Дворец Лесного короля, Лихолесье
Еще когда Трандуил узнал от Таурмириона о маяках для адресной аппарации, то попросил не размещать тот, по которому маги аппарировали во дворец, внутри, а сделать аппарационной площадкой пространство за мостом, что перед главными воротами. Таур желал, чтобы все прибывшие попадали в его дворец одинаково — через двери. Это было не потому, что он был излишне консервативен, а лишь для безопасности. Принц признался, что, зная о координатах маяка, по нему может переместиться любой маг, а уверенности в том, что в этом мире не появятся волшебники со злыми намерениями, не было. Врата всё-таки охранялись эльфийской гвардией, плюс принц лично зачаровал вход на определение неизвестных магических аур, против оборотного зелья и магов в аниформе. Потому после того, как волшебники получили от Люциуса Патронус, что они аппарируют через полчаса на промежуточную точку переноса на Нижнем перевале Туманных гор и, соответственно, во дворце будут примерно тогда же, у ворот для встречи собрались все волшебники, включая даже Блэка с Люпином, которые точно не были в том мире друзьями Малфоев, но здесь-то всё было иначе. Встречать новых магов вышел даже таур с сыновьями, который был только рад тому, что состав волшебников пополнится. Когда за мостом громко раздался характерный хлопок, вихрь коллективной аппарации поднял немного пыли из-под ног переместившихся. Их оказалось всего пятеро. Один высокий светловолосый — эльф? Два взрослых мага и два подростка. Когда таур разглядел, что за эльф первым шагнул на мост, чтобы дойти до дверей, то вскрикнул «Эло!» — и поспешил ему навстречу. Эльфы, встретившись на середине моста, обменялись какими-то фразами, а затем лесной король довольно ощутимо ударил прибывшего по плечу, что-то высказав ему при этом, а потом они крепко обнялись. Волшебники, разделённые мостом и эльфами, стоявшими на нём, не решались их тревожить. — Это кто? Брат вашего батюшки? Похож! — предположил Долохов. — Не совсем брат, — ответил Леголас. — Это Амрот, гвадор короля и истинный правитель Лориэна. Пропал около тысячи лет назад. Мы все думали, что он умер. Его отец и наш дед были очень дружны, а сам он был лучшим другом короля, можно сказать, названным братом. — Это он ему ещё мало врезал, за тысячу-то лет отсутствия, — заметил Антонин. — Я думаю, что он не хотел делать это при свидетелях, — слегка улыбнулся Леголас. — Я сейчас попрошу отца освободить проход, а то ваши друзья не могут к вам пройти. Лицо принца стало немного отрешённым, он пытался дозваться отца в осанве. Король ничего не ответил, но понял, что хотел донести до него сын, и, подхватив вновь обретённого друга под локоток, стремительно зашагал во дворец, увлекая его за собой. Волшебники, что маялись на той стороне моста, поспешили к встречающим их магам. Долохов был удивлён присутствием Лавгудов и разочарован отсутствием Абраксаса. — А где отец? — спросил он Люциуса, как только тот до них добрался. — Так только что был тут — его увёл тот высокий блондин-эльф — подозреваю, что это был король? — уточнил Малфой. — Как? Тот эльф-симпатяшка — это Аби? — глаза Антонина заметно округлились. Леголас и Таурмирион тоже удивлённо переглянулись. Последний хотел что-то сказать, но тут увидел Луну Лавгуд, которая показалась из-за спины Люциуса. — Луна, — воскликнул он и, подбежав к девушке, подхватил её за талию, поднял так, чтобы её лицо было на одном уровне с ним, и сделал три оборота вокруг себя, кружа её с радостной улыбкой на лице. — Как я рад, что ты тоже здесь! Маги наблюдали за происходящим, посмеиваясь, Леголас — с большим удивлением и любопытством, а Драко, который шёл за Луной, с довольно неприятным выражением лица. /говорят