Слабость

«Вам бесполезно играть героя, пытающегося спасти других, если вы даже не знаете, как спасти себя.» Готэм-сити, 13 декабря, 13:00. От лица Альфреда. Дворецкий последовал за двумя другими полицейскими из GCPD без малейшего колебания: обычно он был более расчетливым, менее рискованным, он не делал ничего в такой спешке, если только речь не шла о спасении жизни мастера Брюса. Тем не менее, в тот день в нем что-то щелкнуло, что-то... ну, конечно, необычное, но он устал сидеть без дела, в то время как другие всегда делали всю тяжелую работу. Конечно, он всегда хорошо выполнял свои особенности, но ему надоело быть лишь "защитником" Брюса Уэйна. И, несмотря на всё, что происходило, казалось, что момент его славы вот-вот наступит. Альфред не позволил бы другим жизням умереть напрасно, и только теперь он понял, что было в голове у Джима Гордона, что толкало его на такие абсурдные поступки. - Команда А, проверьте первый и второй этажи. Команда B, немедленно покидайте периметр. И вы двое со мной! Обыщем самую высокую точку здания. Если Джеремайя действительно где-то заложил бомбу, мы её найдем, - воскликнул Джеймс, вылезая из полицейской машины, которая срочно доставила его к месту происшествия, с тревогой глядя на часы и тоже протягивая Альфреду пистолет, призывая его быть осторожнее. Оказавшись внутри здания, освобождая пространство между различными полицейскими силами, у которых у всех были разные задания, троим удалось добраться до лифта, ведущего на верхний этаж. - Ой, к счастью, нам больше не нужно подниматься по лестнице, - фыркнул Буллок, снимая бежевую шляпу с головы и поднося её к груди, вытирая лоб, сопровождаемый легким нервным смехом своего коллеги. - Господа, по вашему мнению сейчас время для шуток?! - окликнул его Альфред, всегда серьёзно и с определённым хладнокровием, с нейтральным выражением лица, несмотря на то, что он очень нервничал. - Здесь на кану поставлены жизни тысячи невинных. Где они спрячутся если это место взорвется, а? Однако человеку так и не удалось услышать ответ от двоих, потому что лифт издал странный звук, указывая на открытие дверей. Они немедленно вылетели, хотя и с риском падения, и Харви чуть не упал на террасу, если бы не рука Джима, который жестом приказал ему немедленно остановиться. - Валеска мог предположить, что кто-нибудь из нас узнает. Я не верю, что он никого не заставлял охранять территорию тайно... Никто из полицейских никогда не забирался сюда, - предупредил Джим, шепча и с оружием наготове, глядя на обоих своих коллег. - Какой придурок согласился бы вот так взорваться?! - Никогда не недооценивай последователей Валески, Харв. Теперь они верят, что он - своего рода Бог, - быстро ответил Джеймс, разочарованно качая головой по отношению к этим людям. - Харви, иди направо, а Альфред - налево. Я позабочусь об отключении бомб. - Нет, не в этот раз, - Альфред прервал его, отдав пистолет Харви Буллоку, а затем взглянув на того, кто слева, Джеймса. Возможность доказать, кем он был на самом деле, была бы именно такой: дворецкий докажет всем, что он не тот человек, которого стоит недооценивать, и у него также есть опыт в подобных областях, поскольку он много лет назад участвовал в военных действиях. - Предоставьте это мне, вы просто должны доверится мне. Поверьте, я был солдатом. Некоторые вещи не забыты. Двое полицейских, поначалу неуверенные в себе, наконец кивнули, собираясь. В частности, Джим был солдатом незадолго до прибытия в Готэм, поэтому он прекрасно понимал решимость дворецкого. После быстрого обратного отсчета до трёх все трое выпрыгнули. Как и ожидалось, они были не одни. И было удивительно лицезреть как Джеремайя преобразовал тех парней, которые под командованием Джерома имели совершенно другой вид и были способны выполнять разные команды; их волосы, сначала были растрепанные или с причудливой прической, теперь же были хорошо покрыты лаком, и даже у женщин они были короткими. Цирковой грим полностью исчез, оставив место для небольшой отметины в центре лба, которая, вероятно, свидетельствовала об их странной «преданности» инженеру. Джеймс и Харви всегда оставались рядом с Альфредом прикрывая его спину и стреляя, являясь как своего рода живой щит, пока Альфред не приблизится к взрывчатке. В этот момент двое полицейских направились налево и направо, столкнувшись с безумцами в кровавой драке. Теперь это было только его дело: он должен был вовремя дезактивировать эту бомбу, Альфред видел её прямо перед собой, это был что-то вроде черного ящика с таймером, который отсчитывал, а теперь высвечивались 60 секунд до окончательного взрыва. Без особой на то причины, на бегу он слегка улыбнулся. Прошло много времени с тех пор, как он чувствовал этот адреналин внутри себя, до этого момента он всегда позволял Брюсу играть роль героя, но теперь мистеру Уэйну придется