уговаривал расслабиться.       — Давай, Гук-и, — брат ласково коснулся губами мокрого от пота лба, — дальше будет хорошо, обещаю.       Тэхён плавно раскачивался, с каждым следующим толчком входя все глубже и глубже. Чонгуку казалось, что его распирает до невозможности, однако это незнакомое, такое новое для него ощущение показалось пусть и странным, но одуряюще приятным. Куда лучше пальцев! И даже боль, которая то и дело вспыхивала искрами, не могла затмить испытываемый им кайф.       Когда Тэхён резко дернулся вперед, наконец входя до основания, Чонгук звонко, слишком высоко для собственного голоса вскрикнул, замирая и почти не дыша. Тэ тоже не двигался, позволяя привыкнуть, а ЧонУ все так же поглаживал горячими ладонями его грудь и плечи, успокаивая и расслабляя.       — Умничка, — похвалил Тэхён. Его голос подрагивал, и Чонгук вскинулся, наконец соизволив посмотреть на него. И кажется, окончательно поплыл, только сейчас осознавая, насколько все происходящее нравится самому Тэхёну. Тот дрожал. Настолько сильно, что это бросалось в глаза. А ведь он сдерживался, сначала терпеливо растягивая, а затем давая Чонгуку немного времени, чтобы привыкнуть к вторжению. — Я могу двигаться? — хрипло поинтересовался Тэхён. Сил хватило только на то, чтобы качнуть подбородком, соглашаясь. Может, да. Он может делать все что угодно. Чонгуку хотелось, чтобы он делал с ним все что угодно.       Первые движения принесли с собой боль — незначительную, но заметную, так что Чонгук морщился и шипел, выдыхая сквозь зубы и непроизвольно напрягаясь.       — Помоги ему, — прозвучало резкое, но Чонгук не понял, о чем говорит Тэхён. — Ты же сам этого хочешь, — вкрадчиво проговорил тот, продолжая плавно покачивать бедрами. — Или я не прав, ЧонУ?       — Прав, — через несколько секунд молчания ответил ЧонУ и обхватил член Чонгука своей ладонью.       Так неловко, неудобно, но очень-очень хорошо, чтобы Чонгук посмел возмутиться. А потом Тэхён подался вперед, как-то по-другому двинулся, меняя угол, а ЧонУ в такт его движениям принялся надрачивать, и Чонгуку окончательно снесло крышу. Он метался по дивану, стонал и всхлипывал, до боли впиваясь пальцами в собственные бедра и хотел только одного — чтобы удовольствия было еще больше. Чтобы его имели еще сильнее.       — Сильнее… — озвучил он свои желания и на всякий случай повторил: — Пожалуйста, сильнее!       Тэхён отчетливо хмыкнул, но ускорился. Его член легко скользил по хлюпающей смазке, и никакой боли не было и в помине — даже отголосков не осталось. Были только прицельные, частые, сильные удары в ту самую точку, потрясающее ощущение заполненности, принадлежности, и такие правильные движения ладони ЧонУ на его члене.       Глаза закатывались, а дыхание вырывалось из груди вперемешку со стонами. Он просто не мог, да и не хотел себя сдерживать. И хотя стыд от понимания, насколько раскрытый и беспомощный он сейчас перед ними, по-прежнему сжимал его изнутри, это было приятно. Странно, да. Неожиданно для самого Чонгука. Но он снова и снова хотел ощущать это обжигающее, стягивающее, такое одуряюще приятное чувство.       — Такой жаждущий Чонгук-и, — медовым голосом промурлыкал Тэхён.       Чонгук с трудом разлепил глаза, пьяно, сквозь пелену наслаждения, взглянул на Тэхёна. Красивый… Какой же он красивый. А сейчас, когда вот так двигается, присваивает Чонгука, делает его своим, он кажется еще прекраснее.       