***
Через какое-то время на столе уже стояли две крупные тарелки, на которые была выложена аккуратно порезанная пицца. Посередине я поставил небольшой графин с апельсиновым соком и два стакана, после чего улыбнулся подходящему ко мне мужчине, что вытирал руки после водных процедур. — Пахнет шикарно, Эмиль, — его губы вытянулись в доброй улыбке, а я завис. Снова. Не понимая, как я раньше вообще мог считать её ужасной и смазливой, если сейчас, при виде неё, у меня ноги подкашиваются, а внизу живота резко взлетает целый ворох бабочек. Серьезно, как? — Я никогда раньше пиццу не готовил, поэтому, на всякий случай, добавил побольше сыра, — предупредил с усмешкой я, снимая с себя черный фартук и вешая его на крючок. Усевшись вдвоём за стол, друг напротив друга, мы приступили к еде, периодически высказывая своё мнение насчет приготовленной мной пиццы. — Очень вкусно для первого раза, Эмиль, — отпив немного сока, произнёс преподаватель не сводя с меня взгляда своих серо-голубых глаз. — После такого ужина мне понадобится пробежать ещё несколько кругов в парке, — отставив пустой стакан в сторону, он сложил руки перед собой в замок, прожигая меня изучающим взглядом. И единственное, что мне пришло в голову в тот момент это: — А я не толстею, — пауза продлилась ещё пару секунд и, не выдержав, я добавил тихо. – Видел бы ты, какой я тощий… — Так в чем проблема показать? – я заметил, как он облизнул губы, перед тем, как продолжить фразу. — Покажешь? – Пристально смотря на меня, спросил учитель, а после слегка улыбнулся уголком рта. Я, в ответ на это, лишь залился краской, чувствуя, как покалывает кончики ушей, от резкого смущения. — Мне неудобно… — черт бы побрал этого Дмитрия Андреевича. Вот зачем так смотреть? Я уже весь стул изъелозил под этим испепеляющим взглядом. Раздался тихий смешок преподавателя, а после тихая фраза. — Мы же оба парни, — он встал из-за стола и… Блять… Я серьёзно упустил тот момент, когда мужчина медленно стянул с себя домашнюю футболку, оголяя просто шикарный пресс. Я залип. Конкретно залип, рассматривая каждый кубик и каждую родинку на его груди и руках. В моей голове было огромное количество криков о том, что нужно поскорее бы оторвать взгляд и не закапывать себя в яму стыда и презрения со стороны учителя. — Знаю, что не прям накачанный, но я стараюсь. Вроде, более-менее нормально, — вывел меня из моей вселенной голос мужчины. Более-менее?! Он больной на голову… Я такого шикарного тела не видел даже у нашего учителя физкультуры! Хотя… Что уж сравнивать того деда на пенсии с таким молодым преподавателем, но... Всё это было как-то неожиданно, я и не был готов к тому, чтобы сойти с ума от его красоты сегодня за ужином. — У тебя намного лучше, чем у меня, — после ответа я медленно вышел из-за стола под пристальный, чуть ли не поедающий меня, взгляд учителя. Схватился за края свободной футболки, медленно стягивая её с себя и оголяя до жути худощавое тело. Пару секунд по мне блуждал его цепкий взгляд, рассматривая каждый сантиметр моего тела. Но позже, он мягко улыбнулся, подходя ближе ко мне и скользя взглядом по моему животу. — Красиво, довольно эстетично... — меня резко дернуло, будто бы ударило электрическим током, но нет. Он всего лишь аккуратно коснулся подушечками пальцев моего живота, проводя ими вверх, к груди. — Но, все же, я хочу тебя, — на этом моменте сердце ушло в пятки, но, к счастью, он продолжил фразу, —...откормить. Здоровое тело никогда не помешает. И это я сейчас не про массу говорю, а про состояние, — он говорил это тихим и спокойным голосом, осматривая, замершего в полном оцепенении и попытках сдержать возбуждение, меня, с ног до головы. Я искренне постарался расслабиться, внимательно следя за рукой мужчины, прикусив губу. Сука, ну, хватит, пожалуйста! Что со мной происходит. Я поднял растерянный взгляд на мужчину, облизывая пересохшие губы и пытаясь не смотреть вниз. Коснулся маленькой, тонкой рукой накаченного тела мужчины, не отводя взгляда от его лица. — Ты такой сильный и красивый… Много девушек, наверно, хотели бы с тобой познакомиться… — Лучше