Море наших надежд

— Вы точно все взяли? — суетилась Элена, поправляя незамысловатую прическу Нат, а затем придирчиво осматривая внешний вид Аарона. Сандерс громко вздохнул, уже в сотый раз заверяя беспокойную женщину, что все необходимое находится у них в чемоданах. Миранда нервно кусала губы и почти все время молчала. Натаниэль прекрасно понимала ее чувства, однако поделать с этим ничего не могла. Ральф слабо сжал плечо сына. — Будьте благоразумны и не пейте много, — он красноречиво взглянул на слегка пристыженных подростков. — Нам сполна хватило того дня. Натаниэль, по правде говоря, мало что помнила с похода в клуб, но о том, в каком состоянии они пришли домой она узнала от разгневанной тети утром. Аарон и вовсе отравился, из-за чего Элене пришлось два дня отпаивать его разными зельями. Большинство воспоминаний о клубе испарились, однако Аарон, к удивлению, помнил куда больше, что помогло им вспомнить хотя бы половину того вечера. Осталось теперь узнать еще половину у слизеринцев. На платформе становилось все шумнее. Нат поморщилась, дотрагиваясь холодными пальцами до висков. Внутри растекалось странное, не совсем приятное волнение. Здесь было что-то другое. Девушка глубоко вздохнула, откидывая неприятные мысли в сторону. Она хотела лишь еще немного побыть с друзьями, счастливо улыбаться и смеяться. Она хотела хотя бы пару недель побыть беззаботным подростком, однако проклятый ежедневник на дне ее чемодана из раза в раз заставлял окунуться в этот ад. — Все будет хорошо! — Аарон ярко улыбнулся, крепко держа родителей за руки. — Мы приедем на каникулы, опять будем нескончаемо курить и приходить пьяными. Ничего не изменится. Миссис Сандерс рассмеялась сквозь слезы. Миранда молча обняла несопротивляющуюся племянницу и поцеловала в светлую макушку. Нат прижилась к женщине ближе, прикрывая на мгновение глаза. В объятиях мисс Клинс было так хорошо и уютно, что даже не хотелось никуда уходить, не хотелось уезжать от нее так далеко. Страх за жизнь единственной родственницы поселился глубоко внутри. Натаниэль почувствовала ком в горле. Только не Миранда. Только не эта светлая женщина, которая однажды спасла осиротевшую девочку и подарила ей новую жизнь. Нат ненавидела себя за те моменты, когда грубила именно ей. Миранда Клинс, молодая и амбициозная женщина, отказавшаяся от более престижной карьеры ради воспитания ребенка, не заслужила такого. — Я люблю тебя до луны и обратно, — пробормотала девушка, утыкаясь лицом в плечо женщины. — Очень сильно. Пожалуйста, не оставляй меня одну. Я исправлюсь, правда. Только не оставляй меня. Слова пропитаны отчаянием. Гриффиндорка едва сдержала слезы, но отпустить Миранду из крепких объятий не смогла. Женщина ласково улыбнулась и принялась нежно поглаживать племянницу по спине. — Я люблю тебя до звезд и обратно, моя маленькая Нат, — она слегка отстранилась, заставляя гриффиндорку посмотреть ей в глаза. — Всегда буду с тобой, никогда не оставлю. Натаниэль судорожно вздохнула, отворачиваясь. Она из последних сил боролась с такими ненужными сейчас слезами. Нат не заслужила такую тетю. Гриффиндорка была уверена, что своей грубостью, резкостью и отстраненностью она только отталкивала женщину, но Миранда не отступала, стойко выдерживала каждую такую выходку и оставалась рядом. Громкий гудок оповестил о скором отправлении. Все засуетились вновь. Миранда и Элена расцеловали обоих подростков в щеки, а Ральф сдержанно обнял. Он смотрел на них с гордостью и болью одновременно. Мистер Сандерс знал многое и о многом молчал. — Не разгромите Хогвартс! — напоследок крикнула Клинс, поспешно стирая одинокую слезу. Аарон и Нат одновременно улыбнулись. С каждой секундой они уходили от своих близких все дальше. Девушка