Тэмин долго меня пытал о том, как прошло свидание. Я рассказал все, исключив неудачное начало и слишком удачное окончание. Брат был доволен моим успехом и строил планы на Чонгука все глобальнее. Он, не переставая, трещал о том, что это самая крутая его идея. А я слушал. Слушал и ненавидел всю эту ситуацию. Чон мне понравился с того самого момента, как я его увидел. Но после нашего свидания я уже не мог думать ни о чем, кроме футболиста. Чертов Чон Чонгук даже сниться мне стал. И я начал понимать, что это все больше, чем симпатия. Я серьезно запал на Чонгука, только мне ничего не светило. Потому Тэмин на него строил планы, потому что я не смог бы признаться Чонгуку, что врал ему. Не смог бы ничего сделать, и эта беспомощность меня бесила. Так же сильно, как оптимизм Тэмина.
Брат позвонил Чону, и тот назначил второе свидание, причем еще добавил, что приготовил сюрприз. Тэ был в восторге: радовался, что его план так гладко идет. А я злился, потому что это должен был быть мой сюрприз. Мой! Это я понравился Чонгуку, это со мной он хотел встретиться, это я все сделал для повторного свидания. А Тэмин в то же самое время обнимался с унитазом, проклиная злосчастный сэндвич с индейкой. И в итоге, все радости все равно достались брату, а мне оставалось сидеть дома, как лоху.
«Вот бы хоть что-нибудь случилось», — думал тогда я.
И это что-нибудь случилось. Я даже почувствовал себя колдуном чертовым. Я не хотел причинить Тэмину вред, но ведь он сам заболел, да? В общем, за день до свидания Тэ подхватил простуду и свалился с температурой. Кашлял, как наш дедушка, кряхтя и брызгаясь соплями. Он лежал, укутавшись в одеяло, и гнусавым голосом бормотал:
— Ты обязан меня выручить и пойти на свидание.
И я согласился. Сделал вид, что мне эта идея все еще не нравилась, чтобы Тэмин ничего не заподозрил, и согласился. Совесть меня, конечно, грызла, ведь я, считай, обманывал брата. Можно сказать, я пытался отбить Чона у Тэмина. Но, с другой стороны, Чонгук понятия не имел, что я это я, а Тэмин еще ни разу не был на свидании с ним. Совесть – дело хорошее, но желание увидеть Чонгука было сильнее, и поэтому я был окрылен предстоящей встречей. Впервые я вел себя перед свиданием, как мой братец. Я наряжался целый час, по-разному укладывал волосы, чтобы понять, как мне лучше, тучу времени потратил на то, чтобы выбрать туалетную воду, причем из запасов Тэмина.
Второе свидание с Чоном было потрясающим, захватывающим, сказочным. Я словно попал в другое измерение. Чонгук привел меня в тир. Это и был тот сюрприз, о котором говорил Чон. Я понятия не имел, что футболист еще и стрелять умеет, и сначала эта идея не вдохновила. Видимо, это отразилось на моем лице. Чон все сразу заметил и исправил ситуацию. Он стал воодушевленно рассказывать, как обращаться с оружием, как правильно его держать, чтобы отдачей не разбить самому себе нос, и прочие тонкости оружейного волшебства. Я понял, что это отличная идея в тот момент, когда Чон стал показывать правильную стойку, при этом пытаясь прижаться ко мне теснее. Момент был очень интимный и возбуждающий, я готов был замурлыкать от удовольствия.
После тира мы не спешили расставаться, поэтому просто гуляли, объедались кимбапом, общались, шутили и много целовались. Со стороны можно было подумать, что мы влюбленная парочка. И не знаю, как Чонгук, а я точно стал влюбленным. Подобного я не чувствовал ни разу, даже к Пак Джунсо, с которым я учился в школе и по которому сох с начала старшей школы. Рядом с футболистом я чувствовал себя так комфортно, так уютно и тепло. Так я себя чувствовал только у бабули в рождественские праздники, когда она закармливала меня своими фирменными печеньями с горячим молоком.
