Deprimo

— Ты либо безумец, либо гений. — Это две крайности одной и той же сущности.

21 декабря 1995 Утром в день отправления к Малфоям Мишель проснулась раньше всех. Она заранее собрала платье в небольшую сумку и в половине шестого спустила ее вниз. В письме, присланном вчера мистером Малфоем, было сказано, что каминный переход откроется в шесть. Тогда Мишель и должна прибыть. Все Уизли были у Артура, его должны были выписать со дня на день; Гарри, после слов о связи со змеей, закрылся у себя и не показывался. Внизу сидели только Сириус и Регулус. Они напряженно смотрели друг на друга, видимо, снова поругались. Создавалось ощущение, что в этом доме все ругались с Регулусом. — Здорова, старые, — кинула им Мишель, хватая со стола тарелку с мясом и устраиваясь с ней на столешнице, — чего приуныли? — Я удивлен, что ты веселая, — заметил Сириус. — Если я буду плакать, лучше не станет, — философски пожала плечами Мишель и принялась за еду. — По поводу твоего дневника, — сказала она, обратившись к Регулусу, — почему ты отмел идею с Адским огнем? — прожевала. — Слишком неконтролируемая субстанция, — прокомментировал Блэк. — И я не думаю, что его можно использовать для уничтожения крестражей, а проверить шанса не было. — А, — девушка кивнула, — понятно. А с клыком вы что придумали? Когда использовать собрались? — После того, как ты вернешься сюда, — тут же сказал Сириус. — А я считаю, что надо во время ее пребывания. — Чтобы он обезумел и убил ее? Мишель растерянно переводила взгляд с одного на второго. Потом переглянулась с Регулусом и кивнула. — Вы поэтому ссорились? Нужна ли я вам живой? — Мишель! — оскорбленно проговорил Сириус. — Я все еще против твоего отправления в Малфой-мэнор. — С меня тогда в школе не слезут, ты это видел? — она показала руку, и Блэк содрогнулся. Он не знал. Не знал, что именно Амбридж делала, потому что Гарри и Мишель договорились не рассказывать. Но тут, на Гриммо, он увидел их руки, и вывернуться не получилось. — Не трясись надо мной, — Мишель соскользнула со столешницы и посмотрела на часы. Потом подошла ближе к Сириусу и обняла его за плечи, прислоняясь к мужчине. — Я вернусь, Бродяга, забыл? Я же бедовая. Такие всегда возвращаются. — К сожалению, — ехидно добавил Регулус. — Ладно, — она прополоскала рот, хлопнула по столу и закинула на плечи сумку. — Не кисните, не ссорьтесь, мои вещи не трогать. Если умру, на могилу лилии не приносите. Ненавижу их. — Это не смешно, Шелли! — в отчаянии провыл Блэк. — Сириус, — Мишель серьезно на него посмотрела, — это наш шанс. Хочешь ты этого, или нет. Я поеду. Ты мой опекун, но даже ты не прикажешь мне остаться здесь, только если не хочешь воспользоваться Империусом. Сириус обессиленно опустил руки и кивнул. — Кричер придет по первому твоему требованию, — проговорил он, обнимая ее за плечи, — если ты поймешь, что что-то идет не так, зови его и беги. Поняла? — Да, пап, — иронично пропела она, но мужчина чуть покраснел. — Он тебе не отец, — холодно поправил ее Регулус, и они схлестнулись взглядами. — Из него отец получше, чем из моего настоящего, — выдала Махони. Она подошла к камину, и на вершине лестницы показался Гарри. — Не чуди, пока меня нет, понял? — спросила она. — Обещаю, Шел. Ты осторожней там. — Не волнуйся, — усмехнулась девушка, а потом ступила в камин и, бросив летучий порох, проговорила четко и ясно. — Малфой-мэнор. В этот раз ее встречал только Люциус. Он стоял перед камином, скрестив руки перед собой, и смотрел насмешливо, но как-то слишком мрачно. Если бы Мишель его не знала, то предположила бы, что Люциусу ее жаль. — Мисс Махони, — мужчина проскользил взглядом по ее одежде и чуть скривился, — я провожу. — Сколько у меня времени до вечера? — спросила девушка. — Два часа, — спокойно ответил мистер Малфой, — Нарцисса изъявила желание помочь тебе с прической. Платье, полагаю, будет то же? — Нет, — помотала она головой, — я стащила с Гриммо нечто новое. Вам понравится. — Полагаю, оно алое? — едва усмехнулся мужчина. — Как чертово пламя. — Уважаю твою смелость. — Я из Слизерина, мистер Малфой, — сказала Мишель, когда они остановились около покоев. — Это называется военная