Отпусти свое сердце в свободный полет

— Я все, — Лея раздраженно кинула на стол домашнюю работу. Голова болела неимеверно. Перед глазами туман. Единственное, что хотелось — свернуться клубочком и спать. Но даже еще больше хотелось спать непременно в руках любимого чудовища, зарывшись носом в его шею. Закутаться в его запах как в самое комфортное на свете одеялко.  — Я передам завтра преподавателям, — кивнул Манджиро, с беспокойством посматривая на девушку, — Может все-таки к врачу, Лея? Ты очень бледная.       Он подсел поближе к Лее и заботливо положил голову девушки себе на плечо.  — Я просто…  — Знаю, перенервничала, — гладил он ее по волосам, — поэтому и спала плохо, вот и результат.  — Скорее переэмоционировала. Я не ожидала, что отец найдет последнюю картину мамы. Думала, что она вообще сгорела, но нет…  — Зато вы обе на этой картине. Может здесь повесим, малыш? — Манджиро долго вглядывался в макушку девушки. Она вцепилась в его кофту обеими кулачками, словно ребенок. Такая беззащитная, нежная, ранимая. Он вроде и раньше это осознавал, но когда Акайо в качестве подарка от отца привез эту картину… Один взгляд на нее — и Лею как будто переключило. Она перестала ходить в школу и бегала ото всех по углам. Благо от Манджиро особо не побегаешь, и уже на третий день маленькое грустное бурчащее создание было поймано и водворено на положенное созданию место — рядом с ним.       Лея продолжала выглядеть грустной, но от Манджи бегать перестала, молча цеплялась за него кулачками, забиралась на коленки или утыкалась носиком в грудь, стараясь спрятаться. А Манджиро и рад был закрыть ее ото всего мира, защищая от излишнего внимания. Лея сейчас казалось до боли хрупкой, словно из хрусталя, и парень был даже рад, что стал единственным, чью защиту она искала, доверчиво прячась в его руках. Малышка. Его маленькая и ранимая малышка.       Манджиро часто доставал ту самую картину, долго разглядывал: пшеничное поле, словно состоящее из солнца, иссиня-голубое небо. И две девушки с ярко-рыжими волосами запускают воздушного змея, больше похожего на голубя. Мать и дочь держатся за руки, их взгляды пересекаются… и даже Майки чувствует, как начинает болеть его сердце осознавая, что одной из них больше нет. Ольга не зря считалась талантливой художницей, картины которой скупались коллекционерами по всему миру. Даже мало соображающий в живописи Майки понимал… понял: связь между мамой и дочкой была невероятно прочной и сильной. Настолько, что даже ему сейчас она причиняла боль. Настолько, что он понял, что Лея рядом с ним никогда так не улыбалась. И действительно, прошел всего год. Раньше… он как-то об этом не думал. Но Лее просто не дали времени на скорбь по маме. Он считал странным, что девушка не ходит к Ольге на могилу. Манджи спрашивал — Лея что-то мямлила, оправдывалась, опускала глаза и откровенно отбрехивалась. Но сейчас понял… возможно, Лее было слишком больно.       Майки нежно поцеловал девушку в макушку и провел по волосам. «Не торопить. Просто быть рядом и защищать».  — Манджи, прости. Я совсем расклеилась.  — Скоро станет лучше. Не торопи только себя, — нежно прошептал парень и поцеловал девушку в висок, — А я всегда рядом.  — Спасибо. Манджи, а ты знаешь, что ты самый лучший?  — Конечно, — самодовольно выпятил грудь колесом Майки и засмеялся, — Самый лучший!  — Пикачу на свете, — хихикнула девушка и поморщилась от боли.       Манджиро легко улыбнулся, протянул руку к пледу и ласково укутал им девушку.  — Ложись на ногу, — хлопнул он по бедру, — я пока еще позанимаюсь. Мне недолго осталось.       Лея, свернулась клубочком на полу и положила аккуратную головку на ногу парня, обвив руками его за бедро. Манджиро нежно улыбнулся, смотря на ее подрагивающие ресницы, и ласково погладил по щеке.  — Спи, родная. Я здесь, — шептал он, — Так, а мне пора… брррр, — взглянул он в тетрадь, и баиньки захотелось уже ему самому. Обилие формул сводило мозг с ума, а тепло девушки наводило на мысли бросить все к чертовой матери и потопать спать, прижимая любимое существо к себе. Горестно вздохнул, вспомнил о будущем мотосалоне и, страдальчески вздохнув, окунулся в жестокий мир формул и графиков.

