На свете нет ничего невозможного — дело только в том, хватит ли у тебя храбрости
18 октября 1995 — Почему вы никогда не говорили об этой комнате? — возмутился Рон, прохаживаясь мимо стен. — Мы здесь от Филча прятались, — пожал плечами Джордж. — А я здесь…тренировалась, — уклончиво сказала Мишель. — Гарри, что сегодня? — Обезоруживание, — ответил он шепотом. — Супер. Махони вышла на середину зала и прикрыла глаза. Комната услужливо представила несколько манекенов. Пока Гермиона вешала на стену пергамент с названием «Отряд Дамблдора» и их подписями, Мишель занималась обустройством комнаты. Наконец, все заняли свои места. — Хорошо, — сказал Гарри. — Я подумал, что стоит начать с обезоруживающего заклинания Экспеллиармус. Знаю, оно довольно простое, но мне помогало не раз. — Я тебя умоляю, — закатил глаза Захария Смит. — Неужели ты думаешь, что это поможет против Сам-Знаешь-Кого? — Я применял его против него, — спокойно ответил Поттер. — Оно спасло мне жизнь в июне. Все раскрыли рты. — Но, если ты считаешь, что ты выше этого, можешь уйти. Но ни Смит, ни остальные не пошевелились. — Хорошо, давайте разобьемся на пары и приступим. Как оказалось, заклинание обезоруживания не получалось у многих. После крика, волшебные палочки полетели во всех направлениях — попадали в стены, в потолок, выпуская шальные заклятия и искры. Они бились над этим около получаса, а потом Гарри прошелся по ребятам, помогая им. Он обходил другие пары и пытался поправить тех, кто действовал неправильно. Джинни всегда вырывала палочку, а вот Майкл был достаточно слаб. Эрни слишком сильно махал палочкой, так что противник успевал проникнуть под его защиту. Братья Криви и вовсе не так выставляли палочку. У Джастина все валилось из рук. Под конец занятия получилось у всех, но Гарри все равно попросил их остаться еще на пару минут. Он посмотрел на Мишель и вскинул брови. Девушка тут же вспомнила, о чем они договаривались. — Так, раз уж у вас получилось это заклинание, я подскажу вам то, что не раз спасало мне жизнь, — Мишель кивнула Захарии Смит. — Обезоружь меня. Он попытался. Но сколько бы ни пробовал, не получалось. — У меня все было нормально! — воскликнул он, когда остальные засмеялись. — В этом и суть, — кивнула Мишель. — У тебя и не получится меня разоружить, пока я не разрешу. Попробуй теперь, — она просто положила палочку на ладони, и та спокойно вылетела в сторону Смита. Остальные недоуменно уставились на слизеринку. — На следующее занятие приносите с собой лупы или очки, — сказала им Мишель. — Я научу вас руне, которая не позволит остальным забрать вашу палочку. — Так вот, за что тебя наказала тогда Амбридж! — воскликнула Чжоу. — Да, — кивнула она. — Поэтому, если Амбридж попытается забрать вашу палочку, пожалуйста, просто дайте ей это сделать. Не навлекайте на себя беду. Все согласно закивали и начали расходиться. В следующий раз встречались они вечером в среду, но договорились, что выберут дополнительный день. Но выделить определенный день для занятий ОД было неимоверно сложно, и Мишель всегда смеялась, пока остальные ломали головы. То накладывали тренировки, то домашка, то контрольные, то уроки — но выбирать было не из чего. За две недели они изучили чары помех, уменьшающее заклинание и обезоруживающие. Еще за ними следили, но Гермиона решила эту проблему — фальшивые галлеоны. Они показывали, когда и во сколько будет следующее собрание, и монету нельзя проигнорировать — она становится горячей даже в кармане. Пока Гарри учил их более…мягким чарам, Мишель, которую все тоже очень просили показать