в осанве/ — Мири? Что это за юное прелестное чудо у тебя в руках? — Это Луна, она тоже волшебница, мы учились с ней вместе в том мире и были друзьями. — Только друзьями? — Брат, ты на что намекаешь? — Да так… Никогда не видел, чтобы ты уделял внимание хоть кому-то женского пола, разве что оленихам да белочкам. /Конец/ Таурмирион поставил Луну на землю и укоризненно посмотрел на брата. — Маэ гованнен, арфэн Лаэголас! — неожиданно пропела Луна на синдарине. — Маэ гованнен, брэнниль Луна? — удивился, услышав синдарин от юной волшебницы, старший принц. — Мое истинное имя Итилиэль, — ответил Луна. — Не может быть — ты дочь Амрота? — предположил Таурмирион. — Внучка, — улыбнулась Луна, а затем кивнула в сторону Драко. — А вот и его внук. — Драко, рад приветствовать тебя в нашем доме, — сказал Таурмирион, поприветствовав гостя эльфийским поклоном, который повторил и Леголас. Он получал большое удовольствие от таких интересных событий, которые продолжали происходить в королевстве со дня возвращения Мири. Пожалуй, их было больше, чем за последнюю тысячу лет. — Пооотти, — протянул Драко, — ты сильно изменился в лучшую сторону с тех пор, как мы виделись в последний раз. Услышав неприязнь в тоне говорящего в отношении его брата, Леголас сделал шаг вперёд, немного прикрыв Мири своим корпусом и демонстративно положив руку на длинный кинжал, что висел на его поясе. — Если ты продолжишь так себя вести, братик, то лишишься своих стандартных ушей, так и не узнав, пойдут тебе эльфийские или нет, — заметила Луна. Северус, почувствовав некую напряжённость со стороны молодежи (хотя возраст принцев измерялся тысячелетиями, он всё равно причислял их к молодым, иначе у него не выходило) он подошел к ним и произнес: — Рад видеть тебя крестник. Мисс Лавгуд, ваше появление неожиданно, но приятно. Ваши высочества, всё в порядке? — Все нормально, Северус, не беспокойтесь, — ответил Таурмирион, положив руку на плечо старшего брата и слегка сжав его, как бы прося не обращать внимания на дерзкого мальчишку. — Луна, дочка, познакомишь меня со своими друзьями? — спросил подошедший к их компании мистер Лавгуд. — Это профессор Снейп, не знаю, знакомы ли вы, но слышали друг о друге точно. Это их высочества принцы Лесного королевства Леголас и Таурмирион, который раньше был Гарри Поттером, помнишь, я тебе рассказывала о нём? А это мой отец Ксенофилиус Лавгуд. Его отец — мой дед Амрот, но вот сын он его или дочь, я пока не вижу… Немного затормозив на последней фразе, все представленные слегка поклонились друг другу. Северус и Таурмирион не стали акцентировать внимание на таких странных словах Луны, зная, что Лавгуды — весьма своеобразные персоны. Леголас задумчиво посмотрел на Луну, потом на Ксено и кивнул каким-то своим мыслям, а вот Драко ехидно ухмыльнулся. Приблизившийся Люциус тоже хотел попросить своего сына представить его, но, посмотрев на выражение его лица, передумал и обратился с этой просьбой к Луне. — Это дядя Люциус, он отец Драко и сын Амрота, это я вижу точно. Дядя Люциус — это принцы Лесного королевства: старший — Леголас и младший — Таурмирион, вы знали его как Гарри Поттера. — Безмерно рад нашему знакомству, — сказал Малфой, глядя на старшего принца, а потом перевёл взгляд на младшего и добавил: — Надеюсь, что наше прошлое общение не омрачит будущее. — Так и будет, — согласился принц и добавил: — Предлагаю пройти внутрь дворца. Вам, наверное, не терпится пообщаться с друзьями. Хотите ли вы поселиться в покоях, что отвели для волшебников, или предоставить вам отдельные? — Нужно уточнить у отца, что думает по этому поводу он, — ответил Люциус. — Тогда давайте пройдём в покои короля, я уверен, что он сейчас там. Я