Глубоко в сердце

Обратный путь до Сеула показался всем гораздо дольше, чем в деревню. Вероятнее всего потому, что Чонгук звонил Тэ каждые пятнадцать минут и спрашивал, какой населенный пункт они проезжают. Как осел из Шрека, честное слово. Техен уже убрал звук на телефоне, однако Юнги все равно реагировал на каждую вибрацию и мрачнел все больше. В итоге, после того, как они проехали провинцию Седжон, Чонгук запретил Техену отключать телефон и заставил диктовать все названия мест, которые они проезжали, отслеживая их по карте и определяя, таким образом, как далеко еще от него его Тэ. В конце концов, когда они уже въехали в Сеул, Чонгук, накинув куртку, выскочил на улицу, чтобы ждать там, потому что дома находиться уже не мог. Как только машина остановилась возле дома, и Юнги вышел и открыл багажник, чтобы достать сумку Техена, Чонгук, подлетев к машине, открыл рывком дверь и, буквально вырвав Тэ из салона, крепко обнял его, прижав к себе. После чего, схватив за руку, потащил к подъезду. — Мелкий, ты совсем страх потерял? Почему не здороваешься? Где уважение, блин? — возмутился Юнги. Чонгук, опомнившись и повернувшись в сторону старшего, на секунду отпустил руку Тэ, подбежав, быстро поклонился Юнги и схватил сумку. После чего, снова взяв за руку Тэ, потащил его дальше к дому. — Эй, родители! Ребенка забыли! — крикнул Чимин из машины, хохоча над младшим и держа в руках Ёнтана, который пытался вырваться и бежать вслед за стремительно удаляющимися хозяевами. Чонгук, снова отпустив руку Тэ, подлетел к машине и, на этот раз поклонившись все еще хохочущему Чимину, повесил сумку на плечо, схватил подмышку щенка, и, развернувшись, снова подлетел к Тэ, теперь уже что есть мочи держа его за руку, потащил дальше. — Куки, Ёнтану бы погулять… — Домой, Тэ! Сейчас домой! — Минуту, Куки… Ему пописать только… Чонгук спустил щенка на землю, и тот, видно побоявшись, что люди уйдут без него, сделал все в рекордно короткие сроки и юркнул сам в уже открытую Чонгуком дверь подъезда. Юнги уже развернул машину и они, смеясь над глупым маленьким влюбленным, поехали к себе. Влетев в квартиру, Чонгук захлопнул дверь и, бросив сумку прямо на пол в прихожей, притянул несопротивляющегося Техена к себе и начал неистово целовать, попутно снимая с него верхнюю одежду. — Больше никогда! Никогда не отпущу тебя от себя, Тэ! Не могу без тебя и дня! Больше никогда! — Я тоже, Куки. Я тоже не могу! Я тоже так скучал по тебе! — Тэ! Мой Тэ! — Чонгук целовал его так, как никогда до этого. Все это время он позволял себе только нежные легкие поцелуи, не углубляясь, боясь отпугнуть или оттолкнуть своим напором. Сейчас же он не мог сдержать свою страсть, она прорывалась из него и не давала нормально соображать. Поэтому, вслед за курткой и свитером, была стянута и полетела в сторону футболка. И только когда Техен предстал перед ним обнаженный по пояс, Чонгук немного опомнился, почувствовав под руками нежную атласную кожу, а не ткань. Он немного отстранился и, посмотрев на своего парня, выдохнул резко и снова набрал в грудь воздух: — Боже, Тэ, как же ты прекрасен! Ты само совершенство! — Как китайская ваза династии Цин? — улыбнувшись, спросил Техен. — Я помню, Куки. — Нет, Тэ, нет такой вазы, нет такого произведения искусства, которое могло бы сравниться с тобой по красоте! — Куки, ты научился так красиво говорить! — Тэ! Мой Тэ! — Чонгук снова начал целовать его, переходя с губ на щеки, скулы, шею, спускаясь ниже… — Куки, мне очень нужно в душ. — Нет, не отпущу никуда, даже в ванную! — прижав к себе еще крепче, прошептал Чонгук. — Но Куки, я трое суток не мылся нормально, пожалуйста. — Тогда я сделаю тебе ванну с пеной, только ты будешь рядом, пока вода будет набираться. — Хорошо. Они зашли в ванную и Чонгук, включив воду и отрегулировав температуру, замешкался, выбирая какую бомбочку бросить для образования пены, после чего повернулся и увидел, как Техен рассматривает себя в зеркале. Приблизившись, он увидел, как тот проводит пальцами по двум засосам, оставленным младшим на шее и ключице, и внимательно разглядывает их. — Прости, Тэ! Я не сдержался. Просто не смог! Прости, что оставил эти метки на твоей коже. — Куки, ты