Море наших надежд

Регулус не мог встать с кровати. Руки дрожали, а по холодным щекам стекали слезы. Как только он закрывал глаза, то тут же видел образ умершей девочки. Той самой девочки, которую он же и убил пару часов назад. Он едва мог дышать. Повсюду мерещилась кровь, в ушах стоял дикий крик. Все смешалось воедино. Блэк с силой сжал растрепанные волосы и тихо заскулил. Он только лишь хотел исчезнуть. Сделать так, чтобы все это больше не касалось его, чтобы он не убивал, чтобы он не смотрел на муки неповинных людей. Регулус не хотел быть убийцей, но все решили за него. Теперь на левом предплечье покоилось ужасное клеймо, теперь из его палочки будут вырываться непростительные заклинания. Отныне и навсегда он убийца. Он стал верным рабом того, кого так боготворил пару лет назад. Регулус глупец. Слизеринец всегда мечтал о достойной жизни. Мечтал видеть рядом любимую женщину, собственных детей, работать на хорошей должности. Но сейчас, когда мир находился в настолько шатком положении, он действительно сомневался, что хоть одна из его мечт сбудется. За одно мгновение вся жизнь изменилась. Здесь осталось место только боли, страданиям и смерти… Блэку так хотелось кого-то обвинить в этом, свалить всю вину на тех же родителей, что своим воспитанием и нравами заставили его встать на кривую дорожку. Сейчас Регулус как никогда завидовал Сириусу. Вся семья считала его предателем, недостойным, мерзким, но только один Рег начинал медленно осознавать, что его брат на самом деле самый счастливый из их семейки просто потому, что он смог вырваться, смог убежать. Регулус же был слишком наивен и слеп, чтобы последовать за Сириусом. Сейчас же оказалось слишком поздно. Теперь они по разные стороны баррикад. Слизеринец осторожно поднялся с кровати и, слегка шатаясь, подошел к окну. Утро медленно наступало. Регулус рвано вздохнул, нащупывая чужую цепочку под рубашкой. Это словно успокаивало. Блэк со слабой улыбкой на лице вспоминал образ Натаниэль, вспоминал все их встречи, ее улыбку и смех, вспоминал как крепко она обнимала его, как оставляла нежные поцелуи. Да, это действительно успокаивало. Мысль о том, что сегодня Пожиратели Смерти наткнулись на пустующее поместье семьи Клинс грела душу и давала понять, что его Нат на какое-то время теперь в безопасности. В дверь вдруг постучались. Блэк встрепенулся и нервно сглотнул, но в последний момент успел взять себя в руки, чтобы уверенно ответить: — Войдите. На пороге стоял Сэм Фергюсон. Уставший, быть может, в какой-то степени даже слегка болезненный, но по-прежнему улыбающийся Сэм. Парень осторожно прикрыл за собой дверь и направился прямиком к слизеринцу. Регулус едва успел спрятать цепочку обратно под рубашку. — Ты даже не ложился, да? — с укором спросил Фергюсон, складывая руки на груди. Регулус хмыкнул, возвращая взгляд обратно к чистому небу. Он редко спал и редко отдыхал. Вместо этого парень пропадал на постоянных тренировках, выслушивал речи матери и Волан-де-Морта, бесконечно думал обо всем этом и видел мертвецов… Этих страшных тварей, что смотрели на него безотрывно своими нечеловеческими глазами, что пытались докоснуться до него своими костлявыми пальцами. Блэк ненавидел их. Он не понимал, как справлялась с этим Клинс, но четко решил для себя, что он стойко выдержит это. — Твое состояние пугает меня, — признался вдруг Сэм после недолгого молчания. — Не стоит беспокоиться, — твердо произнес Блэк. — Не твоя забота. Фергюсон недовольно фыркнул и поджал губы. Больше всего он хотел помочь этому мальчишке и его друзьям, потому что те буквально выросли у него на глазах, потому что