15 авг., пт.
Недоумение, злость, ощущение бессилия и собственной беспомощности – такую смесь чувств испытывал Дончжу, когда заметил утром в фойе Хвануна вместе с Ёнджо. Не просто поблизости, не рядом, а именно вместе. Ёнджо что-то рассказывал Хвануну с улыбкой, а тот в ответ посмеивался, иногда что-то отвечая. А когда Ёнджо положил ему руку на плечо, перед тем, как что-то прошептать на ухо, Хванун даже не отодвинулся, не выразил недовольства, не дёрнулся. Только кивнул. Дончжу что-то пропустил? Он так увлёкся стремлением угодить Гонхаку, что не заметил, как Ёнджо с Хвануном начали общаться теснее, чуть ли не флиртуя друг с другом у всех на виду? Но так не должно быть! Это не по плану Дончжу! Опять всё не так, снова всё портит этот чёртов Ё Хванун, превращая в хаос выстроенные на шахматном поле фигуры. Дончжу уже продумал свои ходы наперёд, но в игру внезапно ворвался третий, окончательно запутав Сона. Что теперь ему делать? В голове стало совсем пусто, а на сердце – тревожно. Но лёгкий аромат карамели от вставшего рядом Гонхака немного успокоил – может, ещё не всё потеряно. Нужно только в обед или после работы поймать Ёнджо и напомнить о договорённости. Не может же он так просто отказаться от своих слов, в самом деле! — Не хмурься так, — внезапно обратился к нему Гонхак, и Дончжу обернулся, отвлекаясь от наблюдения за приторно-сладкой "парочкой". — Морщины раньше появятся. — Думаешь, я таким никому не понравлюсь? — спросил Дончжу. Под "никому" он имел в виду, конечно же, Гонхака, но решил не торопиться – он пока ещё не достаточно ровно стоит на выстроенном фундаменте хороших взаимоотношений. Гонхак только улыбнулся, но потом его взгляд наткнулся на Хвануна с Ёнджо, и его улыбка сама собой исчезла. Дончжу хотелось обнять Гонхака, попросить его не смотреть туда, сделать что угодно, лишь бы не видеть этот расстроенный взгляд. Гонхак заслуживает лучшего. А не этого… Хвануна. Чёрт возьми, как же сильно Дончжу его ненавидит. — Хён, куда ты? — спросил Дончжу, когда Гонхак направился в сторону лестницы. — Подожди меня! — Ждать лифт слишком долго, проще подняться по лестнице. Всего-то пятый этаж, — Гонхак даже не сбавил скорость, так что Дончжу пришлось его догонять. — Твой отдел так вообще на третьем этаже расположен, но ты постоянно ждёшь лифт. — Лень подниматься. Хён… Можно спросить кое-что? Гонхак остановился, но не обернулся. Дончжу не знал, нуждался ли Ким в словах утешения, и не был уверен в том, что попытки "залезть в душу" не огорчат его сильнее. Но он уже начал говорить, а значит… Нужно продолжить. Хоть как-то. — Мы можем… Посмотреть какой-нибудь фильм вместе после работы? Просто так. По-дружески. Ким ответил не сразу, что заставило Дончжу встревоженно заглянуть ему в лицо, встав рядом. Но смотрел Гонхак куда-то вперёд, и сложно было разобрать, что творилось у него в душе – он абсолютно безэмоционально ответил "хорошо, почему бы нет" и продолжил подниматься на свой этаж. Дончжу пошёл за ним, но на своём, третьем этаже, пришлось остановиться. Сон только пожелал Гонхаку хорошего дня, но, когда он не получил ответ, то расстроился. А затем его охватил гнев, и даже попытки успокоиться не помогали. Ярость душила, мешая делать глубокие вдохи, и всё, что хотелось сделать – подняться на восьмой этаж и избить Хвануна до полусмерти, чтобы показать, какую боль, пусть и неосознанно, он причиняет другим людям. Он не дал Гонхаку чёткого отказа, продолжая играть с его чувствами, так какого чёрта он до сих пор остаётся безнаказанным?! Видимо, тот их разговор Ун успешно забыл. Что ж… Дончжу с большим удовольствием побеседует с ним снова – только уже не стремясь как-то сдержать себя.***
