Море наших надежд

— Она выглядит так, словно вот-вот помрет, — отозвался вдруг Крауч, криво усмехаясь. В больничном крыле лежало три бессознательных тела. Аарон Сандерс время от времени ворочался на белоснежных простынях, что-то невнятно говоря; на бледное лицо Натаниэль, покрытое мелкими садинами, было и вовсе тяжело смотреть; Рабастан с повязкой на голове лежал относительно спокойно, изредка морщась во сне. В помещении было слишком душно и отвратно. Мадам Помфри без остановки суетилась вокруг подростков, пичкая противными зельями, и только когда женщина на пару минут отошла, студенты смогли спокойно выдохнуть. — Заткнись, Крауч, — раздраженно кинул Поттер, складывая руки на груди. — А то что? — слизеринец издевательски выгнул бровь. Регулус демонстративно поморщился и резко встал со стула, привлекая к себе внимание. Некогда хладнокровный студент Слизерина выглядел паршиво. Руки изредка подрагивали, отчего ему вечно приходилось прятать их в карманах. Он знал наверняка, что матушка определенно не оценила бы такое... — Успокойтесь, — он потянулся к окнам, дабы впустить в больничное крыло хоть немного свежего воздуха. — Им нужен отдых. Ради своей подруги могли хотя бы немного умерить свой пыл. Мародеры почти что одновременно скривились, но все же стали чуть спокойнее, хотя свои убийственные взгляды в сторону заклятых врагов скрывать и не пытались. Впрочем, двое слизеринцев делали точно так же. Совместное нахождение в одном помещении больше двадцати минут очень смущало и напрягало. Было удивительно для всех, что они до сих пор не разнесли больничное крыло в пух и прах. Известие о том, что пятеро студентов были найдены в Запретном лесу всполошило буквально всех. Все вновь шептались на каждом шагу, строя свои теории. Это раздражало. Блэк знал, что попробуй он выйти из больничного крыла, как тут же наткнется на любопытные взгляды. — Что вы там делали? — Сириус покосился на брата, словно желая услышать ответ именно от него. — Разве это тебя касается? — Регулус невозмутимо повернулся к гриффиндорцу, выискивая на его лице хотя бы каплю беспокойства о нем. — Наша подруга сейчас лежит без сознания из-за акромантулов! — воскликнул Питер. — Все, что касается Натаниэль, касается и нас, — спокойно ответил Ремус, безотрывно наблюдая за подругой. — Не все, — Блэк расслабленно пожал плечами. — Захочет — расскажет. Сириус сжал руки в кулаки, словно был готов накинуться на родного брата. — Вас же в любом случае будут допрашивать, когда все из вас придут в норму, — сказал вдруг Джеймс. — Могут даже отчислить. Крауч издал короткий смешок, словно гриффиндорец сказал что-то действительно смешное. — Не переживай, не отчислят. А допрашивать нас будут другие люди и, к слову, это точно не вы. Регулус щелкнул пальцами и согласно кивнул на слова друга. — Вам рассказывать мы ничего не обязаны, поэтому советую свалить. Петтигрю порозовел от злости и уже был готов двинуться в сторону слизеринцев, как тут же почувствовал руку Люпина на своем плече. Гриффиндорец покачал головой. — Здесь лежит наша подруга, — сквозь зубы процедил Питер. — Она без сознания, поэтому нет смысла здесь сидеть. Как только она очнётся, тогда и поговорите. Уходить и оставлять подругу одну не хотелось, но Блэк все-таки был прав. И с его словам согласился только Ремус, пытаясь вывести друзей из больничного крыла. Путем недолгих уговоров мародеры покинули помещение, кидая презрительные взгляды с сторону слизеринцев. Регулус был уверен, что в их головах начал создаваться очередной тупой розыгрыш и, наверное, совсем не безобидный. — Матушка будет недовольна, — прошептал напоследок Сириус, проходя