Стереть или обнулить

Кэйа никогда не думал, что домашний арест может быть насколько скучным и утомительным. Особенно по прошествию нескольких дней. Не то чтобы ему разрешали в принципе выходить из дома — нет, но замок был внушительных размеров, из-за чего найти занятие было не трудно, в отличии от просторной, но все же комнаты. Да и ещё, как на зло — принц отнёс все книги обратно в библиотеку. Его досуг был вынужден свестись к бесцельному любованию в окно. Слышать голоса горничных и других работников замка за дверью было практически невыносимо, а когда и в дверь постучали, Кэйа вовсе решил не открывать, но ровно до того момента, пока не послышался знакомый голос, который, почему-то, весь день хотелось услышать. Кэйа подскочил к двери, открыв ее увидел перед собой Дайнслейфа, держащего в руке аккуратно сложённую стопку книг. — Добрый вечер, ваше высо- — Ты где был все это время, я тут чуть со скуки не покинул этот бренный мир! — по театральному расстроился Кэйа, схватив рыцаря за рукав и потянув того в комнату. Пожалуй, заставлять Дайнслейфа терять голову стало любимым занятием Кэйи, в котором он преуспел с отличием. Быть в покоях принца волнительно и странно, потому что по хорошему, находится там можно было только личным горничным, а не личным рыцарям, но Кэйю такие мелочи не волнуют. Присутствие Дайслейфа заставляет чувствовать безопасность и уют. От него исходит тепло, несмотря на отстранённый и холодный вид, тепло, которого порой так не хватает одинокому ребёнку. Прочитать настоящие эмоции и нотки в его голосе не было для принца проблемой. Комната принца была очень величественной. Отец Дайнслейфа хоть и был приближённым к Королю человеком, но его сын даже близко не жил в столь богатых покоях, особенно когда Дайнслейф поступил в рыцарское училище, где комнаты оказывались в лучшем случае чуть больше размера кладовки. Окна, отделанные изящными узорами, наполовину завешанные тяжелым занавесом, минималистичные фрески на потолках, создающие впечатление свечения, из-за инкрустации маленьких кристалликов, отражающих свет, совсем как звёзды, роскошные картины, нарисованные самыми именитыми художниками Каэнрии. И самое удивительное — никакой дышащей тьмы, даже бездна избегает наследника. — Зачем зашёл? — тепло улыбнулся Кэйа, жестом пригласив рыцаря сесть рядом. — Я решил, что вы бы могли быть заинтересованны этими книгами. — смущенно отвёл взгляд рыцарь. — Ты как всегда вовремя. — приняв стопку предложенных книг, уселся поудобнее принц. Глаза Кэйи моментально загорелись из-за невиданной раньше, для принца скорее запретной, литературы. Тот принялся рассматривать обложки и названия немного пыльных, но до ужаса аккуратных книг, что очень хорошо соответствовало личности самого Дайнслейфа, пока не наткнулся на совершенно незнакомую ему письменность. — Это что за язык? — принц заинтересованно посмотрел на сидящего рядом Дайнслейфа. — Тейватский, мой принц. — А ты и такое знаешь?! — ещё более заинтересованно, — Откуда? — Мой отец привозил мне несколько чужестранных книг. Кэйа принялся старательно перелистывать страницы книги, будто в надежде на то, что поймёт хоть слово, если всмотрится в каждую букву достаточно внимательно. — А меня научишь этому «тейватскому»? — , задумавшись, — Пожалуйста? — Если вы того желаете, ваше высочество. — Дайнслейф когда нибудь научится противостоять этому взгляду и сможет отказать принцу. Но явно не сегодня. — Мне абсолютно точно нельзя его учить! — хитро улыбнулся Кэйа, — Ты же это понимаешь? Противостоять обаянию Кэйи сложно, да и желания нет. Дайнслейфу нравится видеть искреннюю улыбку Кэйи, ради которой можно и, как кажется рыцарю, нужно нарушить пару-тройку запретов. А может и не пару, и не тройку. Хоть это пробуждает невиданные раньше черты его характера, особенно, желание заботится о ком-то и защищать до последнего. — Да, ваше высочество. — твёрдо подтвердив своё решение. — Дайн, ты такой удивительный. — всмотревшись в незнакомую письменность, — И умный, мне ещё расти и расти. — Вы ещё более удивительны, мой принц. — искренне высказал рыцарь.