У каждого из нас свои маски. У кого-то они хуже, у кого-то лучше. Но, поверь мне, иногда не стоит смотреть, что таится за этой маской.
Когда Алина покидает его покои, как только массивные деревянные двери за ее спиной закрываются, Дарклинг возвращается взглядом к огню, что горит в камине. Она явно не глупа. Их разговор был похож на игру в шахматы — она делала ход, он парировал, выставляя свои условия. Он потерял счёт времени, совершенно увлекшись разговором с Заклинательницей Солнца. Дарклинг даже был готов признаться, что нашел эту беседу весьма занимательной. Было интересно наблюдать за Алиной, что так тщетно пыталась удержать контроль над ситуацией. Ему удавалось наперед угадать каждый ее шаг. Хотя, мисс Старкова все же могла его удивить. Он видел недоверие в ее глазах. Видел ее страх, как только оказался в поле ее зрения, облегчение, как остановился по другую сторону стола. Видел ее гнев, обиду, ненависть… Читать ее было легко всегда, словно раскрытую книгу. Сейчас, это не изменилось, но сама Алина стала какой-то иной. Она контролировала себя. Она продумывала каждое свое слово, тщательно взвешивая. Она не давала волю эмоциям, как прежде, хотя, выбранная ею тактика была слишком предсказуемой. Она стала сдержаннее, внимательнее. Будто произошедшее что-то в корне изменило. И Генерал не мог винить ее за это. Дарклинг видел, как она едва заметно вздрагивает каждый раз, как он поднимает руки в том или ином жесте. Алина действительно его боялась. Последствий, что следуют теперь за ней попятам. За свой век, он убивал, и убивал не мало. Виновных, невинных, разницы теперь почти не было — крови хватит на то, чтобы искупать в ней весь Большой Дворец вместе с несколькими районами Ос-Альты. Убивала и Алина. Но никогда прежде так. Она потеряла часть себя, когда стояла на том скифе. Когда сбежала и позволила тем людям умереть. Дарклинг знал, что она будет страдать. Будет винить себя, и знал, что говорить гришам. Они считают ее героем, благодарят, не зная, что наносят ей ещё больше ран, каждым сказанным «спасибо», «да благословят тебя Святые», «Санкта-Алина». Он всегда знал, куда нужно надавить. Он уже знал, что она была не в силах выносить собственного отражения. И как бы это не было прискорбно, сейчас, лучшего способа воздействовать на Алину не было. Страх, вина, боль и ненависть. Генерал тяжело вздохнул, мельком кинув взгляд на часы. Ложиться спать уже не имело смысла — покинуть Ос-Альту стоило засветло, под покровом ночи, оставшись незамеченным. А дел, которые требовали его вмешательства всегда было достаточно. За окном медленно падал снег, освещаемый фонарями, установленными на придворцовой территории. Поднявшись с кресла и оставив на шестигранном столе бокал с недопитым напитком, он внимательно всмотрелся в карту, просматривая в который раз свой путь, в самых мельчайших деталях. После недолгих раздумий, переключил взгляд на военное донесение с границы Шухана. Очередные стычки. Только теперь, враг начинал действовать увереннее. Они действительно предполагали, что Равка теряет свое единство, становится уязвимой. Все происходит как и предсказывал Генерал. Как по часам, раздался стук в дверь и в его покоях появился Иван. — Мой суверенный, — привычно склонился он. — Отряд готов к отбытию. Дарклинг кивнул, не отрывая взгляда от донесения. Сейчас не время для гнева. Необходимо мыслить трезво. Он покидает дворец. Алина остаётся одна. Значит, необходимо окружить ее своими людьми, пары опричников будет маловато. — Позови ко мне Зою, — отдал распоряжение Генерал, задумчиво перечитывая послание — Мне есть о чем с ней поговорить. Когда двери за Иваном почти бесшумно закрылись, Дарклинг