им пару уроков, рассказывала о более жестоких методах. Она показала им всего два, пока что, но Гарри ловил себя на мысли, что Махони просто не очень горит желанием учить студентов самым темным и страшным. Одну неделю тренировку пришлось отменить — близился первый мачт сезона, Гриффиндор играл против Слизерина, и Анджелина требовала чуть ли не ежедневных тренировок. Рон сильно волновался, но в день игры и вовсе был настолько бледным, что Гарри испугался — не потеряет ли друг сознание. Матч начался, как только на стадионе появилась мадам Трюк — с небольшим опозданием. Кажется, Амбридж (сидевшая в передних рядах преподавательской трибуны) устроила ей проверку. — С мячом Джонсон. Она овладела квоффлом, — комментировал Ли. — Какой игрок эта девушка, я годами твержу, а она не хочет со мной встречаться… — ДЖОРДАН! — крикнула профессор Макгонагалл, и Гарри усмехнулся, показывая Ли большой палец. Он скользнул взглядом по трибунам и снова, как и каждую игру, заметил красный свитер среди зеленых — Мишель. Она спокойно жевала попкорн из стаканчика Блейза и о чем-то с ним переговаривалась, но даже сняла пальто, чтобы знак ее отличия был виден. Поттер со своей высоты заметил недовольный взгляд Амбридж и снова восхитился: ох уж эта удивительная способность Махони выводить ее из себя! Слизерин забил первый гол. А все из-за этой мерзкой песни! Двадцать — ноль! Анджелина рвала и метала, но Рон пропустил еще два гола. Гарри с легкой паникой искал снитч, желая поскорее закончить игру. Вдруг песню Слизерина перекрыл рык. Поттер улыбнулся. Смешная шляпа Полумны, усиленная Сонорусом, громко проревела, как самый настоящий царь зверей, и этот звук остудил зеленые трибуны. Мишель, рассмеявшись, выпустила из палочки небольшой сноп алых искр в поддержку. Поттер кинулся вперед, потом вниз, и они с Малфоем неслись вместе, но Гарри смог направить метлу и схватить мячик первым. Болельщики Гриффиндора разразились ликующими криками. Гриффиндор победил! Неважно, сколько мячей пропустил Рональд — они победили. БАХ. Гарри охнул от боли, и ликование утихло. Бладжер угодил ему точно в крестец, и парень рухнул с метлы, благо, падать было не далеко. Мадам Трюк возмущенно засвистела. — Ты цел? — к нему подбежала Анджелина. — Цел, конечно, — проворчал Гарри и взял ее за руку, поднимаясь. — Это Крэбб, — сказала Анджелина, — он запустил в тебя бладжером, когда ты уже поймал снитч. Но мы выиграли, Гарри! Позади послышалось злобное сопение. На земле, сжимая в руках метлу, стоял бледный от ярости Драко Малфой. — Спас Уизли от позора? — выпалил он, тяжело дыша. — Хуже вратаря я не видел. Хотя, он же на помойке родился. Тебе как вообще, понравились мои стихи, Поттер? Гарри не ответил. Он повернулся к своим игрокам. Они приземлялись один за другим с ликующими криками, но только Рон в одиночестве плелся в сторону раздевалок. — Мы хотели сочинить еще пару строк! — крикнул Малфой, пока Алисия и Кэти обнимали Гарри. — Но рифм не нашли к «толстой» и «уродине», хотели про его мамашу добавить. — Спой про «зелен виноград», — с отвращением бросила ему Анджелина. — И к «бездарному тупице», — рассмеялся Малфой. — Это про его отца. Фред и Джордж, услышав эти слова, напряглись и повернулись к Малфою. — Бросьте, — сказала Анджелина, — пусть орет. Злится, что проиграл. Ничтожество. — Но ты ведь любишь эту семейку, а, Поттер? — со стороны трибун к ним приближались ребята. — Каникулы у них проводишь? Как только вонь эту выносишь, не пойму. Гарри вцепился в Джорджа, пока Алисия, Анджелина и Кэти втроем удерживали Фреда. Малфоя со