***
На крыше трехэтажного здания было холодно и пусто. У них есть час до начала игры. Казутора впервые при встрече молчал, смотря куда-то вдаль, и только свист ветра разрушал абсолютную тишину. — Нам нужно обсудить стратегию. Эвелин застегнула повыше кожаную куртку и осторожно подошла к нему. Она уперлась ладонями об железное ограждение, глубоко вдыхая свежий ночной воздух. Девушка почему-то не почувствовала страха, когда посмотрела на его непривычно грустные песочные глаза. — Ты когда-нибудь хотела обычного признания? — отстраненно спросил парень, запрокидывая голову к ночному небу. Сережка в форме планеты мелодично звякнула, а волосы хаотично растрепались по угловатым плечам. Девушка обвела черты его лица цепким взглядом: лоб, нос, губы, подбородок, шея… У него красивый профиль. Эвелин хотела запомнить Казутору именно таким: умиротворенным и совершенно нормальным. — Это одна из главных причин, из-за которых я начала увлекаться картами, — она проследила за падающей звездой и особо не задумываясь приказала: — Ложись. Казутора удивленно заморгал. Девушка потянула его за рукав униформы, и они вместе упали спиной на бетон. Где-то вдалеке проревел мотор байка. — Когда я хочу отшить какого-то надоедливого паренька, — уголки губ Эвелин таинственно приподнялись, когда она говорила намеренно тихо для большего ощущения загадочности, — задаю ему три вопроса. — Какие же? — парень скрестил руки на груди, не понимая, почему до сих пор не рассердился на столь глупую выходку. Может он просто не хотел на нее злиться. — Моя любимая масть карт? — Ты серьезно? — недовольно пробурчал Казутора, покачав головой. — Это ведь зависит исключительно от удачи. — Тем не менее вероятность угадать один к четырем. Довольно высокий показатель, знаешь ли, — она улыбнулась, переворачиваясь на бок. — Пика? — предположил парень, и задумчиво потер подбородок. Эвелин подняла большой палец вверх. — Не так уж и сложно, — девушка вслушалась в его размеренное дыхание. Это успокаивало. — Какая звезда светится красным цветом? Казутора на какое-то время замолчал, а она стала внимательно разглядывать татуировку тигра, которая начиналась на шее и уходила под воротник светлой куртки. Как так вышло, что он стал вторым человеком в «Вальхалле»? — Антарес? Парень так воодушевленно воскликнул ответ, что Эвелин прыснула в кулак. — Кто я по гороскопу? Сейчас будет ее любимое. — Дева. — А ты — идиот. Прости, но мы не совместимы, — тогда девушка звонко рассмеялась в предвкушении его реакции. Этим вопросам чуть больше трех лет и они ни разу не подводили. — Так нечестно! Казутора резко обернулся и встретился с ней взглядом. Эвелин замерла, когда он медленно облизнул пересохшие губы и немного наклонился в ее сторону. — Каждый автоматически проиграет, — парень шептал едва слышно, но каждое слово четко звучало в ее голове, — не успев даже начать игру. Здесь есть нечто символическое, не находишь? Девушка смутилась. Хорошо, что Казутора не заметил в темноте ее розоватых щек. — Я должен тебя предупредить, — он прочистил горло и отстранился: — Если ты проиграешь, будешь шестеркой «Вальхаллы» до конца года. Не облажайся. Эвелин насмешливо склонила голову набок, хитро прищурилась и сказала: — От ненависти до любви один шаг? — Только никакого сталкеринга, — парень хрипло засмеялся, поднимая ладони в примирительном жесте. Он давно не ощущал такой легкости в душе. — Так какой у нас план? На мгновенье каждому из них показалось, будто они знакомы целую вечность.***