***

      На улице потихоньку начало темнеть. Тусклый свет лампы освещал лицо Манджиро, играя бликами по щекам. Он внимательно читал учебник и что-то увлеченно строчил в тетради победно улыбаясь каждый раз, когда правильно решал новый пример. На самом деле, он давно закончил домашнее задание, но Лея так сладко спала, ее лицо выглядело расслабленным и спокойным. Не хотелось будить, пусть даже и случайно. А значит, и двигаться особо нельзя. Вот он и залез в учебник снова, только решал уже более трудные задачи. И это оказалось увлекательным занятием. Особенно, когда начало получаться.       Громкий стук в дверь нарушил тишину. Лея поморщилась и вздохнула, а Манджиро начинал злиться. Нашел Кенчик время, а это был он. Не дожидаясь ответа, парень распахнул дверь, явив взгляду Майки весьма потрепанного Такемичи.  — Майки! — громко закричал он и подбежал к столику. Манджиро скрипнул зубами.  — Будешь кричать — добавлю пиздюлей, — прошипел Манджи и показал на спящую девушку.  — Ой-ой, — залился краской Такемучи, — прости, не увидел.       Оба гостя сели напротив и уставились на Манджиро.  — Математика, — усмехнулся Дракен, — удивительно.  — Я понимаю, что так поздно делаешь здесь ты. Но Такемучи… что случилось? Кто тебя так основательно отмудохал?  — Майки… нам объявили войну, — бровь Манджи поползла вверх, он устало вздохнул, поглаживая спящую Лею по голове.  — Полагаю, через тебя… кого еще избили?  — Нахою и примерно пятую часть рядовых членов Тосвы. Но это еще не все, Муто и Санзу нас предали. Они на их стороне и неизвестно, как долго шпионили.  — Муто, Санзу… ты даже не удивился, — спокойно констатировал Дракен, сложив руки в замок.  — Они всегда… выбивались из общего строя. Впрочем сейчас это и не важно.  — Ясно, кто… — тем временем скрипнула дверь, и в комнату вошла Эма с подносом. Грациозно подошла к столику.  — Все еще болит голова? — кивнула девушка на Лею.  — Да.  — Я в китайском магазинчике была, травок ей купила. Разбуди, пусть попьет, — поставила Эма чашку рядом с девушкой. Приятный травяной аромат заполнил комнату. Эма продолжала расставлять чашки с обычным чаем, а парни продолжили.  — На меня напала группа во главе с Кисаки, — Манджиро рыкнул с досады.  — Опять этот подонок. Надо было убирать его еще на Хэллуин, — зло прошептал Манджиро, — И какого хуя ему нужно? — Эма села рядом с Кенчиком, спокойно слушая разговор.  — Он объявил войну. Но сказал, что он только советник группировки. Глава Поднебесья — Изана Курокава.  — Изана? Курокава? — поднял бровь Дракен.  — Он то еще кто такой? Впервые слышу, — недовольно пробурчал Майки.  — Брат. Он мой брат, — меланхолично вставила Эма, краем глаза замечая, как Лея садится за стол, с интересов вслушиваясь в разговор и прихлебывая отвар.  — Чэ, бля? — прифигел Майки  — Э? — хором спросили мальчики.  — А я тогда кто? — обиженно протянул Манджи, — Я же твой брат.  — В три года мама бросила нас. Меня отдала деду. А Изану — в приют, он же здесь никому не родственник. Но я сама мало о нем знаю. Но вот с Шиничиро они общались и даже были в хороших отношениях, — Манджи потрясенно смотрел на сестру не зная, что и сказать.  — Кое-кто иногда настолько зацикливается на самом себе, что не замечает происходящего вокруг, — выдохнула Лея, до которой потихоньку начинало доходить, с кем именно общалась недавно. Судя из слов того парня… Хайтани теперь с ними… «восстановить потерянные узы», да. Каким образом, интересно — спрашивала она саму себя.  — Лея, — зло обернулся он на девушку, — Просто. Пей. Свой. Чертов. Отвар, — рыкнул парень, уязвленный тем, что ему никто ни о чем не говорил. Лея обиделась, но поняла состояние парня, давая себе зарок позже подстроить ему какую-нибудь пакость.  — Подождите секунду, — Эма выбежала за дверь и вернулась с коробкой с письмами. Открыла, — Они переписывались.       Манджиро схватил первый попавшийся листок, еще один и еще. Читал по многу раз, бледнел. Лея гладила того по спине, пытаясь успокоить.  — Понятно, — сильно сжал руку Леи и резко встал со своего места, — Пойду прогуляюсь. Один, — пристально посмотрел он девушку. Та лишь кивнула, пряча беспокойство во взгляде.       Манджи стремительно вышел из комнаты и через несколько минут ребята услышали визг двигателей Бабу.  — Путь проветрится, — обеспокоенно проговорила Лея, — Не звоните какое-то время ему.  — «Шиничиро-сан. В последнее время у меня сильные головные боли. Это все из-за него. Перестаньте говорить о Манджиро» — читал Дракен.  — Зависть, — коротко бросила Лея, — Он завидует и ненавидит Манджиро. Этот Изана.  — Думаю, ты права.  — Мне кажется, нет, я уверена, что именно этого Изану встретила у Хайтани. Они знакомы…  — Тебе везет, я смотрю. Учитывая то, что в деле замешан и Шион, и походу Хайтани, мы имеем дело с проклятым поколением Черных Драконов. Считается, что это поколение испортило Драконов: убийства, грабежи, избиение обычных людей и многое другое…  — Думаю, Тайджу понравится перспектива с ними разделаться, — задумчиво протянул Такемучи.  — Хайтани мне друзья, — с болью прошептала девушка.  — После всего Хайтани на стороне Кисаки, — весомо сказал Дракен, — Будь готова навалять им по-дружески по первое число. Я серьезно. Ты ведь в любом случае на нашей стороне.       Лея поморщилась, перспектива братоубийственных разборок ей ой как не нравилась.  — Я да, сам знаешь…  — Лея, чем больше читаю, тем больше понимаю. Это не просто разборка. Личная месть и, возможно, он хочет уничтожить Майки. Даже не пытайся встретиться с ним и поговорить. Даже через Хайтани. Кисаки не упустит возможности тебя использовать.  — Я подумаю, — прошептала девушка, в голове которой как раз рождался такой план.  — Лея! — гаркнул Дракен.  — Лея-тян, Кенчик прав. Надо действовать вместе, — ворковала Эма.       Лея тяжко выдохнула и посмотрела на Такемучи, тот еле заметно кивнул. Союзник был найден, осталось вытащить Хайтани.