познакомлю вас с нашим отцом, и мы узнаем мнение вашего по размещению, а затем вас проводят туда, где живут ваши друзья, — предложил Леголас. Люциус согласился за всех, а Северус сказал, что не пойдёт, так как это их семейное дело, а будет дожидаться в гостиной покоев магов вместе со всеми. Люциус был поражен размерами дворца и его особой красотой, Драко тоже был впечатлён, хоть и старался не показывать этого. Ксенофилиус был спокоен, а Луна совершенно ничему не удивлялась. Она ответила Таурмириону, который спросил её, как ей дворец, что уже много раз бывала здесь в своих видениях и ей тут безумно нравится, но жить бы она хотела в Лориэне. Когда делегация достигла покоев короля, Леголас, постучав в двери кабинета, попросил разрешения войти. Король что-то сказал ему, и принц, распахнув створки, жестом пригласил всех войти внутрь. Увидев входящих, и Трандуил, и Амрот поднялись. Последний сказал: — Это мои дети и внуки, гвадор. /Флэшбэк/ — Трандуил, куда мы бежим? — спросил Амрот, увлекаемый своим другом вглубь дворца. — Ищу место, где смогу надавать тебе хорошенько за такие шутки с тысячелетними отлучками неизвестно куда, — ответил Трандуил. — Давай остановимся и поговорим! — Мы не станем делать этого в коридорах дворца, развлекая слуг и давая пищу для сплетен. Скоро мы будем на месте, готовься! — Когда ты узнаешь мою историю, ты пожалеешь, что сейчас злился на меня. — Я просто жажду её услышать. Я пятьсот лет отказывался верить в то, что ты утопился из-за любви к упрямице Нимродель. Потом, когда все мои поиски постоянно приводили в гавани залива Белфалас — пришлось поверить. Хорошо — сначала твоя история, но кратко, и я решу, что с тобой делать. Подробнее расскажешь вечером. За разговором они достигли дверей кабинета короля, которые он распахнул ногой, затем упал на кресло, жестом пригласив Амрота разместиться во втором, и проговорил: — Я весь внимание! /Конец флэшбэка/ — Однако в том мире ты времени, как посмотрю, не терял, гвадор, — ответил в тон ему улыбающийся Трандуил, который сменил гнев на милость после рассказа Амрота и теперь тихо радовался, что Валар вернули ему его друга. — Думаю, что более близкое знакомство мы перенесем на завтра, так как мне хотелось бы, чтобы сегодня вы приняли свой истинный вид, — проговорил Амрот, и все склонили головы, соглашаясь, кроме Драко. — Но дед!.. — Я помню, внук. У тебя будет время для принятия решения. Трандуил вопросительно посмотрел на друга и тот пояснил: — Внук не хочет быть эльфом. — И почему же? — спросил Трандуил, немного склоняясь, чтобы посмотреть строптивцу в глаза: его рост превышал два метра, и в районе груди у него находилась только макушка Драко, так как юноша по этому параметру пошел не в высокого отца, а в миниатюрную Нарциссу. Драко смутился под взглядом строгих синих глаз эльфийского короля и покраснел, не зная, как объяснить ему своё нежелание. — Он боится, — ответила за него Луна, и Драко зло зыркнул на неё. — Чего же ты боишься, пеннет? — удивился таур. — Я… я нехочустатьдевчонкой! — сначала промямлил, а потом быстро протараторил самый младший Малфой. Таур издал два коротких смешка, выпрямился и посмотрел на Амрота весёлыми глазами, потом снова вернулся взглядом к Драко: — Разве это серьёзная причина? Наши эллет ни в чем не уступают эллонам. К примеру, дворцовой стражей у нас командует эллет. Её зовут Тауриэль. Она владеет мечами и луком получше многих эллонов и очень опасна в бою. — Дело не в этом! — Гвадор, я обещал дать внуку время решить самому, чего он хочет. Пусть так и будет. — Ада, я хотел уточнить насчет покоев для Амрота и его семьи, — произнёс Леголас. — Они будут жить в нашем крыле. Это не обсуждается! Позови слуг, пусть