Забывай

      Вой сирены разнёсся по глейду. Макс вытянулся в полный рост, ошарашенно оглядываясь и ища источник звука.       — Успокойся, это ящик.       Без лишних эмоций Галли вбивал небольшие дощечки между грядок. Макс ещё с минуту смотрел в сторону ящика. К нему действительно неспеша шел народ. Он разочарованно выдохнул и вернулся к своему делу. За то время, что он продел в глейде всё устаканилось. Многие вещи стали обыденными и уже не вызывали удивления. Многие, но не все. Вой сирены Макс услышал впервые. Три раза ящик привозил некоторые припасы, вещи и материалы, но сирены не было.       За это время новичок успел попробовать себя у всех кураторов. У Фрайпана на кухне сразу не ладилось. Билли предлагал Макса на роль таскуна, но из-за вспыльчивого характера мальчишки он сразу получил отказ. В медицине он был и вовсе плох. Зато своё место он нашел на плантации, и теперь с завтрака до ужина помогает Зарту.       — Ты говорил, что должны привести еще доски.       Макс редко когда разговаривал во время работы. Он любил слушать. Днем: слушал глейд. Запоминал голоса, имена, новые слова. А ночью — он слушал лабиринт. Да, он все-таки допытался, что находится за стенами. Огромный лабиринт распростерся на мили вокруг глейда. Билли объяснил, что чайникам рассказывают не все для их же блага и это условное правило, так что заслуги за получение этой информации Макс не чувствовал. Зато стало спокойнее от осознания, что грохот и скрежет издает лабиринт, меняясь, а не те твари, которых несколько недель назад показывал Ньют.       — Должны, да. Но в этот раз они на берлогу не пойдут.       — Что? Неужели кто-то понял, что от еще большего шанков дышать точно будет нечем?       — Ага, особенно после того как Фрайпану попадет в руки капуста.       Мальчишки сохраняли серьезные выражения лиц пару минут. Макс замер с мелкими ростками сорняков в руках, а Галли завис, пересчитывая гвозди. Секунда и плантация залилась надрывистым противным смехом. Зарт, подрезающий ветки абрикосового дерева, закатил глаза и продолжил свое дело.       — А говорят, что притягиваются противоположности.       К ним подошел Ньют. Галли по прежнему сохранял улыбку и был готов поделиться мыслями с бегуном, но заметив внезапно похмуревшее лицо Макс, смолчал. Ньют молча осмотрел обоих. Он выдержал паузу и обратился к Галли.       — Стамесы уже перетаскали вашу часть, разбирать будешь завтра. Вечером собрание как обычно, не опаздывай, — куратор кивнул, приняв серьезный вид. Макс отстраненно наблюдал. Все таки он не относился ни к кураторам, ни к стамесам. Напоследок перед уходом Ньют бросил через плечо короткую фразу Макс. — Чайник на тебе.       Макс дернулся. Он забыл, что раз в месяц ящик привозит новенького как новый припас. Явно такого как и он недавно. Напуганного мальчишку без памяти.       — Я и не заметил, как пролетел месяц.       — Работа единственное лекарство, которое не дает свихнуться, — Галли похлопал по плечу шанка и указал на ящик. — Думаю, он еще там. Только много не говори, а то работа ему может не помочь.       Макс посмотрел на Зарта. Тот жестом отправил его подальше, лишь бы не отвлекли его самого.       Вечером все собрались у большого костра. Кураторов еще не было. Желание послушать их разговор или увидеть хоть глазом, как проходит собрание, передергивало Макс. На время он забывал о чайнике, осыпавшем его вопросами. Закрылись врата. Лабиринт пришел в движение. А новичок вздрагивал от каждого его звука.       — Что там? — в сотый раз спрашивал чайник.       — Узнаешь в следующих сумерках, — уже с раздражением отвечал Макс.       Ему не нравилось, что сегодня шумно. Разговоры других шанков заглушали то, что ему было нужно. Конечно, кажется невозможным представить что-то что собой может перекрыть грохот движения футовых стен. Но не сам звук был важен.       — Как поживает наш чайник?       К ним подошел Ньют и сел между, заставив немного оживиться. Сейчас Макс заметтил, что чайник и Ньют примерно одного возраста. Раздражение, из-за назойливости парня, который старше его, только прибавилось. Мальчишка облегченно выдохнул и решил отчитаться, чтобы от него скорее отстали.       — Осыпал множеством одинаковых вопросов.       — Раз мозг еще способен выдавать множество вопросов, значит не все потеряно, — Ньют улыбнулся и дружественно похлопал по плечу новичка.       — Он мне почти ничего полезного не сказал! — снова начал ту же песню чайник. Макс даже не запомнил его имя.       — Неужели? Почему же так вышло?       Ньют перевел взгляд на Макс. Глядя с прищуром, он ухмылялся, в ожидании очередной колкости. В первый день, у Макс и Билли никто такого не спрашивал. То ли это еще одно нововведение, по типу этого праздника, то ли заместитель вожака просто решил поиздеваться.       — Я думал все старшие ничего стоящего не говорят. Я сказал ни больше, ни меньше, чем говорили мне.       — Да что ты? — насмешливый тон заставил Макс нахмуриться, и Ньют это заметил. — Что же еще делают старшие для чайников, кроме малонужных ответов?       