***

             Ночной город простирался под ногами. Изана поднял голову, в который раз надеясь увидеть звезды. Сколько бы раз ни смотрел — не видел ни одной. Только тьма, затягивающая в себя пустота, в которую летишь со скоростью света, сгорая в ней.       Звезды в этом городе располагались только внизу, если смотришь на них с небоскреба: яркие, неоновые, они будили в душе скуку. Тихое постукивание каблуков сзади. Парень даже не обернулся:  — Кисаки… встретил своего Такемичи?  — Да, я объявил войну. Надо действовать жестко, иначе не придешь к цели.  — Кисаки… кто глава банды: ты или я? — засмеялся парень, но взгляд его источал холод.  — Тты конечно.  — Вот и выполняй свою работу и мои приказы. Я вроде ясно дал понять: никаких убийств и слишком жестких избиений.  — Боишься на Субару нарваться? — хмыкнул Тетта, — Они Лею даже охраной не обеспечивают. Девчонка — расходный материал.  — Хайтани так не считают. Нам еще рано на уровень якудз метить, поэтому даже не думай. Провоцируй — но без жести. А Лею-тян оставь мне. В ней что-то есть… особенное.  — Собираешься и ее себе забрать… Не знаю, что уж тебе Майки сделал, но девчонка крепкий орешек.  — Я бы ей и без Майки заинтересовался. Больно необычная. В прочем, я хочу забрать у него все, поэтому расскажу маленький секрет Майки. Лея ненавидит жестокость, верна друзьям. И я уже знаю, где встречу ее в следующий раз, — мечтательно улыбнулся Изана. Кисаки от выражения лица парня чуть не перекосило.  — Как знаешь… но я рекомендую ее убрать. Совсем убрать. Она и без Субару ходячий геморрой.       Изана только медленно повернулся к Кисаки и улыбнулся. Улыбкой, от которой становилось жутко.