***
Селениэн сидел на краю кровати и слушал, как Мальтазэт вещала о своём прошлом, время от времени отхлебывая из бокала. Превосходный политик и ораторша, дослужившаяся до титула Главы королевского Совета. В засуху всеми силами пытавшаяся договориться с соседними королевствами о поставках воды и еды в качестве гуманитарной помощи. Пока всё сходилось с учебниками истории. — Я была так близко, так близко, ох-х-х-х… — Мальтазэт трагически вздохнула, и, отчего-то только после этого Селениэн понял… императрица не умеет пить. — Но потом… потом появился этот старый хрыч Арчибальд. «Старый хрыч Арчибальд» — добрый и мудрый человек, широко почитаемый народом Первого королевства, узнав об их беде, помог обеспечить их водой. Императрица почти плевалась ядом, рассказывая о нём, досадуя на то, как он забрал всю её славу себе. И действительно. После появления Арчибальда, Мальтазэт резко утратила в популярности, но дело было не только в воде. Он принёс минипутам «заповеди». Среди них была и заповедь о чистоте тела. А Глава королевского Совета имела репутацию той, кто не прочь провести пару-тройку ночей в компании какого-нибудь молодого красавца. — «Распутство», они стали называть это «распутством», — фыркнула Мальтазэт. — Эти ничтожества просто завидовали мне… Общественное осуждение росло, но Мальтазэт не собиралась меняться. Даже наоборот, она стала гулять ещё больше. К этому добавился алкоголь и сомнительные компании. Вскоре каждая её выходка начала оборачиваться скандалом. Совет больше не мог терпеть такого позорного пятна на репутации Первого королевства. Именно поэтому её сняли с должности и отстранили от политики. Однако незадолго до этого… её отравили. — И вот здесь-то и начинается то, о чём тебе не расскажут очевидцы и не напишут в учебниках, — горько усмехнулась она. Мальтазэт утратила красоту, здоровье, потеряла друзей и деньги. Всё нажитое состояние было растрачено на знахарей и лекарства. Не найдя того, что улучшило бы её состояние, она отправилась в скитания. Бинты, пропитанные лекарствами, не дарили исцеления, лишь не давали болезни прогрессировать. Но для отваров нужны были редкие растения. Их Мальтазэт выискивала сама, а затем втирала в покрытую трупными пятнами кожу. Так она просуществовала какое-то время, пока не… — Пока не поняла кое-что, — пространно поделилась Мальтазэт. — Способов заработать признание и верность толпы больше, намного больше… — Что ты имеешь ввиду? — уточнил Селениэн. Всё это время принц внимательно слушал её рассказ. Теперь Мальтазэт вызывала у него куда больше уважения и даже… сострадания. — Подумай, принц, — усмехнулась она. — Хорошо подумай. Богиня Леса — далеко не единственный идол в этом мире. — Секты. Тёмные культы, — медленно произнёс он, не до конца уверенный в свой догадке, но Мальтазэт подтвердила её кивком. — Неужели ты создала собственную религию? — Лучше, — в её разноцветных глазах зажглись весёлые искорки. — Я возглавила имеющуюся. — Но… как? — В диких землях полно фанатиков, которые будут верить любому твоему слову, если эту ложь правильно подать. И я подумала… почему бы не найти всей этой швали применение? — Разве… Возможно управлять толпой безумцев? — Селениэн до сих пор не мог до конца осмыслить услышанное. Мальтазэт поднялась с края кровати, распрямившись во весь свой немалый рост. Жучки в светильниках спальни теперь горели куда тусклее, чем когда молодожёны только вошли в этот покой, и неудивительно: за окном стояла глубокая ночь. И узкий силуэт долговязой императрицы в этом полумраке смотрелся по-настоящему зловеще. Она раскинула руки в стороны. — Последователи! — её