усилием воли заставляла себя не оборачиваться, ведь точно знала, что если сделает это, посмотрит в такие родные глаза, то в поезд зайти уже не сможет. Аарон, пыхтя и ругаясь, тащил чемоданы обоих и пытался прочистить им дорогу. Получалось плохо, но наблюдать за этим было забавно. Натаниэль тихо рассмеялась, когда парень в очередной раз кидал ругательства в сторону парня, едва задевшего его плечом. — Они что, все за лето отупели и охамели? — когда они наконец оказались в поезде, слизеринец позволил дать себя пару минут на то, чтобы отдышаться и повозмущаться. — Многие такими были и до лета, — девушка успела вовремя отойти в сторону, дабы бежавший второкурсник не врезался в нее. Поезд медленно тронулся. Аарон пытался отыскать в толпе своих родителей, но безуспешно. Нат глубоко дышала, пытаясь все осознать и переварить. Быть может, это был последний раз, когда она находилась дома, рядом с Сандерсами и тетей. Натаниэль Клинс могла попросту не приехать на каникулы… — Ну, что? Идем искать этих высокомерных засранцев? — парень ухмыльнулся, расположив руки на боках. Нат не успела ничего ответить, как вдруг чересчур довольный, но знакомый голос прозвучал у них за спинами: — Прости, блондинчик, но сегодня мы забираем ее себе. Клинс резко обернулась. Мародеры ярко улыбались ей. Джеймс поправил очки и первым раскрыл руки для объятий. Нат с радостью ответила на них. Сириус трепал ее по голове, а Ремус и Питер молча улыбались и ожидали своей очереди. Натаниэль только сейчас поняла, как сильно ей не хватало этих парней. Аарон, наблюдающий за столь милой картиной, закатил глаза. — Не раздави ее, здоровяк! — недовольно воскликнул он, когда Сириус крепко обнял подругу, однако его проигнорировали. — Что ж, веселитесь, гриффиндорские котята. И он ушел, оставляя Нат наедине с мародерами. Те на перебой рассказывали о своих приключениях, о планах на этот учебный год. К слову, они были достаточно грандиозными. Клинс невольно подумала о бедной Макгонагалл и других обитателях замка. Ребята довольно быстро дошли до своего купе, где уже сидели Лили и Марлин. На лице сама по себе образовалась яркая улыбка. Девушка кинулась к подругам, целуя обеих в щеки. — О, Мерлин милостивый, ну наконец блудная гриффиндорка соизволила придти к нам, — всплеснув руками, издевательски протянула Маккиннон. Девушка закатила глаза и, не удержавшись, щелкнула подругу по носу. — Не ерничай. Я знаю, что ты любишь меня. — Конечно, она любит, — вклинилась в разговор Лили и положила голову на плечо Нат. Клинс не могла вдоволь насладиться всей этой атмосферой. Питер кормил ее сладостями, с Ремусом она обсуждала книги, Марлин рассказывала все новые сплетни, которыми Джеймс заинтересовался больше всего, а Лили плела колечки из бисера, примеряя все на Нат. — Эй, Лилс, а ты сплетешь мне какое-нибудь колечко? — Поттер обворожительно заулыбался, словно это действительно могло раздобрить девушку. Эванс фыркнула, продолжая свое занятие. Сириус же не упустил момента снова подшутить над другом. Видимо, Лили Эванс окончательно оттает еще не скоро. Клинс наблюдала за влюбленными взглядами Джеймса, за тем, как осторожно он относился к Эванс, словно та была настоящим ангелом. Хотя, наверное, так и есть. Добрый, умный и недосягаемый ангел. — Эй, Нат, а у тебя появился кто-нибудь за лето? — Марлин прищурилась. Девушка с улыбкой покачала головой. Она доверяла своим друзьями, но такие подробности решила скрыть на случай, если из-за скорой войны к слизеринцам будут относиться еще хуже. Рабастан предупреждал ее еще на пятом курсе, что их общение вскоре нужно будет держать в тайне, дабы обезопасить саму Нат от нападок злых подростков. Лили усмехнулась и незаметно пододвинулась к подруге, быстро прошептав: — Врушка. Мародеры тоже с трудом поверили в ее ответ, но предпочли промолчать. Натаниэль была им благодарна. Они мирились с этим фактом только ради подруги. Некоторое время ребята продолжали болтать о предстоящей учебе, пока непонятно откуда взявшийся порыв ветра не заставил Нат вздрогнуть и посильнее укутаться в кофту. Кончики пальцев резко онемели, а страх начал медленно подниматься. Натаниэль вцепилась пальцами в обивку дивана, пытаясь успокоиться. Привычный шум и голоса затихли, гриффиндорка слышала их отдаленно. Ребята продолжали улыбаться, не замечая явной тревоги на бледном лице. Она смотрела на них, словно через толстое стекло. Следующий порыв ветра был сильнее. Клинс громко сглотнула, когда услышала тихий скрип. Дверь из купе слабо приоткрылась. И это зазывало Нат подняться, выйти отсюда. Чувство, будто кто-то стоял прямо за этой дверью, каждую секунду становилось все более навязчивым. На дрожащих ногах девушка наконец поднялась. — Я скоро приду, — дрожащим голосом прошептала она и медленно вышла. Страх едва давал ей совладать со своим телом, но желание оказаться в коридоре было намного сильнее, чтобы закрыть лицо руками и сидеть в купе. Натаниэль неуверенно оглянулась, однако в коридоре никого не было. Тишина пугала, ведь в поезде с огромным количеством подростков всегда шумно. Голова закружилась, но гриффиндорка сумела в последний раз ухватиться за стену. Дыхание сбилось. Клинс не понимала. Теперь ей хотелось вернуться обратно, однако что-то совсем не хотело ее отпускать. Нат чувствовала чужое присутствие очень четко, но все это слегка отличалось от всех ее встреч с прошлыми мертвецами. Это было нечто похожее, но все же другое. Нат резко замерла, стоило ей услышать хриплое дыхание, раздающееся прямо возле нее. Мерзкий запах ударил в нос. Клинс с ужасом его узнала. Все как тогда… — Ну, привет, Натаниэль, — голос такой хриплый, наполненный ужасающей ненавистью. — Давай, посмотри на меня. И Нат послушалась, хотя внутренний голос громко кричал убегать. Убегать и не оглядываться, не смотреть в глаза смерти, не слушать мерзкий голос. Но она не могла сделать ничего из этого. Розалин стояла прямо перед ней. Вся в грязи и собственной крови. Она скалилась, демонстративно показывала рваную рану на шее. Клинс упала, судорожно отползая назад. Розалин наступала. Мертвая волшебница наслаждалась ее страхом, наслаждалась тем, как жалко сейчас выглядела гриффиндорка. — Смерть все-таки настигла меня, — она противно расхохоталась, словно действительно находила в этих словах нечто забавное. Пара капель крови упала на белую обувь ученицы. Крик застрял в горле. Сердце стучало настолько быстро, что норовилось попросту выскочить из груди. Клинс сбивчиво дышала, не смея оторвать взгляда от изуродованного тела. — Что, тяжело дышать? — Розалин удовлетворительно кивнула. — Скоро твое бездыханное тельце будет валяться где-нибудь, его наверняка будут оплакивать. Если, конечно, о тебе вообще вспомнят. — Уходи прочь. Никогда не приходи. В ушах стоял ее зловещий смех. — Я уйду навсегда только если ты умрешь, крошка, — кровь стекала по подбородку, капала на пол. В глазах ужасно потемнело. Нат не теряла попытки встать, закричать, сделать хоть что-то. Все это напоминало очередной кошмар. И больше всего Клинс мечтала проснуться. — Ты не спишь, — прорычала Розалин. — Это твоя реальность. Твоя настоящая судьба… *** Барти вышел из купе, разминая затекшую спину. Аарон вечно лез обниматься, а Регулус и Рабастан не упускали момента подколоть. Угрожающий Крауч их ни капли не пугал. Хоть и объятия Аарона, пожалуй, были самыми приятными, он пока не мог признаться об этом в слух и спокойно реагировать на подобные шутки от друзей. В коридоре было чуть тише, чем в