они попросту не заслужили такого, потому что они всего навсего дети… — Перестань. Я хочу помочь, — он сцепил руки в замок и отвел взгляд в сторону. — Быть может, ты хочешь, чтобы я трансгрессировал тебя к твоей подружке? Регулус вздрогнул и, к сожалению, Сэм это заметил сразу. После всего произошедшего Блэк и вовсе боялся появляться рядом с Нат. Она могла пострадать из-за него, она могла лишиться всего, стоило ей связаться с ним вновь. Как бы больно Регулусу не было, он не мог подвергнуть ее такому риску. — Не смей говорить о ней хоть что-нибудь в стенах этого поместья, — грубо отрезал слизеринец, наконец соизволив посмотреть на Сэма своим безэмоциональным взглядом. — О ней никто не должен знать. Ни одна живая душа. Фергюсон на мгновение опешил. — Я услышал тебя, Рег. Никто не узнает о твоей полукровке, — решительно произнес он. — Уж точно не от меня. Блэк с благодарностью кивнул. Он знал Сэма, был уверен в нем. Фергюсон унесет сей секрет с собой в могилу. *** Ранним утром Барти Крауч оказался в гостиной Аарона. Везде стояла гробовая тишина. Жители поместья наверняка спали крепким сном. Чтобы никого не разбудить, слизеринец старался идти как можно тише, по памяти обходя скрипучие ступеньки. Его по-прежнему трясло. Иногда приходилось крепко держаться за перила, дабы не свалиться вниз. Ноги едва держали его. Крауч сморгнул наступающие слезы. Он ведь знал куда шел, это был его осознанный выбор. Крауч вновь и вновь убеждал себя в том, что ему просто было непривычно увидеть мертвое тело, что к этому надо привыкнуть, и тогда он точно начнет получать удовольствие как и остальные его соратники. Но сейчас шестнадцатилетний Барти никак не мог отыскать в этом хоть каплю удовольствия и блаженства. Когда Крауч наконец добрался до комнаты Сандерса, ему в один миг стало неимоверно страшно. Почему-то в голове появился образ блондина, который презрительно кривил губы и выгонял его. Барти прикрыл глаз и припал лбом к холодной стене. Он чувствовал себя ужасным идиотом, который появился в чужом доме рано утром только для того, чтобы увидеть того, из-за кого сердце начинало биться быстрее. Аарона хотелось обнять прямо сейчас и наплевать на все речи отца. Слизеринец в последний раз глубоко вздохнул и наконец рискнул постучать в дубовую дверь несколько раз. Хотелось надеяться, что из-за этого его родители не проснутся. За дверью послышалось невнятное бормотание. Барти постучал еще несколько раз, чтобы окончательно разбудить парня. Через пару секунд послышался щелчок. Дверь распахнулась. — Барти? — Сандерс нахмурился, потирая сонные глаза. Крауч больше не мог сдерживаться. Все маски вмиг отлетели. Слизеринец, не теряя ни секунды, налетел на блондина с объятиями. Это было так необычно и непонятно, но все так же приятно. Аарон не заставил себя ждать. Он обнимал его как всегда крепко, шутливо взъерошивая темные волосы и изредка целуя в макушку, пока сам Барти просто наслаждался. — Эй, ну чего ты раскис? — Сандерс нежно гладил его по спине. — Я ведь рядом. Крауч шмыгнул носом. Он ни перед кем не показывал своих слабостей, но Аарон Сандерс не входил в их число. Перед блондинистым мальчиком это не считалось чем-то постыдным. Это наоборот было чем-то правильным и естественным, потому что Аарон не осудил и не проигнорировал бы. Он никогда так не сделает. — Я сделал много всякого дерьма, но я не уверен, что чувствую раскаяние, — прошептал он, крепче сжимая слизеринца в своих объятиях, словно тот мог куда-то уйти. На деле Сандерс бы никуда не делся. Точно не сейчас. — Я ничего не понимаю, Аарон. — Это не страшно, — так же шепотом ответил парень. — Я