глубокий властный голос заполнил комнату. — Я снова обращаюсь к вам. Тёмное божество говорит сквозь это смертное тело, — Мальтазэт запрокинула голову, и тёмный камень в её клобуке поймал тусклый блик. — У Меня мало времени, эта плоть слаба и уже не выдерживает Моего могущества, — её длинные пальцы слегка подергивались, словно сведённые судорогой. — Вы верно служили Мне, и будете вознаграждены. Всех и каждого из вас ждёт вознесение, вы займёте место рядом со Мной в бездне, где будете пировать мясом и кровью не верящих в Меня глупцов, — тут Селениэн почувствовал, как холодок пробежал у него по спине. — Однако. Жертвоприношений пока недостаточно. Принесите больше. Постройте храм. Распинайте лжепророков в мою честь. Это всё. После последней фразы руки Мальтазэт обмякли и безвольно повисли вдоль тела, как у куклы. Представление было окончено. Селениэн сдержанно поапплодировал. Императрица ожила и, отвесив театральный поклон, вернулась к нему и вновь присела рядом. — Ключевым здесь был «храм», не так ли? — поинтересовался принц. — Всё верно. Знал бы ты, сколько язычников замуровано в стенах дворца Некрополиса… — с жуткой улыбкой протянула Мальтазэт. — Империя, построенная на костях… — пробормотал Селениэн. Подробности были неприятными, с другой стороны, Мальтазэт приоткрыла завесу тайны над появлением Седьмого королевства, и он теперь был одним из немногих, кто знал правду. Если не единственным, помимо самой императрицы. И, несмотря на ужасные способы… её ум и находчивость впечатляли. — А что же камень? — Селениэн указал на клобук. — Бутафория, — Мальтазэт постучала острым ногтем по стекляшке. — Впрочем, внешность здесь очень важна. Рост, цвет глаз… даже моя болезнь сыграли мне на руку. «Эта плоть слаба и уже не выдерживает Моего могущества,» — пронеслась в голове Селениэна фраза из её недавнего монолога. — А не боялась ли ты быть тем самым лжепророком, которых Тёмное божество призвало распинать? Мальтазэт цокнула языком. — Мальчик мой, послушай. Если бы ты видел то, что видела я, если бы ты прожил столько же взлётов и падений… Ты бы понял, — она придвинулась ближе. — Богини Леса нет. Тёмного божества нет. Богов, которым поклоняются языческие племена, нет. Богов, которых выдумают после меня… — Нет, — продолжил за неё Селениэн. — Ведь если бы они существовали, они бы тебя давно покарали. — Улавливаешь суть, — ехидно отозвалась Мальтазэт, а после паузы продолжила уже более серьёзным тоном. — Каждый сам куёт свою судьбу. Возмездие не настигнет твоих врагов, если ты не отомстишь им сам. Принц понимал её философию. Хотя и не разделял. — Но, я надеюсь, у тебя больше нет поводов мстить моему народу? — Как знать, — она лукаво сощурилась, впрочем, заметив, проступившую на лице Селениэна на краткий миг тень тревоги, добавила. — Расслабься, мальчик. Ты отдал мне свой первый поцелуй — исцеление моей болезни. Да и к чему мне мстить своим же новым подданным? — Великодушно. — Я знаю. — Но зачем тогда нужна Имперская армия в Первом королевстве? — Не за чем. Её не будет. — Что? — тут принц уже не выдержал. — Да я ж уже приказал для них казармы построить! Мальтазэт заливисто расхохоталась. И, как ни странно, этот смех не был наигранным. — Что здесь весёлого? — происходящее заставило Селениэна изрядно понервничать, а она теперь ещё и смеялась над ним? — Ну как же, — проговорила Мальтазэт, отсмеявшись. — Вас всех оказалось так легко запугать. Бедный Миро, должно быть, пока мы тут беседуем по душам, бегает сейчас там в темноте и стройкой заправляет! — Совет, должно быть, тоже не спит, — отметил Селениэн со вздохом, хотя