***
Селениэн стоял под аркой, свитой из гибких стеблей и украшенной мелкими белыми цветами. Арка находилась на некотором возвышении, на площади перед дворцом, — её установили здесь по случаю свадьбы. На почтительном расстоянии от помоста собралась толпа. Принц чувствовал на себе их многочисленные взгляды. Не то, чтоб внимание подданных было ему неприятно, просто… начинало немного утомлять. Потому что больше ничего не происходило. Он просто стоял. И ждал. Так же, как специально приглашенный жрец Богини Леса — высокий длиннобородый старик, стоявший чуть позади него с Великой Книгой в руках. Так же, как расположившиеся в находившихся поодаль от арки креслах многоуважаемые члены Совета. Так же, как его отец, сидевший среди них, так же как советник Миро… и его надоедливый младший братец. Да, за эти три дня подготовки к церемонии Бетамеш успел его доконать своими дурацкими шуточками. — Фу-у-у, как ты можешь добровольно соглашаться на такое? Ей же больше двух тысяч лет, она старуха! — Тебе уже было сказано, что это на благо королевства, — холодно произнёс Селениэн. Пускаться в долгие разъяснения он желанием не горел. Он уже сделал это один раз, но Бета то ли пропускал все доводы мимо длинных ушей, то ли просто хотел использовать возможность как следует оторваться на брате. Ещё бы, такой случай… — А Селениэн любит постарше! А Селениэн любит постарше! Ой! — младший принц с неожиданной прыткостью увернулся от подзатыльника. — Это было мимо! Селениэн прикрыл глаза, делая глубокий вдох-выдох. По толпе прошлись первые обеспокоенные шепотки. Члены Совета начали тихо переговариваться. Жрец Богини Леса нервно зашуршал страницами Великой Книги. Невеста опаздывала. Если императрица не придёт, это будет значить лишь одно. Брак со старшим сыном Сихфрата как способ подчинить себе Первое королевство ей больше не интересен. Она возьмёт своё силой. Ропот толпы вдруг стал громче. Послышался нарастающий треск комариных крыльев. Селениэн распахнул глаза. Издали, со стороны врат к площади Великого Меча по воздуху приближались несколько черных точек. Никаких сомнений в том, кто это, быть не могло. Через минуту на землю перед аркой опустились два десятка насекомых. Их наездники быстро спешились, все, кроме двоих, а затем выстроились в два ряда, по девятеро с каждой стороны, образовав широкий проход до арки. Следующим со своего комара соскочил крупный осмат с металлическим гребнем на шлеме и коротким плащом из драных крыльев за спиной. Хотя они еще ни разу не встречались лично, Селениэну не потребовалось много времени, чтобы узнать в нем Даркоса — первого военачальника Некрополиса, и, по слухам, сына императрицы. Тёмный принц, не мешкая и с совершенно не сочетающейся с его образом галантностью выученным движением подал руку тому, кто всё ещё не покинул седла своего комара. Точнее, той. Длинная узкая кисть легла в широкую грубую ладонь Даркоса, и на землю легко сошла Ужасная М. Она была высокой, пожалуй, самой высокой из всех минипутских женщин, которых когда-либо доводилось видеть Селениэну. Высокой и очень тонкой. Чёрное платье без рукавов и с декоративной металлической сеткой поверх облегало её угловатую фигуру, подчеркивая и без того бросающуюся в глаза худобу. Сплошные бинты полностью покрывали её длинные руки вплоть до запястий, шли по костлявым плечам, небольшой груди и уходили под вырез платья. Прямоугольные пластинки, из которых состояли ожерелья на её тонкой шее, так похожие на сплошной металлический воротник, ловили на своих гранях свет от фонарей на площади. Нижняя часть её лица была скрыта прямоугольным куском непрозрачной ткани, так, что видны были лишь глаза. Голову императрицы венчал высокий клобук