Как и любое свидание, наше тоже подошло к концу. Чон вновь меня проводил и вновь намекнул на то, что не против выпить по чашке кофе в моей комнате. И опять я, сделав невозмутимо-равнодушное лицо, отказал футболисту, обосновав это тем, что в комнате больной брат, бардак и, вообще, носки у меня дырявые. Чонгук тактично хмыкнул и поцеловал на прощание так, что мне потом всю ночь снились сны очень и очень эротического содержания.
Сказать, что мне везло, значило не сказать ничего. За два дня до следующего свидания с Чонгуком Тэмину предложили умотать в Пусан на фестиваль почти на неделю. Тот сразу же согласился и, сделав щенячьи глаза, стал меня упрашивать еще какое-то время повозиться с Чоном.
— Тем более у тебя так отлично получается. Мне передали, что Чонгук на крючке, — радовался брат.
В другое время я бы стал отчитывать Тэмина за его поведение. Потому что срываться в Пусан под конец учебного семестра просто нереальная глупость, тем более для такого непутевого двоечника, как он. Но в тот раз я был готов даже сдать все экзамены за него, лишь бы ходить вместо брата на встречи с Чоном.
Тэмин укатил веселиться на фестиваль в Пусан, но его веселье было ничем по сравнении с тем, как я развлекался с Чоном. Этот парень идеален. Он идеальней идеала. С ним было так весело, так классно, так тепло, я словно находился на седьмом небе от счастья. Словно умер и попал в рай, словно попал в сказку, где гуляют пони по радуге, а я самый счастливый рядом с Чоном. Мы виделись каждый день, гуляли где угодно: парки, кино, даже в театр ходили. Правда, театр для Чона оказался скучным, но даже в своей нелюбви к нему он казался идеальным. Самым трудным было не сорваться и не пуститься с футболистом во все тяжкие. Несмотря на весь тот рай, который свалился на мою черную макушку, я понимал, что Чон не мой. Что все это делается для Тэмина, и как только тот вернется, именно он будет с Чонгуком. Из-за этого я не мог позволить себе зайти дальше. Это озадачивало Чона, но мне стало казаться, что моя недоступность ему даже нравится.
— Завтра вечеринка будет, — лениво проговорил Чон, когда мы в очередной раз лежали на траве в парке, объевшись кимбапа. — Пойдешь со мной?
— Ух ты, Чон Чонгук приглашает меня на официальное мероприятие кампуса? — шутливо удивился я.
— Именно так, — серьезно произнес Чон, приподнимаясь на локтях и заглядывая мне в глаза. — Я думаю, всем пора узнать, что ты мой парень.
Слова футболиста прозвучали, как гром среди ясного неба. Мне показалось, я брежу, страдаю слуховыми галлюцинациями. Я никак не мог поверить, что Чонгук, сам Чон Чонгук назвал меня своим парнем. Я не мог поверить, что именно меня футболист захотел подпустить так близко, захотел встречаться. Я не мог поверить в то, что стал первым, с кем Чон решил завести отношения за четыре года в колледже. Что человек, на которого я заглядывался издалека все то время, как учусь в колледже, сам предложил мне встречаться. И ведь прошло так мало времени. Моя самооценка поднялась до уровня «до хрена». Я был действительно счастлив.
Счастлив ровно до того момента, как Тэмин вернулся из Пусана. А вернулся он именно в день вечеринки. Я скрепя сердце рассказал, что ТЭМИН теперь идет на эту вечеринку, что ТЭМИН теперь встречается с Чоном. Брат был изумлен и дико рад. Он долго тараторил о том, что не ожидал от меня таких подвигов. Тэ боялся, что я все испорчу, и Чонгук сорвется с крючка. А вышло все с точностью, да наоборот. Тэмин светился как ясно солнышко, а я был мрачнее тучи. В груди болезненно пульсировало, когда я наблюдал за братом, собирающимся на вечеринку, собирающимся к НЕМУ!
