Deprimo

А ты по-настоящему сама Любила ли — как боги, нисходящие с ума? Но в этом ли их есть вина? Любовь всему божественному — противоестественна...

25 августа 1997 Мишель жмурилась во сне. Это было одной из ее привычек, которые Тео почему-то странно любил. Она просыпалась тогда же, когда просыпался он, но еще несколько минут лежала на животе и жмурилась, слепо, словно котенок, тыкаясь носом в подушку, пытаясь отвоевать себе несколько минут спокойного сна. Еще она спала с палочкой под подушкой, но Нотт называл это профессиональной трансформацией и не ерничал по этому поводу. У Мишель была бледная спина с парой родинок, на левой лопатке — широкий и бугристый ожог, который неизвестно как там оказался. Мишель называла его уродливым и очень смущалась, а Тео собирался повторять столько, сколько нужно, что она все также красива, как была до того, как получила его. Пусть парень и не знал, как это произошло. Тео нравилось просыпаться около нее и целовать оголенные плечи, заднюю часть шеи, зарываясь носом в темные и немного пушистые волосы, пахнущие полынью и, почему-то, асфоделем. За это время они отросли до середины спины, и Махони, ворчащая, всегда порывалась их отрезать, потому что мешали, но Тео просил ее не делать этого. Густая грива сверкающих черных волн ему очень нравилась, и Нотт любил смотреть, как они пологом свисали вокруг них, когда Мишель сидела на его бедрах. Тео нравилось мягко касаться ее макушки губами, ему нравилось, что Махони от этого действия жмурилась сильнее, но двигалась ближе, прижимаясь оголенной спиной к коже его живота. Девушка мурлыкала, подставляя кожу под его ласки, позволяла водить сильными руками по голым предплечьям, а потом, вот совсем как сейчас, оборачивалась на него и смотрела так болезненно-нежно, что Тео горько сглатывал. — Доброе утро, — пробормотала Мишель и полностью повернулась к нему. Тео дернул уголком губ. На виске, проходя мимо глаза и до щеки, у темноволосой был шрам, тонкий, будто скальпелем провели. На плече у нее был вечный след от режущего заклинания Волан-де-Морта, которым тот ударил ее на Йоль в поместье Малфоев. Ее седая прядь всегда падала на глаза, и Махони спокойно отводила ее обратно. Раньше она смотреть на нее не могла, вспомнил Тео. А теперь, кажется, даже не замечает, что сделала с ней темная магия. Ее кожа была отмечена заклятиями и болью, но для Тео не было никого красивее. Нотт, чуть запутавшись в одеяле, приник к ее разморенному и теплому после сна, обнаженному телу, а потом коснулся губами ключицы, стягивая покрывало вниз. У Мишель была нежная кожа, чуть погрубевшая и мозолистая на правой ладони от постоянного держания палочки. У нее была небольшая грудь, плоский живот, и в лежачем положении Тео видел проступающие под кожей ребра. У нее был еще один шрам, пересекавший живот, страшный шрам, о происхождении которого Мишель тоже не говорила. Она только поджимала губы и качала головой. Тео поцеловал ее в шею. Ровно десять дней назад он встретил ее на кладбище, где находилась могила его отца. Мишель была в порядке, только пожимала плечами и кусала губы. — Я просто не знала, где еще меня не будут искать. Я скоро уйду, не переживай. Тео ее не отпустил. Он привел девушку в мэнор, помог промыть небольшую рваную ранку на запястье, а потом, внимательно выслушав про посещение Министерства, просто сказал, что она останется с ним. Махони ерничала, говорила, что это опасно, и она не станет подвергать его этому, поэтому Тео заткнул ее поцелуем. Комнату для гостей готовить не пришлось. Махони ночевала в его спальне, и