Эвелин придумала давать подсказки друг другу с помощью жестов еще в старшей школе: прикосновение к уху — «плохие карты», потирание носа — «вытянула козырь», три стука по поверхности стола — «нужна помощь, не смогу отбиться». Казутора одобрил ее идею. Оставалось делать это максимально непринужденно. Хайтани уже сидели в креслах с высокими спинками, когда они вернулись в главный зал. Члены «Вальхаллы» и «Поднебесья» стояли в стороне, иногда перекидываясь парочкой фраз. — Садитесь. Ран вежливо указал рукой на свободные места. Его длинные темные косички, высветленные посередине и на кончиках, упали на стол, когда он наклонился, чтобы взять колоду карт. Риндо приветливо улыбнулся девушке и подпер голову рукой, скучающе наблюдая за происходящим. Ханма сидел за барной стойкой, выкуривая еще одну сигарету. Какая это уже за вечер? Десятая? Эвелин закатила глаза. — Начнем? — Казутора лениво упал в кресло напротив. Она кивнула и начала сосредоточено следить за руками каждого из Хайтани, стараясь не упустить ни одной детали. Карты быстро разлетелись по круглому столу из красного дерева. Игра должна быть быстрой. — На кону год жизни финалистки СГА Эвелин Остхаус! — торжественно произнес Ран, коварно переглянулся с Шуджи и сделал первый ход. — Значит, я все-таки принимаю участие в турнире? — незатейливо спросила девушка и, поймав взгляд Казуторы, двумя четкими движениями потерла нос. — Конечно, — Риндо достал из кармана свернутый в квадрат документ и показал его ей. — Международный? — она удивленно охнула, заметив официальную подпись и печать японского правительства возле «Седьмого круга ада». — А ты что думала? Хайтани одновременно выгнули бровь. Эвелин покосилась на Казутору. Он пожал плечами и прикоснулся к уху. — Что это ловушка. Эвелин взяла следующую карту и дотронулась указательным пальцем носа. Атмосфера в зале стала напряженнее. Несколько присутствующих вытянули шеи и обступили их, чтобы внимательней наблюдать за игрой. Она вытянула ноги и скрестила лодыжки под столом. — Лично для тебя, — добавил Ран, переглядываясь с Риндо. Они победно ухмыльнулись, и Казутора выругавшись забрал карты. Колода закончилась. Ханма выдохнул густое облако дыма и посмотрел на часы. — Твой черед. Младший Хайтани зацепил ее ногу своей. Девушка выразительно на него посмотрела, но парень не придал этому особого значения. У Рана несколько раз кратко дернулось колено. Он занервничал? Риндо начал с туза. Эвелин его забрала. Палец младшего Хайтани скользнул вниз по рубашке карты — Ран подкинул Казуторе шестерку, чуть выше — на стол лег крестовый валет. Она прикусывает губу, когда до ее слуха долетает едва слышный стук. Все идеально соответствовало плану. Второй человек в «Вальхалле» отбил каждую из шести карт. Со следующим ходом Казутора и Риндо вышли из игры. — Вы проиграли, — самодовольно заявил последний, снимая круглые очки и вытирая стекла до безупречного блеска салфеткой. Девушка осталась один на один с Раном. Он придирчиво на нее посмотрел, когда Эвелин поправила выбившийся из прически локон темных волос, ожидая его хода. Люди столпились вокруг них, шепчась о том, кто победит. Фамилия «Хайтани» все чаще и чаще долетала до нее. Девушка набрала полные легкие воздуха, чтобы утихомирить дыхание, и бегло окинула лица присутствующих. Ханма Шуджи впервые обратил на нее внимание. Парень, который использовал Эвелин в качестве награды. Из эмоций в светло-карих глазах было только неуважение. Готовься к шоу, дорогой. Ран ухмыльнулся в предвкушении тяжелого года ее службы и положил первую карту. Она ритмично постукала пальцем по колену, делая вид, что переживает. Вторую. В зале холодно. Девушка отдернула рукава куртки. Третью. Эвелин заметила сочувственную улыбку Риндо, едва сдерживая себя, чтобы не рассмеяться. Четвертую. Она все забрала. — Я ожидал большего от «непобедимой», — Ран прицокнул языком. — Разве Хайтани могли проиграть? — послышалось из толпы. — Выходит, что «Вальхалла» уступает «Поднебесью»? — недовольные голоса стали громче. — Мне сразу было ясно, что она ничего не стоит! — сердито продолжали они. Девушка встала и резко ударила кулаком об стол. Все затихли, наблюдая, как она залезла на его поверхность и парочкой метких движений ботинка скинула карты на пол. — Я, Эвелин Остхаус, вызываю Рана и Риндо Хайтани, — ей нужно было только понять манеру их игры, — на решающую партию на правах финалистки турнира «Седьмой круг ада»! Ханма выронил сигарету от удивления. Впервые его кто-то так сильно впечатлил, а она впервые проиграла намеренно.