всех сторон облепили его дружки со Слизерина, а Мишель остановилась около Гарри. — Эй, Малфой, — ее голос мощной волной пронесся над головами студентов, — может, мне спеть пару песен про твоего папашу и его гостей? Драко заалел и яростно выдохнул. — Закрой рот. А ты, Поттер, — продолжил он, — наверное, помнишь, как воняло в доме у твоей матери. И в свинарнике Уизли узнаешь родной запах? Гарри даже не заметил, как отпустил Джорджа. Но они помчались к Малфою и остальным, лишь бы избить этого кретина. — Гарри! Джордж! Стойте! — закричали девчонки. Они накинулись друг на друга, а потом вдруг кто-то крикнул: — Импедимента! — и Гарри с Джорджем отбросило назад. Кажется, Уизли в этот момент пытался расквасить нос Тео Нотту, который ехидно ухмылялся. — Что вы делаете? — крикнула мадам Трюк. Гарри поднялся на ноги — это она раскидала их заклинанием. — Никогда в жизни не видела такого поведения! — разъяренно сказала она. — Марш в замок, вы двое, и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь, ну! Гарри с Джорджем ушли с поля, переглянувшись. Оба тяжело дышали, но были довольны. Профессор Макгонагалл уже ждала их перед дверью своего кабинета. Бледная, трясущимися руками она открыла дверь и села за свой стол, швырнув шарф Гриффиндора на пол. — Ну? Двое на одного! — Там ведь и другие были! — И вы полезли! Объяснитесь! — крикнула профессор. — Малфой спровоцировал нас, — выдавил Гарри. — Спровоцировал? — выкрикнула она. — Он только что потерпел поражение. Конечно, он хотел вас спровоцировать! Но что такое мог он сказать! — Он оскорбил моих родителей, — прорычал Джордж. — И маму Гарри! — И вместо того, чтобы предоставить это мадам Трюк, вы решили избить его? — Кхе-кхе. Гарри против воли закатил глаза и обернулся. В дверях стояла Долорес Амбридж, закутанная в зеленую мантию. Поттер аж удивился. Она что, не в розовом? — Не могу ли я вам помочь, профессор Макгонагалл? — спросила она самым ядовитым тоном. — Помочь? — лицо декана налилось кровью. — Что значит «помочь»? — Я подумала, что вы с благодарностью примете помощь еще одного руководителя. — Вы неправильно подумали, — профессор повернулась к ней спиной и уставилась на мальчиков. — А вы двое слушайте внимательно. Мне безразлично, как вас провоцировал Малфой, пусть даже оскорбил членов ваших семей. Ваше поведение отвратительно, неделю после уроков будете сидеть у меня! И не смотрите на меня так, Поттер, вы это заслужили! И если вы когда-нибудь еще раз… — Кхе-кхе. Профессор Макгонагалл прикрыла глаза, моля о терпении, а потом обернулась на Амбридж. — Что? — Я думаю, они заслуживают более сурового наказания, — сказала она. — К сожалению, — сообщила ей Минерва, — здесь существенно, что коль они на моем факультете… — Вынуждена вас огорчить, — просюсюкала Амбридж. — Сейчас вы убедитесь, что существенно мое мнение. Министр прислал только что…декрет об образовании номер двадцать пять. — Неужели еще один! — Да-да. Теперь я уполномочена лишать любого ученика привилегий, — Амбридж прочитала им декрет, а потом снова откашлялась. — Что ж, полагаю, придется навсегда запретить вам двоим играть в квиддич, — объявила она, глядя то на Гарри, то на Джорджа. — Запретить нам? Навсегда? — Да, мистер Поттер. Я думаю, пожизненная дисквалификация будет вам наукой, — она улыбалась во весь рот. — И вам, мистер Уизли. И даже вашему брату. Уверена, если бы товарищи по команде не держали его, он бы тоже напал на бедного мистера Малфоя и его однокурсников. Я потребую конфискации их метел, они будут храниться в моем кабинете. Но я не фанатичка, профессор, — обратилась она к Минерве. — Остальные члены команды могут продолжать играть. Они не проявили склонности к насилию. До свидания. И Амбридж вышла из кабинета, чрезвычайно довольная собой.***
