The Fox King

      Две недели он живёт в щадящем режиме. Пропускает тренировки, спит, гуляет по палате, ест, снова спит, ходит на процедуры. Во снах – Эндрю, ласковый и нежный. В реальности – Жан с нравоучениями. Жан приходит каждый вечер, спрашивает о его состоянии. Будто ему есть какое дело до Натаниэля. А ещё в реальности неминуемая встреча с Рико. Тот не приходит к нему в палату, оно и к лучшему. Но Моро предостерегает, что дальше – хуже. Вопрос только, куда?       К нему приходит Ичиро. Также спрашивает о состоянии, пытается выведать, что случилось на самом деле. Нат не колется, хотя подмывает рассказать правду. Но кто он, а кто Рико? К тому же Ичиро вкладывает в Веснински большие деньги, чтобы тот скорее реабилитировался. Свалить из команды просто не получится.       На третью неделю Натаниэля выписывают. Строго наказывают беречь себя, запрещают тренироваться. Но спортивная реальность – другая. Здесь нет времени на расхолаживание, тем более сейчас, когда до финала остаётся три месяца. Когда Ичиро ставит на него и Рико всё. Когда им пророчится спортивная карьера в национальной сборной.       Возвращаться к экси сложно, сложно вливаться в ритм. И хоть он тренируется в полсилы – ему всё равно сложно. Две недели простоя дают о себе знать. Мышцы ослаблены, а Нат быстро утомляется.       Тэцудзи сдерживает своё обещание. Теперь Жан и Натаниэль в запасе. Может оно и к лучшему? Основной состав Воронов тренируется отдельно от запасного. Так Веснински почти не встречается с Рико. Морияме не нравится это, особенно не нравится, что Нат посылает его, не хочет подчиняться действующей власти.       А еще его бесит то, что даже в нынешнем состоянии Натаниэль показывает небольшие, но результаты. Бесит, что Ичиро восхваляет Натаниэля. Бесит, что Натаниэля выпускают на поле в очередном матче. Бесит, что Натаниэль теперь живёт с Жаном. Бесит, что они спелись.       Морияма снова срывается. Но на этот раз он всё продумывает. Вызывает к себе Моро.       – Прости, Нат. По-другому никак, – Жан открывает комнату Рико и пропускает вперёд себя Натаниэля. Жан ненавидит себя за слабость, за невозможность дать отпор. Он как послушная собака, закрывает за ними дверь на замок, садится в углу и слушает, как Рико избивает рыжего.       Это повторяется ни раз и ни два. Каждую ночь, вместо ночных тренировок, Жан приводит Нила в комнату Мориямы. Каждую ночь он слушает, как Рико пытается добиться от Ната подчинения.       – Скажи, кто твой Король, – Морияма сильнее тянет за рыжие волосы, выдирает небольшой клок, кидает его на пол и снова хватает Ната.       – Ты уебан, – цедит Нат, плюет на дорогой костюм Рико, словно псих смеётся. Снова получает под дых. Снова посылает Рико. Снова получает.       Натаниэль уже не чувствует боли. Её просто нет. Удары Рико – словно тычки ребёнка. Кажется, Веснински постепенно съезжает с катушек. Он смеётся в лицо психопата.       – Да ты, блять, издеваешься! – Рико избивает его, берет силой прямо на полу. Подминает под себя. Он здесь Король, он здесь главный.       Жан закрывает глаза. Каждый раз представляет себе как скидывает Рико с Ната, как душит Рико, как режет его ножами. Методично, по кусочку отрезает плоть. Он уже придумал тысячу и одну расправу над Мориямой. Но это, сука, Морияма. Здесь не так всё просто. И единственное, что Жан может делать – это в конце всего уводить Натаниэля в их комнату. Обрабатывать его раны и синяки.       – Тебе не место среди Воронов. Вспомни, кто ты… Нил…       – Я давно не Нил, – Натаниэль поворачивается к Жану спиной, задирает футболку, позволяя нанести гель на старые и новые синяки. Вся его спина – сплошное черно-желтое пятно. На его бедрах – россыпь следов от тонких и сильных пальцев Мориямы. На его плечах – укусы и засосы.       – Господи… что он сделал с тобой.       – Он сделал из меня Ворона.       Жан закатывает глаза. Дожидается, когда Нил повернётся к нему лицом. На груди Нила переплетаются царапины. Моро достает из аптечки перекись и ватный диск. Рико хитрый, он медленно водил бритвой по груди Нила, но не нажимал с силой. Так, упивался пытками. Ёбаный псих.       – Рано или поздно он перейдёт черту. Он убьёт тебя, Нил.       – Мне плевать, – безразлично произносит Натаниэль, он даже не морщится, когда перекись начинает шипеть.       – Ради чего все это?       – Все ради игры.       – Ну так послушай. Рико никогда не даст тебе играть. Ты и так не можешь играть в полную силу после всего того, что Морияма с тобой вытворяет. Ты не попадёшь в национальную сборную если тебя продолжат насиловать каждый день.       – У меня нет выбора, – Натаниэль натягивает обратно футболку, затем снимает спортивные штаны и забирает гель из рук Жана.       – Выбор есть всегда.       «Ты ошибаешься» – Нат не произносит этого вслух. Легче бороться с ветряными мельницами, чем пытаться переубедить Моро.       – Тогда, после Блэкенриджа…       Веснински закатывает глаза. Все эти ночные разговоры, попытки Моро его переубедить и направить на путь истиный, раздражают.       – Мне жаль, что так произошло...       – Не надо меня жалеть, ради всего святого. Я не хрустальная ваза, которую случайно разбили.       Рыжий жмурится от боли, когда обрабатывает россыпь синяков на бедрах.       – Но ты разбит…       – Моро, ради всего святого, отъебись от меня. Я сам подписался на это. Всё, что мне требуется – экси.       Жан молчит, с болью смотря на побитого друга.       «Что же мне делать? Как мне тебя спасти?»