разместят всех с удобствами в покоях, что следуют за моими. Раньше это были комнаты матери принцев, и туда никогда не пускали никого, кроме тех, кто их убирал. То, что отец решил раскрыть их двери для гостей, говорило о многом. В первую очередь о том, что он больше не собирается приходить туда и грустить, окончательно отпустив свою жену. — Луна, если хочешь, я покажу тебе дворец. Вряд ли тебе будет интересно слушать разговоры людей, с половиной которых ты не знакома, — предложил девушке Таурмирион после того, как каждому была определена его комната и слуги указали гостям, где что здесь находится, в том числе купальни с горячими источниками. — Ваше предложение — честь для меня, ваше высочество, — проговорила Луна. — Но я бы хотела сделать это завтра, когда приму свою истинную сущность. А сейчас мы можем просто побеседовать здесь, поделиться рассказами о том, что произошло с каждым за то время, что мы не виделись. — А я могу присоединиться к этой беседе? — спросил Леголас. — Конечно, брат, если тебе будут интересны разговоры о мире, в котором ты не был. — Я уже столько о нём слышал, что будет любопытно узнать, что там случилось после того, как вы переместились сюда. Амрот кивнул принцам и вышел в коридор. — Мы отправимся поговорить с волшебниками, — сказал он. — Где именно они у вас тут обитают? — Посольские покои на шестом уровне, недалеко от мастерских Мири, помните, где это? — Найду. Ваш дворец я знаю так же, как и свой талан! С Амротом ушли все, кроме Луны. Леголас хлопком вызвал слуг и велел принести фрукты, сладости, орешки и горячий травяной напиток, — покои ещё не успели прогреться после того, как в них разожгли камины, и было ощутимо прохладно. — Как тебе больше нравится — Луна или Итилиэль? — спросил Таурмирион. — Лучше Итилиэль, начну уже привыкать, — улыбнулась девушка какой-то потусторонней улыбкой и начала говорить, глядя куда-то посередине между принцами…Рассказ Итилиэль AKA Луна
Я последний раз видела тебя, когда мы пытались запереть двери, чтобы не дать Пожирателям Смерти достать нас, и в меня прилетело довольно неприятное проклятье, которое лишило меня запаса магических сил и причиняло сильную боль. Что происходило дальше — я знаю только со слов Дамблдора. Когда мы пришли в себя в больничном крыле, куда нас всех доставили с разными повреждениями, он пришёл и сказал, что ты упал в Арку Смерти. Мы расстроились, особенно Джинни, которая всем по нескольку раз рассказала о том, как вы поженитесь, когда тебе исполнится семнадцать. Затем директор неожиданно сообщил, что раз такое произошло, то не ты герой Пророчества, который будет иметь силу победить Неназываемого, а Лонгботтом, и теперь он будет нашим Избранным. Мы очень удивились, особенно Невилл, у которого глаза стали больше, чем у лимарского пучеглаза, и, наверное, Джинни, потому что она сразу перестала плакать и посмотрела на Лонгботтома, вероятно, тоже удивляясь его широкоглазости. Дальше директор говорил что-то ещё, но я не запомнила, так как смотрела на мозгошмыгов, которых около головы Дамблдора было так много, что они устроили хороводы вокруг неё в несколько кругов, если бы директор был лысый, он стал бы похож на Сатурн с его кольцами. Потом все разъехались по домам. Я сразу рассказала деду и отцу, что ты вернулся домой, и теперь я знаю, где проход в наш мир, но чувствовала, что сейчас идти нельзя, началось расхождение, и при переходе мы попали бы не сюда, а в какой-то иной мир. Мы стали просто жить и готовиться к уходу. Лето заканчивалось, а время всё не наступало. Посовещавшись на семейном совете, мы решили, что я отправлюсь в Хогвартс и пробуду там, пока не почувствую, что нам пора. На этот случай дед дал мне мощный