хитрость. — Больше похоже на провокацию. — Может быть. И он удалился. Махони успела сполоснуться в душе, умыться и накраситься, когда к ней постучалась Нарцисса. — Нужна помощь? — обеспокоенно спросила она. — Наверное, нет, — пожала плечами Мишель и направила палочку на отросшие волосы. Те, повинуясь ее магии, уложились в кудри, упавшие ей на плечи. Она, наконец-то, научилась этим чарам у Гермионы. — Давай-ка исправим кое-что. Нарцисса встала за ее спиной и взяла со стола шпильки, которые Мишель ту раскидала. Она собрала буйные кудри в высокую прическу, оставив несколько прядей виться у виска. — Спасибо, — кивнула темноволосая и пошла за платьем. До начала вечера оставалось всего пятнадцать минут. — Люциус сказал, оно алое. — Да. Платье, на самом деле, было зеленым. Оно принадлежало какой-то бабушке Блэков, но точно не Вальпурге. Мишель просто перекрасила его. Оно было длинным. С тугим корсетом, на котором сейчас переплетались золотые цепи, но свободным внизу, где вырез оголял ногу. Сверху на голые плечи надевалась черная кожаная накладка, придававшая платью вид доспехов. Когда Мишель была готова, они спустились вниз. Как будто на войну собралась. Что ж, ей говорили, что прием будет для своих, но, похоже, это был обман. Мишель заметила нескольких работников Министерства, и даже одного, который отчитывался Ордену Феникса. Она хмыкнула. Идиоты даже не догадываются. Мужчина определенно заметил ее, но лишь скользнул равнодушным взглядом, и поспешил уйти к другим знакомым. Зал украсили в белых тонах, но все гости разоделись в различные цвета, и это Мишель немного успокоило. Повсюду пестрели алмазы и бриллианты, а разодетые дамы громко смеялись, глотая шампанское и прикрывая рты руками. Холеные. Веселые. Далеко не невинные. Махони заметила Блейза, Драко и Тео, а также Дафну и Панси и, сжав руки в кулаки, направилась к ним. — Что ж за проходной двор, — поздоровалась она, выдавив из себя улыбку, — зовут, кого ни попадя. — А я все гадал, как тебя-то сюда занесло, — хмыкнул Драко, так и не простив ей побег из подземелий. Но его лицо было мрачным, и парень очевидно волновался за сокурсницу. — Не переживай, тебе тоже повезло. Нотт перехватил ее за локоть. — Иди-ка сюда, — они отошли подальше, пристроившись за колонной. — Тебе не надо было приходить. — Это не твоя забота, — огрызнулась Мишель. — Прекрати, — на выдохе попросил Тео. — Ты же знаешь, что я все равно за тебя переживаю, да? — Не надо за меня переживать. Беспокойся за себя. — Шел. — Хватит, — попросила его девушка почти жалостно. — Тео, хватит. Ты пытался, мы пытались быть друзьями, я это ценю. Но я никогда не буду такой, как ты или остальные, а ты никогда не поймешь меня. Так что прекрати, пожалуйста. Хватит делать вид, что тебе не все равно. — Мне не все равно. Вернись в Слизерин, — попросил ее Тео, все еще сжимая локоть. — Удобно тебе спать на диване Гриффиндора? — Я ночую не на диване, — поморщилась Мишель. — А где? — Чаще всего у девочек. — А реже? — опасно сощурился Нотт, и его и без того темные глаза потемнели. — Иногда у близнецов. — Променяла нас на то, чтобы греть койку Уизли? — Не будь мы у всех на глазах, я бы тебе врезала, — честно призналась Мишель. — Делай, что хочешь, — фыркнул Тео. — С меня хватит пытаться защищать тебя. Мерлин, ну он и не постоянный! — Ты и не пытался, как следует. И они разошлись. С каждым часом у Мишель в животе становилось все жарче от волнения. Оно гадюкой скрючивалось у нее внутри и трясло хвостом, напрягая и заставляя руки дрожать. Несколько раз ладони снова чернели, но девушка упрямо сбрасывала это с себя, пытаясь расслабиться. Она не пила. Никогда нельзя знать, что Малфои подмешивают в эти напитки, поэтому Махони делала вид, что пьет, а потом меняла бокалы на пустые, стоящие на отдельном столике. Заметившая ее за этим делом Дафна только сощурилась, но ничего не сказала. Возможно, понимала опасения бывшей подруги, а, может, просто не хотела влезать. Казалось, все было хорошо. Но это ощущение исчезло, как только в двенадцать часов все выпили в честь наступившего Йоля. Люди аплодировали и смеялись, а Мишель видела только направляющуюся к ней миссис