буду рядом, я помогу. Слизеринец криво усмехнулся. Он точно не знал, о чем говорил. Аарон не смог бы помочь Пожирателю, но в слух Барти больше не решался ничего отвечать. Ему просто хотелось, чтобы блондинистый мальчик обнимал его целую вечность. *** Натаниэль удивилась, когда оказалась в едва знакомой гостиной. Линда Морвен сидела на своем прежнем месте. Здесь все было ровно так же, как и в прошлый раз. Даже улыбка умершей волшебницы не изменилась. Нат уже без приглашения опустилась в кресло напротив. Линда смотрела на нее с нежностью, точно мать смотрела на любимую дочь. Клинс молчала, не сводя с Морвен глаз. Однако тишина надолго не затянулась. — Как же я рада увидеть тебя здесь, — наконец произнесла женщина. — Спасибо, что навестила. — Я это не контролирую, — пожав плечами, ответила граффиндорка. Линда на это только загадочно улыбнулась, но развивать тему больше не стала. Вместо этого она с особым любопытством рассматривала картины на стене, словно видела их в первый раз. Натаниэль недоуменно наблюдала за ней. — Вам есть что мне сказать? — неуверенно поинтересовалась Нат. Находиться здесь с Линдой вмиг стало неловко. Но Морвен той самой неловкости и вовсе не замечала. Не отрывая взгляда от картина, женщина мягко произнесла: — Может быть. Я больше хочу подтолкнуть к истине. Ты не справляешься. И Нат даже не смела обижаться на это. Она давно признала свою неспособность и беспомощность, которые делали из нее далеко не стойкую волшебницу, способную что-то изменить. Не став дожидаться от Клинс ответа, Линда спокойно продолжила: — Тот дневник далеко не обычный. Ты сама это понимаешь, но загадку так и можешь разгадать, — Морвен резко повернулась к девушке, отчего та еле заметно вздрогнула. — Подумай получше. Разве обычный дневник может переписываться с человеком, наставлять его, манипулировать? — Темная магия… Морвен удовлетворительно кивнула. Натаниэль закрыла глаза, прикладывая холодные пальцы к вискам. Все ответы были на поверхности. В дневнике словно была частичка чего-то живого. В голове резко щелкнуло. Ну, конечно… — Крестраж! — закричала гриффиндорка, вскочив на ноги. — Это крестраж, да?! Вы говорили, что Реддл вполне мог оставить один из крестражей в школе, а этот дневник был в запрещенной секции. Частичка его души находится в этом дневнике! Линда Морвен одобрительно улыбнулась. Сердце Натаниэль бешено колотилось. Она вновь упала на кресло, прикрывая лицо руками. У нее в руках находился один из крестражей… Она могла уничтожить его, тем самым сделав Волан-де-Морта слабее. Карие глаза горели решительностью. Страх никуда не уходил, но сейчас Нат решила вновь начать бороться. Это было необходимо. *** Уже днем Аарон, Нат и Софи сидели в огромной библиотеке совершенно одни. Натаниэль стояла возле окна и курила, медленно и абсолютно подробно рассказывая друзьям абсолютно все, что было связано с Линдой Морвен, Мэри и дневником. Под конец рассказа Софи закрыла лицо руками, а Сандерс бездумно пялился в одну точку. — Я не знаю как правильно поступить, — призналась Нат после нескольких минут угнетающей тишины. — Без посторонней помощи мы вряд ли справимся, а если и справимся, то подставим парней. Реддл в курсе всего, но почему-то держит ребят ближе к себе. Одно наше неверное движение означает, что пострадают именно они. — Сначала нужно постараться сделать так, чтобы парни находились как можно дальше от Реддла, а потом уже действовать, — хрипло произнес Аарон. Он был напряжен. Софи громко вздохнула, но так и не смогла ничего произнести. Клинс скатилась вниз по гладкой стене. Она наизусть выучила все то, что говорилось