мимо брата и задевая того плечом. — Но мы то в любом случае знаем кто является главным разочарованием в семье, — Регулус нагло усмехнулся и подмигнул брату на прощание. И стоило только противным гриффиндорцам уйти, как Блэк без сил упал на кровать. Голова беспощадно болела, намекая на то, что обезболивающее перестало помогать. Регулус прикрыл глаза, вновь и вновь прокручивая события злосчастного вечера. Ранее он никогда не ощущал такой страх за близких. Сердце разрывалось на мелкие куски, когда он увидел Натаниэль, не подающую никаких признаков жизни, когда увидел пятна крови на свитере Аарона, когда увидел как Рабастан, не сумев вовремя заметить акромантула, полетел в дерево и потерял сознание. Все эти события он в сотый раз прокручивал в голове и чувствовал как сердце начинало биться сильнее. Он чуть было не потерял своих близких людей… — Что с тобой? — Барти забрался на свою кровать, укрывшись одеялом. — Все в порядке. Парень закатил глаза, но отстал довольно быстро. У него тоже не было сил. Каким бы стойким Барти Крауч не казался, он признался самому себе, что действительно почувствовал страх за других. Было невыносимо наблюдать за бессознательными телами и понимать, что ничего сделать не сможешь… В полной тишине вдруг послышались шорохи и чье-то недовольное бормотание. Двое слизеринцев обернулись назад, наткнувшись на проснувшегося Лестрейнджа. Юноша поморщился, долго осматривая больничное крыло и, видимо, ничего не понимая. — Я жив? Парни переглянулись, не заметив как на лицах расцвели слабые улыбки. — Нет. — Ладно, — Рабастан упал на подушку, прикрывая глаза. — Я ожидал более бурной реакции, — отозвался Регулус. — Ну, это к Аарону, — Крауч криво усмехнулся. Юноша промолчал, переводя внимание на Клинс. Она заставляла его чувствовать то, что он не чувствовал никогда. Своим появлением заставляла его слабо улыбаться и радоваться. Своей улыбкой будоражила в нем все. Но, видя ее в таком состоянии, сердце юноши болезненно сжималось. Такая бледная, такая беззащитная, такая потерянная… Парень выдохнул, осторожно накрывая девушку пледом. Полностью погрузившись в свои мысли, он даже не заметил присутствие мадам Помфри. — А нам долго тут сидеть? — спросил Барти. — Неделю, не меньше, — строго ответила женщина. — Некоторые из вас даже в сознание не пришли. Крауч громко фыркнул, падая на кровать и натягивая одеяло на голову. — Восхитительно… *** Первым, что почувствовала Натаниэль был холод. Она передернула плечами и попыталась хоть немного согреть руки. Сильный ветер проникал через тонкую рубашку, заставляя все тело дрожать. Клинс нахмурилась, нервно крутя головой. Огромная комната без мебели была знакомой и приносила массу неприятных ощущений. — Ничего не меняется, — девушка поморщилась, делая неуверенный шаг вперед. Дом Розалин всегда наводил ужас и легкое отвращение. Для Клинс было неприемлемым так запускать собственный дом. Сюда не хотелось приходить, не хотелось находиться слишком долго, не хотелось даже заглядывать сюда. Жилище полностью описывало неприятную волшебницу. — Есть здесь кто-нибудь? — Конечно, — скрипучий голос прозвучал прямо за спиной. — Ты никогда не бываешь одна. Вокруг тебя столько мертвечины. Натаниэль приглушенно вскрикнула, отпрыгивая в сторону. Розалин гадко улыбалась, смотря на нее обезумевшими глазами. Клинс рвано вздохнула, останавливая свой взгляд на морщинистых рукам, полностью окрашенных в бордовый цвет. Улыбка старухи стала шире, обнажая окровавленные зубы. — Боишься крови? — Розалин насмешливо посмотрела на нее. — Напрасно. Скоро сама по горло в ней будешь. Клинс сделала несколько шагов