порт-ключ, который пробил бы даже щиты Хогвартса, чтобы мы не опоздали на переход. Я быстренько сделала все домашние задания, купила, что было указано в списке из письма, и первого сентября, приехав пораньше, чтобы потом не мучиться с поисками свободного места, я сидела у окна в одном из свободных купе Хогвартс-Экспресса. Лонгботтом и Грейнджер появились в поезде одновременно с младшими Уизли, Роном и Джинни. Все они зашли в моё купе, но Рон с Гермионой тут же и ушли. Оказалось, что они теперь старосты Гриффиндора, и им нужно в начало поезда, в специальный вагон старост, а потом они какое-то время должны будут следить за порядком в коридорах. Со мной остались Невилл и Джинни, которая постоянно держала его за руку, как будто боялась, что он воздушный шарик и улетит, если она отпустит веревочку. Невилл спросил, как я провела лето, и я рассказала, что можно было. Конечно, об изучении синдарина и истории Средиземья им знать было ни к чему. Потом Лонгботтом рассказал мне, что провёл дома только месяц, а затем его забрали в Нору Уизли, куда ещё приехала и Гермиона. Оттуда они все вместе каждый день перемещались в тайное место, где аврор Шеклболт и аврор Тонкс тренировали их в боевой магии. Джинни попыталась прервать рассказ Лонгботтома, что-то шепча ему на ухо, но тот ответил, что я его друг и имею право всё знать. Что, раз ты так и не вернулся, он, Невилл, принял твой долг по защите Британии от Волдеморта на себя, так как директор всё время настаивает на том, что Пророчество, из-за которого Волдеморт убил твоих родителей, оно про Лонгботтома, а Тёмный Лорд ошибся, как ошибся и сам Дамблдор. Я тогда спросила: что, получается, все Поттеры погибли по ошибке? Невилл как-то поёжился, а Джинни ничего тоже не ответила, но демонстративно отвернулась от меня в другую сторону и руку Лонгботтома сжала ещё сильнее. На распределении Шляпа советовала всем объединиться перед лицом не названного ею врага. Дамблдор сказал примерно то же, что и Шляпа, но врага назвал чётко: Волдеморт. А еще у директора правая рука почернела сильно, и сам он выглядел неважно. Весь сентябрь и октябрь Невилл ходил к директору в кабинет. Что уж они там делали — не знаю, но в ноябре Дамблдор прямо во время ужина упал и умер. Сказали, у него в руке было какое-то страшное проклятье, и снять его было нельзя. Оно из руки распространялось по всему телу, а как дошло до сердца, так оно и остановилось. Похоронили директора на кладбище в Годриковой Лощине, где уже были могилы его матери и сестры. Почти никто не пришёл на похороны, понимали, кто скоро придёт к власти, и не хотели, чтобы их считали сторонниками Дамблдора. Сразу после похорон Невилл, Рон, Гермиона и Джинни исчезли из школы. Куда они пошли — никому не сказали. Ещё в день похорон был убит министр Магии, и, как я поняла, всё Министерство перешло под контроль Неназываемого. Утром в Хогвартс прибыл с приказом о назначении новый директор Корбан Яксли, который на многие должности назначил сторонников Тёмного лорда: Эйвери стал деканом Слизерина и профессором трансфигурации, преподавателем магловедения — Алекто Кэрроу, ЗоТИ переименовали в Боевую магию и его стал вести Торфинн Роули, а Амикус Кэрроу стал профессором новой дисциплины — Тёмные Искусства. Предыдущих преподавателей ЗоТИ и Магловедения вышвырнули из школы. Новый зельевар без звука отказался от деканства Слизерина в пользу Пожирателя. Профессора Макгонагалл сначала не трогали, но гриффиндорцы стали устраивать всякие акции протеста: писать надписи на стенах, зачаровывать столы и стулья неугодных им профессоров, саботировать общие мероприятия. Директор принял решение заменить декана Гриффиндора Минерву Макгонагалл на Алекто Кэрроу. Профессор