думаешь, метка — это плохо? Так вот, что я скажу тебе! Я счастлив получить их от тебя. Ведь метка — это принадлежность кому-то. Да, это ужасно, если у тебя есть хозяин, если ты подневолен, тем более, если ты его ненавидишь. А вот если наоборот… Я всю жизнь был сам по себе. Всю жизнь принадлежал только себе. Но я так хотел, чтобы обо мне заботились. Однако я и мечтать не мог, что тот, кого я полюблю, и тот, кто будет заботиться обо мне, будет один и тот же человек. Я счастлив, Куки, что принадлежу тебе. — Я тоже, Тэ! Я тоже принадлежу тебе! Полностью, и телом, и душой! И я тоже счастлив! Только вода уже набралась, а оставить тебя и уйти у меня просто нет сил! — Тогда… Может сделаем это вместе? Хочешь принять ванну со мной? — Тэ?.. — Решать тебе, Куки… С этими словами Техен подошел к нему и, чмокнув быстро в губы, посмотрев из-под отросшей челки обманчиво скромным взглядом, отвернулся и, сняв с себя последнюю одежду, тоненький и стройный, со всем изяществом перешагнул через бортик и грациозно опустился в воду. — Тэ, ты серьезно? — Чонгук все еще не мог поверить и смотрел на него, удивленно округлив глаза. — Куки, ты опять зависаешь. Я серьезно. Можешь присоединиться, если хочешь, а если нет, можешь просто посидеть рядом или подождать меня в комнате… — Нет! Я хочу! — почти прокричал Чонгук, начав быстро раздеваться. Когда он снял с себя все и залез в ванну, перед тем, как опустился в воду, Техен окинул его восхищенным взглядом и ненароком посмотрел туда, куда пока смотреть не стоило. У него слегка расширились глаза, но он смог сдержаться. Чонгук сел напротив и застыл, боясь пошевелиться и нечаянно задеть Тэ в воде, хоть это было неизбежно, ведь ванна была небольшая и они уже соприкасались пальцами ног на дне. — Куки, ты так зажат. Можешь расслабиться немного, поблизости нет ни акул, ни пираний. Разве только одна, и она перед тобой, но она обещает не кусаться, — улыбнувшись, проговорил Техен. — Тэ! Я боюсь, что не смогу сдержаться, если дам себе волю немного расслабиться. Я не знаю как себя вести. Ты сочтешь меня чайником, ведь у меня нет опыта такого общения с парнями… совсем нет… я только с девчонкой пробовал… прости, что говорю это. — У тебя была девушка? — Нет. Вернее, не совсем. Вернее, нет. Точно нет. — Как это? — Да так, даже не знаю, как назвать. — Расскажи. Мне интересно. — Это было в конце осени, чуть больше года назад. Я еще не отошел тогда после смерти отца. У меня никого не было до этого. Я учился, стажировался на фирме отца, занимался тхэквондо, да и вообще был зеленым еще совсем. Я и не думал об этом почти. Да и отец перед смертью болел. В общем, было не до отношений. А тут в школе устроили вечеринку с танцами. Я как раз перед этим выиграл городские соревнования по тхэквондо, выступая за школу, и был как бы местной звездой после этого. Ее звали Пак Хэ Ми. Она была старше, уже заканчивала школу и была капитаном команды чирлидеров. Они поддерживали нашу школьную баскетбольную команду, а мы занимались в соседнем зале и часто пересекались. И вот на вечеринке она сама подошла ко мне и сказала, что ей нужна моя помощь кое в чем. Мне было скучно там. Чимин уже был в Японии, а с одноклассниками я не поддерживал тесных отношений просто из-за нехватки времени. Так вот, когда мы зашли в пустую раздевалку и я спросил чем могу ей помочь, она сказала, что я уже давно ей нравлюсь, она с ума по мне сходит и если я сейчас же что-то не сделаю, ей станет хуже. Я, наверное, был похож на идиота в тот момент, потому что смотрел на нее выпучив глаза и не мог пошевелиться. Она сказала, что сама все сделает. Ну… и… сделала. Потом мы переспали еще несколько раз, задерживаясь после тренировок. После этого я провожал ее до дома. И все. Она сама назначала эти встречи. Но однажды, уже зимой, я решил пригласить ее на нормальное свидание, думая, что мы встречаемся. Я шел к ее классу, когда за углом услышал женские голоса, самым громким из которых был голос Хэми. Я уже собирался повернуть, как вдруг остановился как вкопанный, когда услышал, как она рассказывала во всех подробностях про наш секс и говорила, что я — полный ноль в технике, но у меня настолько большой, что это перекрывает все