Игры на смерть

      Первое, что Эвелин сделала, переступив порог квартиры — схватила чистый лист бумаги и быстрыми штрихами нарисовала очертания безголового ангела и по свежим воспоминаниям повторила название банды сверху. Второе — выпила обезболивающее. Третье — набрала номер мамы.       — Алло, — из трубки послышался мягкий дружелюбный голос.       — Привет, — радостно ответила Эвелин, осторожно стягивая одежду. — Знаю, что обещала позвонить к пяти, но я оставалась на дополнительные по японскому. Трудновато все-таки привыкать к совершенно другой обстановке. Как там папа?       Сердце больно сжалось от наглого вранья. Но так будет лучше. Боль в животе пройдет, а родители наверняка будут переживать весь оставшийся год, пока она не вернется в родные стены.       — Совсем не бережет себя, — жаловалась мама, стуча посудой. — Берет дополнительную работу на дом. Иногда даже есть забывает, но от моей-то еды трудно отказаться, если прямо перед ним поставить тарелку!       Эвелин улыбнулась. У нее в семье всегда были теплые отношения.       — Скучаю по твоим стейкам.       — Скучаешь по стейкам? Вот как! Почему бы не сказать: скучаю по тебе, мам? — из телефона послышался хлопок в ладоши. — А мне тогда просто ужасно не хватает твоей выпечки. Уверена, что ты одними панкейками украдешь сердце любого парня.       — Ма-ам, — мучительно протянула Эвелин, догадываясь в какую сторону сейчас свернет их разговор.       — Я твоего отца встретила еще в шестнадцать, а ты в свои восемнадцать встречалась только с каким-то Сашей из «Дурака-онлайн»… — на какое-то время женщина замолчала. — Но все же лучше ни с кем, чем с кем попало!       — Хорошо-хорошо.       — Обязательно расскажи, если у тебя кто-то появится, и отправь его фотку! Дай маме полюбоваться красивыми мальчиками в свой расцвет сил, — воодушевленно щебетала она. — Ладно, удачи тебе. Звони в любое время и не забывай предохраняться!       — Пока, мам. Целую, — смущенно пробормотала дочка в трубку.       Мама отключилась, а Эвелин еще долго лежала на кровати с легкой улыбкой на лице. Родители поддерживали ее, когда она попросила перевестись в другую школу, упала с байка, разбив колени в кровь, первый раз жутко напилась, еле дойдя до квартиры, и даже когда ей просто захотелось поплакать из-за бисквита, который получился слишком твердый, чтобы использовать для приготовления торта. Мама знала большинство секретов дочери, но один самый важный все-таки от нее ускользнул.       Эвелин хорошо училась, но не была одной из тех, кому достаточно послушать материал. Ей приходилось зубрить. Она часами сидела за учебой, чтобы написать контрольные на высокий бал, а однажды проснувшись среди ночи вдруг поняла, что стала одиночкой. На следующий день Эвелин будто впервые вошла в класс.       — Смотрите, заучка пришла, — она слышала шепот одноклассников, теребя рукава карамельного свитера, и вся поникла, когда на английском им дали внеплановую самостоятельную.       — Заучка все зубрит, так что наверняка напишет на отлично, — бормотали девочки с задней парты, но языки будь то иностранный или свой родной не давались Эвелин легко.       Она получила нормальную оценку по среднестатистическим меркам, но низкую лично для себя. Тогда Эвелин сделала вывод, что ее сильная сторона — точные науки, и попросила перевестись в школу с математическим уклоном. В душе она тайно надеялась, что найдется место, где никто не будет тыкать в нее пальцем за стремление к знаниям.       В другом учебном заведении умных детей, действительно, оказалось намного больше и класс радостно принял новенькую. Но если с одной стороны все стало хорошо, то с другой семья столкнулась с финансовыми трудностями. Она видела как трудно отцу работать на нескольких работах и маме, которая страдала от того, что ничем не могла помочь, не получив нужного образования. Это подтолкнуло Эвелин учиться упорнее, а затем Джастин принес в школу карты.       Тогда все началось.       Она попробовала сыграть один раз, второй, третий, четвертый, пятый, шестой… Эвелин выиграла лишь у нескольких, полагаясь на удачу. Потом девочка начала запоминать карты. В мыслях мелькали масти, изображения, числа и она запомнила все двадцать четыре карты из отбоя. Эвелин положилась на свою память и походила. Так она начала историю непобедимой и на следующий день выиграла пять долларов у старшеклассника.       — Постарайся никогда не увлекаться азартными играми, — однажды сказала ей мама за готовкой рыбного супа. — Они никогда не заканчиваются хорошо.       Знала бы женщина, что дочь уже поставила себе цель стать лучшей в картах, уделила бы этой теме больше времени. Но даже родители иногда любили сыграть в дурака.