назад, не сводя глаз со старухи. Она была безумной, внушала дикий страх и недоверие. — Это сон. Это бред. Старая волшебница надрывно засмеялась. Струйка крови скатилась по ее подбородку. — Твои сны не бред, детка, — старуха сощурилась. — Они твое наказание. Наказание. У гриффиндорки на мгновение закружилась голова. Эти кошмары сводили ее с ума, заставляли страдать и бояться каждого нового дня. Видимо, это действительно ее самое главное наказание… — Мертвецов вокруг тебя много, — меж тем снова заговорила она. — Окружат тебя и сожрут заживо. Если с мертвыми связалась, то сама наполовину мертвой становишься. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке. Безысходность пожирала изнутри, а в голове стоял мерзкий смех старухи… — Навсегда мертва и ничтожна. *** Натаниэль Клинс вскочила с кровати, когда ночь уже давно окутала Хогвартс. Сердце бешено стучало, наровясь выпрыгнуть из грудной клетки. Девушка громко выдохнула, зарываясь пальцами в волосы и больно сжимая их. — Нат? Она вздрогнула и резко обернулась. Совсем рядом сидел Блэк, обеспокоенно поглядывая на растрепанную гриффиндорку. Студентка шмыгнула носом, опуская голову. Все казалось ей нереальным. Она потерялась, запуталась. — Это сон? Или реальность? Я не понимаю где нахожусь, — заикаясь, произнесла она. Регулус в миг оказался совсем близко. Такие теплые и родные руки накрыли ее лицо. Клинс ощущала спокойствие рядом с ним. Даже если это до сих пор был сон, то она не хотела чтобы он заканчивался. — Ты проснулась, Нат. Твой сон закончился. Позади послышалось тихое копошение. Клинс опять вздрогнула. Темнота пугала ее. — Что происходит? — она узнала хриплый голос Рабастана. — Обычный кошмар, — ответил за нее Блэк. — Спи. Но вместо этого послышалось неразборчивое бормотание и в эту же секунду блондинистая голова вылезла из-под двух одеял. — У кого кошмар? — Аарон совсем не выглядел сонным. — Хватит болтать, — зашипел Барти. — Люди спят. Регулус закатил глаза, терпеливо выдыхая. Ничего не понимающая Клинс глупо хлопала глазами и пыталась придти в себя. — Замолчите. Натаниэль просто приснился кошмар. Сандерс ахнул и стал поспешно вылезать из кровати, но, запутавшись в одеялах, с грохотом упал на пол. Лестрейндж тяжело вздохнул, нехотя помогая другу выпутаться из плена. — Где я вообще? — наконец подала голос девушка. — Больничное крыло, — угрюмо ответил Барти. — Мы здесь неделю сидеть будем. Натаниэль зажмурилась, с трудом вспоминая события страшной встречи с акромантулами. Все тело неприятно ныло, явно давая понять, что в тот вечер она отделалась не так легко. — Я действительно нахожусь в реальности? — она сглотнула вязкую слюну, с надеждой заглядывая Блэку в глаза. — Да, Нат, ты не во сне, — он мягко провел большим пальцем по костяшкам ее руки. Трое парней непонимающе переглянулись. Аарон встрепенулся, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Ты не понимаешь где находится реальность, а где сон? — после минутного молчания спросил Лестрейндж. Регулус укоризненно взглянул на друга, но тот лишь отмахнулся. — Я не знаю, — прошептала Натаниэль. — Наверное. — Хватит. Ложитесь спать. Я побуду с Нат, пока она не заснет. Крауч неодобрительно фыркнул, но все же промолчал, осознавая, что момент действительно не самый подходящий. — Нет, так не пойдет, — запротестовал Сандерс. — Я буду с милой Натаниэль. Клинс слабо улыбнулась, когда блондин запрыгнул на ее кровать и положил голову на плечо. Блэк вздохнул, но быстро смирился. Видимо, сегодня спать они не будут. — Итак. Нужно тебе все рассказать и освежить память, — блондин хлопнул в ладоши, усаживаясь поудобнее. — Нас с тобой