смириться с тем, что рядом с ним будет настоящий помощник. Он быстро добрался до бомбы, лёгким и быстрым скольжением, и в итоге оказался на коленях перед самим таймером с тремя проводами рядом с ним. Он фыркнул типично: красный провод, синий провод или желтый провод? Чего ждать?! Желтый провод? Этого нет, он этого не предвидел. Он сразу запаниковал, оглядываясь назад, замечая, как Джеймс и Харви боролись со всеми этими парнями. Он закрыл глаза, считая до трёх. Теперь у него не хватало времени, и он должен был это сделать. Он снова посмотрел на кабели, сузив глаза: сейчас или никогда. Воспоминания. Комната казалась почти полностью затемнённой, проблеск света, пробивавшийся через маленькое окно, освещал только большой стол, за которым сидел мужчина лет семидесяти, с серьезным выражением лица и скрестив руки, который смотрел на входную дверь. - Пожалуйста, войдите, мистер Пенниуорт, - через комнату, то есть за дверь, выглянул худощавый мальчик со светло-каштановыми волосами, вошел в неё застенчиво и улыбаясь, с прямыми плечами, строгой позой. - Да, лейтенант? - Вчера, во время боя на вражеском поле, Вы своими силами спасли жизни 456 человек. Вы знаете об этом? - Да, лейтенант, - быстро ответил юноша лет 25, имея в виду дезактивированную бомбу за секунду до того, как она вот-вот должна была взорваться: он одним щелчком спас весь патруль... или, вернее, тех, кто не погиб в самой битве. - Человеческая жизнь состоит из выбора, мистер Пенниворт. Да или нет, внутрь или наружу, вверх или вниз. Кроме того, есть выбор, который имеет наибольшее значение: любовь или ненависть. Будь героем или трусом. Сражайся или сдавайся. Жизнь или смерть. Остальные с прошлой ночи любят называть тебя "героем, спасшим день". Вы знаете, что такое герой, мистер Пенниворт? - в ответ мальчик, стоявший перед столом, только кивнул. - Герои не лучше и не храбрее, чем другие. Им больно, им очень больно, и они истекают кровью. Но иногда, когда важна причина, они доходят до самой проблемы, и это всё меняет. Герой - это просто человек, и в этом суть. Если они могут это сделать, то это может сделать кто угодно... точно так же, как Вы. Вы продолжали, не сдавались, не ломались, Вы боролись. Вы были там, чтобы спасти положение. Альфред стоял неподвижно, как статуя, гадая только, куда идет этот человек. Пенниуорт засунул руки в карманы, чтобы не показать, что он сжал кулаки. К тому времени это стало привычкой, когда он нервничал или кто-то наблюдал за ним. - Ты не побоялся напрячь всю свою силу, солдат. Ты сильнее, чем раньше. Мистер Пенниуорт, с сегодняшнего дня вы получили звание генерала войск на востоке. Пенниуорт не мог поверить в эти слова, его глаза расширились. Это действительно происходило? Его сердце чертовски сильно билось, как никогда раньше, и с царапинами и синяками на спине, с шрамами на руках и ранами на шее он улыбнулся, - он сделал это, он наконец стал героем, которым так хотел быть. Конец Флэшбека. Он быстро открыл глаза, вспомнив то событие, которое окончательно изменило его жизнь. Теперь его сердце сильно билось в груди, как и в тот день: мужчина быстро проследил соединение кабелей, отметив, что только один из них, казалось, был серьёзно прикреплен к внутренней части бомбы. Это, по сути, кроваво-красный кабель. И он также имел более компактную конструкцию, но в то же время более лёгкий по сравнению с другими. Вне всяких сомнений. Он еще раз посмотрел на таймер, теперь осталось всего десять секунд. И с каплями пота на лбу и глазами, выражающими только панику, он вздохнул, немного колеблясь, а затем резко оборвал красный провод. Затем он закрыл глаза, приготовившись к удару на случай, если он потерпит неудачу, но ничего не произошло. Вскоре после этого он снова открыл глаза, до взрыва оставалось всего 00:01 секунды, и, к счастью, бомба была заблокирована. Он повернулся к Джеймсу и Харви, которые нокаутировали всех этих последователей, и улыбнулся. Он снова сделал это! Готэм-сити, 13 декабря, 14:00 Департамент полиции Готэм-сити От первого лица Джима. Трое наконец вернулись в свой любимый полицейский участок, с другими солдатами позади, которые остановились, как только они вошли, чтобы снять свои «доспехи», которые они носили, и убрать оружие. К сожалению, однако, прибыв в камеру, они нашли всё, кроме того, что хотели: на полу лежали остальные охранники, которые присматривали за камерой Бэтмена, и здесь Гордон начинает догадываться, в чем же дело. - Что за ... - неуверенно прошептал он, теперь его лицо внезапно побледнело. Детектив Гордон поднял глаза, посмотрел на камеру Брюса и искренне надеялся, что ошибался. Но даже на этот раз он был прав. Камера, окруженная всеми остальными, со спящими мелкими преступниками лежащими на земле, определённо из-за эффекта дыма, теперь была полностью пуста на глазах у всех троих. Брюс Уэйн снова ушел.