про крестражи, но ни один способ уничтожения оказался им не под силу. Все трое едва ли смогут справиться с Адским огнем. Они скорее погубят себя, чем несчастный дневник. А говорить про яд Василиска или меч Гриффиндора и вовсе не стоило. Натаниэль запустила пятерню в волосы. Они снова были в тупике. — Есть только один вариант… — прошептал Аарон, встречаясь взглядом с Клинс. Та решительно кивнула. — Посетить Розалин. Марсо удивленно выгнула бровь. — Разве вы не говорили, что нам нужно обходить ее стороной? Но Софи никто так и не ответил. Идти к Розалин действительно было самым настоящим безумством, но Нат была готова пойти и на это, лишь бы узнать что-то новое, лишь бы добиться помощи от более опытного человека. Аарон разделял ее мнение. Старая волшебница иногда действительно была не в себе, но добиться хоть какой-то информации от нее было возможно, пускай и не самым легким путем. — Мы уже имели с ней дело, — Сандерс усмехнулся, явно прокручивая в голове все встречи с Розалин. — Опыт есть, к счастью. Софи поджала губы, тщательно все обдумывая. Нат и Аарон решили ее не торопить. В любом случае она имела полное право отказаться, но спустя несколько минут Софи Марсо выдала следующее: — Не смейте идти без меня. Я не смогу отправить вас туда одних. Натаниэль слабо улыбнулась. — Воу, мы теперь под надежной защитой великолепной Марсо? — блондин присвистнул. — Нам тогда ни то что Розалин, нам никакой Реддл не страшен. Официантка закатила глаза. — Балбес. *** Когда поздним вечером Нат обнаружила у себя за окном чужую сову, то была абсолютно обескуражена. Она видела ее впервые. Животное смотрело прямо на нее. Клинс в спешке накинула на себя халат и подбежала к окну. К лапке было привязано письмо и небольшой черный пакет. Гриффиндорка бережно освободила птицу от ноши и как следует покормила ее. Животное в миг стало куда более добрее и теперь сосредоточилось только на еде. Натаниэль аккуратно развернула пергамент, а затем присела на стул, полностью погружаясь в чтение. Этот красивый почерк она узнала сразу. На лице неосознанное появилась широкая улыбка.

«Здравствуй, дорогая Нат. Искренне надеюсь, что с тобой все хорошо. Прости меня за то, что сейчас нахожусь не рядом с тобой, что не сдержал обещание, что не появился на твоем дне рождение. У меня есть причины, Нат, и, возможно, мое отсутствие намного лучше моего присутствия. Надеюсь, ты поймешь. Я не могу рассказать всего, извини. Береги себя, mon amour. В пакете снотворное и успокоительное от Рабастана. Прошу, не забывай их принимать, но ни в коем случае не перебарщивай. Зелья слишком сильные. Двух капель будет более чем достаточно. А еще там есть подарок от меня. Надеюсь, тебе понравится. Р.А.Б»

Натаниэль облегченно вздохнула, откидываясь на спинку стула. Получить от него письмо было самой настоящей радостью. Клинс осторожно погладила сову, а затем потянулась к черному пакету. Там действительно было около шести склянок, каждая из которых была подписана. Гриффиндорка сделала пометку в который раз отблагодарить Рабастана. Но вместе с этим на дне лежала маленькая красная коробочка. Нат удивленно вскинула брови. Посмотрев на бархатную вещицу еще пару секунд, девушка наконец открыла ее. В следующее мгновение из девичьих уст вырвался изумленный вздох. Внутри были золотые серьги с большими синими сапфирами. Необычная форма украшений восхищала. Клинс боялась брать их в руки. Уж слишком прекрасными они были. — Мерлин… Еще мгновение осмотрев их, девушка принялась аккуратно надевать серьги. Небольшое зеркальце тут же появилось перед ней. Натаниэль Клинс смотрелась в них великолепно.