Последняя воля павших небес

***

Природа Инадзумы имела сильное сходство с Ли Юэ. Здесь встречались такие же безграничные просторы и величественные горы, возвышающиеся на сотни метров, словно стражи этой земли. Только трава была зеленее и выше, а над головой тёмные тучи скрывали ясное небо и солнце. Мои ноги вели меня по извилистым тропам и пустым просёлочным дорогам, проникающим глубже в сердце этой загадочной страны. Единственным ярким моментом в этом сером путешествии был свежий воздух, пропитанный ароматами распустившихся цветов, зелени дальних лесов и обычной сырой травы. На пути нам не встречалось городов и даже небольших поселений у дороги. Толком ничего не было, кроме пустых равнин и высоких холмов со скалами. Встречались пару раз поля риса, заброшенные и покрытые мутной грязной водой, в которой плавал всякий мусор. Они являлись символом плодородия и усердной работы местных жителей, но после внутренней смуты и указов Сёгуна, многие хозяйства потеряли своих работников и даже хозяев. По словам сестёр, содержать отдалённые поля никто не собирался и почти весь рис забрала себе столица, а оставшееся стало умирать или разорялось людьми из ближайших деревень, по которым со слов внутренний кризис ударил сильно. Наблюдая за брошенными полями, я не заметил, как мои ноги привели меня к небольшой горной речке с аккуратным деревянным мостиком, где вода шумела и билась о каменные пороги. Её звук как ни странно наполнял меня спокойствием и внутренним равновесием. Переходя через мост, я внимательно рассматривал водяной поток, текущий откуда-то далеко с гор. Вода была прозрачна и чиста, словно зеркало, отражающее красоту окружающего мира. Удаляясь от морского берега и высоких гор, я больше не видел бескрайние просторы океана, который тянулся до горизонта. Это радовало. После всех событий вид моря вызывал во мне некоторое отвращение и даже недовольство. Не хотелось видеть и слышать его шум. И чем дальше мы уходили вглубь острова, тем легче мне становилось на душе. Но ничто не вечно, и наше путешествие подходило к своему завершению. На закате мы свернули с широкой дороги и вошли по тропинке в уединенную деревушку, где жили Изуми и Томоко. Расположенная на живописном высоком пригорке, она ласкала глаза своей нежной простотой. Первое, что поражало при входе в деревню, была её тишина. Никаких посторонних звуков, только шум ветра. Та самая высокая гора с постройками на вершине красиво возвышаясь на фоне. Широкая дорога разрезала поселение на две части, где было всего около десятка невысоких деревянных домиков. Они скромно расположились по обе стороны, притягивая взгляд к своей идеальной гармонии с окружающей природой. Дома в деревне были устроены в традиционном инадзумском стиле, который завораживал своей элегантной простотой. Низкие деревянные постройки из тёмного дерева с крышами из тёмно-зелёной черепицы сливались с окружающей природой, вписываясь в её естественную красоту. Прогуливаясь по деревне, я также заметил старую статую лисы у дороги, окруженной несколькими цветущими деревьями, который как оказалось назывались «сакуры». Это священное место удивительным образом сливалось с природным ландшафтом, наполняя его особой магией и едва видимой энергией. Местные жители, видимо, предпочитали уединение, поэтому нам практически не попадались на пути. Только в открытом дворике одного из домов мы заметили двух старушек, держащих в руках длинные тяпки. Внешне они почти не отличались от стариков Мондштадта или Ли Юэ, за исключением более простой одежды, приспособленной для работы в земле. На нашу компанию они не обратили никакого внимания, о чём-то оживлённо споря и указывая руками на аккуратные грядки под своими ногами. — Тихо у вас тут, — заметил я, идя между девушками и внимательно осматриваясь по сторонам. — Сейчас в деревне живут одни старики, — немного понуро ответила Томоко. — Раньше тут было всё по-другому. Много детей и молодых семей… — Да, — подтвердила Изуми. — А на сегодняшний день большая часть домов лишена владельца, у другой части жилищ хозяевами числятся какие-то неизвестные люди из столицы, которые непонятно как получили документы на эти дома, а в оставшихся живут люди уже