их купе, ведь Аарон порой бывал ужасно громким. Это тоже раздражало, но с недавнего времени парень был готов мириться и с этим. Он медленно шел вперед и завороженно смотрел в окно, пока взгляд неожиданно не зацепился за две фигуры вдалеке. Крауч прищурился и слегка ускорил шаг. Слизеринцу понадобилось еще пару секунд, чтобы разглядеть в человеке, сидящем на полу, Нат. Она крупно дрожала, заикалась в попытке что-то сказать. Рядом на корточках сидел обеспокоенный когтевранец, крепко держащий девушку за плечи. — Эй, руки убрал от нее! — Крауч, словно буря, угрожающе надвигался на двух подростков. И если Клинс даже не отреагировала, то паренек забеспокоился. — Я ничего не делал! — он быстро убрал руки и вскочил на ноги. — Когда я нашел ее, то она уже была в таком состоянии. Крауч сильно нахмурился, медленно опускаясь на корточки перед гриффиндоркой. Думать мешало это ужасное беспокойство, которое Барти перебороть не мог. — Вали. Сам разберусь. Испытывать терпение отнюдь не доброжелательного слизеринца ученик не стал. Он быстрым шагом направился в свое купе. — Черт возьми, Клинс, почему ты даже до Хогвартса доехать спокойно не можешь? — пробормотал Барти, судорожно вздыхая. Сложившаяся ситуация пугала его слишком сильно. Он огляделся по сторонам, а затем снова уставился на дрожащую гриффиндорку. Добиться от нее ответа было бессмысленно, а наткнуться на ее дружков он просто не хотел. — Есть навязчивое желание выкинуть тебя из поезда, — раздраженно кинул он, осторожно поднимая Клинс на руки. Крауч шел быстро, почти бесшумно, дабы не нарваться на ненужных зрителей. Объясняться Барти особо не любил, а делать это с надоедливой девчонкой на руках так подавно. Нат тихо всхлипывала, что-то говорила, но разбираться в этом слизеринец не стал. Эта забота других, а не его. Парень ввалился в купе, обращая на себя внимание остальных. Регулус и Рабастан повскакивали со своих мест сразу же. Слизеринец мельком взглянул на их перепуганные лица и уложил Нат на диванчик. Ее голова теперь покоилась на коленях Аарона. — Мерлин, что вообще произошло? — закричал Сандерс, убирая пряди с девичьего лица и пытаясь провести подругу в чувства. Он слабо похлопал ее по бледным щекам. — Ну же, милая Натаниэль, не время умирать. Не здесь же в конце концов! Рабастан кинул на блондина предупреждающий взгляд и это помогло заткнуть его на какое-то время. Блэк опустился на колени, безотрывно наблюдая за своей Нат. Руки у нее были невероятно холодными, что заставило его в ту же секунды наложить согревающее. В горле встал ком. Регулус выглядел почти безэмоциональным, хотя в душе бушевал самый настоящий ураган. Страх сковал грудную клетку. — Нат, пожалуйста, кивни, если слышишь. Она заторможено кивнула. Аарон облегченно вздохнул, продолжая гладить подругу по волосам и нашептывать успокаивающие слова. Регулус сглотнул, сильнее сжимая ее дрожащую руку. — Ты сможешь нам рассказать все, что произошло? Натаниэль задрожала еще сильнее. Истерика медленно подбиралась все ближе. Дышать так трудно, вспоминать страшно, осознавать, что это не в последний раз слишком болезненно. — Я видела Розалин. Видела ее. Все замерли. И никто не мог проигнорировать то, насколько сильно побледнел Аарон. Регулус поджал губы, озвучивая в слух зародившуюся догадку в его голове: — Вы опять что-то скрыли? Аарон снова начал кусать губы, опуская голову. Натаниэль громко зарыдала. Они словно попали в чертов ад, попали на следующий круг. Их страдания не заканчивались. — Мы нашли Розалин мертвой в ее же доме. Это провал. Это безумие. Это бред. *** Натаниэль бездумно ковыряла вилкой еду, успешно пропустив мимо ушей распределение и речь директора. Она лишь услышала, что защита школы действительно улучшилась. Находится