оторвал взгляд от пергамента, утыкаясь взглядом в лежащие рядом книги. Конечно же, Алина уже их заметила. Конечно же, пойдет искать больше информации о Костяном Кузнеце. Только узнать она сможет ровно столько, сколько ей будет позволено. Пускай тратит время на это, чем планирует очередной побег. А помимо, Алина будет собирать силы после их последней стычки, разбираться с теми, кто по ее мнению оказался предателем. У Дарклинга будет время закончить сразу несколько дел, без ее вмешательства и ведома. Ею было легко манипулировать при желании. Первостепенной задачей, конечно же, были поиски Николая Ланцова. Он знал примерное его местонахождение — оставить без внимания наследника царя, пусть и бастарда, было бы наивысшей глупостью. Раз Василий бежал, ему была необходима другая самая минимальная поддержка со стороны династии Ланцовых. И здесь он сможет её получить, добровольно или нет — разница значения не имеет. А после, останется решить вопрос со вторым усилителем. Ещё одна сказка, поисками которой будет заниматься отказник. Один из лучших следопытов Первой армии, что на деле оказался весьма преданным, стоило лишь назначить цену. Однако, здесь тоже стоило быть осторожным — перекупить можно всегда. Хотя, Оретцев прекрасно осведомлен об условиях их сделки — ценой здесь является его жизнь, а такую ставку потерять будет весьма трагично. Возможно, теперь Алина даже ненавидела следопыта, когда Дарклинг раскрыл все карты. Но толк от него ещё будет - старинные связи никогда не забываются быстро. В дверь негромко постучали и внутри его покоев, оказалась Назяленская. Шквальная была одета в дорожный кафтан, готовая к отбытию, как всегда собрана и серьёзна. — Вы хотели видеть меня, мой суверенный, — склонилась она. — Верно, Зоя. Твое задание изменилось. Ты останешься в Малом Дворце, — он увидел, как в синих глазах Назяленской загорелось возмущение, однако она не посмела сказать ни слова. Она все ещё боялась своего наставника, поскольку не понаслышке знала силу его гнева. — У тебя будет другая миссия.***
Спустя несколько долгих дней, он наконец оказался в Крибриске. Солдаты и Гриши почтительно расступались, позволяя Генералу проследовать к своему шатру. Однако, любые обрывки фраз и вопросы оставались без внимания — в груди закипала хорошо-сдерживамая ярость. Они сделали крюк, чтобы своими глазами увидеть место стычки с шуханцами. Убитых было немного, больше похищенных. Но и тела убитых в таком состоянии прежде те не позволяли себе оставлять. Похоже, Шухан осмелел окончательно, посмев нарушить их мирное соглашение в открытую. Запах крови здесь смешался с запахом пороха, ужаса и смерти. Дарклинг не раз ощущал его за свой долгий срок жизни, и каждый раз, от увиденного внутри что-то сжималось. Его гришей забирают. Их похищают, пытают, мучают и после, выбрасывают в общую яму, где их тела сгнивают безымянные. Он видел это своими глазами, но ничего не мог сделать — царю было все равно, лишь бы Шухан открыто не выступал против Равки. Так было и несколько веков назад. Те ужасные времена гонений, полные ужаса и горя. Те времена, когда Дарклинг бросил все силы на то, чтобы защитить гришей, сделать мир для них безопасным. Сделать так, чтобы их боялись. Сейчас, ситуация грозилась повториться, он мог потерять контроль. Генерал и не заметил, как по шатру поползли небольшие щупальца теней, погружая пространство во мрак. Он ведь мог одним ударом уничтожить Шухан. Одно нападение его теневой армии — и страны как не бывало. Только вот тогда, открытую войну Равке объявят и другие континенты, что никак нельзя было допустить - пока, только пока, ему недостаточно боевой мощи, чтобы противостоять врагам. Необходимо