пожилого возраста. Они из последних сил поддерживают свои хозяйства, чтобы просто не умереть от голода. — А что стало причиной такого... увядания? — заинтересованно спросил я. — Множество причин было… — Томоко задумчиво ответила — Но главной причиной стал перенос тренировочного лагеря самураев из комиссии Тэнрё ближе к острову Рито, — продолжила Изуми. — Расположение лагеря позволяло местным жителям жить в достатке, благодаря защите и поддержке, которую они получали от самураев. У людей из лагеря всегда было полно денег, и они даже помогали в бытовых вопросах... — Мой отец там имел много знакомых, — Томоко с грустью добавила. — Рядом со своими бывшими сослуживцами он был по-настоящему счастлив и полон энергии... Изуми с печалью взглянула вниз и прошептала: — Да, было время... — прошептала Изуми и с печалью опустила взгляд. Продолжая разговор, мы незаметно преодолели несколько десятков метров и подошли к большому дому, выделяющемуся среди остальных своими размерами. Он был шире соседних домов почти в два раза и имел высокий забор из толстых тёмных досок с резными узорами на концах. Такого не было ни у одного другого дома. Ограждение выглядело солидно и богато, хотя не было полностью закончено. Лицевая сторона с дверью была готова, но сбоку стоял старый деревянный забор из неровных палок и брусков, сколоченных кое-как. Однако, было ясно, что этот дом принадлежал не простому селянину. Желание бандитов отнять его и заселиться стало вполне понятным. Внешне дом выглядел хорошо. Мы прошли через дверь забора и направились прямо к дому. Толстая дверь на петлях была надёжно закрыта несколькими замками, с которыми Изуми возилась около минуты. Убранство дома оказалось скромным и простым. Внутри было довольно необычное строение: прямой широкий коридор протягивался от входа до противоположной стены, где находилась такая же дверь, как на входе. По бокам расположились комнаты со странными бумажными стенами в деревянном каркасе, которые хорошо пропускали и рассеивали свет. Некоторые комнаты были открыты, а другие закрыты необычными дверями, похожими на деревянные рамы, которые терялись на фоне таких же стен. Никто не снимал обувь, и мы, закрыв входную дверь, продолжили двигаться по коридору. Ступая по нему, я заметил, что дом был полностью построен из натуральных и качественных материалов. Приятный запах древесины проникал по всему коридору и даже создавал лёгкое ощущение опьянения. Стены были неокрашенными и имели натуральный цвет, сохраняя атмосферу природы внутри помещения. В открытых комнатах я не увидел практически ничего, они были абсолютно пусты, за исключением нескольких незначительных предметов интерьера, таких как низкий столик, пара подушек с матрасами и тонкий ковер на полу. Всё это создавало впечатление запустения и отчаяния, отражая душевное состояние хозяев дома. Изуми провела меня через весь коридор до последней комнаты справа. Отодвинув бумажную дверь в сторону, она вошла внутрь и сразу бросилась к своему отцу. Изнеможенный мужчина с густыми седыми волосами лежал на простой кровати, которая выглядела несколько чужеродно в этой комнате, под большим одеялом. Он беспрерывно смотрел куда-то в потолок, шевелил губами и время от времени дёргался, словно разговаривая с невидимым собеседником. Я почти не видел его духовной составляющей, что раньше не встречалось в моей практике. — Отец! — взволнованно произнесла Изуми, падая на колени рядом с кроватью. — Папа... — промолвила Томоко, опуская глаза в пол, стоя в коридоре позади меня. Сначала я молча осмотрел комнату, с интересом подойдя к низкому столику в её центре. Там стоял дорогой на вид чайный набор и множество баночек и бумажных пакетов с неизвестными травами. Внимательно рассмотрев всё на столе, я не обнаружил ничего знакомого. Запахи были совершенно новыми для меня, а баночки не имели никаких наклеек. В одном из углов комнаты стояло несколько сложенных друг на друге стульев с лежащими рядом подушками. Я молча взял один из стульев и неспешно подошёл к кровати мужчины, не обращая внимания на переживания сестер. Я старался быть сосредоточенным сугубо на больном человеке, не отвлекаясь на внешние факторы. За время моей практики