Закатное солнце, новый рассвет

Ночная охота в лесах Цишань Вэнь сразу пошла не по плану. За адептами Юньмен Цзян следили, и Вэй Усянь решил проверить, а заодно и отвести угрозу подальше от младших. Поэтому он привычно махнул своим и, насвистывая навязчивый юньменский мотивчик отправился в сторону и поглубже в лес. В своих силах он был уверен. …Ровно до тех пор, пока в затылок не прилетел огромный камень, раскроив кожу и сбив концентрацию. На мгновение — но этого десятку адептов Цишань Вэнь хватило, чтобы прилепить на него сковывающий талисман и повалить на землю. Противный голос откуда-то сбоку командовал градом ударов, что сыпались на Вэй Усяня и не позволяли подняться. Золотого ядра хватало лишь на то, чтобы не потерять сознание и не истечь кровью. Он слышал хруст ножен, жалобный звон колокольчика ясности — а потом его подняли на руки и бросили в пустоту. Удар о землю и острые камни после всех избиений окончательно сбил концентрацию и Вэй Усянь отключился. Следующее, что почувствовал Вэй Усянь после того, как пришел в сознание сквозь волны боли в сломанных рёбрах — знакомый горьковатый запах и мерное покачивание. Хотелось открыть рот и заорать, чтобы омега бросил его немедленно и не смел так подставляться, но тут Вэнь Нин оступился и от боли Вэй Усянь снова отключился. Окончательно пришел в себя через несколько дней в полузаброшенном домике, пропахшим скорее лекарскими травами чем какими-либо альфами и омегами. Вэнь Цин с кругами под глазами мерно заливала в него горькие отвары и меняла душистые примочки к рёбрам. С духовными силами и медитацией выздоровление пошло быстрее, но всё равно пришлось задержаться и всё это время брат и сестра Вэнь рисковали: одна постоянно отлучалась из дворца, а второй достаточно долго находился в одном помещении с альфой, чтобы его начали в чем-то подозревать. Вэй Усянь покинул их дом как только смог пройти несколько кругов по дому и немедленно отправился домой — пешком, меч Вэнь Нин не смог найти в лесу, а лишнего чужого не было. Но перед этим он поклялся, что выполнит долг жизни любой ценой. Вэнь Цин тогда лишь отмахнулась, сказав, что если уж пока он был в их доме его не обнаружили, то после ухода тем более никаких улик не останется. Они не учли, что Вэнь Чао не понадобятся улики. Стоило ему лишь услышать, что Вэй Усянь объявился в Пристани Лотоса, как первыми, к кому он явился с обвинениями были брат и сестра. Без родителей, без защиты старшего альфы надеяться было особо не на что и Вэнь Цин приняла решение попросить помощи у Вэй Усяня. Всё осложнялось подступающей течкой Вэнь Нина — он бы не смог быстро преодолеть не самый близкий путь до Юньмена и Вэнь Цин решила, что старый охотничий домик их отца будет ему достаточным убежищем. Она ошиблась. Они оба опоздали. Тело Вэнь Нина было настолько истрепано шестью альфами, что в нем с трудом можно было узнать не то что омегу, в принципе человека. Вэй Усянь разобрался с ними быстро и хладнокровно, но что делать с не приходящим в себя, с кровотечением и многочисленными ранами изнасилованным омегой не знал. Действовать нужно было быстро и он рискнул: принес омегу, которому должен своей жизнью туда, где ему могут помочь. Всё это Вэй Усянь рассказал стоя на коленях перед людьми, которых называл приемной семьёй, готовый понести любое наказание. Наказания не случилось: госпожа Юй, пылая гневом, отправила своего личного лекаря на помощь клановым — омега качался между жизнью и смертью. Но в конце концов все лекари, в том числе и не отходившая ни на шаг от брата Вэнь Цин сделали невозможное и Вэнь Нин пришел в себя. Глава Цзян разрешил остаться обоим Вэнь на территории клана — в благодарность за спасение жизни воспитанника. Брат и сестра основались в удаленном краю пристани, за воротами но так, чтобы не попадаться никому на глаза. Вэй Усянь сам руководил стройкой небольшого дома и возвели его очень быстро. А потом случилась новая напасть: Вэнь Цюнлинь начал падать в обмороки. Беременность не заметили когда лечили его от многочисленных разрывов, кровоточащих меток и даже сломанных рёбер — никому не пришло в голову сразу напоить его отваром, а позже, когда он пришел в себя, отвар видимо не подействовал. Можно было бы применить уже другие отвары, или даже вмешаться лекарям, но возможность иметь детей была бы утеряна, и Вэнь Цин рискнула спросить об этом самого Вэнь Нина. А после искусала себе все губы когда ее любимый младший брат тихим голосом говорил, что ему и не важно, кто отец ребенка — это его ребенок и он его родит и сможет воспитать сам. С помощью а-цзе, конечно, но сможет дать ему всё необходимое, если ему позволят остаться в Юньмене и помогать лекарям. Ему позволили собирать для них травы до тех пор, пока он мог ходить, а после помогли родить крепенького альфу, как две капли воды похожего на него самого. Жили Вэни удаленно, поэтому скрывать одинокого омегу с ребенком было не сложно. Вэй Усянь, чувствовавший вину и ответственность, попросил главу Цзян записать его отцом ребенка и после прятался по всей Пристани Лотоса от разъяренной Госпожи Юй. Сам глава Цзян мягко, но настойчиво посоветовал не совершать опрометчивых шагов, но помогать и воспитывать не запретил. А сам Вэй Усянь ничего не говорил маленькому а-Юаню, когда тот называл его отцом. Лань Ванцзи сидел будто под водой: слова Цзян Яньли доходили до него с задержкой, ещё медленнее шло понимание. И какое-то тупое, не приносящее удовлетворения облегчение от того, что ребенок не его мужа. Так же медленно накатывало чувство невероятной вины от своей ошибки. Яньли вопреки всем правилам приличия водила пальцем по ободку чашки с остывшим чаем. — Знаешь, вам стоит поговорить с а-Сянем об этом. Он знает, что ты обвинил его в измене, но не понимает почему. — Почему, — Лань Ванцзи с усилием сглотнул сухим горлом. — Почему он не сказал ничего о ребёнке? Яньли смотрела в окно, неосознанно продолжая теребить пальцами несчастную чашку. — Возможно, не посчитал чем-то, заслуживающим твоего внимания. Возможно просто забыл: все мы были немного взбудоражены и готовились к очередной войне, если помнишь, — Яньли с безразличием пожала плечами и всё же посмотрела на Ванцзи — устало и чуть более тепло чем раньше. — Я надеюсь, что ответила на твой вопрос, остальное спроси у супруга. Он не откажет тебе в беседе. На самом деле, он очень тебя любит, пусть сейчас и не показывает тебе этого. Она вышла в полной тишине, и, стоило двери закрыться, как Ванцзи сложился пополам, утыкая лицо в колени, и глухо завыл от собственной глупости, что чуть не уничтожила его брак.