недостатки. Да и кореец ли я вообще? И глаза круглые, и достоинство не как у среднестатистического корейца. Сравнивала меня со своим бывшим, которым, оказывается, был капитан баскетболистов, и с остальными. А их, как потом выяснилось, было не мало. В конце она обещала передать меня по наследству кому-нибудь из младших, после того, как наиграется и закончит школу. Мне стало так противно, что я еще долго не мог смотреть ни на кого из них. Даже тренировки забросил. Вот и весь мой опыт. А потом пришла весна, в конце которой я встретил тебя. И все. После этого мне уже никто не был нужен. — Куки, можно я повернусь и облокочусь на тебя? У меня спина немного болит после долгой дороги. — Конечно, Тэ… — Чонгук покраснел, но держался отважно, лишь стиснул зубы, когда Техен прикасался к нему в воде, пересаживаясь спиной и опускаясь на него. Однако, когда он практически лег сверху, всей спиной и ягодицами прилипнув к нему, Чонгук понял, что никакая выдержка ему не поможет, потому что его младший Гуки, который и так уже был напряжен, тут-же начал наливаться и твердеть. — Тэ, прости, ты, наверное, разочарован из-за моей неопытности. По сравнению с другими, я… Боже, я так боюсь опозориться перед тобой… — Мне не с кем сравнивать, Куки. — Прости… Я имел ввиду… Ну… У тебя же были… клиенты… Прости… — У меня не было никого. Не было в этом смысле. Были клиенты, которые платили по колонке люкс, что предполагала интим. Но на самом деле до этого не доходило. Таких было двое, остальные просто довольствовались вечерами или уикендами. Госпожа Со, ей уже далеко за сорок. Она могла нанять меня на неделю. Говорила, что, когда я рядом, она молодеет. Она очаровательная женщина и мне было хорошо с ней, но дальше поцелуев у нас не заходило. Она говорила, что рано или поздно я обязательно найду свою любовь. Еще был один господин. Его звали Ли Мин Хо. Он один из самых завидных женихов в Корее. Тридцать четыре года. Молод, красив и очень богат. Его одолели партнеры по бизнесу со своими предложениями познакомить его с их дочерьми. Я был нужен ему, чтобы он мог играть роль любителя мальчиков, чтобы от него наконец все отстали. Он также брал меня на несколько дней, но все, что себе позволял, это приобнять меня на людях. Однако в люкс номерах отелей, где мы с ним якобы проводили хорошо время, он оставлял мне спальню, а сам уходил в другую комнату и работал или сидел в интернете. Так что тот упырь, господин Чхве, он должен был стать первым. Я никак не мог решиться, хоть и понимал, что от этого никуда не деться и мне просто везло до этого. Поэтому он так взбесился тогда, в ресторане. Я никак не отвечал на его попытки сделать это добровольным. В тот день ты спас не только мою жизнь. Не знаю, как бы я себя чувствовал после этого. — Но, Тэ! Ты же предлагал тогда, в первый день. Ты выглядел так уверенно и… опытно… — Это была бравада. У меня коленки тряслись, если честно. Меня ведь купили для тебя… Не знаю, как бы я выкрутился, если бы ты потребовал чего-то… Нет, нас обучали, конечно, но… — Обучали? Этому учат? — Конечно. Как и всему другому. Как готовить себя. Как подготовить партнера или партнершу… Как доставлять удовольствие. Теоретически, конечно. — Тэ! Не надо больше! Забудь об этом! Тебе не придется этого делать против воли! Никогда! Чонгук крепко обнял его со спины, прижавшись еще сильнее, однако, почувствовав, что его член упирается в межъягодичную впадину Техена, попытался отпрянуть, но тот не позволил, прижимаясь уже сам. — А если не против воли? Если я сам хочу этого, Куки? — Тэ… Я хоть и чайник в этом, но знаю, что без подготовки нельзя. Я не хочу навредить тебе, поэтому, пожалуйста, давай немного подождем. — Ну, ладно… Если ты не хо… — Если ты сейчас скажешь, что я не хочу, — перебил его Чонгук. — Я покажу тебе, насколько ты не прав! Тэ, ты даже не представляешь, как я хочу этого. Да я себе руку уже до крови стер, за это вре… — он понял, что только что ляпнул, и заткнулся, но было уже поздно. Он проболтался! — Куки, ты занимался этим, представляя меня? — Тэ, прости! Прости меня, это не то, что я хотел сказать… Чонгук не знал куда деться от стыда. Техен замолчал и сидел неподвижно, и Чонгук уже подумал, что