Кэтрин Джейн. Изменить всё.

      На следующий день Майк Келли, открыв дверь, увидел на пороге своей квартиры двух девушек.       — Линдси, я же просил никого ко мне не при… О, черт… — сам себя перебил Майк, увидев на груди незнакомой девушки пульсирующий медальон. — Это то, о чем я думаю?       — Да, именно. Мы можем войти?       Келли посторонился. Пока девушки располагались на диване в гостиной, он слегка пришел в себя и решил взять инициативу в свои руки.       — Лин, ты решила сделать мне подарок на день рождения?       — Не совсем, — прозвучал холодный, чуть неправильный голос интегрантки. — Мистер Келли, мы хотим сообщить вам пренеприятнейшее известие.       — Вы русская? — впервые обратился Майк к незнакомке.       — Откуда ты знаешь? — удивилась Линдси.       — Гоголь. «Ревизор». Очень люблю этого писателя.       — К сожалению, не могу ответить тем же. Мне больше по вкусу Достоевский. «Преступление и наказание».       Некоторое время стояла тишина, давая возможность беседующим расшифровать все скрытые смыслы сказанных фраз. Наконец Майк негромко рассмеялся:       — Тушé, мисс. Я всё понял. Это вы убедили Линдси не делиться со мной интересными сведениями?       — Почти. Вы не возражаете? — холодный голос приобрел светские нотки.       — Ничуть, — в тон темноволосой девушке ответил Майк, — но я торговец. И уж если вы срываете мне одну сделку, будьте так любезны предложить другую.       Кэтрин весело рассмеялась, и этот смех снял напряжение:       — Да, мистер Келли, вы действительно любопытнейшая личность. Я не жалею, что уговорила Линдси познакомить меня с вами.       — Тогда, возможно, вы назовете свое имя? И называйте меня Майк.       — Спасибо, Майк. Меня зовут Кэтрин Николь Джейн. Для тебя — просто Кэтрин.       — Вот и хорошо. Так ты приехала просто познакомиться?       — Большей частью. Пока что нам предложить нечего. Возможно, позже будет, чем поделиться.       — А может, выслушаешь мое предложение? Я готов помочь. В обмен на сведения из первых рук.       — Помочь в чем?       — Кэтрин, я видел раньше такой взгляд, как у тебя. Так смотрят люди, которыми владеет одна-единственная мысль. Идея. Вот в ее реализации я и готов помочь. В обмен на то, что интересует меня.       — Соблазнительно, — помолчав, серьезно проговорила Кэтрин. — Но давай не будем загадывать. Сейчас мне помощь не нужна. Но кто знает, что будет дальше.       — Хорошо, подождем. Вы позволите вас угостить?       Разговор с Келли занял время до позднего вечера. Саркастичный, прямой до откровенной грубости, с тонким восприятием, оттененным легким алкогольным воздействием, Майк Келли действительно был интересным, хоть и специфическим собеседником. Кэтрин, не имеющая ранее возможности составить о нем личное мнение, поняла, что этот человек ей любопытен и, возможно, может быть полезен. Но пока что он не мог ей помочь. * * *       На следующий же день после выхода на работу Кэтрин вызвал оперативный директор. Направляясь к кабинету, она гадала, о чем будет разговор. Она здесь всего ничего, но уже успела проявить себя. Кэтрин мысленно поморщилась. Прилюдно оспорила решение руководителя группы (и как он не прибил ее на месте?), глупо подставила сотрудника (ну и что, что без исследований Клэр они бы ничего не нашли!), на глазах у изумленной публики (ну хорошо, пусть там были только коллеги, всё равно изумленные!) воспользовалась телекинезом, и, вишенка на торте, убила главного подозреваемого (а что оставалось, позволить ему убить себя?). Да уж, надо жить скромнее. А иначе бедного Элсингера хватит удар, не дав Кэтрин самой приложить руку к его уничтожению. Девушка едва сдержала кровожадную усмешку — ей уже давно хотелось поспособствовать падению оперативного директора управления…       Подойдя к двери приемной, интегрантка выровняла дыхание и вернула на лицо привычное твердое, но доброжелательное выражение. «Все мы носим маски, — подумала про себя девушка. — Только с других мы хотим их сорвать, а за своими прячемся». С такими мыслями она открыла дверь и вошла.       Мистер Элсингер принял мисс Кэтрин Джейн моментально. Усадил ее, сам сел не за свой стол, а в соседнее кресло, предложил напитки. В общем, вел себя, как… Вот тут эпитеты заканчивались. И метафоры тоже. Кэтрин напряглась как струна, ожидая всего, чего угодно.       Тем временем Фрэнк разглядывал девушку. Фиолетовая водолазка прекрасно гармонировала с цветом глаз, черные юбка и жакет подчеркивали фигуру, единственным ярким пятном был всё тот же медальон. Мужчина перевел взгляд на лицо, предусмотрительно стараясь не встретиться с девушкой взглядом. Он хотел сохранить ясность мыслей и понимал, что, если посмотрит ей в глаза, намерение так и останется намерением. Он откашлялся:       — Мисс Кэтрин, как ваши дела? Как прошло первое расследование?       Девушка прищурилась — он издевается? Над ней? Жить ему надоело, что ли?       — Мистер Элсингер, вы наверняка знаете, что во время расследования произошли некоторые инциденты… — Кэтрин предоставила возможность Фрэнку перехватить инициативу, чем он мгновенно и воспользовался.       — Мисс Джейн, — каким-то металлическим, истинно «директорским» голосом проговорил Элсингер, — мистер Гедеон Фрокс скоропостижно скончался от обширного кровоизлияния в мозг, вызванного, как мы полагаем, двумя причинами. Первая — нежелание отвечать за свои действия. Да, следствие установило его причастность к смертям подростков. Другие члены правления корпорации показательно рвут на себе волосы и упрекают друг друга в преступной слепоте. В общем, ведут себя так, как им и положено… И вторая причина — резкая остановка разогнавшегося автомобиля. Видимо, предполагая, что вы с мисс Доннер не успели ничего никому рассказать, он решил избавиться от тех, кто мог представлять для него угрозу. Забавно, что опасался он девушек… Кстати, наши технические эксперты в полном недоумении — что нужно было сделать с автомобилем, чтобы взорвать изнутри все тросы и шланги? И чтобы машина, развив скорость, остановилась без тормозного пути. Так что вы, можно сказать, поспособствовали зарождению новой легенды. Мои поздравления.       — Благодарю, — одним словом Кэтрин ухитрилась ответить на все подтексты выданной речи. Значит, обвинение предъявлено не будет. Отлично.       — Насколько мне известно, именно вы логически раскрыли мотивы этого чудовищного преступления и нашли доказательства своим выводам.       Кэтрин незаметно перевела дыхание. Метт не включил в отчет ее оплошности. Скрыл их от вышестоящего начальства. Теперь надо подумать, как его отблагодарить. А впрочем, даже и думать не надо, всё ведь понятно… Девушка мысленно улыбнулась своей идее и легко кивнула собеседнику. Он снова откашлялся.       — Я пригласил вас по другому поводу. Совет разрешил предоставить вам служебную квартиру. Она небольшая, но находится недалеко от Управления. Думаю, вам будет удобно там. Я бы мог помочь вам с переездом. И вообще…       Интегрантка во все глаза рассматривала оперативного директора. Сколько зайцев он убьет одним выстрелом, если она согласится на проживание в этой квартире, даже посчитать не получается. Во-первых, с Линдси она сможет видеться только на работе. Во-вторых, он наверняка предложит свои услуги как водителя, ведь это означает частые встречи и общение. В-третьих, однажды она может увидеть его на пороге с подарком на новоселье и не сможет не пригласить на кофе. В-четвертых, в-пятых, ну и так далее…       Девушку передернуло от отвращения. Она знала о том, что привлекательна, но знала это как-то абстрактно. Ей было неприятно повышенное мужское внимание, для общения ей хватало мужа и Андрэ, а кружить головы всем подряд — бррр, увольте. Она замечала взгляды, брошенные на нее, но всегда старалась не допустить даже разговора — так было проще, чем потом доказывать, что ей абсолютно никто не интересен.       Только сейчас была другая ситуация. Перед ней сидел человек, которого она ненавидела и хотела уничтожить. Но насколько проще будет это сделать, если он будет доверять ей. Кэтрин снова внутренне поморщилась. Поставить на одну чашу весов возможность уничтожить Элсингера, а на другую — доверительное общение с Линдси и остальными членами команды, поиск сведений о Конноре, развитие своих способностей для достижения Цели, и, наконец, свою совесть? Девушка здраво оценивала себя и понимала, что плести интриги и играть со всеми и против всех она не сможет — не хватит актерских способностей. Но что сказать Фрэнку? Правду? Полуправду? Солгать? Она прикрыла веки, чтобы не выдать себя — хорошо, что собеседник предпочитает не встречаться с ней взглядом.       Тем временем Элсингер ждал ответа. Молчание затягивалось. Девушка молчала, зато ожил внутренний голос. Со свойственным ему отсутствием деликатности и тактичности голос вещал о том, что Фрэнк Элсингер — полный и абсолютный идиот, что сближение с интегрантом, тем более, преследующим неизвестные цели, выйдет боком, и сам Фрэнк может потерять не только свое положение, но и голову, причем не от обилия чувств, а от вполне прозаических причин, таких, как, например, нож. На внутреннее же рыканье Элсингера внутренний голос не реагировал, продолжая разливаться соловьем и портить и без того не очень хорошее настроение.       Наконец девушка резко подняла голову и чуть склонила ее к плечу. В глазах светилось искреннее любопытство.       — Мистер Элсингер, а что, ваш народ тоже умеет ухаживать за женщинами?       Каждое произнесенное слово набатом отозвалось в голове того, кого все считали Фрэнком Элсингером.       — Она. Знает. Знает. Знает… — проносилось в мыслях. Он не знал, где и в чем мог проколоться.       — Не тушуйтесь. Кроме меня, об этом не знает никто. Абсолютно. Да, даже мисс Доннер, — Кэтрин правильно истолковала мелькнувшее в глазах недоверие. — Спрашивайте, я слушаю.       — Как вы узнали? — голос был тверд, но в горле было сухо и першило.       — Я эмпат. Ваши эмоциональные реакции отличаются от всех, мне известных. Я даже названия таким эмоциям не знаю. Ни один человек не способен испытывать подобное. И делаю вывод, что вы — не человек.       — В логике вам не откажешь. Да, я не являюсь человеком. Я — посланец своего народа. Для установления контакта.       — Вы считаете, земляне уже достигли нужного уровня? — в голосе интегрантки была только искренняя заинтересованность.       — Да. — Он ответил быстрее, чем успел обдумать ответ. И по сверкнувшим глазам собеседницы понял, что проиграл.       — И именно поэтому вы послали на смерть команду профессора Дойла? И его самого? И не вернули его, когда узнали, что он жив?       Вопросы девушки обжигали, как удары кнута. В ее голосе тоже не осталось ничего человеческого. Ярость и боль смешались, от гнева подрагивали пальцы, глаза полыхали желанием мести.       — Я не думал… — он осёкся. Сейчас спасти могла только чистая правда. — Я не хотел, чтобы Коннор обнародовал собранный на меня компромат. Он считал, что я прекращал расследования, когда они подходили слишком близко к неугодной кому-то из начальства правде. На самом же деле, моей целью было не допустить раскрытия шпионской сети моего народа. И не только моего. За сферу влияния на ваш мир тоже воюют. Только другие. Такие, как я.       — Политика… Мерзость не только на Земле, но и в других мирах. И вы считали, что убив одного, выиграете партию? Такой своеобразный гамбит со смертью?       — Нет, мне нужно было только время. Мои люди почти выиграли. Осталось немного. Я же должен облегчить принятие. Я довольно известен, мне будет легко доказать наши мирные намерения.       — И что вам грозит, если вы не справитесь? — в голосе снова было только любопытство.       — Я бы… не хотел об этом говорить, — осторожно произнес Фрэнк.       — И так ясно, что ничего хорошего, — фыркнула мисс Джейн, успокаиваясь. — Проигравших не любят нигде. А тем более в игре с такими ставками.       Её собеседник промолчал. Крыть было нечем, она была права.       — Мистер Элсингер… Вы позволите продолжать вас так называть? Так вот, мистер Элсингер, я предлагаю вам сделку. У вас есть немного времени до тех пор, пока я не достигну своей цели. Кстати, вы хотели бы мне помочь? Нет? Ну да, верно, тогда времени у вас не будет совершенно. Итак, пока я здесь, вы доводите все дела до конца и уходите. Просто уходите. Можете скрываться от ваших настоящих начальников, можете открыть им ваше разоблачение, мне всё равно. Настоящий Фрэнк у ваших людей?       — Да.       — Так я и думала. Ему, к сожалению, тоже не вернуться — вы тут такого накуролесили, что его сразу убьют. Поэтому устраивайте свои дела и уходите. И не мешайте мне. Мы договорились?       — А если я откажусь? — теперь в голосе лже-Элсингера было любопытство.       Девушка поднялась и иронически посмотрела на сидящего мужчину сверху вниз.       — Ну вы же умный… не-человек. Подумайте, нужна ли вам шумиха, которые создадут СМИ, если получат аудиозапись нашего разговора?       С этими словами она текучим шагом выскользнула из кабинета, оставив мужчину размышлять над своими словами.       По пути в кабинет Кэтрин заглянула в уборную и тщательно вымыла руки. Ощущение, что она по уши в грязи, не исчезало. На душе скребли кошки. Она понимала, что этот… кем бы он ни был, не сказал бы ей, где Коннор, а если бы и сказал, то нашел бы возможность его оттуда убрать. И хорошо, чтоб не в переносном смысле. «Надо торопиться, — думала Кэтрин, ожесточенно намыливая ладони. — Если он догадается, для чего я здесь, он убьет Коннора. И меня просто выбросит обратно в мой мир. В гостеприимную изолированную палату». Интегрантка содрогнулась — перспектива была пугающей.       Вернув на лицо маску спокойствия и заперев свои эмоции, девушка вернулась в кабинет аналитиков. Линдси работала, но, увидев подругу, моментально оторвалась от анализа данных и спросила:       — Что хотел Фрэнк?       Легенда придумалась моментально.       — Совет разрешил предоставить мне служебную квартиру. А Элсингер предлагал свои услуги по переезду.       Кэтрин даже почти не лгала. Они же действительно об этом говорили, правда? А уж чем закончился разговор, Линдси не узнает. Не нужна подруге эта информация, ей и так хватает ночных кошмаров.       — И ты… согласилась? — недоверчиво выдохнула Линдси.       Кэтрин устало опустилась на стул и покачала головой. Она чувствовала себя выжатой и опустошенной.       — Ты действительно отказалась? Останешься у меня? — осторожно уточнила подруга.       — Если я тебе не надоела, — отозвалась Кэтрин.       — Не говори глупостей, — в голосе Лин было облегчение. — Никуда я тебя не отпущу.       — Ну разве что домой, — усмехнулась интегрантка. — За работу?       — За работу!