вот уже десять дней Нотт просыпался с обнаженной любовью всей его жизни под боком. Она рыскала в его библиотеке, заваривала умопомрачительный чай, который Тео пил, пока делал домашние задания на лето, а также пыталась найти Сириуса. Конечно, для таких заклинаний Мишель отправлялась в Лондон, чтобы поисковые импульсы не привели Пожирателей в дом Нотта. Тео в такие момент нервно смотрел в окно, ожидая, когда за воротами появится ее худощавая фигура. — Чем займемся сегодня? — спросил он, прикусывая кожу над бьющейся на шее веной. Махони ахнула и запустила руки в его волосы. — Мне нужно дать знать о себе Гарри, — сказала девушка, чуть выгнувшись под его ласками. — А потом…даже и не знаю. — Можешь помочь мне с домашкой на лето, — предложил Тео и, оперевшись на руки по обе стороны от ее тела. Мишель чуть шевельнула ногой, обхватывая его за бедро. — Или можем просто остаться здесь или… Девушка вдруг охнула, а потом схватилась за руку. Тео нахмурился. А потом распахнул глаза. Ее татуировка, искусно выполненный феникс, зашевелилась, и линии сложились в аккуратное: «Нужна помощь. Где ты, черт возьми?» — Труба зовет, — пробормотала Мишель и, приподнявшись на локтях, чмокнула Тео в губы. — Это Поттер? — спросил Тео, все еще смотря на татуировку. — Судя по матершинному вопросу, да, — кивнула Махони, поднимаясь с постели. Она накинула на себя футболку, а потом взяла палочку и прислонила ее к татуировке, слегка нажав на кожу. Девушка чуть сощурилась, и феникс начал меняться в слова: Не могу сказать, где я. Опасно. Какая помощь нужна? — Они могут приехать сюда, — выдал вдруг Тео, и Мишель вздрогнула, переводя на него ошарашенный взгляд. Но это не было минутное решение. Нотт думал об этом очень долгое время. С тех пор, как ему написал Поттер. С тех пор, как Пожиратели убили его отца. Волан-де-Морт был чокнутым садистом, который, к тому же, оказался полукровкой. Он разбрасывался своими слугами — а именно слугами они и были — как расходным материалом, пугая их и запугивая, не беспокоясь о том, через что они проходят. Помешанный на чистоте крови Лорд ненавидел всех и вся, не испытывая никаких эмоций, и Тео ненавидел его за это. Его отец не был хорошим человеком, парень всегда это знал. Но старший Нотт любил своего сына и всегда просил его держаться от всех этих дел подальше. Но, что поделать, Тео выбрал себе такую девушку, и он не собирается прятаться в норе. Идея пригласить сюда Поттера, скрывающегося от остальных, пришла к нему после беседы с Волан-де-Мортом. Тот — и за эту единственную вещь Тео был благодарен — признал, что его отец был ему верным слугой, а потому Лорд отнесется к его последней просьбе — оставить его сына в покое — с уважением. К тому же, Лестрейндж была убийцей его родителя, и Реддл это понимал. Мальчик никогда не сможет до конца проникнуться идеей, но он был умен, и время, когда его можно будет использовать, еще придет. Нотт-мэнор был скрыт такими защитными чарами, какие даже Лорд не сможет обойти, и сам Тео не должен был являться на ковер к нему, поэтому Поттер будет тут в безопасности. — Я думала, мы на разных сторонах, — осторожно сказала Мишель, опуская палочку и садясь обратно на кровать. — Мне все равно, на какой стороне я буду, — проникновенно сказал ей Нотт и откинул за спину длинные черные волосы, — я выбрал свою сторону: твою сторону. Мишель судорожно выдохнула. — Здесь им ничего не будет угрожать, если они нигде не спалятся. — Тео, — девушка покачала головой, а потом прикусила верхнюю губу. Его губ коснулась легкая улыбка. Она всегда так делала, когда