Малфой. — Идем, — твердо сказала она, положив на плечо девушки трясущуюся ладонь. — Он здесь? — Да. И он ждет вас. Больше Мишель ничего не спрашивала. Они незаметно ушли от гостей, поднялись на второй этаж и добрались до дальнего зала, где перед столом уже стояли все молодые представители факультета Слизерин. За столом сидели их родители — мрачные и осунувшиеся за один момент. Мишель знала каждого, кроме женщины, сидевшей с самого края. Она отвернула свое лицо, тихо переговариваясь с отцом Гойла, который тоже был здесь. Дверь открылась. Он вошел так, словно был королем мира, и Мишель подавила в себе порыв сбежать. Гарри ничуть не преуменьшал. Лорд Волан-де-Морт походил на змею. Его белый череп, обтянутый кожей, практически светился в полумраке комнаты, а змеиные глаза угрожающе-ласково пробежались по верным ему соратникам. — Друзья мои, — прохрипел он, — я рад видеть вас в этот праздник. И ваших потомков тоже. Лорд посмотрел на выпрямившихся по струнке студентов, а потом глаза его зацепились за алое платье Махони. Но Мишель больше не боялась. Она с презрением думала о том, как пресмыкаются перед Лордом эти крысы, и нашла в себе силы стойко выдержать его взгляд. Из-за него она осталась без семьи, из-за него у Гарри было не родителей, а Сириус провел двенадцать лет в Азкабане за преступление, которого не совершал. И все же, она предпочла бы сейчас быть далеко отсюда. Желательно под боком у Бродяги. — А это должно быть, — Лорд оглянулся на остальных, — та самая мисс Махони, да? Как славно. Люциус Малфой бросил на нее тот самый взгляд, который обычно означал: «следи за языком». Мишель сумела состроить язвительную мордашку. Когда это она следила за языком? — Что ж, мне приятно, что и вы пришли навестить меня. — Боюсь, мне не представилось возможности отказаться, — выплюнула Махони. Стоящие рядом однокурсники вздрогнули. Тео взглядом умолял девушку не лезть на рожон, но все понимали, что Мишель не остановится. — Следи за тем, как говоришь с Лордом, дрянь, — кинул ей Нотт-старший. — Следите за тем, на какой стороне вы находитесь, — парировала Мишель. — Подойди поближе, — скомандовал Волан-де-Морт, — я хочу на тебя посмотреть. Темноволосая приблизилась к змееподобному человеку, без страха подняв голову наверх. — Ты не боишься, — проговорил он, — ничего. Это пройдет. — Вы ошибочно принимаете меня за ту, кто собирается помогать вам. И мне нечего бояться. — Почему же, мисс Махони? Поделитесь с классом! — взмахнул он рукой, и Пожиратели засмеялись. — Вы слабы, — спокойно проговорила Мишель. — А значит, это еще не война, а пока лишь политика. Согласитесь, будет неловко, если в доме Люциуса Малфоя кто-то убьет студентку Хогвартса. Слухи поползут. — Мне говорили, что вы умны, — довольно сказал Лорд, — но вам стоило бы бояться говорить так со мной. — Отчего же? — вскинула брови девушка. — Следуя вашей логике, я должна кланяться в ноги всем чистокровным, не так ли? — Чистокровное сообщество, — проговорил Лорд, и Мишель тихо фыркнула, — всегда стояло у вершины этого мира. И грязнокровки лишь мешают дышать, делают сам воздух ядовитым. Крадут нашу магию, наши силы. — Чистокровное сообщество, — повторила за ним Махони, разводя руками. — Что ж, я вижу чистокровных, и я их не боюсь. Но потом я смотрю на вас, — Волан-де-Морт заинтересовано приблизился к ней и остановился в паре сантиметров, — и вижу лишь полукровку, который решил возглавить этот цирк. Так чего мне бояться, мистер Реддл? — Круцио! Она завопила. Палочка Лорда, кинувшая заклинание ей прямо в сердце, насмешливо покачивалась перед ее носом, пока Мишель извивалась от боли на полу. — Как ты смеешь обвинять Лорда в грязнокровии? — крикнул Гойл-старший. — О, — Мишель откашлялась и приподнялась на руках. Разъяренный Лорд стоял прямо над ней, — конечно, потомку семьи Мраксов сложно сказать такое, я согласна. — Вот именно, — поддакнул Люциус Малфой. — Лорд Волан-де-Морт происходит из древней семьи, семьи потомков самого Салазара Слизерина. — И все, кроме вас, знают, что его мать выжгли с семейного древа за брак с пьяницей-магглом, который бросил ее. — Круцио! Она снова закричала. Ее выворачивало так, как не выворачивало