здесь было той еще пыткой. Глаза после долгой истерики покраснели и болели. Нат хотела просто напросто оказаться в постели, а не здесь. Разговор со слизеринцами высосал последние силы. Их шок и негодование были понятными. Вспоминать тот день было тяжело, однако Аарон героически взял на себя большую часть рассказа. Под конец его трясло не хуже Нат. И, выискивая его среди змей, гриффиндорка видела точно такого же измученного и уставшего друга. — Почему так мало? — возмутилась Лили, заглянув в ее тарелку. — Нет аппетита. Лили нахмурилась, еще какое-то время смотря на подругу, словно она могла отыскать на ее лице правду. Обмануть Эванс иногда бывало не просто. Натаниэль вздохнула, через силу запихивая в себя небольшой кусок запеканки, и тут же потянулась к стакану сока, дабы избавиться от противного вкуса. — Не пытайся заставить себя есть только ради того, чтобы я успокоилась и оставила тебя в покое. Натаниэль украдкой посмотрела на Эванс и продолжила пить сок. Гриффиндорка, явно ощущая нежелание подруги вести диалог, продолжила молча есть. Этот год будет чертовски сложным и Клинс даже не уверена, что готова к этому в полной мере. Вокруг все так радостно улыбались, разговаривали, делились планами на ближайшее время, а у Нат все сжималось при виде этого… *** Аарон курил в своей комнате, параллельно пытаясь написать письмо родителям. Пока все получалось довольно неплохо, ведь врать он умел просто отменно. Элена и Ральф теперь с трудом могли выявить ложь в его словах и действиях. За это нужно было благодарить прекрасную бабушку Лию, ведь ее советы оказались довольно действенными. Он писал и писал, старательно откидывая все ненужные мысли и воспоминания, что кружились над ним, будто стая коршунов. Это было тяжело, но вполне возможно. Регулус, читающий книгу на своей кровати, вдруг повернулся к другу. — Ты как? Может быть, нужна какая-то помощь? — Если ты каким-то способом сможешь прекратить всю эту хрень, то я буду премного тебе благодарен, — раздраженно выплюнул Аарон, случайно оставляя на пергаменте жирную кляксу. Он чертовски сильно нервничал. Блэк отложил книгу, принимая сидячее положение. Руки были скреплены в замок. — Я хочу верить, что сделаю это, — прошептал парень, не поднимая на Аарона глаз. Сандерс отложил письмо и медленно повернулся к другу. Регулус был так серьезен, будто собирался действовать прямо сейчас, собирался в одиночку бороться с этим и огородить их. — Брось, Рег, нам это неподвластно, — парень усмехнулся и поднес сигарету к губам. — Мне плевать. Я сделаю неподвластное подвластным, — стальной голос, ни капли сомнений, жестокость во взгляде. — Я хочу достигнуть цели любыми средствами, разве ты нет? Сандерс напрягся. На мгновение стало неуютно от резко изменившейся атмосфере в комнате. — Превращаться в монстров, чтобы остановить монстра? — парень нервно прикусил губу, вглядываясь в ночное небо за окном. — Если этого требуют обстоятельства, то я готов стать большим монстром, чем они все вместе взятые. Сказать что-то еще Сандерс не смог. Письмо было отложено до завтра. Ночная тьма окутала их. Все это было таким неправильным, но Аарон не был столь сильным, чтобы противостоять этому. *** Нат вскочила с грязной земли, нервно оглядываясь по сторонам. Все казалось таким вымершим, будто единственным живым человеком осталась только сама Клинс. Везде были видны одни лишь развалины, а в воздухе витал запах смерти. Нат заставила себя идти дальше, пока под ботинками хрустело кровавое стекло. Она даже не могла определить, где находилась на этот раз. Все было безжалостно разрушено. Это последствие жесткой ненависти, разрушающей войны. Это то, что их ждало. Неожиданно прогремел гром. Погода была недовольна, она бушевала. Натаниэль