неплохо так подбросило и мы отключились. Дорогой Рабастан вскоре влетел в дерево и тоже отключился. Самыми крепкими оказались Барти и Регулус. Кстати, нам повезло. Яда акромантула в нас нет. Натаниэль облегченно выдохнула. Они все отделались лишь испугом и ушибами. Это было невероятным везением. — И еще профессора откуда-то все узнали и вовремя пришли на помощь, — блондин усмехнулся. — Я, конечно, их не застал, но представляю сколько крику было. Крауч и Блэк молча кивнули, как бы давая понять, что все это выслушивали именно они, пока их друзья валялись без сознания. — А еще нам дается прекрасная возможность увидеть своих родственников, — слащавым голосом произнес Крауч. — Этим утром мы все должны встретиться в кабинете старикашки. Натаниэль удивленно округлила глаза, прикрывая рот ладошкой. Тетя определенно убьет ее. И это будет страшнее, чем встреча с акромантулами. Эти существа не сравнятся со злой Мирандой Клинс. Нат давно поняла, что эта женщина страшна в гневе… — Лучше бы я от лап акромантулов умерла, — пробормотала она. — Разделяю твое мнение, — блондин печально улыбнулся. — Хватит ныть, — Крауч недовольно цыкнул. — Что тебе снилось, Клинс? Девушка едва ощутимо вздрогнула. Она никогда не любила обсуждать свои кошмары, боялась возвращаться к ним, вспоминать… — Ты не обязана рассказывать, если тебе тяжело, — вклинился в беседу Регулус. — Вообще я согласен, но если это что-то важное, то, может быть, стоит рассказать? — Лестрейндж склонил голову набок. Нат повела плечом, сильно нахмурившись. Нет. Слишком страшно. — Я в порядке, — твердо ответила она. — Не уверена, что это действительно касается вас. Сандерс мгновенно поник, поджимая губы. Заметив это, Нат ощутила мгновенный укор за свои слова. — Извините, если прозвучало грубо. Я справлюсь с этим сама, ладно? Позади послышался тяжелый вздох. Крауч перевернулся на бок, накрываясь одеялом. — Кому еще не нравится, когда эта идиотка строит из себя непробиваемую? — пробормотал он, но все сделали вид, что не услышали. *** Утро выдалось слишком тяжелым и ужасным. Трое слизеринцев уже были готовы, в то время как Аарон и Нат не могли встать с кровати. Мадам Помфри носилась по больничному крылу, явно недовольная тем, что ее подопечных отправляют в кабинет директора, когда некоторые из них только недавно пришли в сознание. — Сандерс и Клинс, немедленно вставайте! — крикнула женщина. — Вам скоро идти к профессору Дамблдору. Блондин что-то невнятное пробормотал и снова засопел. Гриффиндорка же вовсе не отреагировала. Женщина недовольно цыкнула и покачала головой. — Так, будите их как хотите, но через двадцать минут вы уже должны быть в кабинете, ясно? — дождавшись вялых кивков от слизеринцев, Помфри вышла из больничного крыла. Будить этих двух оказалось невыносимой задачей. Если к крепкому сну Аарона они привыкли, то с Натаниэль, которая и вовсе не отзывалась на все просьбы и никак не реагировала, были проблемы. Десять минут потребовалось только на то, чтобы растормошить Аарона и заставить того идти умываться. — Может, облить ее водой? — предложил вдруг Крауч. — Что за варварские методы? — Лестрейндж ухмыльнулся. — Не джентельмен ты, Барти. На это слизеринец отмахнулся, а затем вернулся к своей кровати. После усиленных попыток им наконец удалось поднять гриффиндорку с кровати. Регулус и Рабастан посчитали это своим главным достижением. Времени оставалось катастрофически мало, а они были толком не готовы. Аарон бегал по всему больничному крылу, пытаясь привести себя в порядок, что получалось не совсем хорошо. Регулус же аккуратно расчесывал светлые волосы гриффиндорки, пока та пыталась