День пролетел как-то быстро – Дончжу даже не успел толком придумать, что ему говорить Ёнджо, как заметил, что коллеги вдруг засобирались, выключая компьютеры. Уже пора? Тогда надо торопиться, чтобы Ким не успел уйти раньше. На восьмой этаж Дончжу чуть ли не взлетел, в дверях столкнувшись с уходящей девушкой. На вопрос, у себя ли заместитель директора, она ответила утвердительно, и ушла, оставляя Дончжу одного. Нет Хвануна и нет остальных сотрудников. Отлично. Лишние уши ни к чему. Когда Ёнджо вышел из кабинета, то первым делом с удивлением взглянул на Дончжу, а потом как-то обречённо выдохнул, словно заранее устав от разговора. Сон нахмурился. Что с ним, чёрт возьми, не так? — Я хотел с Вами поговорить… — Какое совпадение, я тоже, — Ёнджо запер свой кабинет и развернулся к Дончжу лицом. — Закончим нашу бесполезную договорённость. Всё равно ничего, кроме лишней головной боли, она мне не принесла. — Нет, Вы не можете!.. — Сон Дончжу, моим условием было то, что мы заканчиваем этот спектакль, если я скажу, и ты на это согласился, — Ёнджо начал заметно раздражаться, и Дончжу в панике попытался найти лазейку в своём плане. — Или ты забыл? Так я прекрасно помню. — Но я ещё не достиг нужного результата… — в голову ничего не лезло. Ни одного аргумента, который мог бы заставить Ёнджо передумать. — Меня это должно волновать? Я всё сказал. Он прошёл мимо, но Дончжу в последний момент схватил его за руку, останавливая и заставляя обернуться. Как уговорить его?.. — Ещё немного, пожалуйста. Только один месяц. — Ты меня плохо услышал?! Дверь отдела тихо открылась и вошёл Хванун, тут же остановившись и переводя взгляд с Ёнджо на Дончжу и обратно. Ким его не видел, стоя спиной, а вот Сон, заметив Уна краем глаза, всё же решился на кое-что крайне безрассудное. — Может, это заставит Вас передумать. Он обхватил лицо Ёнджо ладонями, тут же прижимаясь к его губам своими. Ким замер от удивления, не в силах даже оттолкнуть Дончжу – а тот, как-то войдя во вкус, прикрыл глаза… Пока не почувствовал, как его отпихивают в сторону, а потом с силой бьют в лицо. Резкая боль заставила прикрыть нос ладонью, а потом Дончжу услышал два голоса одновременно: — Что здесь происходит?.. — Не смей подходить к моему мужчине! Второй голос, разъярённый, принадлежал Хвануну – он вырывался из рук Ёнджо, который удерживал его на месте, как мог. Первый же… Гонхак. Который почему-то поднялся вместе с Хвануном. Он же не видел этот поцелуй? Он не должен был!.. — Даже на метр не смей приближаться к нему, Сон Дончжу! Ты понял меня?! — всё никак не мог успокоиться Хванун. Дончжу же, опустив голову и сморгнув пару слезинок, вздрогнул от испуга, когда на пол упала тёмная капля. Кровь. Похоже, тот удар Хвануна разбил ему нос. — Хён, — Дончжу поднял растерянный взгляд на Гонхака, который всё ещё стоял в дверях, не решаясь подойти. Однако, заметив кровь на лице и ладони Сона, он быстро подбежал к нему, обхватив одной рукой за плечи, и выводя его за дверь, спрашивая, что произошло. Лишь когда они оба вышли из отдела, Ёнджо отпустил Хвануна – тот всё ещё тяжело дышал, но дальше разбираться не пошёл. Только кивнул, когда Ёнджо предложил спуститься вниз и подвезти его до дома. Ун не проронил ни слова, пока они вместе спускались на парковку и, лишь сев в машину, он спросил: — Меня уволят? — С чего ты взял? — Ну как… Я его ударил, а