как целителя и особенно фельдшера, я перестал так сильно волноваться чужими чувствами, как раньше. По факту я был всего лишь посторонним человеком, который мог помочь. Ничего более. Я должен был подходить к этому с холодной головой. Поставив стул рядом с кроватью, я внимательно рассмотрел лицо больного. Оно было измученным и похудевшим, что привело к появлению множества морщин, но... — Хм… — тихо хмыкнул я, мельком взглянув на сестёр. Две старушки с тяпками, Изуми, Томоко и сам Нобу Окада выглядели практически как типичные жители Мондштадта или Ли Юэ. Несмотря на совсем другие имена, географическое расположение и культуру, все встреченные мною люди тут выглядели как чистокровные европейцы, даже в старости. Черты лица, цвет кожи, разрез глаз... Это было очень странно, и вопрос сам по себе вырвался у меня наружу. — Изуми, скажи, вы родом из Инадзумы? — прямо спросил я, стоя за стулом и держась за его спинку двумя руками. — Что?.. К чему этот вопрос? — шмыгнув носом, ответила она, подняв взгляд на меня. — Просто ответь. — Да, конечно, мы коренные жители… — И у нас нет родственников в других странах, — тихо произнесла Томоко, выглядывая из коридора в дверной проём. — Понятно, — выдохнул я, садясь на скрипучий стул. Закрыв глаза для лучшей концентрации, я принялся изучать аномальное поведение жизненной энергии в теле мужчины. И чем дольше я вникал в суть проблемы, тем больше удивлялся. Обычные люди имели в себе жизненную энергию, которая просто заполняла все их тело, словно одна большая лампочка, наполненная плотным газом. Человек не мог управлять ею, поскольку не обладал такой способностью, и её, как правило, хватало только для обычной жизни. Однако обычные люди могут спокойно взаимодействовать с некоторыми магическими артефактами, например, с печатями, которые хранили мою энергию. Владелец глаза бога выделялся в этом отношении. Маг в моих глазах был чем-то похож на меня, имея полноценную духовную систему, которая отчасти копировала нервную систему. Человек, получивший этот артефакт, представлял собой уже не лампочку, а туго сплетенные веревки, по которым протекала жизненная или элементальная энергия. Но если у меня источник сил находился где-то в районе груди, будучи частью меня, то у магов источником являлся именно глаз бога. То есть «стекляшка» полностью изменяла здорового человека, встраиваясь в его духовную составляющую и делая его жизнь невозможной без этого камня. Глаз как будто «ужимал» жизненную энергию, формирую тонкие «каналы», которые позволяли взаимодействовать с любыми типами энергии на тонком уровне, что недостижимо для простых людей. И, скорее всего, общее время владения и частота использования силы глаза бога играют немаловажную роль. — Как часто он пользовался силой глаза бога? — тихо спросил я, не отрывая глаз, чтобы не потерять картину происходящего. — Ну… Почти каждый день, наверное? — В молодости он часто колдовал для развлечения, на работе, разумеется, постоянно приходилось пользоваться магией, а в последние годы папа использовал силу глаза, чтобы справиться с болью от старой раны, — вновь Томоко дала развернутый ответ. — Это видно… Лиза однажды рассказывала мне о своих тренировках с глазом бога… Теперь я понимал, что весь прогресс в овладении магией не зависит от упорных тренировок, а скорее от влияния глаза бога и того, насколько сильно и быстро он изменит духовное состояние нового мага. Я видел в теле мужчины перед собой едва видимые духовные каналы, которые местами истончились или даже оборвались. Жизненная энергия в нём как будто бы пыталась вновь наполнить тело силой, как делала это когда-то в молодости, но любые вспышки в груди тут же гасли, а полученные крошечные порции энергии просто разлетались по телу, не оказывая почти никакого эффекта. Это было крайне необычное зрелище. Я сомневаюсь, что даже Чан Шэн или Бай Чжу когда-либо видели нечто подобное. Увидев достаточно, я откинул верхнюю часть одеяла и положил обе руки на грудную клетку отца Изуми и Томоко. Медленно и тщательно контролируя процесс, я передавал свою энергию Нобу. Я не боялся причинить ему вред, но хотел увидеть процесс изменений в его теле максимально детально. Первые минуты ничего