Состояние полураспада

— А как у тебя с алкоголем? — Cпрашивает Игучи, откидываясь на подушку. Под давлением тела простынь сминается в неаккуратный комок. После завтрака они традиционно, как понял Тенко, собирались в комнате Даби и болтали ни о чем. Жилище последнего все еще выглядело странно на фоне остального диспансера. — Э, бля, это моя кровать! — возмущается Даби. — Ну-ка двиньтесь! На одноместной койке действительно не хватало места для трех человек, а разместившийся там Шуичи ленился вставать. — Нормально, — отвечает Тенко, не реагируя на движения со стороны Даби, — в приютах часто выпивают. Возле нас был универмаг. Владелец, кажется, зарабатывал исключительно на сиротах. Даби хватает Шимуру за лодыжку и тянет на себя. — О, нет! — охает Джин, трогая Тогу за плечо, чтобы та обратила внимание на затевающуюся потасовку. — Даби — рыбка. — Че? — переспрашивает тот, оборачиваясь и тут же получая кулаком по скуле, падая на пол. — Отвали от меня, — рявкает Тенко. Даби поднимается с пола и садится у кровати. — Память у тебя короткая, — поясняет Шимура, — как у рыбки. Я сказал тебе не лезть. А ты забыл. На самом деле, Даби был самым раздражающим звеном компании. Он либо лез со своими глупыми подкатами, либо просто лез. Тенко старался держать себя в руках и свято верил, что таблетки, выпитые утром, вскоре начнут работать. — А может я мазохист, — обиделся Даби, показывая язык сначала Шимуре, а потом Бубаигаваре, — тебе-то откуда знать? — Да? Давай проверим? — остро улыбнулся Тенко, поднимаясь со своего места и замахиваясь левой рукой. Даби машинально отступил назад. — Ага, сдаешься! — проконстатировала Химико, заливаясь смехом. — Русские не сдаются! — вскрикнул Даби, прошмыгивая мимо подходящего к нему Шимуры и прыгая на кровать. — Я выиграл. Но ты можешь сесть ко мне на коленки. — Сдохни. — С радостью. В комнате повисло молчание. Даби смотрел на Тенко серьезно, выжидающе. Шимура был равнодушен. — Так мы будем превращаться в алкоголиков в ближайшее время или нет? — спросил Игучи, пытаясь разрядить обстановку. — Конечно, — ответил Даби, мотнув головой, — ты будешь пить? — обратился он к Тенко. — Да. — Пизда. Шимура закатил глаза. Тога хихикнула. — Что будем делать с тюремщиками в этот раз? — осведомился Джин. — С кем? — не понял Тенко. — Тюремщики, — пояснил Даби, обнимая сопротивляющегося Шуичи, — чуваки, сидящие напротив комнат на нашем этаже. Вообще, они вроде как надзиратели, но так больше походит на правду. — Попросим Осаго сказать, что у нас какое-то там мероприятие? В прошлый раз прокатило. — Она нас пошлет, — возразил вырвавшийся Игучи. — Тогда сработало только потому, что она думала, что у нас собрание. — Ну, попытка — не пытка, — пожал плечами Даби, доставая из кармана мобильник и листая список контактов. — Здесь так просто пронести алкоголь? — удивился Шимура. В его представлении диспансерские подростки находились под гораздо большим контролем, чем приютские. — Не совсем, — сказала Химико, — если живешь на четвертом этаже, то вообще нереально. Тут санитары даже днем, не говоря уже о ночи. Спуститься в темное время суток не получится. У тех, кого поселили ниже, тоже куча проблем. Никого не выпускают без взрослых. Ну, кроме Даби. А если это не твой опекун или родитель, то вообще нужна куча документов. Но вообще, у нас сравнительно мало правил. Сюда редко приезжают проверки, да и финансирование небольшое, поэтому персонал не всегда… — она замялась, — работает добросовестно. Тенко нахмурился. У Даби так много привилегий из-за его происхождения? — Я сказал, что мы будем устраивать обряд посвящения для новенького, — сообщил Даби. — И? — Осаго сказала, что я глупый. — Это и так понятно. Даби показал Бубаигаваре фак. — Актовый зал и так в нашем распоряжении, сегодня двадцать восьмое число, мечты сбываются. — Я и забыл! — радостно воскликнул Джин. — Мы все забыли… — О чем? — спросил Тенко. — Сегодня