с тёмным камнем. — Её Императорское Величество, единоличная властительница Седьмого королевства и всех близлежащих земель! Перед ней трепещут её враги, одно только её имя внушает страх десяткам тысяч и обращает в бегство армии! Императрица Некрополиса Мальтазэт! — громко представил свою госпожу один из осматов. Селениэн скептически повёл бровью. В бегство армии обращало совсем не имя проклятой правительницы, далеко не оно. А скорее уж бесчисленные орды её солдат. Но кого это волновало, титул же должен звучать красиво и пафосно, так ведь? Мальтазэт, тем временем, степенно взошла на помост и остановилась перед принцем. Селениэн замер. Но императрица не удостоила его даже взглядом, вместо этого повернувшись к встревоженной толпе. — Ах, простите мне мою задержку, мои будущие подданные, — она театрально развела руки в стороны, в её властном голосе сквозила издевка. — Вы же наверняка молили Богиню Леса, чтобы поскорее увидеть вашу новую королеву. Она опоздала специально. Сейчас для Селениэна это стало ясно, как день. Она хотела заставить их думать о ней ещё до её появления. Ведь неопределенность порождает страх. — Ваши мольбы были услышаны! — высокомерно провозгласила Мальтазэт, сложив руки перед собой. — Только я что-то не слышу чествований. Неужели вы рады мне настолько, что дар речи потеряли? «Чего она добивается?» — пронеслось в голове у Селениэна. Всё происходящее сейчас больше всего походило на театр одной актрисы. Её цель была не ясна, но одно было ясно точно: императрица искренне наслаждалась сценой, которую разыгрывала. — Что же, надеюсь, вы вспомните, как разговаривать, потому что совсем скоро вам придётся поприветствовать моих осматов. Нет-нет, я не о моём скромном эскорте, — вдруг быстро заверила минипутов владычица Некрополиса. — Я об Имперской армии, которая прибудет в Первое Королевство со дня на день. Краем глаза Селениэн заметил, как Миро протянул Сихфрату бутылек с какой-то настойкой. Похоже, отцу после такого заявления резко поплохело. — Что скажешь, мой жених? — Мальтазэт резко развернулась к принцу, и тот оцепенел на миг, встретившись с пронзительным взглядом её разноцветных глаз. — В ваших казармах найдётся место ещё для пары-тройки сотен солдат? — Вопрос будет улажен, — кратко ответил Селениэн. — Но не пора ли приступить к делу? — он понимал, что этот спектакль, начатый с целью запугать его народ, пора прекращать. — О да, конечно, мой будущий супруг, — сладко протянула императрица и, хотя часть её лица была скрыта, по лукавому прищуру принц смог понять, что она сейчас растягивала губы в усмешке. — Твоё нетерпение так льстит мне, мой дорогой. — Начинайте, — кивнул жрецу Селениэн, никак не отреагировав на последнюю фразу Мальтазэт. Венчальная речь была длинной. Старик произносил её медленно и размеренно. Поспешить в таком деле — значило выказать неуважение самой Богине Леса. «Если относиться к Богине Леса без должного почтения, она не благословит такой союз. Это чревато несчастьями для молодожёнов, » — припомнил принц слова Миро на одном из уроков по теологии и хмыкнул. Брак, который заключался прямо сейчас, даже с благословением Богини вряд ли имел бы шансы стать счастливым. Хотя… его народ не будет порабощён или уничтожен. Разве этого мало? — Милейший, — вдруг скучающе произнесла Мальтазэт, обращаясь к жрецу. Тот оторвался от Великой Книги и недоуменно взглянул на императрицу. — Нельзя ли побыстрее? А то я так скорее тут состарюсь, чем дождусь, пока ты перейдёшь к сути. Мы же этого не хотим, верно? — Простите, Ваше… — жрец остановился, словно заставляя себя произнести следующие слова. — Императорское Величество, мы обязаны следовать традициям. Всё согласно воле