шла дальше, разглядывала грязные игрушки, порванные книги, чью-то одежду. Ее ощутимо затошнило, поэтому гриффиндорка резко перевела взгляд на небо. На такое мрачное небо без единого намека на солнце. Вокруг стояла мертвая тишина. Она была абсолютно одна в своем кошмаре. Пока что… Это было вымершим местом. Натаниэль невольно задумалась о детях, некогда живущих здесь. Они, наверное, часто собирались все вместе и играли, проводили время с любящими родителями. Война забрала все, стерла их с лица Земли, утащила их с собой под землю. Гриффиндорка сморгнула слезы. Она шла и шла, кричала в пустоту, надеялась наткнуться хоть на кого-то. И все же ей повезло. Вдалеке показалась маленькая фигура ребенка. Нат не верила своим глазам. Девочка стояла к ней спиной и также смотрела на небо. Клинс побежала к ней со всех ног, едва не спотыкаясь о камни. Пускай это все и было сном, она не хотела оставаться здесь одна. — Девочка! Девочка! — Нат закричала, однако ребенок на ее голос так и не повернулся. Ученица замедлилась и осторожно, дабы ее не спугнуть, дотронулась до чужого плеча. — Скажи, откуда ты? — Этого места больше нет, — пролепетала незнакомка. — Вы всех убили. Клинс непонимающе нахмурилась. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы это было ложью, чтобы это был ее очередной кошмар , не имеющий ничего общего с реальностью. — Я не понимаю… — Может так поймешь? — девочка обернулась. Пронзительный крик спугнул одинокую ворону, сидящую на ветку. Нат отскочила от ребенка, неверующие качая головой. Глазницы были пустыми, а все тело перепачкано кровью. Девочка склонила голову набок. Натаниэль прижала ладонь ко рту. Она больше не могла это выносить, не могла смотреть на это. — Прошу, хватит! Я хочу, чтобы все закончилось! — она схватилась за волосы, сгибаясь пополам от невыносимой боли. — Пока ты жива, ничего не закончится. Вот ее приговор. Все вмиг затряслось. Щелчок. Невидимая сила выкинула ее в другое место. Нат упала, больно ударяясь коленями. Теперь она оказалась там, откуда начиналась ее история. Бывшая комната Клинс ни капли не изменилась. Тут по прежнему стоял шкаф с книгами, граммофон, лежало огромное количество пластинок и висели колдографии на стенах. Натаниэль подползла к столу, где покоилась большая колдография в рамке. Здесь она такая счастливая и улыбчивая, обнимающая не менее счастливых родителей. Клинс легла на пол, прижимая к груди самое ценное воспоминание и плача навзрыд. Как жаль, что все находящееся здесь сгорело вместе с ее родителями… — Отомсти, давай, — ее же голос разнесся по комнате. — Ты ведь так хочешь отомстить всем, кто убил твоих родителей. — Я не могу… — Просто выпусти меня. Выпусти. Дай волю. Я сделаю все сама, дорогая. Страшно. Больно. Невыносимо. Нат не успела дать ответ. Поместье Клинс вспыхнуло. Теперь Нат тонула. Нечто очень сильно тянуло на дно, пыталось забрать ее в свои лапы. И она почти перестала бороться, перестала пытаться. Смирение настигло ее слишком быстро. Гриффиндорка больше не могла выносить это. Она невольно вспоминала, как папа учил плавать ее и как мама следила, чтобы их маленькая дочь не проводила слишком много времени в воде. Отец учил не бояться воды, учил не бояться глубины. Наверное, именно поэтому Клинс больше не боится. Девушка закрыла глаза. В голове лишь воспоминание о том дне, о горящем поместье, о том, как жизнь превратилась в ад. Смерть лучший подарок. Натаниэль Клинс здесь не место. Она сдалась невероятно быстро. У нее нет ни сил, ни мотивации двигаться дальше. Вода готова принять ее в свои распростертые объятия… — Эй, милая Натаниэль, ты обещала мне еще один поход в клуб! — а затем последовал приглушенный смех Аарона. — Ты такая красивая, Нат, — нежно произнес