праздник, — объяснила Тога, — день открытия. Каждый год нам устраивают дискотеку. И пекут торт. — Ага, но отбой все еще в девять. И нужно выжить на скучнейшем концерте. Отстойно. Шимура пожал плечами. В приюте тоже проводились мероприятия. Но каждое из них обычно заканчивалось насилием над младшим поколением со стороны выпускников. Тенко предпочитал сидеть у себя в комнате и наслаждаться одиночеством, пока его соседи сбегали на всю ночь, но от алкоголя не отказывался. И вино, и водка всегда были дешевыми, купленными в ближайшем магазине, но неплохо так расслабляли. Игучи спросил про планы на день и позвал в компьютерный класс. Шимура равнодушно ответил: "Почему бы и нет?.." Потому что социализация дается нелегко, вокруг слишком много людей, хочется забиться в темный угол и никогда-никогда из него не вылезать? Играть с Шуичи оказалось не так уж и плохо. Он показал прогу, которую установил прошлым вечером, чтобы компьютер не фиксировал поисковые запросы, дал Тенко пароль и никнейм. В диспансере детям правда была запрещена даже косвенная пропаганда насилия. Игучи обошел систему, запуская доту через поисковик, отображающий местонахождением не Россию, а Канаду. Шимура отыграл с ним несколько каток и, когда Шуичи повернулся, чтобы согласовать дальнейшие действия, сказал, что он неплох. Помимо них в комнате действительно сидели другие люди, но их было не так много, как ожидал Тенко. Щелкая по клавиатуре, он отрывался от гоняющейся за ним реальности. Вновь и вновь побеждая, Шимура представлял, как уничтожает очередного геймера. Не игрового персонажа, а самого человека. Заигравшись, Тенко забыл поставить телефон на зарядку. Он матернулся, смотря на мигающий в углу экрана значок батарейки. Игучи рассказал, что обычно все заряжают мобильники в общем холле. — …там что-то вроде сейфов, да и рядом всегда стоит санитар, так что не переживай. Шимура убедился, что все вкладки закрыты, поднялся со своего места и вышел из компьютерного класса. В холле он обнаружил металлическое сооружение, внешне напоминающее высокий, но узкий шкаф. По горизонтали помещались ряды из двух отделений с дверцами. На них были прикреплены кодовые замки, но Тенко сомневался, что при желании их нельзя открыть. Внутри находились небольшие круглые отверстия, из которых торчали белые провода сразу для нескольких моделей телефонов. Шимура оставил свой в среднем шкафчике, ввел первую пришедшую на ум комбинацию и удалился. За обедом Даби спорил с Джином насчет алкоголя. Тога попросила взять красное вино, Игучи, кажется, было все равно, а Тенко просто следил за завязывающейся ссорой. Его вполне устраивало, что ему уделяют не слишком много внимания. — Да что за хуйня, не буду я пить твой сраный виски, я что, ебучий мажор?! — закипая, вскрикнул Бубаигавара. — Вот именно, ты не мажор, а человек без вкуса! — раздраженно выговорил Даби. — Какая нахуй разница, если ты и так, и так напьешься? — Большая, блять, — стукнул по столу Джин, — эта хуйня никого не берет! — Да ты даже не пробовал! — Еще бы, я же не наследник ебаной империи. — Да пошел ты на хуй, — выругался Даби. В его голосе засквозила обида. — Ты что будешь пить? — спросил он, переключаясь на Шимуру. — Что будет. — Вот видишь, нормальным людям похуй, чем спиваться! — Так ты, получается, тоже ненормальный! — Они не могут взять две бутылки? — шепнул Тенко Химико. Тога, увлеченно поедающая суп с макаронами, пробормотала с набитым ртом: — Конечно, могут, но Даби очень упрямый, а Джин хочет, чтобы все было как он хочет. — Так по-детски, — прокомментировал Шимура. Конфликт так и не пришел к разрешению, и Даби, громко выдвинув стул из-за стола и оповестив всех о том, что он «прямо сейчас пойдет в алкашку и купит пять гребаных бутылок виски», удалился из столовой. Химико закончила трапезу и тоже убежала. Игучи заговорил о чем-то вразумительном со злящимся Джином. Тенко не хотел лезть в чужие проблемы и потому уже через