напряженно размышляла над чем-то, думая, сообщать об этом или нет. — Ты должен понимать, что Гарри не просто прячется, выжидая. Они охотятся кое за чем, и то, что ты предлагаешь…это благородно, но это слишком… Тео зло сжал челюсти. — Да как ты не понимаешь? — сдавленно спросил он, а потом схватил девушку за плечи и прижался своим лбом к ее. — Я не Уизли, я не рыжий придурок. Это и моя война тоже, потому что ты — моя. Я не позволю себе отсиживаться дома, пока моя девушка… — Тео чуть замялся, но Мишель кивнула, и он расслабился, — пока моя девушка рискует собой, прыгая перед заклятиями. — Я не прыгаю перед заклятиями, — проворчала Махони и клюнула его в губы. — Ага, да, — важно покивал Тео, — ты просто бросаешься оскорблениями прямо в лицо Лорда. — Ой, — она шлепнула парня ладонью по голому плечу, — отстань. — Зови своего Поттера. Скажи, пусть трансгрессирует куда-нибудь в Лютный переулок. Я заберу его. — Ты ведь знаешь, что он не один? — И Грейнджер с Уизли тоже, — недовольно кивнул Нотт. — Давай, пиши ему. Мишель с улыбкой покачала головой и схватилась за палочку, пока Тео надевал штаны и кофту. Спустя ровно сорок три минуты она уже стояла в объятиях друзей, не обращая внимания на саркастичные пофыркивания за спиной. — Рассказывай, — сказал Гарри, когда они расположились в гостиной. Тео развалился на диване около Махони. — И спасибо, что… — Это не ради тебя, — остановил его парень. — Это ради нее. Мишель сощурилась. — Он скромничает, но не важно, — Махони откашлялась. — Про Дина, я думаю, вы уже слышали. — Да, — кивнула Гермиона. — Ты не знаешь, что с ним? — Пару дней назад я пересеклась с Дирком Крессвелом, — сказала девушка, — он говорил, что Дина видели где-то в Йоркшире, в лесах, но более точных координат я не получила. — Ладно, — Гарри почесал макушку. — Как моя семья? — спросил Рон, сложив руки на колени. — В день свадьбы на нас напали после того, как вы исчезли, мы немного пообрывали Пожирателям крылья, а потом они исчезли. Искали они Гарри. — Естественно, — пожала плечами Гермиона. — Потом мы ходили на Комиссию, — продолжила рассказ Мишель. — Билл и Флер сейчас в коттедже, Регулус где-то во Франции, но приходит каждый день. Его Кричер переносит. Твоя семья в порядке, Джинни получила сертификат в тот день без проблем, мы встретимся с ней в Хогвартсе. — Но у тебя нет сертификата! — возразил Рон. — Есть, — кивнула Махони. — Когда Яксли забрал меня на допрос, он подписал сертификат. Я стащила еще несколько, переправила их через «Дырявый котел» в первый день, надеюсь, Том сможет доставить их по нужным адресам. Рон облегченно расслабил плечи. — А что Яксли? — нахмурилась Гермиона. — Как ты ушла? — Мне пришлось оглушить его и стереть память, — поджала губы девушка. — Выбора не было, а заменять воспоминания я не умею. — Шел, — осторожно сказал Гарри, — он не оставит этого просто так. — Я знаю, — кивнула Махони. — Но выбора у меня нет. Нельзя не ехать в Хогвартс. Я не могу оставаться в бегах. Давайте не об этом, — попросила она и откинулась на спинку дивана, удобно устраиваясь под рукой Тео. Гермиона вскинула брови, но великодушно промолчала. — Что у вас по плану? — спросила девушка. — Мы собираемся проникнуть в Министерство, а потом ограбить Гринготтс, — пожал плечами Поттер. — У нас есть готовящееся Оборотное зелье в сумочке Герм. — О, — Мишель качнула головой. — Погодите, что? — Тео подавился. — Вы собираетесь делать что? — Ладно банк, — поддержала его Мишель. — Зачем в Министерство. — Ты не очень вовремя решила убить Беллатрису, — сощурился Поттер. — Нам нужна