бы я молчал блять. — Если бы. Я слишком скучный, — учитель еле заметно вздрогнул от моего прикосновения и шумно выдохнул, прикрывая глаза, — Честно сказать, у меня была всего одна девушка за всю жизнь. И отношения эти продлились, от силы, месяца два, — одной рукой приобняв меня за талию, второй проведя по грудной клетке, немного коснувшись сосков, проговорил мужчина. Я заметил в его глазах секундное сомнение, когда наши взгляды пересеклись. Он смотрел на меня так… Как будто мы в каком-то сопливом фильме про любовь. У меня внутри бушевало столько различных чувств, что мне даже в один момент стало немного страшно… Я никогда в жизни не влюблялся. Ничего не испытывал. И все эти новые ощущения были для меня невероятной дикостью. Я не знал, как правильно нужно вести себя, нужно ли скрывать это? Если да, то как? Как предотвратить возбуждение? Как вообще отличить влюбленность от зависимости или просто недостатка чьего-то внимания..? И единственный, кто хоть как-то пытался мне помочь разбираться во всём этом, был Матвиенко.***
После ужина я уже собирался помыть посуду и слегка убраться, но Дима считал, что для меня важнее будут умственные нагрузки. Я почти уже был готов поспорить с ним, но он улыбнулся и я решил, что пока я не сошёл с ума от обаяния этого мужчины, все же сделаю домашку. Если говорить честно, то это было не так уж и сложно для меня, но я крайне не люблю возиться с учебниками, искать что-то в параграфах и вопросах. Спустя часа полтора я сделал все. Все, кроме литературы. Боже, когда-нибудь мой мозг начнёт складывать слова в предложения и тексты на бумаге, а не только в жизни. — Проблемы, маленький гений? — послышался сзади бархатистый голос, ощущения от которого были сравнимы с горячим чаем, который создаёт ощущение тепла внутри. — Да, любимый предмет сегодня даётся мне даже легче чем обычно, — неожиданно сарказм начал врезаться в каждое слово. Дима навис надо мной и оперся одной рукой на стол, а второй на спинку моего стула. Я мельком глянул на кожу преподавателя и завис на пару секунд, рассматривая вены, которые играли на обратной стороне ладони, когда он отстукивал какую-то несуществующую мелодию на столе. Даже по ладони было бы понятно, насколько все его тело красивое и мужественное. — А я так старался над проблемным вопросом... — мужчина поправил очки на носу и усмехнулся, а я был настолько расстроен тем, что не могу придумать ничего толкового, что не обращал внимания на чрезмерную шикарность человека рядом со мной. — Вопрос, конечно, прекрасный, но нормальный ответ я придумать не смогу. — Почему это? Ты составил план? — с истинным интересом и ответственностью за моё задание спросил учитель, всматриваясь в листки и учебники, разбросанные на столе в полном хаосе. — Нет, никогда такое не делали, - я откинулся на спинку стула и свёл брови, вспоминая, делали ли мы такое в действительности хоть однажды. — Что ж, значит учителя у вас были не очень, — мужчина снова поправил очки и отлучился на пару секунд, а после появился с ещё одним стулом в руках, — Как хорошо, что теперь у тебя появился я, — он снова усмехнулся и тут я вернулся к буре эмоций внутри, пытаясь не завизжать от любви, переполнявшей меня в секунды смеха или улыбок Димы. — Это же нечестно, ты поставишь оценку уже самому себе, — я устало поднялся ко столу и зажал колпачок ручки между зубов. — Вовсе нет. Работу выполнишь ты, ты изложишь свои мысли по плану и сможешь создать полноценный текст. Я лишь слегка помогу в составлении этого плана, — он легонько провел горячей рукой по моей спине, а после взял ручку и начал рисовать какую-то схему на исчерканном черновике. — Хорошо... Ладно... — я размял шею и начал смотреть за аккуратными и плавными движениями руки Димы. Его аккуратный почерк, похоже, тоже сводил меня с ума. Он писал слова, обводил их в овалы, потом рисовал стрелки, новые слова, новые овалы, новые стрелки, новые… — Готово! - он взял лист в руки, а после придвинулся ко мне чуть ближе, находясь уже совсем рядом с моим лицом, — Это схема по составлению плана. Здесь все понятно изложено. В общих чертах тебе