Мой лучший друг — зомби

В руках — неровный осколок, испачканный алыми следами, смешанными с коричневой пылью. Эдгар нервно вздыхает — оттенок за последние несколько дней стал куда темнее. Он не помнит, сколько вообще провел в таком состоянии. Линии на руках — самый надежный счётчик из всех, что у заражённого может быть, но даже им нет полного доверия. Чёрточек совсем немного, но Валден не уверен как долго он мог пролежать без сознания, или же просто бродить в "неразумном" состоянии по улицам города. Поэтому и решил несколько иначе подойти к отсчёту времени. Он будет считать только те дни, когда способен мыслить разумно и контролировать себя.  Эдгар даже представлять не хочет, как бы отреагировали близкие люди, узнав что с ним стало, и чем занимается. Но они не узнают, да и он уже обречён, так что остаётся только пытаться себя занять в небольшие промежутки осознанности, чтобы не думать о том, что будет дальше. Считать вслух до ста. Проговаривать простые и знакомые слова. Чертить пальцем на песке незамысловатые каракули. Лишь бы не дать окоченеть конечностям окончательно, лишь бы убедиться, что он ещё может говорить и считать,  лишь бы поверить, что неизбежное всё-таки обойдёт стороной.  Эдгар с ужасом осознаёт, что тело подчиняется ему всё тяжелее и тяжелее. Даже из горла вместо слов вырывается хрип и тихий звук, похожий на рычание, которое издают другие заражённые. Он старается не думать о том, откуда на руках и одежде кровь, и почему такая серьёзная рана внезапно затянулась. Заражённый просто старается не задерживаться на одном месте долго, и, смахнув с пореза кровь непривычно тёмного оттенка, пошатываясь и опираясь о стены, продолжает двигаться вперёд, как можно дальше от пути к убежищу.  Он знает, что ребята попытаются его отыскать. Живым или мёртвым, но они точно будут пытаться найти своего старого друга, а это сейчас ему совершенно не нужно. Эдгар не может(просто рука не поднимается!) покончить с этим раз и навсегда и добить себя окончательно. Руки не слушаются и начинают трястись ещё сильнее, а тело сковывает непонятный страх внезапной смерти, так что приходится только смириться с этим. Просить же кого-нибудь занятся этим, Эдгар считал эгоистичным ещё с нормальных времён, когда вирусы, превращающие в монстров, существовали только в фильмах, играх и комиксах. Валден всегда возмущался на таких моментах — эти глупые люди просто хотят свалить всю ответственность на других, прикрываясь избавлением от страданий! Сейчас он отчасти понимает почему так. Но всё равно не опустится до того, чтобы умолять кого-то его убить. Если сам не справился...значит так надо.  Перед глазами всё плывёт, а идти становится всё тяжелее и тяжелее. 