***

      Эвелин не помнила как уснула. Поэтому не закрыла с вечера окно и сейчас сквозняк в квартире пробирал до дрожи. Она потерла плечи и медленно подошла к большому зеркалу в гостиной. Два синяка на животе и пять на ногах. Могло быть и хуже. По крайней мере, у нее ничего не болит.       Рисунок с логотипом «Вальхаллы» Эвелин прикрепила разноцветными магнитами на холодильник. Что она сделала такого, что этой банде поручили ее избиение? Кто они вообще? Девушка задумчиво потерла переносицу. В подобной ситуации стоило бы помалкивать и не высовываться, но больше самого чувства страха она боялась снова оказаться той маленькой школьницей, которую дразнят заучкой, проснуться и понять, что все прожитые годы потратила зря, ощутить скуку и отвращение к собственной жизни.       Эвелин почти перестала отрицать тот факт, что ищет признания, но упорно сопротивлялась открытию, что ей не хватает адреналина. Еще больше скрывала свою тягу к опасностям и именно карты помогали приглушить все ее мысли, которые иногда сворачивали на темную дорогу.       Девушка решила пойти в библиотеку и просмотреть газеты за последний год. Если «Вальхалла» — известная группировка, она наверняка о них что-то найдет. Стычки, драки, численность, цели, имена… Ей пригодилась бы любая информация.       Но во всех статьях, которые Эвелин просмотрела, ни разу не упоминались названия банд. Лишь некоторые масштабные побои, но участвующие описывались одним кратким и исчерпывающим словом — «хулиганы».       Она устало выдохнула и подперла голову рукой. Первый прогул. Это определенно будоражило кровь и заставляло в легкой панике оглядываться на входящих в просторное помещение библиотеки. Хотя отсутствие нескольких студентов на парах — дело обычное и преподаватели не задавали лишних вопросов, Эвелин чувствовала себя так, будто сделала что-то противозаконное.       Телефон завибрировал в ее руке.       Баджи: Ты не пришла на лекцию математики. Все нормально?       Их знакомство никогда бы не произошло, если бы парень не отставал так сильно в учебе и однажды после пар не подстерег ее возле выхода из университета и просто не попросил с ним позаниматься. Спустя несколько секунд раздумий Эвелин согласилась. Она никого не знала в Токио и решила, что было бы неплохо иметь здесь друга или знакомого как минимум. Затем они начали переписываться и даже гулять время от времени.       Эвелин: Я в библиотеке. Приходи.       Через десять минут Баджи появился в дверном проеме. Девушка помахала ему рукой.       — Что это? — спросил он, указав рукой на лежавшие в хаотичном порядке газеты на столе.       — Я тут искала одну информацию…       — Не тяни, — прервал ее Баджи и протер рукавом рубашки прямоугольные очки.       — Слово «Вальхалла» тебе о чем-то говорит? — Эвелин накрутила локон черных волос на палец, избегая его взгляда.       — Во что ты вляпалась? — парень скрестил руки на груди.       Если до этих пор он успешно сохранял образ прилежного студента, то сейчас годы стараний дали трещину.       — Это новая, но уже довольно известная преступная банда.       Эвелин рассортировала по неделям и месяцам газеты и вернула их на места под пристальным надзором Баджи.       — Прогуляемся?       Парень кивнул. Какое-то время они шли молча. Баджи не давил и не спешил ее расспрашивать, за что она была ему очень благодарна. Но он достаточно проницателен, чтобы убедиться, что этот вопрос был задан вовсе не из чистого любопытства. А Эвелин слишком сообразительна, чтобы понять, что упорно учащийся студент далеко не пример для подражания.       — Расскажи мне о них, — тихо попросила Эвелин.       Парень недовольно фыркнул, но ответил:       — Они только недавно собрали свою группировку, но уже набрали к себе значительное количество хулиганов. Берутся иногда за всякую грязную работу.       Баджи с Эвелин остановились на светофоре, ожидая синего цвета.       — Возглавляет «Вальхаллу» Ханма Шуджи, — закончил он нехотя.       Ханме Шуджи она проиграла в карты.       — Я не в курсе, что у тебя там творится, но ты можешь мне довериться, — парень слабо улыбнулся. — Мы ведь друзья.       Друзья.       Как приятно было это слышать. Эвелин остановилась и вопреки своей ненависти к тактильному контакту обняла Баджи.       Ей никогда не было так тепло и уютно от чужих касаний.       — Съедим по мороженому, сладкоежка Эвелин?       — Кто последний, тот и платит, — она сорвалась с места и побежала к заветной табличке с названием кафе.       Где-то перед собой парень услышал крики:       — Баджи, который не любит творог!

***

      — Этот Майкл идиот какой-то, — Казутора не любил разговаривать по мелочам, но сегодня его прям прорвало.       — Он нам платит.       Ханма и его доверенное лицо стояли на крыше здания, где уже как месяц находился их штаб. Лидер «Вальхаллы» зажал зубами сигарету и достал зажигалку.       — Побить девушку за то, что она обыграла его в карты? — худощавый парень с татуировкой тигра засмеялся. — Вот умора! Может ей еще ноги переломать, потому что она ходит с ним одной дорогой в университет?       Ханма промолчал.       — Че делать будем? Как ее зовут, кстати?       — Влюбился? — глава посмотрел на наручные часы, делая какие-то свои выводы.       — Ну и черт с тобой, — Казутора взъерошил рукой и без того беспорядочную стрижку с желтыми прядями, вбивая в поисковую систему «Студенты по обмену США-Япония».