придти в себя и окончательно проснуться. Барти и Рабастану оставалось только молча наблюдать за всей этой картиной. — Объясняться буду я и Рабастан, — вдруг произнес Блэк. — Мы примерно продумали речь. — Почему вы? — возмутился Крауч. — Ты грубый и тебе вообще с людьми общаться нельзя, Аарон как всегда будет неуместно шутить, а Нат его либо поддержит, либо вообще будет не в состоянии что-либо сказать, — Лестрейндж пожал плечами, не обращая внимания на злые взгляды. — Очень приятно, дружище, — Сандерс выставил два больших пальца вверх. — Спасибо. — Когда это я был грубым, идиот? — Барти кинул в друга подушкой, от которой он легко увернулся. — Всегда, — сонно буркнула Нат, заставив Блэк издать короткий смешок. Если взглядом можно было испепелить, то слизеринец определенно сделал бы это. Но, к его огромному сожалению, такого он сделать никак не мог, да и времени у них на это не было, поэтому пришлось лишь закатить глаза. Спустя пять минут студенты неслись по коридорам, иногда сбивая редких учеников. Позади них оставались удивленные подростки. Сейчас это волновало меньше всего. Натаниэль уже представляла недовольных родителей, находившихся в кабинете Дамблдора. Страшнее всего было пересечься с Вальбургой. Гриффиндорка чувствовала явную неприязнь к себе и, признаться честно, отвечала на это взаимностью. Когда до кабинета оставалось пару шагов, девушка глубоко вздохнула, поправляя волосы. — Может, не пойдем? — предложил вдруг Аарон, нервно кусая губы. — Полностью согласна, — с готовностью ответила Нат, словно такая их выходка была возможной. — Быстро отчитаемся и уйдем, — расслабленно ответил Лестрейндж, проходя вперед. — Ведем себя невозмутимо и не волнуемся. Клинс облизала пересохшие губы и последовала за остальными. Кончики пальцев похолодели от волнения. Оказавшись в кабинет профессора Дамблдора, неприятное чувство дежавю накрыло ее. Быстро пройдясь взглядом по всем присутствующим, гриффиндорка поняла, что Дамблдор тут был единственным человеком, который добродушно улыбался всем подряд. Миссис Сандерс неловко теребила пальцами свое светлое платье, в то время как ее муж напряженно оглядывал всех в этой комнате. Его тяжелый взгляд остановился на провинившихся студентах и все они одновременно опустили головы. Мисс Клинс, сложив руки на груди, ожидала речи директора. Отец Лестрейнджа выглядел относительно расслабленным, словно вся ситуация никак не напрягала его. Мистер Крауч-старший с виду казался очень свирепым и Клинс в одно мгновение подумалось, что мужчина на самом деле и являлся таковым. А вот мистер и миссис Блэк в эту картину вообще не вписывались. Такие высокомерные, циничные, проходились своими презренными взглядами по всем. Натаниэль едва заметно поморщилась. — Итак, раз все в сборе, то мы можем начинать, — заговорил наконец профессор, складывая руки в замок. — Думаю, молодые люди, будет лучше начать вам. — Конечно, профессор, — вежливо ответил Регулус. — Тем вечером каждый из нас получил записки. Встреча была назначена возле Запретного леса в шесть часов вечера. — Как оказалось позже, никто из нас их не писал, — подхватил Лестрейндж. — Мы попытались уйти обратно, но дорогу нам перекрыло странное существо, которое потом загнало нас вглубь леса. Мы едва смогли оторваться от него и спрятаться. — Пытаясь найти выход назад, мы наткнулись на акромантулов, — закончил Регулус. Взрослые удивленно переглядывались между собой, уже принявшись возмущаться. Клинс с замиранием сердца наблюдала за эмоциями всех присутствующих. Миранда обеспокоенно прикусила нижнюю губу. — Интересно, — тихо протянул директор, поглаживая свою