Макгонагалл, когда узнала, кто её заменит, отказалась добровольно покидать должность, и её серьёзно ранили. Наш декан и мадам Помфри тайно переправили её в Мунго, а трансфигурацию стал преподавать Эйвери. Никого не хочу обидеть, но он гораздо понятнее всё объясняет и никого на уроках не проклинает, если все ведут себя хорошо. Круциатусами в основном воспитывает детей Алекто Кэрроу, остальные предпочитают назначать розги в Большом зале, так как новый директор вернул телесные наказания, которые были запрещены, как оказалось, только в середине этого века. Так мы и дотянули до весны. Никто в школе больше не умер. Гриффиндорцы после двух-трёх Круциатусов и серии публичных порок прекратили свою активную деятельность. Теперь в школе все ходят тихо и не быстро. С дисциплиной нет никаких проблем. Маглорождённых профессора и ученики специально не обижают, только если те что-то делают против них. Учиться стало проще и интереснее, так как новые преподаватели рассказывают то, о чем раньше говорить было запрещено. Не нравится мне только Магловедение, где профессор Кэрроу подробно рассказывает о том, как маглы убивали магов во времена инквизиции, демонстрируя разные способы казни, что они придумывали, и орудия пыток, при помощи который добивались признаний. А потом спрашивает каждого: нравятся ему такие маглы или нет. О Невилле, Роне, Гермионе и Джинни я больше ничего не слышала. Когда приезжала домой на Йольские каникулы, дед дал мне послушать «Лонгботтомский дозор», где близнецы Уизли рассказывали разные новости о том, каких успехов удалось добиться «Ордену Феникса» в борьбе с новой властью. Судя по тому, что, кроме них, об этих успехах никто не знал, они или были уж очень малозначительными, или просто существовали только в их воображении. Девушка закончила свой рассказ и попросила Таурмириона рассказать о том, что произошло с ним после падения в Арку. — Давайте пообедаем и потом продолжим, — предложил Леголас, который, казалось, задался целью не оставлять брата наедине с новой гостьей.***
После первых удивлений, охов и ахов в адрес обновлённого Абраксаса давно живущие в Средиземье маги попросили рассказать и о том, что произошло дома после их отбытия на поиски Мальчика-Который-Выжил. Люциус начал свой рассказ, и это была совсем другая история, не то, о чём говорила Луна.Рассказ Люциуса Малфоя
После того как половина Внутреннего круга отбыла неизвестно куда через Арку Смерти, Лорд сначала был ещё более-менее вменяемым. Занимался стратегическим и тактическим планированием. Обсуждал с нами различные пути прихода к власти, их плюсы и минусы на текущий момент и в будущем. Когда прошёл месяц, а никто так и не вернулся, Лорд очень разозлился и велел мне найти того валахского провидца, Дрэкуэла Дочебала, и узнать у него, что там за Аркой происходит. Провидец снова мял мантию Поттера, а потом сказал: — Хозяина этой вещи больше нет совсем, теперь он совсем другой. Сюда он больше не вернётся, так как там, где он сейчас, у него есть сила, власть, магия, друзья, а скоро он найдёт и любовь. — А эти люди, — и я разложил перед провидцем по одной вещи каждого из вас, что смог найти в мэноре. — Какие интересные люди, и жизнь у всех у них очень интересная. Непростая, но интересная. Они все в одном месте и живы. — А когда они вернутся? — спросил я. — Не знаю-не знаю, будущее ещё не определено. Предсказатель надолго замолчал, казалось, вообще уснул, а потом вдруг раскрыл глаза и произнёс: — Они не вернутся, ты иди туда! Переводчик, через которого я общался с «Марэ вэзатор Дочебал», велел мне уходить, объяснив, что больше для меня ничего не будет. И я отправился к Лорду с тяжёлыми предчувствиями. Сначала я всё рассказал, кроме