(не)совместимые

      ветер беспокойно шелестит ветви; дождь заставляет листья опасть под напором маленьких капель, а порывы стремительного потока подхватывают их, чтобы после закопать под землёй. природа начинает казаться причудливой, если начать присматриваться к ней намного сильнее, чем во времена обычных поездок в другие регионы. Сара не помнит, чтобы созерцала что-то настолько прекрасное так долго и монотонно. это успокаивает. тяжёлые веки медленно прикрываются, позволяя дождю и дальше окроплять горящие от жара щеки.       словно колокол, в голову бьёт оглушающая мысль. Сара сжимается в комок сильнее и усерднее, когда руки обвивают собственную талию, пытаясь укрыться от незримой опасности. она уже давно созерцает нечто прекрасное, такое недосягаемое, но касаться и не надо. за спиной у Сары ободранные крылья, кровь из падших врагов и алая жидкость покрывает всё её тело с пят до головы. она слишком порочна, чтобы даже сметь думать о чем-то таком несбыточном. её Королева и Богиня заслуживает намного лучшего, но в конце-концов получает слишком мало, а Сара старается недостаточно. в эту минуту она хочет быть отчитанной и наказанной, потому что снова не выполнила задание. провалилась, проиграла, пусть даже раньше с гордостью несла победу в Тенсюкаку, ожидая похвалы.       всё это так неправильно.       она заслужила страдания и муки. Сара вовсе не жалеет, что корчится от боли в этот момент, сжираемая чувством вины. на секунду в голове проскальзывают сотни эгоистичных желаний: от быстрой кончины, заканчивая касаниями своей госпожи. нет, больше всего на свете она должна желать мучительную расправу, пытки, чтобы... что? в будущей жизни не делать таких же ошибок? в эту секунду хочется засмеяться от того умозаключения, что девушка и делает, но быстро жалеет, потому что закашливается, откашливает алые сгустки, с трудом делая вдох.       — тише, — нежный голос, перебиваемый порывами ветра и слишком уж усилившимся дождём. неужто сами боги проливают слезы в этот день? мягкие руки прерывают мысли, неожиданно становится так тепло и легко, от чего хочется заплакать, правда только сил совсем нет ни на что. — всё хорошо, всё будет хорошо, слышишь? — Сара разлепляет глаза и улыбается в ту же секунду, мысленно радуясь такой прекрасной картине. госпожа. выглядит всё так же красиво и беззаботно, только вот даже при таком раскладе спина чувствует дрожь нежных рук, а аметистовы глаза сверкают от бликов слез.       — простите, — она правда старается взять себя в руки, поэтому препирается даже сейчас, стараясь оттолкнуть от себя богиню. ей не нужна жалость, ей не хочется, чтобы Эи видела её такой... слабой. кашель рефлекторно вырывается из уст в виде сгустков крови.       — пожалуйста, — и вот этот самый переломный момент наступает. момент, который Сара хотела увидеть в любой другой день, но не сейчас. чужое лицо искажается в горе и сожалении. она уже говорила, что не хочет сожалеть? ей хочется только посильнее прижаться к чужому такому теплу телу, всё ещё пахнущему цветами и горячим молоком. — не уходи. только не ты, — и голос звучит так жалобно, что сердце ёкает раз тридцать, прежде чем Сара позволит положить своё израненное тело на колени.       — я бы сделала это снова, — сил отвечать почти нет, но ей приходится собраться, чтобы успокоить чужую израненную душу. так уж сложилось, что Эи болеет внутри, а Сара снаружи. они могли бы излечить друг-друга, но уже так мало времени, от чего хочется просто насладиться мимолетным лживым чувством спокойствия. — я не принесла вам победу...       — она мне не нужна, — госпожа звучит до боли истерично, надрывно, будто последнее её существо борется с точно такой же болью. — мне нужна ты, — но это уже неважно. Сара впивается ладонями в чужое плечо, сжимает его и тяжело дышит, позволяя Эи проводить по её испачканным и грязным волосам, сгибаться над ней и чувствовать эту злосчастную вонь жёлчи и крови. Сара несёт только боль и плохие знамения, когда Эи в один миг их развивает, внося жизнь тэнгу что-то действительно стоящее.       — я всегда буду рядом, госпожа, — подле её правой руки, как верный пёс или ворон. она будет искать её. — в каждой из следующих жизней, я найду вас. быть может в другой жизни, я... — "смогу влюбить вас" остаётся недосказанным, спрятанным за кашлем и дрожью. Сара жмётся посильнее к чужому телу, проклиная всех богов, что именно эту пытку они выбрали. смотреть на любовь всей своей жизни и понимать, что та снова останется одна. она не сдержала обещания: не защитила, не уберегла от самого страшного, но Эи... смогла не просто позаботиться, но и излечить её очерненную душу.       больше всего Сара хочет вновь оказаться на том самом балкончике, где впервые её подарили покой.