мыслить трезво. Он старательно отвлекался от мыслей о массовом убийстве. Сейчас, необходимо направить все силы на поиски Ланцова и второго усилителя. Как только полномочия царя будут у него, он заставит Шухан ответить за все, что они сделали. Призовет к ответу и Фьерду, что веками сжигала гришей на кострах, считая их противоестественными, оскорблением их Джеля. Столько веков Дарклинг боролся за свободу гришей, своих гришей. Он построил для них почти неприступное пристанище, но теперь, даже крепкие двойные стены Малого Дворца могли пойти трещинами. Безусловно, такой исход он и предполагал изначально, и так важно было сейчас удержать контроль. Ещё немного, ему всего-то нужно дважды перейти Каньон, вернуться в Ос-Альту и наконец, принять командование. Безусловно, будут те немногие, кто попытается пойти против. Гриши поддержат его в любом случае — он годами взращивал в них уверенность в самом себе, учил доверию, защищал и учил ненавидеть царя. Учил подчиняться. Это с лихвой окупилось, спустя многие годы - вернее армии у него не будет никогда. Возможно, и Первая армия встанет на его сторону, стоит лишь предложить выгодные условия — и здесь Дарклинг знал как поступить. Ланцовы тратили деньги на роспись дворцов, кареты, дорогих коней, мебель и новые платья для царицы, но даже и не думали улучшить вооружение своей армии. Условия, в которых первоармейцы защищали свою страну разительно отличались от тех, в которых существовали гриши Дарклинга. Всё это оставалось за пределами понимания царя, и солдаты это прекрасно знали. Пойти против мало кто решился, а кости мятежников, тех немногих, кто нашел в себе остатки смелости, давно сгнили в сырой земле. На столе его шатра была привычно раскинута карта, за которую он и зацепился взглядом. Как только они окажутся в Новокрибриске… Дарклинг ощутил первый рывок связи ещё в пути в Крибирск. Тогда, одернуть Алину от применения ее дара оказалось простейшей задачей. Он прекрасно помнил себя в ее возрасте — когда сила бушует как открытое пламя, контролировать ее достаточно сложно. Но Багра хорошо поработала над его сдержанностью. Справится и Алина. Однако сейчас, связь между ними накалилась до предела, отвлекая от мыслей о предстоящем переходе через Каньон. Он почти чувствовал боль, когда она не остановилась даже после второй его команды. Глубоко в груди засело подозрение — а если что-то случилось? Неужели, на Дворец посмел кто-то напасть в его отсутствие? Он прислушался к связи, попытался ощутить ее эмоции. Услышал ее гнев, боль и ужас. Совершенно неожиданно, он услышал тихий зов. Такой едва слышимый, почти шепот, полный боли, печали и даже мольбы. Кто-то молил его о помощи. В одночасье, Генерал ощутил рывок, а затем, перед глазами все окуталось туманом. Он был явно не в своем шатре в Крибирске. В размытой картинке удалось угадать силуэты деревьев, зеркальную гладь воды, очертания Большого и Малого дворцов. Увидел силуэт человека в синем кафтане. Но все его внимание привлек один четкий силуэт среди прочих. И это была Заклинательница Солнца. Ее глаза были широко распахнуты, взгляд ни на чём не задерживался. Грудь вздымалась, как после долгой пробежки, руки дрожали и светились лихорадочным сиянием. Он видел слезы на ее щеках, как дрожали ее губы. Сквозь пелену, удалось расслышать голос Назяленской. — Что я могла сделать, Алина?! Как я могла ослушаться приказа и… Совершенно неожиданно стало тихо, так, что слышался звон в собственных ушах. Что-то происходило. Алина схватила ртом воздух и закричала так, что у Дарклинга невольно кровь застыла в жилах. Свет полыхнул яркой вспышкой, и Генерал был готов поклясться, что ощутил исходящий от него жар. В