— Как ты мог?! — накинулась Мишель на Драко, как только он вернулся в гостиную Слизерина. — Как ты мог так поступить? Их отстранили от квиддича навсегда! Ты сейчас же пойдешь и скажешь… — Что? — надменно спросил парень. — Чтобы их вернули? — Да. — И зачем мне это делать? — фыркнул Драко, проходя мимо. Он сел на диван, и Панси прислонилась к нему, озабоченно смотря на его избитое лицо. Нотт нахмурился в кресле, а остальные слизеринцы посмотрели на Мишель в красном свитере так, словно она была их главным врагом. — Неужели в тебе нет ни капли чести? — спросила Махони. — Я знаю о чести побольше твоего, как и побольше Уизли, — отмахнулся от нее, словно от мухи, Малфой. — Ты сам виноват, что тебе надрали задницу. — Ты выражения выбирай, — кинул ей Монтегю, вскинув подбородок. — За собой последи, — огрызнулась Мишель и снова посмотрела на Малфоя. Он был доволен собой. — Прости, Шел, но Драко прав, — пожал плечами Тео, еще недавно заливающей ей о том, что не обидит ее. — Им следовало бы получше думать головой, чем кидаться на него. Махони фыркнула и покачала головой. — Да, — она кивнула сама себе. — Не ожидала. — Того, что Уизли и Поттер… — Того, насколько низко ты упал, Драко, — пожала она плечами. — Ух ты. Становишься похож на отца. — Считаю это комплиментом. — Эх, Драко, — пожалела его Мишель, — сколько всего ты и твоя угрюмая компания не знаете. Мне тебя так жаль. — Себя жалей, Махони. Они виноваты в том, что набросились на бедного Драко, — проскрипела Панси. — Твой Драко Малфой обычный подстрекатель, — фыркнула Мишель. А Драко насторожился. За столько лет он знал это выражение лица. Сейчас она что-нибудь ляпнет. Но она просто ушла в свою комнату, а вернулась с небольшим рюкзаком, в который запихивала книги. Оттуда торчала одежда, видимо, рюкзак был с расширением. — Подстрекатель, — продолжила она, — по уши втрескавшийся в одну из наших школьных грязнокровок. Малфой сжал кулаки, но Мишель только подмигнула ему и, отсалютовав, вышла из гостиной победителем. А на белобрысого тут же накинулись остальные. Он от них открестился, сказал, что она чокнулась, но запомнил. Потому что Малфои зло запоминают всегда. 11 декабря 1995 Мишель поселилась в башне Гриффиндора. Она честно рассказала профессору Снейпу, в чем причина, и он не смог ее отговорить. Поэтому Мишель теперь жила там. Конечно, когда Амбридж приходила на инспекции по гостиным, девушка пряталась или возвращалась в Слизерин, но долго находиться она там не могла. Однокурсники ее злости не понимали, и даже Тео, к которому Мишель обратилась, сказал, что Поттер и Уизли сами виноваты. Девушка разъяренно вздохнула и ушла тогда. А теперь вот, напали на Артура Уизли. Сириус, приехавший в Хогвартс, сказал ей, что беспокоиться не о чем, его скоро выпишут, но Мишель так не думала. Гарри рассказал ей о мыслях взрослых относительно того, что Волан-де-Морт завладел им, и теперь парень еще больше замкнулся в себе и перестал рассказывать друзьям о своих проблемах. Мишель вместо этого, прямо после собрания ОД, предложила ему небольшую авантюру. — Ты серьезно? — скептично посмотрел на нее Гарри. — Поттер, хуже уже не будет, а Дамблдор не торопится спускаться в Тайную Комнату, не так ли? — спросила она. — Поэтому мы сами заберем клык. Они сидели на Астрономической башне, и Гарри сильно сомневался в разумности ее затеи. Он в принципе иногда сомневался