это запрещено. Если Дончжу напишет на меня заявление, то… — То на первый раз тебя ждёт штраф, — Ёнджо успокаивающе погладил его по голове. — И потом, он прекрасно знает, что я могу за тебя вступиться и рассказать о том, что он не первый раз делает руководителю сомнительные намёки – за что его, как сотрудника нового, могут уволить. Так что вряд ли он в попытке подставить тебя решит подставиться сам. Хванун помолчал, раздумывая над словами Ёнджо. В этом был смысл: Ё работал в Pharm Eco уже долгое время, имел хорошую репутацию, так что действительно мог отделаться штрафом и выговором директора. Но всё равно не хотелось портить о себе впечатление – о нём и без того достаточно сплетен распустили. — Но… мне понравилось то, как ты меня назвал. Ё поднял взгляд на Ёнджо – тот даже не пытался скрыть довольную улыбку. А Хванун только сейчас в полной мере осознал, что он сказал тогда – и отвернулся. Лицо, казалось, пылало со стыда. — Эй, почему ты отвернулся? — Ёнджо наклонился к нему, тихо посмеиваясь. — Я хочу услышать это снова. Пожалуйста. Здесь никого нет, кроме нас двоих, кого ты стесняешься? — Тебя, — Хванун повернулся обратно к Ёнджо, замечая, что тот удивлён такому ответу. — Я ляпнул те слова на эмоциях, но я звучал, как ревнивый собственник, и… — И мне понравилось, как я и сказал, — Ёнджо взял его ладонь, поднося её к губам и коротко целуя. — Хотя бы один раз… Повтори это. Пожалуйста. Ун ответил не сразу, раздумывая стоит ли поддаваться Ёнджо, этому демону-искусителю, который оставляет на тыльной стороне его ладони уже четвёртый поцелуй. И при этом смотрит ему в глаза со смесью удовлетворения, влюблённости и желания во взгляде. — Ты… мой мужчина, — тихо пробормотал Хванун. Ёнджо улыбнулся, оставляя последний поцелуй уже на запястье младшего, и неторопливо отпустил его руку. Не сдержавшись, Ун провёл кончиками пальцев по щеке Ёнджо, заставив того прикрыть глаза от удовольствия. Словно большой кот, которого наконец-то погладил хозяин. — Я люблю тебя, — выдохнул Ёнджо, когда Хванун убрал руку. Он не ждал ответа на это – просто озвучил свои мысли, но не смог сдержать радость, когда Хванун, смущённо улыбнувшись, ответил: — Я тебя тоже.***
Отвратительно. Ужасно. Таким мерзким Дончжу себя очень давно не чувствовал. Как Гонхак ещё терпит его, почему всё ещё позволяет жить у себя в квартире, почему ещё не выгнал на улицу? Из жалости? Дончжу нахмурился, глядя на своё отражение в запотевшем зеркале в ванной комнате. Верно, так и есть. Ничего, кроме жалости, ты не вызываешь, Сон Дончжу. По дороге домой Гонхак пытался расспросить Дончжу, что произошло и почему Хванун – обычно такой спокойный – вдруг ударил его. Сон не отвечал. Говорить правду – что он специально поцеловал Ёнджо на глазах у Хвануна – Дончжу не стал; не говорил так же, что не знает, и никак не защищался. Он просто молчал, и в итоге Гонхак сдался. Тогда Дончжу подумал, что это к лучшему, но теперь, глядя в глаза своему отражению, он кое-что осознал. Если Гонхак решит поговорить с Хвануном о случившемся, то Ун может всё рассказать. И тогда… Гонхак точно возненавидит Дончжу. — Ты это заслужил, — злобно пробормотал Сон, обеими руками стискивая края раковины. — Даже если он тебя выгонит… Если будет презирать тебя до конца твоих дней… Ты это заслужил. Может, ему не стоит ждать того момента, когда Гонхак узнает правду, а самому уйти? А куда он пойдёт? К родителям – точно нет, к брату – после того разговора было бы глупо. Остаётся лишь специальный центр для помощи омегам, но… это