этом крике было столько эмоций, сдерживаемых так долго. Ее страх. Ее раны. Ее боль и ужас, что сжимали грудь тугим жгутом. Он увидел, как порхают ее руки, когда она едва ли осознанно формировала разрез. И как они не дрогнули, когда Алина пустила его в ход. Его задело разрезом, и он резко оступился, приходя в себя, настороженно оглядываясь. Вновь та же черная ткань шатра в Новокрибриске. Связь перестала полыхать, но явственно ощущалась среди прочих эмоций. Увиденное поражало. Удивительная возможность, использовать связь таким образом. Никто и никогда так не использовал усилитель Морозова, а потому, побочные эффекты оставались неизведанными. Генерал с твердостью мог сказать — это был не мираж и не сон. Это было нечто совсем иное. Это была их связь, что накрепко их связала. Спустя несколько долгих мгновений, он почувствовал, как буря внутри Алины утихает, оставляя место пустоте. Только едва-слышно колебалась связь, что означало, что с ней все в порядке. Именно такой и была сила, что он обрёл — восхитительной, с невероятными возможностями. Дарклинга охватило ликование и гордость. Его девочка создала первый разрез, такой мощный, что явно покосил часть леса возле озера. Но как он не пытался, вернуться туда вновь уже не удавалось. Ее зов утих. Воистину великий дар. И теперь, она принадлежит ему. Как и его хозяйка. Она пройдет через это с годами - это был лишь вопрос времени. Дарклинг лениво отмахнулся от беспокойства, посмевшего зашевелиться в его груди. Только ее крик не выходил из его головы несколько долгих дней.***
Когда Дарклинг ступил на причал в Новокрибриске, собравшиеся вокруг гриши почтительно склонили головы. Город действительно постепенно приходил в себя. Часть его так и была поглощена каньоном и оторвана от остальной части, из-за чего при подходе к порту, пришлось сделать крюк. Между разрушенной частью Новокрибриска и портом теперь было достаточное расстояние, отделявшее город от Каньона. Только доверенные лица видели, как Дарклинг использовал дар Заклинательницы Солнца. Волькры не посмели приблизиться к ним, истошно вопя на границе купола света, до самого их выхода из Каньона. Царила глубокая ночь, которую Генерал позволил себе и своему отряду провести за отдыхом. Почти такой же шатер, что и по ту сторону Неморя, был раскинут посреди небольшого военного лагеря, что появился здесь сравнительно недавно. Теперь, когда Западная Равка была под контролем Дарклинга, политика в стране резко поменялась. Убедить отказников в чем-либо — никогда не составляло особого труда. Некоторое время, его гриши, под видом обычных крестьян, распространяли слухи о Златане. Что тот лишь наживался на родной стране, не брезговал бросить людей на смерть в Новокрибриске и заключал соглашения с соседними странами, водя за нос Торговый Совет. Не сразу, и весьма неохотно, но часть людей в это поверила. О чем сейчас и докладывал Иван. — Волнения практически утихли, — проговорил он, стоя с прямой спиной и заложенными за спину руками. — Народ спокоен, сыт, город отстраивается заново. Ваш план возымел свои плоды. Генерал задумчиво кивнул. — Теперь, даже если Златан попробует вылезти из той дыры, где скрывается, его же собственный народ разорвет его на части. Как иронично, — хмыкнул он. — Вы так уверенны, что он жив, мой суверенный? — О да. Его тела не было среди прочих, да и источники говорят о том, что его не было на пристани, когда я расширил Каньон, — Дарклинг внимательно изучал документы, которые подтверждали все ранее сказанные Иваном слова. Западная Равка наконец начала доверять им. И это обошлось весьма недорого. Особенно, свою роль сыграла быстрая эвакуация мирных жителей. Уже через несколько дней, слухи распространились в близлежащие города. — Он ещё себя проявит, можешь быть уверен. Несколько мгновений сердцебит был молчалив. — Как вы и просили, нам удалось собрать информацию о Ланцове, — произнес Иван. — Он сейчас у берегов Истиноморя. Прибыл только недавно из Аркеска. Пока, планирует остаться там. Дарклинг одобрительно кивнул, побуждая Ивана продолжить.***