информация о том, кто теперь владеет ее ячейкой и где ее содержимое. — Стойте, мы можем вернуться к самом началу? — немного панически спросил Нотт. — Какого хера? Что за план? — Ты ему не рассказала про… — Мишель покачала головой. — О чем? — не понял Тео, смотря на девушку. — Давай я, — сказал Гарри. Он быстро и кратко пересказал Нотту все, что им было известно про крестражи. Сказать, что Тео был в шоке, ничего не сказать. Он несколько минут молчал, а потом нахмурился. — А что за третий крестраж? — Это лишь теория Грин-де-Вальда, — пожала плечами Махони. — А ты не можешь его выпустить? — спросил Рон. — Его освобождение выпустит большую часть энергии, — покачала она головой, — я не могу привлекать внимание. Я выпущу его в Хогвартсе. — В Хогвартсе?! — Там концентрация магии огромная, — развела руками темноволосая. — Никто и не заметит, как я открою шар. — Это будет логично. Тео сложил руки на груди. — Давайте я подведу итог. Вы собираетесь выпить Оборотное, проникнуть в Министерство во время режима Темного Лорда, свистнуть оттуда сведения о ячейке Беллатрисы Лестрейндж, потом все под тем же Оборотным проникните в Гринготтс — на минуточку, самый охраняемый банк магического мира — чтобы ограбить его и забрать крестраж? Я правильно понимаю. — Да, правда, уничтожить мы его не сможем. — Разве ты не взяла с собой клык василиска? — изумилась Мишель, смотря на Гермиону. — Нет, его не было в Норе и на Гриммо. — Может, тут я смогу помочь, — сузила глаза девушка, прикусив губу. — Ты убил василиска мечом Гриффиндора в Тайной Комнате. — Так? — И поэтому Дамблдор тебе его завещал. Меч пропитан ядом, им можно уничтожить крестраж. — И? — А меч все еще в Хогвартсе. Значит, мы можем попробовать его украсть, а потом как-нибудь вам передадим. Тео накрыл лицо руками. — Во что я ввязался? — Я пыталась тебя отговорить, — кивнула Мишель. — Это твоя вина. — Я пожалею об этом. Ладно, — он хлопнул ладонями по коленям, — Грейнджер, идем, покажу лабораторию. Разместишь там Оборотное, пока оно готовится, подумаем, как вам пробраться в Министерство. Когда они ушли, Гарри весело улыбнулся и ехидно посмотрел на кузину. — Не смей! — в ужасе ткнула в него пальцем Мишель. — Он мне нравится. — Прекрати сейчас же! — Больше, чем Гидеон. Хотя, Фред тоже был не плох. — Заткнись немедленно! — Я рад, что это не Малфой. — Перестань. Гарри, хватит! — Если надумаете жениться, то ему придется просить моего благословения. — Мы не собираемся жениться! — И пусть помнит, что у тебя есть старший брат, который Избранный! — Я старше тебя! — И предохраняйтесь! — Гарри Джеймс Поттер! Мишель хлопнула смеющегося родственника по плечу и возмущенно фыркнула: — Если я соберусь замуж, — сварливо сказала она, — ты будешь последним, кто об этом узнает! — Ты уже собиралась замуж, — заметил Гарри, — но тебе пришлось стереть его память. — Стойте, что? — Рон ахнул. — Ты собиралась замуж за Фреда? Но зачем стирать ему память? Мишель переглянулась с Поттером. — У меня были причины. Гермиона и Тео вернулись, тихо переговариваясь о том, как варить зелья. Мишель тепло улыбнулась. Нотт славился своим умением варить зелья, поэтому они, конечно же, нашли, о чем поспорить. — Вы можете укрываться здесь, — сказал им Тео, — перед отъездом в Хогвартс я расскажу про чары и барьеры, думаю, вы не налажаете. — А хорошие новости есть какие-то? — с надеждой спросила Мишель, подбирая под себя ноги. — Тонкс беременна, — улыбнулась Гермиона, но потом помрачнела. — Хотя Ремус и не очень счастлив. — Он просто понимает, что сделал, когда женился на ней, — вставил Тео, обнимая Махони за плечи. — Он хотел пойти с нами, но… — Поттер поморщился. — Гарри вставил ему мозги на место, — хрюкнул Рон. — Я назвал его трусом, — кивнул парень. — Но, надеюсь, он вернется к Тонкс, и все будет хорошо. — Я тоже, — дернула уголком губ Мишель. 