бороду. — Интересно? — переспросил отец Сандерса, поморщившись. — Прошу прощения, профессор, но наши дети едва не погибли. Кто-то решил очень жестоко пошутить и с этим надо что-то делать. — Совсем недавно здесь умерла ученица, а сейчас это… — Миранда Клинс всплеснула руками. — Где обещанные меры, профессор Дамблдор? В кабинете началась самая настоящая суматоха. Обвинения то и дело сыпались на директора, который всеми силами пытался успокоить родителей. Удавалось крайне плохо. — Прошу прощения, что прерываю! — Аарон заставил присутствующих вмиг обратить на себя внимание. — У нас здесь есть те, кто плохо себя чувствует и вся эта суматоха только усугубляет положение. Мы все рассказали. Можно нам вернуться в больничное крыло? — Конечно, мистер Сандерс, можете идти, — Дамблдор слабо улыбнулся. *** Натаниэль вздохнула, падая на кровать. Это прошло намного быстрее, чем она ожидала. Теперь реакции родителей и прочие щекотливые вопросы явно забота директора, но никак не их. Гриффиндорка потянулась, протяжно зевая. Сандерс уже копошился в своих вещах, пытаясь найти сладкое. — Так нас не отчислят? — спросил блондин. Клинс удивленно уставилась на друга. — Разве должны? Мы ведь не по своей воле отправились туда. Нашей вины тут нет. — Верно, — Блэк задумчиво смотрел в окно. — Вину несет тот, кто подстроил это все. Гриффиндорка кивнула, поджимая губы. Внутренний голос то и дело указывал на одного подозрительного человека, но Клинс пыталась избавиться от этих мыслей. Розалин не могла приказать такого Кевину. Нет, никак не могла. Она ведь должна им помогать… — Нат, тебе тоже записку передал мальчишка из Когтеврана? — Рабастан вдруг повернулся к ней. — Ага, испуганный такой еще был. — Ну, значит найдем его и прижмем, — Крауч хмыкнул. Кто-то вдруг демонстративно кашлянул, заставляя обратить на себя внимание. На пороге стояла улыбающаяся Миранда, родители Аарона и Лестрейндж-старший. — Кого вы там прижать собрались уже? — Ральф усмехнулся, держа за руку свою жену. Натаниэль, совсем не стесняясь, вскочила с кровати и налетела на женщину с крепкими объятиями. Как же приятно было ощущать неизменные духи тети, слышать ее тихий смех. Девушка прижалась ближе. — Здравствуй, милая, — женщина потрепала ее по светлым волосам. — Как себя чувствуешь? Что-то болит? Ральф и Элена уже сидели возле своего Аарона. Миссис Сандерс едва не плакала, крепко прижимая сына к себе. Мистер Лестрейндж тихо переговаривался с Рабастаном, иногда улыбаясь ему. Взглянув на одиноких Регулуса и Барти, девушке вдруг стало совсем обидно за них. Родителям было все равно на своих детей и это безумно злило. — Я в порядке. Голова немного болит. — Согласен! — воскликнул Сандерс. — Мы с милой Натаниэль влетели в дерево. Было та-а-ак больно, — парень приложил руку к блондинистой голове, горько вздыхая. — Может, у вас есть что-нибудь, что сможет скомпенсировать этот весь ужас? Дружный смех окутал больничное крыло. К счастью, у Миранды в сумке действительно оказалось то, что смогло утешить слизеринца. Через пару мгновений на его кровати лежала небольшая горка сладостей, которая тут же овладела его вниманием. Родители, интересующиеся его состоянием, были уже на втором плане. — Чуть позже отправлю вам еще что-нибудь вкусного, — женщина подмигнула подросткам. Натаниэль усмехнулась, оставаясь в объятиях дорогого ей человека и желая растянуть этот момент до бесконечности… *** Следующие два дня длились скучно и слишком долго. Мародеры и соседки по комнате пытались появляться как можно чаще, но заканчивалось это все перепалками со слизеринцами. Такие встречи ужасно утомляли Нат. Лили переживала больше всех, слезно