Богини Леса… — Богиня Леса меня простит. Даркос! — императрица щёлкнула пальцами, и стоявший всё это время чуть поодаль тёмный принц, приблизившись к растерявшемуся старику, вырвал из его рук Великую Книгу, а затем с трепетом подал своей госпоже. Толпа, казалось, оцепенела. Селениэну едва хватило самообладания, чтобы удержать на своём лице маску спокойствия. Он не знал, что ещё способна выкинуть Мальтазэт, но обязан был сохранять хладнокровие, и внешнее, и внутреннее. Внешнее — потому что его народ смотрел сейчас на него. Его народ должен был верить, что всё под контролем. Внутреннее — чтобы успеть принять верные меры в случае чего. Императрица, тем временем, небрежно пролистала несколько больших страниц священной книги. А затем, к неожиданности всех присутствующих, вернула её жрецу. — Читай, — она ткнула длинным тонким пальцем куда-то в середину листа. — И побыстрее. Терпение — единственное, что у меня не безгранично. Старик сглотнул, но повиновался. — Теперь скрепите свой союз, как того требует древняя традиция. И тут случилось то, чего Селениэн никак не ожидал. Мальтазэт одним движением сдернула скрывающий её лицо кусок ткани и резко повернулась к толпе. Народ ахнул. Члены Совета, сидевшие позади, зашевелились, кто-то даже поднялся со своего места, желая получше рассмотреть, что происходит. Сихфрат выронил из руки бутылочку с настойкой. Бета закрыл лицо руками, оставив, впрочем, маленькую щель между пухлыми пальцами, чтоб смотреть. Правильное худощавое лицо императрицы было покрыто трупными пятнами. Несмотря на это, она жутко улыбалась, обнажив слегка заострённые желтоватые от болезни зубы. Она смотрела на минипутов Первого королевства торжествующе и вместе с тем… как на грязь. Селениэн не успел опомниться, как Ужасная, чуть наклонившись, демонстративно притянула его к себе и впилась в его губы. Она целовала его так жадно, так долго, так развратно и по-собственнически, словно в этот момент глумилась над всеми. Над недалеким народом. Над правильными и чопорными членами Совета. Над королем-отцом, которому абсолютно точно было больно смотреть на происходящее. Над их законами, над всем, во что они верили, что превозносили. И, хуже всего, она глумилась над тем, как легко можно было унизить их принца. Как он позволял ей его унижать за обещанное перемирие. «Нет, » — Селениэн знал, так больше продолжаться не может. Он переместил руки ей на талию, и, не разрывая поцелуй, надавил, заставляя её чуть отклониться назад. Ситуация была всё ещё плоха, но теперь хотя бы инициатива перешла к нему. Он никогда раньше не целовался, но его активное участие сейчас словно бы и не требовалось: похотливая императрица сама бесцеремонно вторгалась в его рот своим языком. Но уже в следующее мгновение принц твердым движением отстранил её от себя. Хватит. На помост перед ними поднялся Сайран. — Народ Первого королевства! — начал он, обращаясь к толпе. — Сегодня вы стали свидетелями великого союза, который, несомненно, принесет процветание обоим королевствам! Этот легендарный момент, о котором вы ещё будете рассказывать вашим детям, внукам и правнукам, знаменует конец вражды, что длилась множество лун! Теперь, прошу вас, праздничная трапеза ждёт! — Глава Совета указал рукой на четыре ряда длинных столов в стороне, которые уже закончили накрывать. Их поверхности ломились от яств. Стражники, окружавшие их, расступились, и толпа полилась к столам. Выручивший принца и сгладивший неприятный момент с поцелуем Сайран подобрал полы тёмно-синей мантии и, спустившись с помоста, зашагал прочь. Селениэн перевёл взгляд на Мальтазэт. Она не изменилась. Совсем.***