27 августа 1997 Джулия сидела прямо перед ним, Корбан видел ее, как видел до этого Махони в своем кабинете. Да, девчонке надо поучиться стирать память немного получше. И сейчас Яксли видел то, что уже успел заметить Люциус Малфой. А ведь он тогда посмеялся. Он посмеялся над трусливым Малфоем, который смог увидеть в почти незнакомой ему женщине то, что Корбан не смог увидеть в той, кто просыпался под его боком уже несколько месяцев. Джулия двигалась также, как двигалась Махони: с той же грацией, с теми же немного резкими движениями. Волосы у девчонки явно были со стороны отца — черные, волнистые и густые, глаза она тоже взяла от другого родителя. Но родинки, неумолимые черты лица, нос, даже форма ушей — все это досталось Махони от Поттер. Джулия. Его Джулия родила ребенка от Регулуса Блэка. — Почему ты так смотришь на меня? — игриво спросила женщина, убирая роскошные каштановые косы за спину. — Ты спала хоть раз с Регулусом Блэком? — поинтересовался Корбан, и Джулия спала с лица. Ее глаза сощурились, впиваясь в него, словно сотни ножей. — С чего такой вопрос? — Недавно на Комиссию пришла девушка, которая утверждала, что является вашей дочерью, — мужчина подался вперед, чтобы лучше видеть лицо Поттер в полумраке комнаты. Она побледнела. Испуганно поджала губы и сжала руками подлокотники стула. — Скажи мне, Джулия, ты родила от Блэка или нет? — Кто это? — сердито воскликнула Поттер. — Кто эта дрянь, которая… — Махони, — рыкнул Яксли. — Та самая Махони, от которой столько шума. — Махони, — фамилия перекатилась на ее языке, словно леденец. Джулия закрыла глаза, а потом снова открыла их и, посмотрев прямо на него, кивнула. — Я родила ребенка Регулуса. Но потом избавилась от девчонки. — Ну, видимо ты плохо от нее избавилась, — рявкнул Яксли и подскочил на ноги. — Какого Мерлина, Джулия?! — Не ори на меня, — зашипела Поттер. — Если Лорд узнает, то тебя просто прикончат, — сказал он. Яксли тяжело вздохнул. Джулия была верна ему несколько лет, она была его женщиной, но он знал, что многим непросто дается признание ошибок. — Я поправил Амбридж память. Махони все равно появится в Хогвартсе, она стащила документы. — И что мне с этого? — рыкнула Джулия, обессиленно закрывая лицо руками. — Я столько работала, я не могу позволить этой дряни просто уничтожить меня. — Я убью ее, — кивнул Яксли. — Или ты. Кто-то из нас. Махони давно пора прижучить. Трэверс был близок, но она победила его. — Трэверс все-таки мертв? — Мы нашли его тело. На ботинках — ее кровь. Идиот избил ее до смерти и оставил, а потом повернулся спиной. — Трэверс был жалок, — сказала Джулия, поднимаясь на ноги. Она приблизилась к Корбану, обнимая его за шею. — Мы с тобой не такие. — Я знаю. Но это — пятно на тебе и на мне, если уж на то пошло. — Я не могу оставить змею, — покачала Поттер головой. — Лорд отдал четкий указ. — Возьми ее с собой, — отмахнулся Яксли. — Я поговорю с Лордом. Твоя фамилия только разрушит уверенность в Избранном, а сломленных людей легче всего уничтожить. Джулия довольно улыбнулась. Розовый язык скользнул по пухлым губам, и она приникла к Яксли, благодарно вздыхая. — Я знала, что могу тебе верить, — задушено проговорила она. — Знала. Яксли вцепился пальцами в ее талию и поймал взгляд алых глаз хозяина, притаившегося в тени. Если Джулия не справится с устранением собственной ошибки, Яксли лично ее убьет. Да, дорогая, ты можешь мне верить. Но я всегда буду верен одному господину. 