возникший перед внутренним взором образ мудрого крота, развившего бурную деятельность, показался ему забавным. — Ничего, им полезно. К тому же, в будущем казармы вам здесь пригодятся. Первое королевство не должно оставаться без надлежащей защиты. — Уже поздно, — заметил Селениэн. Обсуждение всех тонкостей политических вопросов он решил отложить на завтра. И, чтобы это обсуждение прошло гладко, оставалось сделать ещё кое-что… — Не так много времени осталось, чтобы нам соблюсти традицию первой брачной ночи. — О-ох, я уж думала, ты никогда не предложишь! — воскликнула Мальтазэт с театральным трагизмом в голосе. — Что ж, надо — значит, надо. Она встала и направилась к большой расписанной растительными орнаментами ширме на другом конце покоя. — Надеюсь, слуги у вас тут не совсем бестолковые, и вещи мои сюда занести успели. Императрица, видимо, имела ввиду свой багаж, переданный слугам осматами. Но причин волноваться не было — об этом Селениэн распорядился лично. Подойдя к перегородке и заглянув за неё, Мальтазэт бросила взгляд на молодого мужа через костлявое плечо. — Смотри-ка, успели. Хоть что-то хорошее, — усмехнулась она и скрылась за ширмой. Селениэн, не теряя времени, принялся раздеваться. В голове проносились мысли самого разного порядка, но больше всего было на тему того, что… возможно, императрица Некрополиса — не такой уж и плохой выбор. Сильная умная женщина, не сломавшаяся от всего, что ей выпало. Со спорной моралью, циничная, но… была в ней какая-то харизма и какое-то специфическое очарование. Да, с такой Селениэн был даже не против разделить ложе. Оставшись в одних штанах, он устроился на кровати так, чтобы его атлетично сложенную фигуру можно было хорошо рассмотреть. Да, он в некоторой степени гордился своей внешностью, да и как тут не гордиться, когда это был результат упорных тренировок по фехтованию? Мальтазэт не заставила себя долго ждать. Она появилась из-за ширмы и приняла соблазнительную позу. Вместо клобука, ожерелья, бинтов и платья с металлической сеткой на ней теперь были чёрный тюрбан, высокие перчатки из плотной тёмной ткани и длинная непрозрачная сорочка. Принц почувствовал, как её голодный взгляд остановился на его подтянутом торсе. На лице императрицы возникла хищная улыбка: — Приступим?***
Селениэн проснулся от того, что сквозь маленькую щель между не до конца задернутыми шторами окна ему в лицо бил свет. Судя по всему, было уже утро, если не день, и большие уличные светильники сияли во всю. «Тем больше было времени у Миро на постройку казарм,» — подумалось принцу, и он слегка усмехнулся своей мысли, вспомнив вчерашнее. Остаток ночи прошёл… неплохо. Даже хорошо. Мальтазэт ввиду своего большого опыта направляла его во время процесса, и удовольствие получили они оба. Однако императрица так и не разделась полностью. Лишь задрала сорочку. Конечно, доверие не появляется по щелчку пальцев. Впрочем, Селениэн рассчитывал, что со временем это изменится. Он повернулся на другой бок и взглянул на спящую супругу. Дыхание Мальтазэт было ровным, небольшая грудь мерно вздымалась и опускалась. Но было ещё кое-что. Её тюрбан развязался. Видимо, она сильно ворочалась во сне. Селениэн присмотрелся. Он ожидал, что её голова будет лысой от лекарств и болезни, с побледневшими трупными пятнами — не зря же она её так тщательно скрывала. Однако… из кожи головы росли густые короткие волоски. И выглядели они так, словно появились здесь недавно. Ну конечно! Первый поцелуй принца имел магическую силу, но… ещё же было и первое соитие… Похоже, императрицу после пробуждения ждал крайне приятный сюрприз.