— Эй, ты! Да, ты. Принеси сюда зеркало, да поживее! — окликнула императрица молодого щуплого слугу, стоявшего в сторонке. Селениэн, стоявший за своей теперь уже законной супругой, усиленно замотал головой. Слуга сначала дернулся, но потом, считав жест принца, замер. — П-простите, Ваше Темнейшество, — испуганно пролепетал он. — У нас… у нас нет п-переносных зеркал. Маленьких, в смысле, — быстро нашёл оправдание паренёк. — Так принесите большое, в чём проблема? — раздражённо осведомилась Мальтазэт. Императрица не могла видеть, как Селениэн за её спиной скрестил кисти рук перед собой в запрещающем жесте. Он не мог позволить Ужасной увидеть себя сейчас. Поцелуй ничего не поменял. Если она поймёт, что эффекта нет, то вполне может захотеть расторгнуть брак, решив, что её обманули. Этого принц допустить никак не мог. Потому изо всех сил оттягивал этот момент. Ему удалось убедить Мальтазэт, что, чтобы союз выглядел законно в глазах подданных Первого королевства, новобрачным нужно присутствовать на торжестве до конца. Потому время ещё было, хотя и не сильно много. — А-а… Эм-м… — слуга потупился. — Видите ли, все большие зеркала, которые есть, а их у нас совсем немного… приделаны к стенам в некоторых комнатах дворца… очень крепко приделаны, да, не сразу снимешь… — Ясно, — отрезала Мальтазэт, но в следующий момент её голос вдруг сделался пугающе ласковым. — В таком случае… скажи, как я выгляжу? Паренёк сглотнул, и Селениэну показалось, что всё пропало. Что сейчас он скажет правду, и тогда… — Я… Я нижайше прошу прощения, Ваше Темнейшество… Но, боюсь, во всем минипутском языке не найдётся слов, чтобы описать вас, — выкрутился слуга. — О-о, ну что за лесть! — всплеснула руками Ужасная. На её изъеденном болезнью лице появилось удовлетворенное выражение, и принц выдохнул с небывалым облегчением. — У вас в Первом королевстве все такие, м, дорогой супруг? — она повернулась к Селениэну. — Но это не лесть, императрица, вы и правда выглядите восхитительно, — Селениэн постарался, чтобы его ложь прозвучала как можно более искренне. — В самом деле? — Мальтазэт лукаво улыбнулась, не размыкая тонких губ, и принц поймал себя на мысли, что властительница Некрополиса, похоже, изголодалась по комплиментам. Её даже стало немного жаль. — В самом деле. А теперь… Позвольте пригласить вас на танец, — Селениэн галантно подал руку Мальтазэт. По расчётам принца, это должно было хоть ненадолго, но отвлечь её от раздумий об эффекте поцелуя. — Ох, мальчик мой, — томно пропела проклятая правительница. Её изящная кисть с длинными тонкими пальцами легла в его ладонь, а разноцветные глаза плотоядно блеснули. Отвлечь… Или спровоцировать новый виток её несколько выходящих за рамки общественного приличия игр. К чему Селениэн был, в принципе, готов.***
— Ваше Высочество. Чем могу помочь? — приветливо поинтересовался Миро. Селениэн без труда нашёл мудрого крота в празднующей толпе со стаканом ягодного напитка в руке. И, хотя говорил и вел себя королевский советник как обычно, принц отчетливо уловил в его глазах сочувствие. — Вы слышали императрицу, Миро? — здесь Селениэн бросил быстрый взгляд через плечо на Мальтазэт, занявшую один из двух величественных тронов, которые специально вынесли на дворцовую площадь в честь свадьбы. Лицо Ужасной слегка раскраснелось от долгого и энергичного танца, который закончился с минуту назад. Мальтазэт явно вымоталась. И хорошо. Селениэн надеялся на это, пригласив её. — По поводу?.. — По поводу прибытия её армии. Мы сможем предоставить им места в казармах? — Сожалею, принц, — после некоторой заминки покачал головой крот. — В каком смысле? — Селениэн напрягся. — В самом прямом. Мы не сможем предоставить им места в казармах. Извините. Селениэн бросил ещё один