30 августа 1997 Гарри вздохнул, смотря на бурлящее зелье. Несмотря на гостеприимство Нотта, он все равно предпочитал находиться в лаборатории, смотря на то, как Гермиона варит зелье и пытается найти способ уменьшить срок его приготовления. Тео тоже был здесь, вместе с Мишель. Они тихо переговаривались о чем-то, пока сам слизеринец читал один из фолиантов отца. Как зельевар, он не мог не проникнуться загадкой Оборотного, поэтому тоже хотел понять, как сократить время. Неожиданно, в лабораторию ворвался Рон. — Уизли, — недовольно поморщился Тео, поднимая листы, упавшие от порыва ветра. — Извини, — буркнул рыжий, а потом повернул к ним заголовок «Ежедневного пророка». «Северус Снейп утвержден в должности директора Хогвартса» — Не может быть! — крикнули они все в один голос. Гермиона быстро выхватила у Рона газету и начала читать вслух статью: — «Северус Снейп, долгое время преподававший Зельеварение в школе чародейства и волшебства Хогвартс, поставлен сегодня во главе этого древнего учебного заведения. Это стало частью некоторых изменений в штатном составе школы. После отставки прежнего преподавателя маггловедения, ее пост заняла Алекто Кэрроу, между тем как брат Алекто, Амикус, стал профессором Защиты от Темных искусств. Я рад возможности оказать поддержку наичистейшим традициям и ценностям нашего чародейства…», — Гермиона зло фыркнула. — Состоящим в том, чтобы убивать людей и отрезать им уши, я так полагаю! — рявкнула она. — Снейп в кабинете Дамблдора! Этот гадкий! Грейнджер зло сощурилась и принялась яростно закалывать волосы на затылке. Тео опасливо покосился на ведьму. — Мерлиновы кальсоны! — рявкнула Гермиона. — Да ты и правда расстроена, — ахнул Рон. — Другие преподаватели этого не потерпят! — возмутился Гарри. — Они не примут Снейпа в директора, он же сбежал в… Кэрроу в преподавателях. Мишель, мне с каждой минутой все меньше и меньше нравится идея твоего возвращения в школу. — Поверь, мне тоже, — кивнула девушка, забирая газету. — Но профессорам ничего не остается. Министерство во власти Волан-де-Морта, — Рон вздрогнул, — они останутся в школе, попытаются как-то защитить учеников. — Ну, — Тео сощурился, глядя на статью через плечо Махони, — это хотя бы не Амбридж. — Мерзкая жаба! — рыкнула Гермиона, помешивая Оборотное. — Рон, — успокоившись, сказала она, — ты сегодня был около Министерства. Кого видел? — Жаба там не показывалась, — передернул он плечами. — Я видел папу, выглядит он хорошо. — Твоя семья старается не высовываться, — кивнул Тео, все еще скользя глазами по статье, — это умное решение. — Магазин близнецов на грани, — поделился Гарри, который вчера смог забрести в Косой переулок. — Людей все меньше. Мишель сжала кулаки. — А ребята? — взволнованно спросила она. — Они в порядке. Этого было достаточно. Гарри знал, что между Фредом и Мишель все было кончено — достаточно одного взгляда на то, как смотрят друг на друга Тео и Махони. Но это не значило, что ее не беспокоила безопасность дорогих ей людей. — Значит, волос Амбридж нам не достать, — кивнула Гермиона. — Яксли! — воскликнула Мишель. — Я совсем забыла. Я забрала его волосы, когда покидала Министерство! — Ох ты ж. — Но нам нужно будет выловить его и усыпить. — Да, — кивнула девушка, — но согласитесь, лучше он, чем кто-то более низких должностей. — Нужно еще двоих найти, — напомнила Гермиона, поправляя рукав. Она задумалась. — Может, та смешная