никогда. Профессиональная трансформация, подумала Мишель, когда поняла, что никакие заклятия до этого не приносили столько боли, сколько это. Из носа у нее текла кровь, но, как только Лорд Волан-де-Морт отошел на несколько шагов, Мишель упрямо поднялась на дрожащие ноги, не обращая внимания на темноту перед глазами. — Это ничего, — неожиданно спокойно сказал волшебник. — Твоя кровь еще взыграет в тебе, ведь твои родители — верны были мне до того, как погибли. — Ваши информаторы… — просипела Мишель, — знают ровно столько, сколько я им сообщила, мистер Реддл. — Круцио! — очевидно, фамилия его отца сильно расстраивала Тома, но Махони знала, что не умрет сегодня, поэтому ухватилась на стоящий рядом подлокотник стула и не упала на ноги. — Мне сказали, что я очень похожа на отца, — выговорила она, стирая кровь из-под носа, а потом уставилась на Лорда с ненавистью. — А он не испугался уйти, чтобы сделать то, что должно. — И что же? — Предать вас. Волан-де-Морт разразился громким хохотом, но Мишель знала, что уже через пару минут он не будет так весел. Они обсуждали уничтожение крестража с Регулусом еще до того, как он решил обсудить это с Сириусом. Девушка бросила взгляд на часы. Три минуты. — И что же он сделал? — продолжил улыбаться Лорд. — Нажаловался Альбусу Дамблдору, этому грязному старику? — О нет, — Мишель выпрямилась и снова посмотрела на часы. Две минуты. — Он просто узнал то, что никто о вас не знает. — Мне так страшно, мисс Махони, — Лорд снова наставил на нее палочку. — Боюсь представить, что за страшную тайну он раскрыл. Может, что я убиваю магглов? — Пожиратели захохотали. К ним присоединились их дети, но девушка видела бледные лица однокурсников. Минута. — Наоборот, — Мишель снова стерла кровь, струйкой текущую по подбородку от носа, — это самая большая загадка всех Пожирателей смерти. — Удивите меня! — Никто ведь так и не понял, — девушка хрипло вздохнула, — что же случилось с медальоном Салазара Слизерина? Глаза Лорда Волан-де-Морта вспыхнули от ужаса понимания, а потом он закричал от боли. Черные мазки души выступили на его теле, и Лорд задрожал, жадно втягивая тем, что было у него вместо носа, воздух. — Ты! — проревел он, наставляя на ослабшую Мишель палочку. — Грязная дрянь! Круцио! Диффиндо! Круцио! Она рухнула на пол. Ее выгнуло, и Мишель, если честно, не слышала, что он говорил дальше. Кровь из носа уже не текла, она лилась струей, и девушка кричала, надрывала горло и удивлялась, почему никто внизу этого не слышит. Ее палочка, прикрепленная к бедру, опасно нагрелась, умоляя воспользоваться ей, но Мишель почти не чувствовала этого за разрывающей все болью. Ее кости скрипели и хрустели, кажется, даже ломались, а потом она услышала громкий удар, словно молния, и все прекратилось. На плече зияла рана, оставленная режущим заклинанием. Она пульсировала и изливалась кровью прямо на мраморный пол Малфой-мэнора. Удерживая сознание на упрямстве, она приподняла голову, но увидела лишь шар черного песка, окруживший ее. Ее руки, почерневшие от боли, снова стали бело-красными из-за крови, но шар не исчез. Лорд, как и остальные, в изумлении смотрел на то песчаное чудо, вырвавшееся из ее рук. Мишель с кряхтением села, разглядывая черный песок. Нет, погодите, не песок. Это была тень. Упругая, тонкая тень, словно сделанная из полупрозрачного шелка. — Авада Кедавра! — разъяренно бросил в нее Лорд, но шар просто отзеркалил заклинание, и волшебник пропустил его через себя. По коже Мишель пробежали мурашки. Она не знала, что это сработает против убивающего. Она тяжело поднялась на ноги, а потом коснулась шара, и черный песок магии быстро впитался в ее кожу, погрузив комнату в молчание. — Тебе недолго руководить этим цирком, Реддл, — тяжело проговорила Махони, чувствуя, что тело ломит, и она сейчас просто рухнет. — Это лишь начало. И она поспешила из комнаты, бросив позади себя слабое Инсендио. Мишель повернула за угол. — Кричер! — задыхаясь, прошептала она. Домовик моментально оказался перед ней. — Домо… Она не договорила. Последнее, что видела Мишель прежде, чем отключилась — это испуганный взгляд домовика, а потом его тощую ручку, хватающую ее за плечо.