Когда Иван покинул его шатер, получив новые распоряжения, Дарклинг позволил себе расслабленно выдохнуть и наконец, снять с плеч тяжёлый кафтан, привычно повесив его на спинку кресла. Даже ночь в последнее время не приносила покоя - ощущения неподъемного груза на его плечах не исчезало с заходом солнца. Планируя дать себе несколько часов отдыха, он вдруг явственно ощутил колебания связи с Заклинательницей Солнца. Теперь, это было подобно тихому шепоту в ночи, зов сейчас был настолько слабым, что Дарклинг не мог позволить себе не откликнуться. Он точно знал — это ее покои. Взгляд моментально оказался прикован к Алине. Он появился около изголовья ее кровати, чуть позади, так, чтобы она не смогла его разглядеть. Слишком рано было открывать ей возможности их связи. Но спустя мгновение, он понял, что это было излишним. Алина не спала, но уткнулась взглядом в потолок, совершенно не воспринимая ничего вокруг себя. Казалось, появись сейчас рядом с ней ничегоя, она бы и ухом не повела. Взгляд ее был сухим, уставшим, глаза покраснели. Ее тело было покрыто испариной, Алину все ещё мелко потряхивало. Дарклинг знал, что их связь причиняет ей боль, поскольку она сопротивляется. Рядом с ней дежурили целители и сердцебит, что помогли ей продержаться во время его перехода через Каньон. Только сейчас, она выглядела совсем разбитой. Он ощущал отголоски ее боли, но это была лишь малейшая частичка того, что сейчас с ней творилось. И эту боль причинил ей он сам. Как бы он ни отмахивался, что так было нужно, внутри все равно что-то неприятно давило. Что-то, казалось, давно забытое, скрытое так делал во мраке, что Дарклинг даже не смог сказать что это, в его груди всколыхнулось. Дарклинг неспешно приблизился к ней, осторожно касаясь ее волос и проводя костяшками пальцев по ее щеке. Алина едва заметно вздрогнула и зажмурилась. Он не мог дать ей сейчас ничего, кроме иллюзии покоя. Сейчас, даже той толики его дара хватит, чтобы немного притупить ее боль. Ее ресницы мелко подрагивали, когда тело постепенно начало расслабляться. Боль отступала, даря покой. Его пальцы легко перебирали пряди ее волос, будто убаюкивая. — Прости меня… Слова сорвались с губ раньше, чем он успел себя остановить. Но и не сказать этого он не мог. Дыхание ее углубилось, что означало, что она наконец погрузилась в сон. Она даже и не вспомнит об этом наутро. Пусть так и будет. Она не должна знать, что Королю Теней, чужие страдания тоже могут приносить дискомфорт. Уже спустя несколько мгновений, он оказался в своем шатре. Отогнав прочь ненужные эмоции, он направился в сторону кровати. И у него как раз оставалось время для сна.***
В воздухе отчётливо витал аромат морской соли. Ветер сегодня не на шутку разбушевался на берегу Истиноморя. Они прибыли в Ос-Керво ещё засветло, благо, от Новокрибриска до столицы Западной Равки, было всего пару дней пути. В сопровождении своего небольшого отряда, Дарклинг двигался в направлении небольшого судна, что пришвартовалось на отдаленном от чужих глаз причале. Двое сердцебитов с осторожностью оглядывали порт, на предмет возможных угроз, но в такое раннее утро все было тихо. Даже торговая жизнь в городе ещё не пробудилась. На палубе, с гордой надписью на борту «Волк волн», небольшого китобойного судна, вопреки раннему часу, совсем