Когда Тэмин ушел, я попытался себя отвлечь, попытался не думать о том, что происходит на вечеринке между Чонгуком и моим братом. Но безуспешно. Хотелось выть или убивать. Придушить! Брата за то, что он меня втянул во все это, и за то, что теперь забрал Чонгука у меня. Придушить Чона за то, что не заметил, что я не Тэмин, с самого начала. Придушить себя за то, что влюбился в футболиста, как сопливый мальчишка.
Моя злость на всех в этом мире, включая себя, стала настолько сильной, что в мозгу щелкнула нехорошая мысль. Внутренний голос гаденько орал: «Иди на вечеринку и расскажи все Чонгуку!» А я существо безвольное, когда со мной разговаривает мой злой внутренний голос, поэтому, даже не переодев домашнюю футболку и спортивные брюки, я побежал добиваться справедливости и правды.
В груди сердце колотилось с бешеной силой, коленки дрожали, а ладони сжимались в кулаки. На вечеринку я прибыл злой, вспотевший и с растрепанными волосами, но полный решимости поставить точку в этой ситуации. Нагадить всем в суп, испортить свидание собственному брату с его… с моим парнем! Или с его. Хрен пойми, что тут правильно.
Я рыскал по дому, где все уже были пьяные, словно хищник, который выискивает свою жертву (думаю, даже звук такой же издавал, скрепя зубами). Но вся моя решимость и злость прошла в один момент. Когда мои глаза наткнулись на знакомую макушку Чона, который в этот момент прижимал худое тело моего близнеца к стене и не спеша целовал. Я смотрел, широко раскрыв глаза, и находился, словно в прострации. Было ощущение, будто меня шарахнули мешком муки по голове, причем неоднократно. Шарахнули и обсмеяли.
Рубить правду–матку пропало всякое желание. Да и кем я был таким, чтобы это делать? Ведь я сам заварил всю эту кашу. Точнее идея принадлежала Тэмину, но ведь я не отказался, а потом даже поддержал. Я сам хотел бегать на свидания к Чону вместо брата, хотя изначально было понятно, что не быть мне с ним вместе. Так и на что я надеялся в итоге? Но все же было обидно. Обидно до чертиков. Неужели Чонгук такой слепой придурок и не отличил меня от Тэмина? Неужели он не увидел, что это другой человек, что это не я?! Значит, я напридумывал себе невесть чего, решив, что первый красавчик кампуса влюбился в такого книжного червя, как я? Ведь если у человека есть чувства, он заметит, что на месте возлюбленного его чертов брат-близнец, так? Чертов Чон Чонгук! Чертов Тэмин и чертов я!
***
С вечеринки прошло две недели. Я почти все время проводил вне общаги, сидел сутками в библиотеке, готовясь к сессии. Это был довольно действенный способ отвлечься, не думать о Чоне. Да и не хотелось видеться с братом, потому что тот стал бы рассказывать о том, как ему замечательно с моим Чонгуком. Поэтому я уходил из общаги до того, как Тэмин проснется, а приходил, когда тот уже спал. Тэмину было все равно. Он привык, что я могу пропадать за учебниками, поэтому такое мое поведение не стало для него новым. Только он не подозревал, что я бы умер от разрыва сердца, если бы он хоть слово сказал о Чонгуке.
В один из очередных дней в библиотеке и случилось то, чему положила начало когда-то протухшая индейка. Я навсегда запомню тот солнечный четверг, когда я стал жить долго и счастливо, как в сказке.
Я, как обычно, в обед вышел из библиотеки с намерением набить свой желудок, который урчал так, что перебивал тиканье часов, стоявших возле строгой библиотекарши. Я спустился по широкой каменной лестнице и направился прямиком к палатке, чтобы взять порцию Токпокки, возле которой, как всегда, толпились голодные студенты, намеревавшиеся тоже пообедать. Но не успел я дойти до нее, как услышал знакомый хриплый голос:
— И часто вы так делаете?
Сердце замерло, жалобно пискнув напоследок. Я медленно повернул голову в сторону говорившего и выпал в осадок. На меня озорно смотрел Чон Чонгук, облокотившись на свою машину и скрестив руки на груди. Он пытливо осмотрел меня с ног до головы, остановив взгляд на моих глазах. В горле пересохло, а язык прилип к небу. Я так не нервничал даже на нашем первом лжесвидании.