быстрый взгляд на Мальтазэт. — Миро, вы понимаете, в какую ситуацию меня ставите? — принц почувствовал, что внутри начинает что-то закипать. Он столько усилий приложил к тому, чтобы всё прошло гладко, он терпел граничащий с домогательствами флирт похотливой императрицы всё время, пока они танцевали, он не давал ей усомниться в том, что поцелуй подействовал, а теперь… Ему отказывали в такой простой вещи? — При всём уважении, Миро, вам всё же придётся выяснить, в чем проблема, устранить её и предоставить им эти злосчастные места. — Я не могу предоставить то, чего нет. — У нас нет… мест? — Казарм, принц. — Как? — изумился Селениэн, но вдруг заметил, как смотрит на него со своего места Мальтазэт, и быстро взял себя в руки. Не хватало ещё, чтобы императрица подумала, что что-то не так. — А вы разве не были на том заседании Совета? Когда было решено переоборудовать казармы под склады. Летний урожай был богатым, даже дворцовых хранилищ оказалось недостаточно. Не выбрасывать же всё это было. А стражников у нас немного, отдельные помещения, как было решено тогда, им не обязательны. У тех, кто дежурит у ворот, в принципе, и так сторожки есть. Селениэн посещал не все заседания Совета, предпочитая не оставаться до конца. Всегда находились дела поважнее, но сейчас он искренне жалел об этом. А Миро продолжал: — Хотя, даже если бы казармы не переоборудовали, я не уверен, что в них нашлось бы место для трёх сотен… — Значит, стройте новые, — Селениэну стоило огромных усилий произнести это спокойно, не сорвавшись на гневный крик. — За ночь? Но, Ваше Высочество, это же… Невозможно. К тому же, это нужно собрать экстренное заседание Совета, подготовить все бумаги… — Я сказал. Стройте. Новые, — угрожающе отчеканил принц. — Это приказ. Крот, похоже, хотел ещё что-то возразить, но его взгляд вдруг остановился на чем-то за спиной принца. — Хорошо, Ваше Высочество, как прикажете, — сухо отозвался королевский советник, а затем развернулся и исчез в толпе празднующих. — В чём дело, дорогой? — раздался над ухом Селениэна знакомый вкрадчивый голос. — Да так, ничего важного, — соврал принц. — М-м-м, я вижу, — промурлыкала Мальтазэт, и Селениэн почувствовал, как её длинные цепкие пальцы легли ему на плечо. — О чем важном можно говорить с Миро? Он же вообще некомпетентен для той должности, которую много сотен лет занимает. — Вы так считаете? — ровно поинтересовался Селениэн, не спеша разворачиваться к императрице. Не то, чтобы ему было приятно, когда кто-то, находясь за его спиной, вот так нарушал его личное пространство, просто… Ему сейчас не особо хотелось встречаться с пронзительным взглядом разноцветных глаз. — Да-а, мы же с ним старые добрые друзья. Я хорошо его знаю, — с чувственным придыханием поделилась Мальтазэт. — Увидишь его в следующий раз, скажи, что его сыночек уже три месяца как передает привет. — Кстати об этом. Я хотел бы просить вас освободить всех подданных Первого королевства, которые содержатся в Некрополисе в качестве пленных и рабов. Наши государства больше не враги. Это было бы логично. — Да-а, может быть… Или нет… — протянула Ужасная. — Или твой аргумент меня как-то не особо убедил, а впрочем… — тут Селениэн почувствовал, как к нему прильнули со спины и плотно прижались всем телом. — Ты можешь попытаться убедить меня другим способом. Принц прекрасно понимал, что это значит. Их покои, спальня и постель. Похоже, императрица считала, что унизила его недостаточно. Но был ли у него выбор? Прежде, чем он успел ответить, Мальтазэт, словно что-то вспомнив, с толикой раздражения произнесла: — И хватит уже «выкать», мальчик. Ты словно с древней старухой разговариваешь, а не со своей прекрасной супругой…