Оргазм надвигался слишком быстро: не знакомое ранее удовольствие, уверенные движения ЧонУ и Тэхёна, пошлые, разносящиеся на всю комнату звуки не давали Чонгуку ни малейшей возможности сдержаться. Он протяжно застонал и замер, чувствуя, как дрожат мышцы, как вибрирует изнутри член и поджимаются яйца.       — Убери руку, — на выдохе приказал Тэхён, и ЧонУ тут же подчинился.       — Нет! — Чонгук отпустил одну ногу и потянулся к собственному члену, но его руку тут же перехватил брат.       — Потерпи, Чонгук-и, — хрипло попросил ЧонУ. — Тебе понравится, обещаю.       — Нет, я хочу… хочу… — он несколько раз дернулся, пытаясь высвободиться, но безуспешно. — Мне нужно… ЧонУ… — обессиленно выдохнул он, продолжая всхлипывать и елозить по дивану в такт быстрым толчкам Тэхёна.       — Без рук, Гук-и, — это звучало даже мягко, но почему-то словам Тэхёна он противиться не смог. — У тебя получится, я знаю, — и тут же добавил, но уже куда тверже: — Дрочи себе, ЧонУ, не успеешь вместе с нами, так и останешься со стояком.       Тэхён почти задыхался, продолжая вбиваться в его тело. Каждое мощное движение бедер вышибало из обессиленного Чонгука дух. Кончить хотелось так сильно, что он безостановочно хныкал, а каждое попадание по простате разносилось по телу острыми вспышками наслаждения. Его ломало и выкручивало, мышцы рук и ног тряслись от напряжения, горло пересохло настолько, что его жгло от каждого вдоха, глаза закатывались, но чертов оргазм так и не наступал — кончить не получалось, несмотря на то, что он был совсем рядом. Буквально на грани. Не отдалялся, как обычно, если прерваться, нет… Чонгук каждую секунду балансировал на краю, в крошечном шаге от того, чтобы сорваться, но никак не выходило.       — Я не могу, не получается, — почти прорыдал он, умоляя о помощи.       — Сможешь, — отрезал Тэхён.       Жестоко. Но так восхитительно…       Тэхён почти согнул Чонгука пополам, часто и резко двигался внутри короткими толчками, вышибая из груди воздух. Он точно слышал, как жалобно вскрикнул ЧонУ, кончая, а затем ощутил на своем животе теплую сперму. А потом и Тэхён замер, протяжно застонал, наполняя Чонгука изнутри и вот тут его неожиданно сорвало следом.       Оргазм накрыл так сильно, что сперма просто брызнула, долетая едва ли не до подбородка. Он кончал и кончал, чувствуя, как содрогается его член, как сильно и часто пульсируют мышцы, вынуждая Тэхёна сдавленно постанывать. Слышал удовлетворение и похвалу в голосах ЧонУ и Тэхёна, но совершенно не понимал, что именно они говорят. А когда Тэхён вышел из него и разрешил отпустить свои бедра, Чонгук осознал: он ослаб настолько, что даже пошевелить рукой казалось чем-то невыполнимым. Будто все тело стало как желе.       — Ты такой молодец, Гук-и, — теплая ладонь ласково прошлась по лбу, — так хорошо справился для меня. Для нас, — добавил Тэхён после небольшой паузы. — Отдыхай, я позабочусь о тебе. И о тебе тоже, — эти слова явно были обращены к ЧонУ.       Брат что-то негромко ответил, потом раздались звуки, подозрительно похожие на поцелуй, посмотреть на который ему действительно хотелось… Только вот открыть глаза оказалось выше его сил, так что Чонгук продолжал лежать, совершенно расслабленный и, кажется, выжатый досуха. Вновь послышались голоса Тэхёна и ЧонУ, легкие касания теплым мягким полотенцем, а затем он почувствовал чьи-то заботливые объятия. И от этого стало так хорошо, так спокойно, что Чонгук и сам не заметил, как умудрился провалиться в сон.