умоляя Клинс быть осторожнее. Она видела неприкрытый страх и беспокойство в глазах гриффиндорки, отчего становилось совсем уж стыдно. Мэри же не приходила и студентка даже не расстраивалась. Слишком она настораживала. СОВ начиналось со следующей недели, заставляя всех пятикурсников выть от отчаяния. Аарон и Нат бесконечно придумывали способы списать и сделать шпаргалки, в то время как три слизеринца действительно учились и пытались понять материал. Сандерс и Клинс такие методы отвергали, предпочитая надеяться на удачу и шпаргалки. — Милая Натаниэль, предлагаю отличную идею! — вдруг закричал Аарон на все больничное крыло. Недавно уснувший Рабастан поморщился. — Какую? — девушка скучающе листала книгу, которую ей принесла Эванс. — Мадам Помфри опять куда-то ушла, мы сидим без дела, а мальчишка из Когтеврана где-то гуляет, — блондин хитро сощурился. — Улавливаешь? Натаниэль коварно улыбнулась, вмиг вставая с кровати. У них был отличный момент, чтобы ненадолго сбежать из больничного крыла и докопаться до правды. — Пошли. Блондин тут же подскочил к Нат, хватая ее под руку. Крауч и Блэк переглянулись, горестно вздыхая. — Собираетесь в пижамах идти? Но их явно уже никто не слушал… *** Пятеро студентов гордо шагали по переполненным коридорам, выискивая знакомого первокурсника. Некоторые странно косились на них, перешептывались и показывали пальцем. За короткий срок странная пятерка стала знаменитой и, видимо, радовало это только одного Аарона. — Мерлин, я сейчас со стыда сгорю, — завыл Крауч. — Вы, черт возьми, в пижамах пошли! — Чем тебе моя пижама не нравится, идиот? — Сандерс возмущенно вскинул брови. Натаниэль осмотрела свои черные штаны, белую футболку и молча пожала плечами. Ее, как и Аарона, сейчас мало смущал внешний вид. Впрочем, возмущался только лишь Крауч. Остальные смирились слишком быстро. Активные поиски продолжались вот уже десять минут и успеха пока не было. Мальчишка словно испарился. Клинс тяжело вздохнула, цепляясь взглядом за всех учеников в синей форме. Все шли по своим делам, иногда толкаясь и что-то громко выкрикивая. Маленького когтевранца уже давно могли затоптать в такой давке… — Хэй, а это не он? — Рабастан сощурился, указывая куда-то в сторону. Натаниэль резко обернулась, пытаясь найти то место, куда-то показал слизеринец. На подоконнике и вправду сидел маленький мальчик, читая увесистую книгу. Пятерка тут же двинулась в его сторону, расталкивая неторопливых студентов. Когтевранец сильно вздрогнул, заметив грозных учеников, спешащих к нему. Натаниэль, опережая всех остальных, вышла к мальчику вперед, доброжелательно улыбаясь. Он все еще был ребенком, которого попросту заставили. — Привет, я Натаниэль. А тебя как зовут? — Шон, — мальчик тяжело сглотнул. — Приятно познакомиться, Шон, — заметив его панику, девушка успокаивающе улыбнулась. — Пожалуйста, не переживай. Мы ничего тебе не сделаем. Но первокурсник будто не слышал. Он лишь громко всхлипнул, вот-вот готовясь заплакать от страха. Клинс поджала губы, не зная что делать в такой ситуации. — Ого, у тебя такой аккуратный галстук, — Регулус вышел вперед. — Сам завязываешь? Шон поднял на него свои заплаканные глаза и вяло кивнул. Блэк продолжал нахваливать мальчишку, пытаясь успокоить его нарастающую истерику. — Ты очень смелый, — Регулус слабо улыбнулся ему. — Мы просто кое-что спросим, договорились? Когтевранец согласно кивнул, всецело доверившись Блэку. — Тот человек запугивал тебя? — Да. Клинс сжала руки в кулаки. Она все-таки не ошиблась. Бедного ребенка попросту запугали до такой степени, что тот боялся и слова сказать, тут же впадая в истерику. — Он