все, это конец, как Техен, тихо вздохнув, проговорил: — Куки… Если честно, я тоже… — Что, Тэ? — не понял Чонгук. — Если честно, я тоже делал это, думая о тебе… Еще с лета, когда только узнал тебя… — Тэ… Прости, что я у тебя такой тугодум! У нас все будет, только дай мне немного времени. — Хорошо, Куки. Только вот сейчас… — Тэ… — Помоги мне, пожалуйста… — Тэ… Чонгук провел руками по бокам и бедрам Техена. Подняв одну руку к его груди и продолжая поглаживать, другой он поводил по низу его живота и, спустившись ниже, дотронулся до головки члена. Сморщенными от воды пальцами он погладил сначала ее, а потом провел ладонью по всей длине. Опустив руку еще ниже, он взял в ладонь яички и, немного покатав их в ней, отпустил, снова проводя пальцами по все длине. Свой член тоже требовал внимания, он дернулся и Чонгук попытался потереться им немного о ягодицы Техена, но тот сидел слишком плотно. Однако, почувствовав шевеление под собой и упирающийся в поясницу кол, он, взявшись руками за бортики и слегка приподнявшись, начал водить бедрами взад-вперед, потираясь о член и пропуская его с каждым движением глубже меж ягодиц. Оба сорвались на стоны, потому что сдерживаться не было никаких сил. — Тэ… Тэ… Мой Тэ… Техен стонал, чувствуя, как большой член Чонгука, как поршень, ходит между его ягодицами и трется о нежную кожу внутри, задевая самое укромное местечко. Ему совсем не было страшно или неловко. Он на мгновение представил, как тот входит внутрь, как заполняет его собой, как Чонгук не может сдержать себя и, растягивая, насаживает все сильнее. От этих мыслей, промелькнувших в голове за секунду, у него потемнело в глазах и он, задрожав всем телом и откинув голову Чонгуку на плечо, кончил с громким криком — Кукииии! Ноги и руки его ослабли, он не мог больше держаться, несмотря на поддержку воды, и упал на Чонгука всем своим весом. Но младший, подхватив его под бедра, приподнял обеими руками и, продолжив фрикции, несколькими движениями довел себя до разрядки, кончив в воду так же, как Техен перед этим. Опустив и снова положив на себя, он обнял его обеими руками, как самое драгоценное сокровище и блаженно закрыл глаза, зарывшись носом в волосы на затылке. — Куки, — через какое-то время произнес Техен, отдышавшись и перевернувшись слегка на бок, чтобы удобнее положить голову на плечо младшего. — М-м-м — тихо произнес разомлевший Чонгук, все еще приходя в себя и не открывая глаз. — А у тебя ведь и правда большое достоинство, совсем не как у среднестатистического корейца. — С чего ты взял? — А ты не знал? — А откуда я мог знать? Мне не с кем было сравнивать. Я, кроме себя, никого не видел. С Чимином мы никогда не раздевались догола друг перед другом, хоть и ночевали дома друг у друга довольно часто. А на тренировках я всегда старался ходить в душ последним, не знаю, стеснялся почему-то, поэтому дольше всех задерживался в зале и ждал, когда все уйдут. Вот ты разве много видел чужих голых тел? — Куки, ты о чем? — засмеялся Техен. — Я же рос в приюте. С раннего детства и до самого выхода общие душевые каждый день. А потом и в агентстве тот же общий душ, общие гримерки и раздевалки… Мне, конечно, не из-за чего было комплексовать, но думаю, что ты произвел бы там фурор! — Боже, Тэ. Я не выдержал бы и дня в таких условиях! — Мой стеснительный Куки! Они вылезли из остывшей воды, пена на которой уже почти совсем исчезла, и, быстро ополоснувшись под душем, переместились в комнату. Техен лег в кровать и накрылся одеялом. В квартире было немного прохладно, так как Чонгук проветрил ее к приезду Техена. Ёнтан тут же вскочил со своей лежанки и юркнул к Тэ под одеяло, пробравшись в ноги. Чонгук подошел к дивану и хотел было уже начать стелить простынь, как от кровати донеслось тихое: — Куки… Он посмотрел в ту сторону. Техен, не отрывая от него взгляда, откинул угол одеяла в приглашающем жесте. Чонгук еще немного помедлил, не решаясь поверить. — Холодно, Куки… Чонгук сорвался с места и через секунду уже лежал под одеялом, крепко обнимая и прижимая к себе свою драгоценность. А где-то в ногах глухо рычал Ёнтан, недовольный шевелением и нарушением его личного пространства, коим, по его мнению, являлась кровать.