не происходило на вид. Однако моя жизненная энергия аккуратно заполняла пустые каналы пациента, которые немного расширились и начали светиться, почти как у обычного здорового мага. Там, где каналы были оборваны, мой дар создавал новые и продолжал движение, пока не заполнил всё тело Нобу Окада. Сам мужчина расслабленно спал, внешне возвращаясь к жизни и освобождаясь от когтей старости. — Получается? — спросила Изуми, сидя на полу и сильно волнуясь. — Да, не мешайте… Но я не собирался останавливаться на этом. Я невольно стал для Нобу новым источником энергии, заменив собой глаз бога и восполнив его силы, но рано или поздно вся эта энергия может вновь иссякнуть. И откуда брать новую? Поэтому я решил попробовать «завести» его собственный источник духовной силы. Его тело, по-видимому, ещё помнило, как это было и как должно работать, но у него просто не хватало собственных сил. И я, собирая свою концентрированную жизненную энергию в ладонях, имитировал дефибриллятор и пытался запустить духовное сердце. Однако мне никак не удавалось совершить задуманное, что неудивительно. Я только на короткое время мог пробудить духовный свет в теле этого мужчины, как у простых людей, но эффект быстро исчезал. Складывалось впечатление, что его тело уже просто не способно генерировать духовную энергию, и мелькающие искры были всего лишь отголосками прошлого. Мой дар не мог исправить это, несмотря на все мои усилия. — Скажите, есть ли люди, которые потеряли связь с глазами бога, но не пострадали от этого? — уставши спросил я, отойдя от кровати пациента и задумчиво шагая по комнате. Сестры сидели за низким столиком, попивая чай. — Да, и таких немало. С проблемами не сталкиваются те, кто молод или получил глаз бога совсем недавно, — ответила Изуми, поглядывая на своего отца в кровати. — Люди в возрасте переносят это гораздо хуже, но именно таких как отец немного. — Уникальный случай? — уточнил я, прогуливаясь по комнате и упорядочивая свои мысли. — Да… — И никто ничего сделать не может, и возвращать глаз бога тоже! — с горечью в голосе и слезами на глазах воскликнула Изуми, внезапно ударив рукой по столу. — Лучше бы вообще этих глаз не было! С этим утверждением сложно не согласиться. Не будь у Нобу этого магического артефакта, не страдал бы сейчас от такой страшной проблемы. — Изуми... — Томоко подошла к сестре, крепко обняла её и обратилась ко мне. — Александр, скажите, что с нашим отцом? Я вижу, что ему стало лучше, чего не мог добиться ни один из целителей до вас, но вы выглядите очень задумчивым и хмурым. Что-то не так? — Я не могу точно сказать... — начал я, собирая мысли воедино. — Говорите, как есть. — В общем, это такой первый случай в моей практике, и я до сих пор в шоке от того, что увидел, — продолжил я, собравшись с мыслями. — За время использования глаза бога энергетическая структура вашего отца сильно изменилась... Если раньше его тело самостоятельно вырабатывало духовную энергию, необходимую для жизни, теперь оно не в состоянии этого делать. За этот аспект отвечал глаз бога. По этой причине Нобу Окада стал стремительно стареть и лишаться рассудка, так как оставшаяся жизненная энергия в его теле быстро исчезает, а новой энергии просто неоткуда взяться, — я высказал свои предположения, продолжая ходить по комнате. — Я сейчас поделился с ним своей энергией, обладая нужными силами и знаниями в этой области, и скоро он должен восстановиться после сна... — Но это значит, что эта энергия иссякнет со временем? — мрачно произнесла Изуми, рукавом вытирая слезы. — Каждое движение тела связано с жизненной энергией и расходует её, верно, — кивнул я, остановившись у кровати Нобу. — Я не знаю, насколько вашему отцу хватит моей силы, но не думаю, что больше чем на несколько месяцев… Это полумера. — Вернуть глаз бога у нас не получится, и мы не можем удержать вас здесь против вашей воли... Что же делать в такой ситуации? — Томоко посмотрела на меня с мольбой в глазах. — Есть ещё один вариант, — сказал я, садясь за столик рядом с девушками. — Какой? — спросили они одновременно. Я полез в карман и вытащил несколько использованных печатей Бай Чжу. — Скажите, есть ли у вас в стране мастера по печатям?..