Регулус. В голове мелькнул его образ и такая счастливая улыбка на лице. — Сегодня у нас вечеринка! — мародеры кричали наперебой. — Эй, Клинс, я приготовил для вас, олухов, еду, — недовольно бормотал Крауч. Клинс медленно открыла глаза. — Тетя Нат, а ты почитаешь мне книгу? Натаниэль начинает всплывать… *** Воздуха катастрофически не хватало. Нат подорвалась с места. Ей требовалось несколько минут, чтобы наконец осознать, где именно она находилась. Клинс громко закашлялась. Сердце бешено колотилось. Она помнила все. Абсолютно каждое слово, абсолютно все. Ей кажется, что вот-вот перед ней появится та самая девочка. Натаниэль вскочила с кровати. Она пыталась идти, но все время падала, так и не сумев зацепиться за что-то. Ей не сразу удалось доползти до ванной. Грудь сдавило металлическим кольцом до хруста. Гриффиндорка хватала ртом воздух, до покраснения царапала кожу. Она осталась один на один со своими страхами. Нат знала, что не сможет одержать победу. Она поднялась с холодного пола. Слезы нескончаемо стекали вниз. Клинс смотрела на свое отражение в зеркале, разглядывала синяки под глазами, смотрела прямо в эти глаза, наполненные диким ужасом. Мгновение. Дребезг стекла. Кровь медленно выступила на костяшках. Натаниэль болезненно застонала, скатываясь по стене вниз. Разбитое стекло повсюду. Голова нещадно болела. Нат всего лишь навсего хотела закончить весь этот ужас, хотела закрыть глаза навсегда. Она медленно потянулась к такому манящему осколку. Рука дрожала, стекло едва не выпало обратно, но Нат не дала этому случиться. Она смотрела на бледную кожу всего лишь несколько секунд. Первый порез. Собственная кровь разбилась о кафель. Громко. В глазах безумие. Острый осколок впился так глубоко. Второй порез. Голова закружилась. Нат чувствовала, как в горле пересохло. Она слабела, но перепачканное кровью стекло держала до последнего. Третий порез. Все закончится совсем скоро. Нат представляла образ мамы, думала о том, как скоро окажется рядом с ней. Осталось еще совсем чуть-чуть. Она избавит саму себя от страданий. — Натаниэль! *** Лили дрожала от страха при виде Натаниэль, что лежала сейчас в луже собственной крови в их общей ванной. Эванс уговаривала себя стоять на ногах, уговаривала бороться со слезами. Ради Нат. Ради ее подруги, которая прямо сейчас умирала на ее глазах. Гриффиндорка не собиралась терять ни минуты больше. Она выбежала из комнаты и, едва не падая на лестнице, направилась прямиком к мародерам. Почти все студенты были либо на завтраке, либо уже в кабинетах. По чистой случайности Лили забыла учебник, из-за чего ей пришлось вновь подняться в комнату. Эванс впервые в жизни так благодарила себя за забывчивость и рассеянность. — Откройте! — она застучала кулаками по дубовой двери, точно зная, что мародеры еще там. — Джеймс! Сириус! Откройте же! Прошу, откройте мне! Дверь резко распахнулась. На Лили смотрел заспанный Питер. За его спиной появились абсолютно ничего не понимающие парни. — Лилс, что произошло? — Поттер поправил очки. — Нат… — она расплакалась, прикрывая рот дрожащей ладошкой. — Она в ванной. Мерлин, она пыталась убить себя. В воздухе витали страх и непонимание. Мародеры были единственной надеждой, потому что времени слишком мало, потому что они не успеют добежать до мадам Помфри. — Ну же! Прошу, помогите мне! — взревела Эванс, хватая побледневшего Питера за руку. Первым очнулся Сириус. — Лили, ты должна очень аккуратно донести Нат до нас, потому что мы не можем попасть к вам, — он говорил быстро, сбивчиво. Лили активно закивала. Она сделает все, лишь бы ее подруга была жива. — Ремус, доставай все зелья, что у нас есть! Они помогут, они спасут Натаниэль Клинс и узнают абсолютно все. Она расскажет им всю историю.