несколько минут оказался в общем холле. Телефон, оставленный в шкафчике, зарядился почти до ста процентов. На экране высвечивалось уведомление о новом СМС. Шимура разблокировал мобильник и раздраженно вздохнул. Деньги, а значит, и интернет заканчиваются. Плюс одна проблема к тысяче других. Тенко огляделся. Под потолком комнаты висел проектор, Тога, кажется, говорила что-то о просмотре фильмов. А может, он вычитал подобную информацию в расписании, выданном Осаго какое-то время назад. У стен стояли мягкие кресла и лавочки. На небольших столиках, придвинутых к углам помещения, были расположены кулеры и пластиковые тарелки с печеньем. Шимура взял себе парочку. По плану было перекантоваться в своей комнате пару часов, а затем посетить концерт, устраиваемый в честь дня основания диспансера. Затем подростков отправят на ужин, а сразу после будет организована небольшая дискотека. Изобилие мероприятий заставляло напрягаться, но Тенко держался изо всех сил. Шимура присел на кровать. Поменянное санитарами постельное белье пахло стиральным порошком. На улице темнело. Слишком рано. Тенко прислушался к собственному дыханию. Ему помешал звук, похожий на стук капель воды о гладкую поверхность. Шимура ощутил холод, ползущий по стопам, касающихся пола. Он поднялся, подошел к решетке, перекрывающей стекло окна. Дождя не было. Тенко обернулся, все еще слыша шум. Сделал несколько шагов, добираясь до ванной. Зашел внутрь, закрывая за собой дверь. Кафельный пол был залит черной, вязковатой жидкостью, постоянно увеличивающейся в своем объеме. Шимура пробежался взглядом по комнате. От чего-то необъяснимо испугался, решил, что непременно нужно остановить это. Пробрался к шторе душа, резко отодвинул ее в сторону, упал на колени, больно ударяясь, протянул ладони к сливному отверстию, плотно зажал его. Тенко показалось, что жидкость замерла. Но только на миг. В воздухе стало очень тихо. Шимура широко раскрыл глаза. Он ведь слышал стук. Голова будто бы сама по себе вздернулась вверх. Широкий поток мутной, воняющей отходами жидкости грянул в его лицо. Тенко не успел сжать веки. Комната за секунду наполнилась так, что воздуха совсем не осталось. Тенко засуетился, пытаясь сориентироваться в новой среде, стук сердца стоял в ушах. Рывком Шимура добрался до двери, дернул за ручку. Еще и еще. Ударил кулаком по дереву. Тщетно. В какой-то момент он почувствовал, что в легких не осталось воздуха. Запредельно страшно — умирать не хочется, нет, не сейчас! Тенко дергает дверь еще раз, прилагая последние остатки сил, и расслабляет ладонь. Он проиграл, с каждой секундой на толику ближе к небытию. Шимура широко распахивает глаза в предсмертной агонии, но вдруг обнаруживает, что вокруг него не темнота, а собственная комната, и он не задыхается, а лежит на кровати. Это не прекращается после первого приема таблеток и, кажется, не прекратится никогда. Что изменилось? Пластыри на его шее почти оторваны, Тенко проводит по ним пальцами, чтобы приклеить обратно. В чем была проблема? Шимура пытается понять себя, но лишь одно понимает наверняка — он тут же забывает, что было. Что так сильно напугало нервную систему? Были ли это картинки или ощущения? Когда Тенко успел заснуть? Он отвратительно спал ночью, устал после целого дня общения с людьми, однако не ожидал ничего подобного. По привычке взглянув на экран телефона, чтобы переключиться, Шимура понял, что опаздывает. Во сколько там начиналось мероприятие? Он подскочил с кровати и, все еще под впечатлением от пережитого, метнулся в актовый зал. По вечерам в коридорах всегда горели лампы. Они были плоскими, продолговатыми. Раньше Тенко не замечал этого. Простое совпадение или попытка оградить пациентов от повешения? Одна из двух дверей в актовый зал приоткрыта. Изнутри слышится шум. Шимура входит, стараясь не создавать лишнего шума. Места у сцены уже заняты, поэтому он направляется к задним стульям. Тенко был