в ее разумности. — Но Дамблдор… — Гарри! — возвела она глаза к небу. — Дамблдор столько скрывает. И он считает, что Лорд тобой владеет! Ты не думаешь, что пора немного сместить его с пьедестала? — Меня волнуешь ты, — признался Гарри, и Мишель нахмурилась. — Скоро Йоль, ты поедешь к Малфоям. А меня не будет рядом. — Я до этого справлялась превосходно, — отрезала девушка. — Мы не будем об этом говорить. Давай, Гарри, нам нужно попробовать. — Но как мы выберемся обратно? — спросил он. Мишель игриво наклонилась к нему. — Я знаю, где достать метлу. И Гарри, обреченно вздохнув, кивнул. Они пробрались в тренерскую за метлой, а потом, подхватив мантию-невидимку, отправились к Плаксе Миртл. Гарри тихо прошипел на змеином, сел на метлу, дождавшись, пока Мишель соединит спереди мантию, чтобы они не были замечены, а после они спикировали вниз. — Это была ужасная идея! — прохрипела Махони, когда они оказались внизу. А затем дальше, до Тайной Комнаты. — Знаешь, — сказала Мишель, пока они пробирались вперед, — меня это всегда удивляло. — Ты о чем? — Ну, Гриффиндор завещал школе меч и просил быть храбрыми. — Так. — Пуффендуй попросила быть добрыми, Кандида Когтевран сказала — знания ваша сила. — И? — Так какого хрена Салазар Слизерин решил, что это отличная идея — спрятать под школой гребанного василиска? — возмутилась она, и Гарри рассмеялся. Скелет василиска был там, где его оставил умирать Поттер. Он лежал, высохший и сгнивший, поеденный крысами. — Не могу поверить, что ты с ним справился в двенадцать лет, — пробормотала Мишель. — Я тоже, — кивнул Гарри. Он приблизился к мертвому чудовищу и вырвал у него клык, а потом положил в карман. — Я отдам это Сириусу. Пусть они избавятся от медальона. — Только, пусть делают это где-нибудь подальше, — предупредила Махони. — На всякий случай. — Ты говоришь так, будто прощаешься, — взвыл Поттер. — Прекрати. — Гарри, — нахмурилась Мишель, — я собираюсь встретиться с Волан-де-Мортом. Есть шанс, что меня никто не вернет. — Они не убьют тебя. — Есть много других способов заставить человека исчезнуть, — поежилась темноволосая, обнимая себя руками. Она знала об этом точно. Регулус писал в своем втором дневнике о таких заклинаниях, которые не написаны в книгах по магическим боевым искусствам. Как прочитала Махони, эти года отец провел в старом замке, принадлежавшем Геллерту Грин-де-Вальду, который смог открыть спустя несколько месяцев изучения защиты замка. Он слонялся там, жил там и прятался там, зная, что никто не станет его искать в этом месте. Это был не Нурменгард, в котором, по слухам, Геллерт жил до сих пор в образе призрака, то было старое поместье. Нурменгард он открыть так и не сумел. Там же Регулус проводил свои исследования, пытался понять, как уничтожить Волан-де-Морта, но, как он писал, к разгадке он мало приблизился. И еще Мишель нашла в его втором дневнике упоминание о себе. В один из дней, когда у Регулуса все валилось из рук, он оставил небольшую запись о ее матери, которая поведала ему о собственном выкидыше. Так вот, что она ему сказала, подумала тогда Мишель. Страница была слегка взбухшей от влаги — он плакал. Блэк писал о том, что хотел иметь с ней ребенка. Хотел бы убежать и никогда больше не возвращаться в Англию, лишь бы они жили вместе, воспитывали ребенка. Он мечтал о сыне, продолжателе рода, но Мишель и тут его разочаровала. Он хотел, чтобы потом у них были и другие дети, которых он тоже любил бы, но, увы, это лишь мечты. Регулус Блэк, который отдал ей этот дневник, это уже не тот человек, который этот дневник писал.