Макс задумался, вспоминая все что было за последний месяц. В голове всплывало множество моментов, оттеняющие искры злости в карих глазах прошлого чайника. Они играли в гляделки с минуту. Сверля друг друга взглядом, они не заметили, как к ним подошло еще пару парней, а новичок отошел, чувствую накал. Макс искал самый нужный момент для примера, а Ньют просто продолжал смотреть ему в глаза. И в момент, когда последний изогнул бровь в немом вопросе, ответ уже нашелся.       Макс молча плюнул в лицо Ньюта. Тот сморщился и застыл от неожиданности. Шанки вокруг притихли. Повисло гробовое молчание. Казалось, что даже лабиринт остановился. Ньют стер слюну рукавом и гневно уставился на Макс. Младший тут же подскочил и отошел подальше. Блондин не заставил себя ждать. Шанки уже окружили их и требовали праздничных зрелищ.       — Посидите пока здесь.       Минхо затолкал зачинщиков драки в кутузку и запер дверь. Ньют кинул пару ругательств в сторону бегуна и пнул тяжелую дверь. Макс потирал плечо, на которое медаки только наложили пару повязок.       — Оставлять нас тут вдвоем не лучшая идея.       — Без тебя знаю, — огрызнулся бегун и с размаху сел на холодный бетонный пол.       Макс тоже предпочел сесть и спрятал колени в широкой толстовке. Все тело болело. Кажется будто за всю жизнь он так еще не напрягался. Сидеть в одной кутузке с Ньютом ему не очень хотелось. Он был готов просидеть хоть месяц один, но только не ночь с ним. Плечо ныло при одном упоминании. Ньют сидел у стены напротив и так же сверлил взглядом сокамерника.       Макс не сожалел. Он лишь сделал то, что хотел очень давно. В углу мыслей Ньют признавал, что перегнул палку. Тихая совесть била по ушам, говоря, что он повел себя как мелкий мальчишка, впервые почувствовав превосходство. Мысли друг друга будто передавались через глаза. Мышцы на лицах иногда сокращались, выдавая некоторые эмоции. Безмолвная перебранка длилась около часа.       — Притягиваются вовсе не противоположности.       Ньют вскинул бровь. Внезапное начало устного разговора сильно удивило его. Он предполагал, что не услышит и слова за эту ночь. Лицо Макс смягчилось. Мелкие складки на лице расправились. Он опустил глаза.       — Люди сталкиваются только с подобными себе. Всем кажется, что они противоположны.       — Хочешь сказать, что мы похожи? Или сегодня было не столкновение?       — Просто нам не нравится в других то, что мы прячем в себе. Это создает конфликты.       — Что же тебе во мне не устроило?       Макс замолчал и задумался. Ньют старался брать всё от этого разговора, чтобы подобного не повторялось. Или хотя бы контролировать раздражение при виде этого шкета перед собой. Макс пару раз поднимал глаза на старшего и вновь опускал. Бегун и сам задумался, чем же его так раздражает этот малец.       Ему очень хотелось прервать Макс в самом начале. Съязвить о том, что малец строит из себя философа, но смог сдержаться. При первой встрече чайник просто колко отшутился. Будто сам прожил тут год. Посмел проигнорировать указ старшего. Весь месяц только и делал, что язвил. Даже причиной драки было простое…       — Зазнайство.       Ньют нахмурил брови. Ему не понравилось, что они пришли к единому ответу.       — Первые дни ты постоянно насмехался надо мной, потому что я чайник. Это жутко бесило. Еще вскидываешь нос за то, что ты бегун. Бегуны лучшие из лучших, — Макс передразнил Билли, который ему рассказывал о профессиях глейда.       — То есть две зазнайки встретились и конкурент не устроил? Ну и плюк же ты сейчас сморозил.       Бегун расслабился и потянулся. Он принял для себя выводы и решил не заморачиваться сильно. Утром его ждет очередная невеселая пробежка по лабиринту. Макс вздохнул и накинул капюшон. Ньют заметил, что мальчишка собрался спать почти свернувшись в калачик.       — У тебя всё нормально?       — Просто мерзлячий.       — Да, я заметил, что ты единственный в берлоге, кто пользуется одеялом. Да еще и с головой.       — Осуждаешь?       Ньют закатил глаза. В его обязанностях наблюдать за чайниками. Пусть за них ответственность несут их предшественники, он с Алби несёт ответственность за всех. А подозрения из-за внимательности терпеть желания нет. Он устроился поудобнее у стены и закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.       — Просто лучше задохнуться в собственном запахе, чем послекапустном.       Ньют прыснул смехом. В последние дни некоторые шанки действительно ночевали на поляне.       — Как первое дежурство, Билли?       К таскуну подошёл Минхо. Общение в небрежной форме было его отличительной чертой.       — Отлично. Разве что хочется спать.       — А ты думал все так легко? — азиат усмехнулся. — А с этими что?       Он кивнул в сторону кутузки и, не дожидаясь Билли, пошел к ней.       — Без происшествий. Молчали, будто за слово нужно плюк глотать, — куратор бегунов посмотрел на него ошарашенным взглядом, — Я тоже подумал, что они поубивали друг друга. Когда я проверял, они спали.       — А я говорил Алби: посади их в кутузку и сразу заткнутся, — Минхо открыл дверь и впустил в маленькое помещение свет.       По левую сторону от двери, свернувшись калачиком, спал Макс, устроив голову на бедрах дремавшего Ньюта.       Пару минут мальчишки простояли молча. Билли потирал глаза, думая, что у него галлюцинации из-за недостатка сна. Минхо прибывал в прострации.