наоборот, кипела жизнь. Команда сновала по палубе о чем-то переговариваясь, перекрикиваясь и таская по палубе самые разные вещи: от огромных деревянных ящиков до золотых, явно краденых канделябров. Неспешно подойдя ближе, Генерал остановился в недалеко от трапа, уже скинутого на сушу. Спустя несколько мгновений, его фигура в окружении четырех гришей в цветных кафтанах, перестала быть незаметной. — Кто вы такие и что вам нужно? — грубо бросил один из моряков, замерев у трапа. Он был весьма крупным, обвешанный оружием, с темными волосами и разрезом глаз, походил на шуханца. — Нам нужен капитан, — твердо бросил Иван, глядя в глаза моряку. — А капитан сегодня не принимает! Последняя реплика шуханца была встречена гоготом команды. Дарклинг лишь едва заметно кивнул головой, как парень схватился за за грудь, пытаясь схватить ртом воздух. Иван надёжно удерживал его от попыток применить свое оружие по назначению, а Дарклинг с ледяным спокойствием наблюдал, как тот опускается на колени. — Спрошу только один раз, — холодный голос Генерала раздался в полной тишине, под аккомпанемент лишь рокота волн, что лениво ласкали борт корабля. Казалось, что все вокруг затихло. — Где ваш капитан? Команда молчала, настороженно перешептываясь. Лишь когда руки вскинул второй сердцебит, раздался громкий голос. — Довольно, здесь я! Неужели обязательно портить такое чудное утро? На палубе, прихрамывая, появился парень, со сломанным носом, торчащими рыжими волосами и в идеально начищенном бирюзовом сюртуке. — Отпустите моего старпома, — хмыкнул он, ухмыляясь. — Вряд ли его смерть поднимет вам настроение. Дарлинг вновь едва заметно кивнул и Иван разжал пальцы, позволяя бедному парню наконец откашляться. — Удивительная система тренировок, — почти искренне восхитился пират. Шуханец было рванул вперёд, но рука своего капитана на плече, мгновенно поубавила его пыл. — Не сейчас, Толя. Генерал криво усмехнулся, глядя, как пират ковыляет вниз по трапу. — Могу ответить тем же. — Так чем могу быть полезен самому Генералу Второй Армии Восточной Равки, Дарклингу? — поинтересовался рыжий, легко облокотившись о ближайший столб. Выглядел он абсолютно спокойным, непринуждённым, даже весёлым. Дарклинг терпеливо молчал. — Ах, ну да, мои манеры… Простите мне эту вольность, — все продолжал кривляться пират. Он выпрямился, картинно поправил сюртук и протянул руку Дарклингу. — Позвольте представиться, Штурмхонд, гроза Истиноморя, корсар и… — Уникальное прозвище, — холодно отозвался Дарклинг, неспешно протягивая руку в ответ, крепко сжимая ладонь собеседника. — Достаточно цирка, Ланцов. Я даю тебе выбор, — Николай вздрогнул и удивлённо заглянул в глаза Дарклинга. — Ты сам, по собственной воле, уходишь со мной сегодня, возвращаешься обратно в Равку, чтобы уладить все дела, что натворила твоя царская семья. Либо, я заберу тебя сам, камня на камне не оставив от твоего корабля и подобия команды. Николай, казалось, все ещё отходил от шока. Но довольно быстро взял себя в руки. На его лице вновь возникла улыбка, хотя и выглядела она весьма нервной. — А я-то все думал, что-то мне так живётся скучно… И вдруг... А как тебе... — Не советую тратить мое время в пустую. Дважды предлагать не буду, даже как старому другу. Николай усмехнулся. — А ты все не меняешься, Генерал, да? — задал тот риторический вопрос. — Кажется, ты прав. Что-то я неожиданно затосковал по родине. Стоит съездить на каникулы, а то Кеттердамский институт мне порядком наскучил. — Вот и хорошо, — после этих слов, Дарклинг развернулся, шагая прочь от замеревшего на месте Николая. Лишь лениво бросил через плечо, не сбавляя шага. — У тебя час, чтобы все здесь уладить.