***

Лука просыпается слишком внезапно. Просто открывает резко глаза и дышит тяжело, чувствуя, как сильно бьётся сердце. Очередной кошмар, смешавший в себе события вчерашнего дня, тот самый побег, первую встречу с заражённым Эдгаром, их поход сквозь толпу зомби. Ему неспокойно уже давно, и это нельзя отрицать, но Бальза все равно (без)успешно отгоняет от себя все мрачные мысли и заставляет себя идти дальше. Да, ему страшно, но, по крайней мере, он всё ещё жив и почти добрался до дома, и вся группа снова будет в сборе, даже несмотря на...изменения.  Но даже этого не хватает, чтобы успокоиться. Лука ворочается, пытаясь заснуть, но сдаётся и приподнимается на локтях, сонно щурясь и вглядываясь в мягкий вечерний полумрак. Эдгар, кажется, совсем не замечает этих движений, сидит к выжившему спиной, и, склонившись, что-то рассматривает на своих руках. Это озадачивает Луку, потому он тихо поднимается на ноги, и медленными шагами сокращает между ними расстояние. Когда он подходит ещё ближе, то видит на чужом предплечье тонкие белые полоски шрамов, и чёрные капельки на свежей царапине. Впрочем, нормально разглядеть ему ничего не дают — Эдгар резко оборачивается, попутно натягивая рукав до самых кончиков пальцев.  — Будешь уточнять что это? — Слишком прямолинейно спрашивает он.  — Хотелось бы узнать, — нервно улыбается Бальза, осторожно опускаясь рядом.  Собеседник отвечает не сразу. Смотрит куда-то вперёд, почти не моргая, и в чёрных глазах отражаются отблески пламени. Бальза терпеливо ждёт.  — Дни, когда я оставался в сознании, — в конце концов, коротко кивает Эдгар, глядя на проступающие сквозь ткань чёрные пятна. — Когда меня укусили, я...стал таким не сразу. Меня кидало обратно в сознание, на пару минут или часов, но было так сложно сосредоточиться. — И ты из-за этого так начал делать? — Хмурится Лука, складывая руки на груди.  — Я уже пропал, — слабо улыбается Валден, пожимая плечами. — Так что всё равно было.  Выживший качает головой. Может, тогда он и правда считал, что это конец, и имел на это все причины, но это не объясняет сегодняшних царапин. Неужели это из-за того случая, когда Эдгар потерял контроль? — И как давно ты продолжаешь так "дни считать"? — Всё еще хмуря брови спрашивает Лука.  — Со вчерашнего дня, — пожимает плечами Эдгар и отворачивается. — Это состояние непостоянно, мы в этом убедились. Может, я не причиняю тебе в таком виде вреда, но я уже не человек, и могу в любой момент сорваться. — Мы уже обсуждали это, — тяжело вздыхает Лука. — Пожалуйста, не делай так больше. В этом нет нужды.  — Ты так в этом уверен? — Заражённый глядит на него, слегка приподняв бровь.  — И всё же...когда мы доберёмся, то мне придётся тебя оставить. Выживать с зомби под боком — такая себе затея.  — Погоди, погоди, это не относится к изначальной теме разговора, — качает Лука головой. — И вообще... — Никаких возражений, даже слушать не собираюсь, — раздражённо произносит Эдгар, складывая руки на груди.  Лука хмурится. Он знает, что спорить с Эдгаром бесполезно, тот всё равно переспорит, потому выживший привык отступать, только ради того, чтобы достичь нужного вновь, когда тот успокоится.  Но в этот раз, почему-то, такой вариант кажется Бальзе не самым удачным.  — А мне всё равно, собираешься ты меня слушать, или нет, — Лука хмурится только, складывая руки на груди, отзеркаливая позу собеседника. Эдгар удивлённо приподнимает бровь, глядя на него. Выживший продолжает. — Ты постоянно делаешь всё сам и никого не слушаешь. Можешь хоть немного убавить своей гордости и выслушать хотя бы меня?  — Я делаю то, что необходимо, — возражает Валден, не сводя со своего собеседника взгляда. — Раньше вас всё устраивало.  — И к чему это привело? Ты стал зомби! Потому что не послушал нас и пошёл один, — Лука подскакивает на ноги, а затем, в ту же секунду понимая, что затронул тему, которую трогать не следовало, отступает на пару шагов. Во взгляде у Эдгара растерянность, и невозможно понять эмоцию, что сейчас у заражённого на лице. И это ещё хуже. Он злится? Расстроен?  Валден медленно поднимается на ноги, и Лука тихо ойкает, делая ещё шаг на назад. Но Эдгар не говорит ничего, только разворачивается, и уходит куда-то в сторону, нервно взъерошивая волосы. Пойти за ним Лука внезапно не решается. Силы будто покидают его, потому выживший вновь опускается на землю. Вот же… Что вообще на него нашло? Да, Бальза хотел высказать накипевшее, но не задевать же больную тему. Он ведь, по сути, сейчас обвинил Эдгара в том, что тот стал...таким. Минуты тянутся томительно долго, и Лука уже собирается подняться на ноги, как над ним нависает чужая тень. Выживший тут же оборачивается, и все правильные слова застревают в горле.  — Эдди...  — Лука, выслушай, — он садится рядом и глядит куда-то вперёд. — Сразу скажу, что не злюсь на тебя. Ты прав, я действительно виноват в том, что это случилось.  Лука отводит взгляд, пытаясь осмыслить услышанное. Да, когда всё началось, Эдгар первым смог собраться, потому и старался куда реже устраивать сцены и показывать свой характер, но при этом оставался упрямым до невозможности, так что слышать от него подобное… — Я должен был пойти в тот день с тобой, — рвано выдыхает Бальза, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Настоять на своём, и тогда, возможно, мне бы удалось помочь тебе.  Он собирается добавить что-то ещё, но холодная рука ложится на плечо, и Лука вздрагивает от неожиданности.  — Не должен, — качает Эдгар головой. — Если бы ты пошел тогда со мной, то мало что изменилось. Их было...очень много.  Лука тяжело вздыхает, часто-часто моргая, боясь, что вот-вот потекут предательские слёзы. Сколько бессонных ночей он провёл, переживая за судьбу друга? Сколько прислушивался к каждому постороннему шороху, надеясь, что это Эдгар вернулся. Как было больно осознавать, что случилось самое страшное, а теперь?.. — Откуда ты знаешь? Может, нам бы повезло? — Вздрагивает Лука.  — Ну всё, хватит, сейчас загадывать смысла нет, — немного раздражённо произносит Эдгар, а затем замирает на месте и качает головой. — Не вини себя в моём превращении. Я был упрям, и за упрямство поплатился. Но знаешь что? Ты ещё тут. И я был бы признателен, если бы ты не торопился вслед за мной. Хорошо? Лука медленно кивает, так и не решаясь взглянуть на собеседника. Он знает, что увидит — мертвенно-бледное лицо и чёрные глаза с еле видным зрачком. И даже сейчас, когда сидит рядом, выживший не может перестать представлять старого, не-заражённого Эдгара. Особенно, когда слышит его голос, несмотря на то, что тот стал слишком уж тихим и хриплым.  — И я обещаю больше не "считать дни", если тебе так будет спокойнее, — коротко кивает Эдгар. — Ты согласен на это. Чувствуя, что не может так больше, Лука только кивает коротко и подаётся вперед, утыкаясь лбом в чужое плечо, и мелко вздрагивает, будто от холода. Краем глаза выживший видит, как Валден слегка качает головой, но всё равно осторожно обнимает его за плечо и проводит неторопливо ладонью.  — Всё будет в порядке, — звучит тихий шёпот прямо над самым ухом. — Ты скоро вернёшься домой.  — Только я? А ты?  На этот вопрос Эдгар решает не отвечать.