Музыкант.

...Я тебя люблю!...

      Брейкдаун прижал аловолосого к стене одной из кабинки туалета, и покачал головой. Как бы он хотел вернуть все назад, но теперь Нокаут и слушать даже не станет. Так и было аловолосый не хотел слушать и вырывался. Ах, какой он все таки прекрасный, такой любимый. Ах так и хочется поцеловать. Но Нокаут, поняв чем это все запахло, продолжил вырываться ещё сильнее. — Нокаут, пожалуйста дай мне сказать, — прохныкал Брейкдаун. — Пусти меня! — в ответ заявил аловолосый медик.       К сожалению в соседнем зале играла давольно таки знаменитая группа и она играла так громко, что к сожалению не возможно было перекричать. Да и прекрасно понимая, что медик его слушать не станет. Синеволосый осторожно придип к губам. Алые глаза медика полезли наверх, а сам он замер, прекращая вырываться. Он просто навсего не верил, что с ним происходит сейчас. Миг и он принялся отвечать на поцелуй, обнимая за шею. Всё же врать никто из них больше не мог. Они были друг другу нужны, хотя. — Ты не любишь меня, я твои враг, — пробормотал Нокаут, надеясь, что музыка заглушит его слова. — Дурачек, я тебя люблю!       Такого медик никак не мог предвидеть. И прикуюсив губу, уставился в пол, не зная, что делать и как все это переварить. Чувствуя что вот - вот прослезиться, парень попытался было вырваться, но ему не дали. Брейкдаун не дал. Он поцеловал в щеку, сцеловывая нечто солёное. Боксер прижал медика к себе и вздрогнул. Стало тихо. — Идём, — он прижал медика к себе.       Когда они вышли, то аловолосый опешил сцена была пуста, а народ толпился у выхода. Брейкдаун же в негодавании смотрел на сцену, не понимая, что происходит? Нокаут ж боясь очевидного, готов был рвануть за кулисы, где его ждал Старскрим. Но и этого сделать не удалось, так, как Брейкдаун потянула совершенно другую сторону... ...а Старскрима... ...к сожалению... ...нигде не было... ...видно... Продолжение следует...