не безопасно. За внешне приятным фасадом, как показывают некоторые случаи, может скрываться тот же кошмар, что и в той клинике. — Дончжу, ты закончил с душем? — в дверь постучался Гонхак и Сон вздрогнул, отворачиваясь от зеркала. — Ты там уже сорок минут… — Уже выхожу! — мигом ответил Дончжу, надевая футболку. На этих выходных ему стоило бы поискать место, куда он может уйти, если вдруг что случится. Продумать заранее все варианты, чтобы был выбор. Когда Дончжу вышел из ванной, то удивился, увидев полностью разложенный и застеленный диван, небольшое количество закусок на кофейном столике и Гонхака, сидевшего на диване и переключающего каналы. К чему это он? Хочет таким образом как-то "задобрить" его, чтобы Дончжу рассказал, что случилось? Дончжу нахмурился, садясь рядом с Гонхаком. Он не хочет отвечать на подобное. Не сможет. — В честь чего ты это… — Ты же хотел посмотреть фильм вместе? Или уже передумал? — Гонхак повернулся к нему, осторожно поднимая голову Дончжу вверх за подбородок. — У тебя… кровь не текла больше? Все мысли о том, чтобы уехать, вмиг испарились, оставляя только приятные ощущения от прикосновений Гонхака, от его голоса и взгляда… Он заботится. Он волновался, хотя ему, по сути, незачем, ведь они просто живут вместе и когда-то давно они были друзьями. Что их связывает сейчас, кроме работы и одной квартиры, чтобы Ким так переживал за него? Ничего. Так почему тогда Гонхак спрашивал о его состоянии? — Нет, всё в порядке. Спасибо за заботу и… Вообще за всё, — Дончжу опустил взгляд, не в силах больше смотреть на Кима. От переполняющих эмоций уже было сложно дышать. — Так что смотреть будем? Я вообще не придумал, понадеявшись на твой выбор. Гонхак кивнул, убирая руку – хоть Дончжу этого не хотел, ведь старший крайне редко позволял себе проявление физического контакта с ним. Но ничего не сказал, только слушая о выборе жанра и улыбнувшись, когда Гонхак сказал, что "многосерийку" он включать не будет, а то заснёт на середине. Смотрели они в итоге какую-то комедию, хотя у Дончжу не всегда получалось сосредоточиться на сюжете. Все силы уходили на то, чтобы не поддаваться зовущему сладкому аромату карамели.***
Второй фильм оказался скучнее первого, да и актёрская игра оставляла желать лучшего. Гонхак еле досмотрел до конца, раз пять порываясь выключить, но Дончжу каждый раз шевелился под боком, так что попытки дотянуться до пульта оставались попытками. Странная вообще вышла ситуация: первым устал сидеть Гонхак, решив досмотреть первый фильм лёжа; в начале второго фильма рядом, перед Гонхаком, лёг Дончжу. И несколько раз уточнял, видно ли Киму что-то из-за его плеча. И это было… даже мило. Его поведение в последнее время понемногу изменялось в лучшую сторону, и это не могло не радовать, огорчало лишь то, что он так упорно не желал делиться проблемами. Может, Гонхак мог бы помочь. Или просто выслушать и поддержать, дать совет какой-то. Держать всё в себе вечно нельзя – когда эта чаша переполнится, есть риск совершить множество ошибок. — Спать ещё не хочешь? — спросил Гонхак, дотягиваясь до пульта. Сон не ответил. — Дончжу? Он уже спал, подложив ладонь под щёку, и выглядел таким умиротворённым, таким спокойным, таким… хрупким даже. Тем, кто не должен решать всё в одиночку, у кого должна быть защита. Гонхак вздохнул, выключая телевизор, потом подождал, когда Дончжу повернётся на другой бок, лицом к нему, и осторожно приобнял его, закрыв глаза. Ладно, одну ночь он проведёт с ним. Ничего ведь плохого не случится.