здесь всего один раз — когда приходил на несостоявшуюся групповую терапию. — Воу, — шепчет Даби, когда Тенко садится на последний свободный ряд прямо позади него, — выглядишь хреново. Шимура закатывает глаза. Неужели. — У тебя все нормально? — Не твое дело, — агрится Шимура, пытаясь разглядеть в толпе Тогу. Может, там найдется место для него? Конечно же, он выглядит непрезентабельно прямо после сна. Тенко даже умыться не успел, не то что прийти в себя. Химико так и не находится. Все ряды стульев, кроме двух последних, заняты. Подростки тихонько разговаривали. Загорелся прожектор над сценой. На край, держа в руке микрофон, вышла девочка лет четырнадцати. Ее темно-русые волосы, прикрывающие лопатки, были закручены на самых концах. Одежда на ней выглядела неброско, но празднично. Заиграла музыка. Девочка запела через пару мгновений. — Джин у Осаго, — не выдержал Даби, — Тога и Игучи сидят впереди. Я чувствую себя виноватым. Тенко хмыкнул. — Джину плохо. Не стоило спорить с ним. Он не такой отходчивый, как я. Мне бы пойти к нему, но я только все испорчу. Но я же должен как-то ему помочь. — У тебя что, синдром спасателя? — неестественно хохотнул Шимура. — Расслабься. В холле было громко, но они сидели слишком близко, так что слышали друг друга. Выступающая девочка начинала второй куплет, улыбаясь. Кажется, она пела что-то о юности и ночах. — Я бы тоже хотел… ну, вот так. Петь на сцене, — сказал Даби, помолчав какое-то время. — Так в чем проблема? — спросил Тенко. — Здесь разве нельзя записаться на мероприятия или что-то в этом роде? Девочка закончила свое выступление и спустилась в зрительный зал. На смену ей пришла группа из семи человек. Шимура сразу понял, что они будут танцевать. — Можно, — ответил Даби, — но я слишком плох для этого. Тенко откинулся на мягкую спинку стула. Музыку можно было бы сделать и потише. — Хм, если ты уверен в этом, значит - так и есть. Не все люди вольны выбирать то, какими им быть. Избрание такого пути характеризует тебя как слабого человека. Но это твое личное дело. У Шимуры никогда не было возможности выбирать, даже в детстве. Единственное его решение — жизнь. Когда Тенко было меньше пяти лет, он мечтал стать полицейским. Но у него не было права выбора. Отец презирал мечты сына, называя их глупым и даже применяя телесные наказания. Может, потому, что видел в детских стремлениях Шимуры дрянные гены своей матери, бросившей семью, а может, мужчину просто раздражали наивность и жизнерадостность ребёнка. — Как это, «избрание такого пути»? — осведомился Даби. — Не могу же я просто начать думать, что я гений музыки, если это, откровенно говоря, не так? Тенко зевает от нехватки воздуха. — Нет, конечно. Но всегда можно изменить себя. Не считаешь, что ты достаточно хорош? Так стань таким, чтобы твое собственное мнение поменялось. Даби запрокинул голову назад. Конечно. Если захотеть, то можно что угодно. Но, смотря с этой стороны, получается, что не существует «слабых» людей. Есть только те, кто недостаточно хочет. Разве это не обесценивает незначительные мечты и желания? Выступающие все менялись и менялись. Даби почувствовал зависть, когда раздались громкие аплодисменты. После каждого участника ведущая говорила пару слов о значимости психдиспансеров, о возможности излечения и начале новой жизни. Фразы долетали до ушей неприлично просто, будто бы стать ментально здоровым человеком так же легко, как досчитать до трех. Шимура скривился. Эта женщина наверняка считает проблемами повышение цен в магазинах и неудовлетворительную учебу своих детей, даже не задумываясь о том, какие трудности приходится преодолевать другим людям. Пока остальные зрители наблюдают за действиями на сцене, Тенко трет глаза сгибом указательных пальцев. Тога и остальные собирались выпить? Что ж, это именно то, что ему необходимо. Даби лениво закинул руку на спинку стула и обернулся. — Может, свалим отсюда? — С чего