нужно прочесть текст, а после "вытащить" оттуда нужные фразы, — он на секунду отвлёкся и глянул на меня. Я же настолько напряг извилины и погрузился в осознание символов на бумаге, что не обратил особого внимания на преподавателя, который засмотрелся на желваки, что иногда чуть двигались на лице напротив него. — Это ясно. Но какие фразы помогут мне? — я переварил все, что сказал Дима, но вопросы снова возникали. -- Представь, что у тебя есть 10 секунд. Тебе нужна настолько фундаментальная информация, чтобы даже Дорохов смог что-то понять, — это, пожалуй, самая приятная фраза о моем однокласснике. Масленников тоже считает его глупым, как жаль, что нет времени на мысли о них обоих, нужно писать сочинение. — Оу, ясно, — я всмотрелся в листочек со схемой и зациклился на крючке в букве "Р". Не знаю, что было волшебного в почерке учителя, но что-то внутри щёлкнуло и я, резко схватив чистый лист, начал писать текст, совершенно не контролируя того, что я впринципе пишу. Дмитрий решил, что он добился именно того, что и планировал. Он нагнал на Эмиля вдохновение, хотя и не знает как. Он уже пробовал эту же схему, якобы "случайно" включив на уроке классическую музыку. Похоже, у Иманова вдохновение – это почерк Димы. Вообще-то и голос. И глаза. И руки, и вены, и его пресс, и его волосы, и его очки, и его губы… — Чай или кофе? — тихонько спросил Масленников, пока Эмиль отвлёкся и начал агрессивно грызть колпачок ручки, после чего снова начал быстро что-то писать. — Если есть, то зелёный. Два сахара, — быстро пробормотал паренёк и зачеркнул какое-то слово, заменив его другим и улыбнулся. Дима встал и, взяв с собой стул, отправился на кухню. Он остановился возле столешницы, огляделся, словно кто-то может за ним наблюдать, а после сжал кулак и беззвучно победно закричал, а после так же беззвучно рассмеялся. Значит, он хороший учитель.И друг. Он начал аккуратно доставать кружки, коробки с чаем и с сахаром и потихоньку наводить чай. Он впервые делал чай кому-то. У него есть человек, которому он делает чай, это чувство для него, похоже, было чем-то вроде счастья. Теперь ему тут уютно. Спустя несколько минут на кухню вбежал Эмиль, чуть не задев стол. У него что-то случилось с ручкой и на пальцах, ладонях и даже на лице были пятнышки чернил. — Я сгрыз ручку! И тут все получилось! Это сочинение! И оно... Оно идеально! — Дима обернулся на крики радостного брюнета и усмехнулся от того, как мило выглядит парень. Спустя пару секунд кудрявый набросился на мужчину с объятиями и сжал его спину так крепко, как не сжимал никто и никогда. — Ты умница... — сердце Масленникова было готово выпрыгнуть и станцевать танго, дыхание сбилось, но он все же сжал паренька в ответ и начал поглаживать по спине, пока тот часто дышал и еле заметно трясся. — Мы это сделали! — Иманов отстранился от учителя, ни капли не сожалея о том, что сделал только что, на эмоциях и теперь он с искренней любовью смотрел в глаза напротив. — Ты сделал, — Дима обернулся, быстро выдохнул и взял кружки, отдав одну из них Эмилю, — А ещё ты будешь отмываться от пасты. — У меня вышло... Спасибо за чай... — парень чуть успокоился и отпил немного чаю, а после облокотился на столешницу и съехал по тумбочке вниз, усевшись на полу с кружкой чая в руках. Через пару секунд возле приземлилось и второе тело. Они посмотрели друг на друга и чокнулись кружками, а после рассмеялись и сидели так ещё где-то полчаса, просто смотря в арку на кухне и иногда хлюпая чаем. — Спокойной ночи, — через час мы расходились по комнатам, чтобы не быть завтра в школе совсем убитыми. — Спокойной, — ответил мне Дима и я снова обнял его, чуть поднявшись на носочки, на что он тоже легонько сжал ладони на моих лопатках. Но ночь не была спокойной до конца. Мысли были заняты тёплым, уютным, милым, добрым учителем. Итак, сегодня в список вещей, которые вызвали у меня микроинфаркт вошли: переход на "ты" по его инициативе, обсуждение пресса друг друга и приятные касания, мои объятия на эмоциях, чай на кухне с самым красивым мужчиной на свете. Да, этот день был одним из лучших в моей жизни.