старая волшебница? Коротышка в синей мантии? — А, — Рон пощелкал пальцами, — которая из магического хозяйства? — Откуда ты знаешь? — нахмурился Гарри. — Папа говорил, что все работники Отдела магического хозяйства носят синие мантии, — пожал плечами Рон. — Господи, но как мы… — Гермиона ахнула и начала перебирать собственные заметки на столе. — Но ты раньше ничего не говорил! — Я не думал, что это важно! — Рон, мы планируем ворваться в гребанное Министерство! — взвизгнула Грейнджер. — Важна каждая деталь! — Но я… — Я думаю, нам надо сделать это послезавтра, — сказал Гарри, останавливая спор друзей. Тео закашлялся. — Чего? — Послезавтра? Ты серьезно, Гарри? — поперхнулась Мишель. — Серьезно, — кивнул парень. — Мы планируем это уже слишком долго, чем дольше ждем, тем дальше от нас уйдут архивные записи. Первого сентября в Министерстве всегда паника, там будут все мельтешить. Если отыграем роли… — Если… — То мы справимся быстрее и скроемся. Гермиона недовольно выдохнула. Махони пожевала губу, а потом осмотрела друзей. — Мне прислала письмо Нарцисса Малфой. Все замолчали. Мишель порылась в карманах обычных брюк, которые носила дома, а потом развернула смятую записку, которую кто-то набросал на салфетке. — Не знаю, как Нарцисса узнала, где я… — Думаю, Малфой понял, куда ты пойдешь, когда идти будет некуда, — пожал плечами Тео. — Она надеялась, что ты здесь. Что написала? Махони посмотрела на Гарри. — Сириус сейчас в Малфой-мэноре. Его перевезли из дома Гойла. — Перевезли? — не понял Рон. — Зачем вообще менять локацию? — Потому что раньше из-за провала Люциуса все семейство было в низах доверия, — пояснил Тео, — а теперь, когда Драко убил Дамблдора, они снова вернули свои позиции. Резиденция Волан-де-Морта находится сейчас в Малфой-мэноре. — Откуда ты знаешь? — изумилась Гермиона. — Драко все еще мой друг, — грузно сказал Тео, а потом со вздохом опустился на кресло и посмотрел на Мишель. — Я знаю это выражение лица. Ты что-то задумала. — Да, — кивнула она, лихорадочно размышляя. — Но у меня уже есть план. — И? — спросил Гарри. — После того, как вы узнаете, где чаша из хранилища, вам нужно будет залечь на дно, — начала она издалека. — Волнения не улягутся. Потом нужно будет раздобыть волос того, в чье хранилище поместили чашу. — Я не очень понимаю, к чему ты. — Я к тому, что мы убьем двух зайцев, — сказала Махони, улыбнувшись. — На Хэллоуин директор обязан быть на ужине. В этот же день я отправлюсь за Сириусом, а вы — в Гринготтс. Мы отвлечем их во всех фронтов. — Погоди-ка минуту, — Тео поднял руку, — я тебя одну туда не пущу. — Регулус пойдет с тобой, — сказала Гермиона. — И Орден. Они все готовы будут. Их налет отвлечет Пожирателей от банка, поэтому мы потеряемся. — Это слишком опасно, — покачал головой Нотт. — Ты не можешь просто взять и ворваться в Малфой-мэнор. — Почему нет? — не поняла Мишель. — К Хэллоуину я придумаю, как получше это сделать. Или, — она приблизилась к парню и обняла его за пояс, — наш общий друг мне поможет. Тео прикрыл глаза, и Гарри с трудом сдержал смешок. Если Тео хорошо знал Мишель, а он, кажется, хорошо ее знал, то он понимал, что девушку уже не отговорить. К тому же, речь шла о Сириусе, а рассуждения подруги о том, что таким образом они отвлекут всех Пожирателей, очень правдивы. — Ты не можешь участвовать, — тактично сказала Гермиона. — Но я помогу уговорить Малфоя, — обреченно кивнул Тео и положил руку на плечо темноволосой. Она просияла и чмокнула его в щеку. — Я ни на минуту в тебе не сомневалась, — прощебетала Мишель. Нотт покраснел.