вдруг? — скептично приподнял бровь Шимура. Он не замечал у Даби признаков асоциальности. — Тога с Игучи выходят, — ответил Даби. Тенко посмотрел на двери. Шуичи придерживал одну из них, пока Химико на цыпочках выбиралась из комнаты. Шимура пожал плечами. Слишком лень. Слишком устал. — Потом. — Ну, как знаешь, — произносит Даби, вставая. Шимура обращает взор к сцене. Очередной выступающий парень зачитывает жизнерадостное стихотворение. Тенко никогда не увлекался поэзией, особенно русской. Но мальчишка, читающий произведение наизусть, наверняка нашел в нем что-то, что заставило его сердце екнуть. Есть ли в мире что-то трогающее душу Шимуры? Не психосоматические проявления, колющей болью отдающиеся в мышце, не кошмары, ускоряющие сердцебиение, не адреналин, переполняющий сердце невыразимой энергией, нет, в другом плане. То, как Осаго повела себя на втором сеансе… Тронуло его. Болезненно сжало грудную клетку, выявляя желание быть спасенным, получить помощь. Тенко вздохнул. Все слишком сложно. Иногда хочется просто пустить жизнь по течению. Только вот это невозможно. Это чревато. На выходе из зала Тога легонько тыкает Шимуру в плечо. — Пойдем, пойдем, — торопит она, убегая вперед. Тенко послушно следует за Химико, ожидая, что девушка приведет его в комнату Даби, но по итогу пунктом назначения оказывается его собственное место обитания. На незанятой кровати расстелено тонкое покрывало, Игучи, Джин и Даби уже стоят над ним, по возможности аккуратно переливая алкоголь из бутылок в упаковки от яблочного сока. — А я говорил, что они еще пригодятся, — хвастается Даби. Тога присоединяется к компании, и каждый из них выглядит запредельно счастливым. В комнате включен свет, но темень, стоящая за окном, дает о себе знать, ухудшая яркость. Игучи говорит о чем-то, еле сдерживая улыбку, и Химико звонко смеется. Даби, потирая затылок, виновато беседует с Джином, но тот, махнув ладонью, забрасывает руку на плечо Даби, и последний, на удивление не шутя ни о чем похабном, с облегчением тянет уголки губ вверх. — А ты не оправдывай свою любовь к коллекционированию хлама, — подначивает его Игучи. А Шимура не понимает. Не понимает, как, разругавшись всего несколько часов назад, Даби и Бубаигавара так хорошо общаются. Будто ничего и не было. Не понимает, как Тога, будучи пограничником, так легко коммуницирует с обществом. Даже получает удовольствие. Не может объяснить, почему все эти люди так рады сегодня вечером, ведь ничего особенного не происходило. — Мог бы и помочь, — шутливо цепляется к нему Даби. Тенко шагает вперед. — Что мне нужно делать? — Хватай вон ту бутылку и выливай водку в сок, который держит Джин. Там примерно 50/50. Шимура откручивает сине-серебристую крышку и максимально аккуратно приставляет ее к картонной упаковке. Бубаигавара чуть наклоняет сок, чтобы было удобней. — Какой ты ответственный… — произносит Даби, — это же всего лишь водка. Прольешь пару капель — ничего страшного. Расслабиться. Ему нужно расслабиться, как он и советовал Даби во время концерта. Тенко глубоко вдыхает и медленно выдыхает. Не так-то уж это и просто. — Тенко-о? Прием! Я говорю, мы не решили вопрос со связью. Я рассылаю СМСки, если происходит что-нибудь прикольное. Например, групповые собрания отменяются. И Осаго просила скинуть твой мобильный. Шимура трясет головой, возвращаясь в мир. — Все равно завтра меня отключат. Деньги на счету закончились. — Ой, — ойкает Тога, — сказал бы раньше. Даби положил бы. Тенко хмурится. При чем тут он? — Да, если что-нибудь нужно, обращайся, — поддерживает Даби, — я буду рад помочь. Шимура пристально смотрит на него. Никто не хочет помогать малознакомым людям. Не каждый готов оказать помощь своим близким, что уж говорить об остальном. Просто это ненормально. Делать что-то в ущерб себе, даже тратить деньги на кого-то другого. Но если и так, почему бы не воспользоваться ситуацией? Обратить все в свою выгоду.