с твоего факультета? — Нет, — мальчик боязливо озирался по сторонам. — И он на пятом курсе. Сердце пропустили удар. Вероятность того, что это мог быть Кевин увеличилась в несколько раз. — Ты больше ничего не скажешь, да? — Клинс с досадой поджала губы. — Я боюсь, — прошептал Шон, спрыгивая с подоконника. Больше его здесь никто не держал. Клинс с сожалением наблюдала за тем, как мальчишка поспешно уходил от них, все также смотря по сторонам. Аарон выдохнул, опираясь на стену. — Не густо. Натаниэль сильно нахмурилась, не слушая болтовню слизеринцев. Навязчивые мысли не давали покоя. Она подозревала каждого, а в особенности Розалин. Такая странная, загадочная, ужасающая. Они знают о ней абсолютно ничего, но доверились так легко… Есть человек, который знает ее лучше всех, но он мертв. А вот оставленные после него вещи все еще живы. — Нам срочно нужно в потайную комнату Батэста. *** Стоило им наконец добраться до места назначения, как Нат тут же начала переворачивать комнату вверх дном. Старые книги летели на пол, пыльные свитки были там же, два сундука с грохотом были перевернуты, но желанного девушка не находила. — Нат, объясни хоть что-нибудь, — наконец попросил Регулус после затянувшейся тишины. — Я хочу найти любую зацепку о Розалин, — пробормотала Клинс. — Кто она, откуда взялась, что делала до этого, кем приходилась Жану. Почему мы так легко доверились ей, черт возьми?! Казалось, гриффиндорка была на грани срыва. Руки ее мелко дрожали. Резкими движениями она сваливала все содержимое на каменный пол, но так ничего и не находила. Голова была готова взорваться от огромного количества догадок. — Ты подозреваешь Розалин? — догадался Лестрейндж. — Но как? — Потому что у нее здесь есть тот, кто помогает ей! — нервно крикнула она. — С помощью своего помощника она выкрала дневник в самый первый раз, написав послание. Все записки Софи тоже ее рук дела! Слизеринцы резко замолкли, явно пытаясь переварить информацию. Старуха определенно имела свои планы и посвящать других в них не желала. Блэк рвано вздохнул. — Почему не сказала раньше? Сердце Клинс на мгновение сжалось, когда она смогла заметить в его взгляде легкий укор и обиду. — Извините. — Спасибо, Клинс, — Крауч громко фыркнул. — Мы снова не в курсе, из-за чего сейчас стоим как идиоты и ничего не понимаем. — Просто помогите найти хоть какие-то записи, касающиеся Розалин. Осуждайте меня потом. Не сейчас. Парни с готовностью кивнули. Теперь мрачная комната полностью была перевернута и уже не было намека на былой порядок. Сундуки, к которым раньше Клинс боялась притронуться, были открыты и так же выпотрошены. Несколько старых картин, непонятные для них зелья, травы, амулеты и пять небольших ежедневников. Глаза Натаниэль сверкнули надеждой. Каждый приснился внимательно перечитывать записи Батэста. Гриффиндорка тихо взвыла, вновь и вновь листая потрепанный ежедневник, в котором не было ни намека на Розалин. — Эй, здесь есть кое-что, — заторможенно произнес Крауч. — Читай. — «Розалин помогает нам, спасла меня совсем недавно. Она невероятно сильная волшебница, а ее знания в зельях и травах просто поражает. Но Максу она не нравится. Он не доверяет, постоянно несет какой-то бред, совсем перестал спать. Он говорит, что Розалин чудовище и убийца. Его стали мучить кошмары. Это беспокоит. Совсем не знаю, что делать» Клинс удивленно округлила глаза. Тот самый Макс вполне мог быть прав… — Тут еще одна запись, — Барти выглядел обеспокоенным. Натаниэль громко сглотнула, вдруг переглянувшись с Регулусом. В глазах обоих мелькнула догадка. — «Макс мертв. Я нашел его тело в собственной комнате.»