последних двух фраз о том, что вы не вернётесь и что мне следует идти за вами. Волдеморта это не удовлетворило, и он без всякого предупреждения вломился мне в голову и сам просмотрел воспоминание об этом разговоре. Хорошо, что он был зол и не дождался момента, когда предсказатель выпал из сна, и окончания беседы, слава Мерлину, не узнал. Мне обошлось это несколькими Круцио, и я только молча радовался, что скоро сентябрь, и Драко уедет в Хогвартс. Но всё было не так просто. Перед самым отъездом он поставил Драко метку и приказал убить Дамблдора, а если он этого не сделает, то Лорд убьёт меня, Нарциссу и самого Драко, и смерть наша не будет лёгкой. По счастливому стечению обстоятельств Альбус неожиданно сам отдал концы. Когда Лорд узнал об этом, а главное, узнал, как именно он умер — от проклятия, распространившегося из почерневшей руки, — он мгновенно куда-то сорвался и довольно быстро вернулся в таком гневе, что полностью разрушил покои, в которых жил. Затем вроде бы успокоился и снова был почти нормальным, пока кто-то не рассказал ему о радиопередачах, которые ведут члены Ордена Феникса, убеждая всех, что настоящий избранный — Невилл Лонгботтом, он сейчас на свободе и готовится победить Волдеморта, то есть его. — Какой такой «настоящий избранный»? А Поттер тогда кем был? Разве он не родился на исходе седьмого месяца? Ему рассказали, что Лонгботтом тоже «рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца», так как день рождения у него за день до Поттера, а родители — авроры, которые могли бросать ему вызов не только три раза, а все три десятка раз. Тут-то у него и началась активная фаза помешательства. Лорд стал бегать кругами по парадной столовой и выкрикивать ваши имена, утверждая, что лишился своих самых лучших людей из-за какого-то фальшивого героя. После этого он дал приказ любыми средствами получить информацию о местонахождении нового Избранного и его друзей. Они передвигались по стране, прыгая зигзагами, как кролики — абсолютно бессмысленно или с логикой, нам недоступной. Вот их видели в Шотландии, где они сначала бегали вокруг озера Лохнесс, а затем мочили ноги, пытаясь что-то найти под водой в бассейнах порогов Фейри. Завтра они уже в Корнуолле, где их едва не арестовали за то, что они пытались засунуть руку в нос культовой скульптуре «Голова великана» в Затерянных садах Хэлигана. Позднее сообщили, что они ползали по склонам Гластонбери-хилл, вероятно, пытаясь найти проход в волшебное царство Аннун для встречи с владыкой подземного мира Гвин ап Нуддом — других версий для такого странного поведения я не вижу. Весь этот бред я был вынужден докладывать Лорду, который на каждое сообщение злился ещё больше. Наконец за день до нашего перемещения Джагсон поймал на Диагон-аллее Молли Уизли. Я думал, что сейчас Лорд из неё всю информацию вытрясет, и я вздохну спокойно. Но увы. Матриах Уизли просто не знала, где находятся её дети. Лорд мозги её обшарил и Круциатусом угостил, потом подвесил в воздухе над собранием Внутреннего круга, а в его конце скормил Нагайне. После того, как я увидел исчезающие в глотке змеи нижние юбки, ноги в вязаных гамашах и стоптанных туфлях чистокровной волшебницы, матери семи волшебников, какими бы они ни были, я решил, что мой предел достигнут. Я собрался бежать и забрать с собой Драко, но тут очень вовремя нашёлся отец, и вот мы теперь здесь. — Бедная, бедная Британия, — грустно произнёс Мальсибер. — Север, этот Лонгботтом — он хоть что-нибудь сможет? Ты же его учил — скажи! — Хуже выбрать было нельзя, — мрачно ответил Снейп. — Будем надеяться, что кто-то из наших, тех, кто там остался, в какой-то момент сорвётся и прибьёт Лорда. Не так он и силён после возрождения.