— Это не я… — еле выдавил я из себя.
— Что не ты? — Чонгука явно эта ситуация забавляла.
— Я… это не я, — что я опять несу?
— А кто? — футболист широко заулыбался, — Тэмин? Чимин? Бред Пит?
Я шумно выдохнул, не зная, что сказать Чону. Он назвал мое имя, значит, что-то узнал. Между ними что-то произошло? Или кто-то рассказал? Тэмин? Или может… Чонгук сам догадался?
— Я вижу, что ты удивлен, — продолжил Чон. — Я был не меньше удивлен, когда узнал, что со мной совсем не тот парень, которому я предложил встречаться.
— Как ты?..
— Узнал? — перебил меня Чон. — Ты думаешь, я совсем идиот, и не понял, что рядом со мной не тот человек? Признаю, до меня не сразу дошло, что к чему.
— И как ты понял? — я осторожно подошел к футболисту, не рискуя поднять на него глаза.
— По поведению, — пожал плечами Чонгук. — С вечеринки все стало не так. Я перестал узнавать человека, с которым проводил до этого каждый день. Странные шутки, непривычная манерность, слишком много геля на волосах… Поцелуи. Они очень отличались. Я сперва отгонял от себя эти мысли, ведь безумно было предположить, что рядом теперь другой человек. Грешил на то, что милому пареньку Тэмину надо было начать встречаться со мной ради славы в кампусе. Поэтому, как только я предложил встречаться, из милого открытого парня, который не пускал меня помять с ним простыни, появился дерзкий пошлый мальчишка, который хотел засветиться со мной везде, где только можно.
— Он не такой совсем, он не плохой, — вступился я за брата. — К нему просто надо привыкнуть.
— Я и не говорю, что Тэмин плохой, но он не ты, — Чон внимательно посмотрел на меня. — Я, может, и не понял бы всего, если бы не один приятель, которому я рассказал о своих мыслях. Именно он мне и поведал, что, оказывается, у Пак Тэмина есть брат-близнец. И тут до меня дошло, хотя ситуация казалась полным бредом. Но мозаика сама сложилась. Сначала о свидании выпрашивал твой брат. Нагло, напыщенно. Но на свидание уже пришел ты, смущенный и очень милый. Надо сказать спасибо за это индейке.
— Откуда ты знаешь про индейку? — изумился я.
— Так твой брат и рассказал. Я устроил ему допрос, — хохотнул футболист. — Раскололся, как старый грецкий орех. Выдал мне все.
— Извини, — я тяжело вздохнул и, наконец, посмотрел Чонгуку в глаза. — Я изначально был против этой идеи и не хотел идти, но брат всегда так. Он может меня уговорить даже на вооруженное ограбление банка, в этом весь Тэмин. Я не хотел обманывать, это была отвратительная идея.
— Я не считаю отвратительным встречаться со мной, — театрально обиделся Чон. — Я душка и красавчик, встречаться со мной одно удовольствие.
— Речь не об этом, — я улыбнулся от его слов. — Отвратительно то, что мы врали тебе. Я хотел признаться, меня бесило, что я должен уступить Тэмину, потому что это я тебя лю-у-у-у-у…— я резко остановился на полуслове, понимая, что сказал лишнего.
— Ты меня лю? — хохотнул Чон. — Это хорошо. Ведь это значит, что ты все-таки согласен быть моим парнем, Чимин?
Чимин. Я впервые услышал свое собственное имя из уст Чонгука. Мне это так понравилось, что я не сразу понял остальную часть предложения.
— Но ведь я...
— Ты не ты, я помню, — засмеялся футболист, резко притянув меня к себе.
— Ты знаешь, — я нервно закусил губу, — я в отношениях полный лох. Это Тэмин всегда был с парнями и тусовался. Я ботаник, я другой. Не такой, как брат.
— А мне и нужен другой брат, — сказал Чонгук, нетерпеливо целуя меня.
Конец
