Кровь

Перемены — это неизменность в меняющихся обстоятельствах. /Цицерон/

Габриэль обреченно рухнул в кресло. Альфа поёжился, жар камина не мог согреть, растопить лёд, что прочно обосновался в его груди. Поттер устал, смертельно вымотался. За прошедшие полгода его жизнь заложила крутой вираж, и у него не было времени остановиться и просто осмотреться. Количество дел, требующих внимания альфы, с каждым днём росло в геометрической прогрессии, проблемы не хотели разрешаться, друзья уходили, а враги накапливались. И Габриэль с тоской думал о том, сколько ещё ему придётся выучить/наверстать, чтобы стать достойным лордом-главой, сколько ещё сложностей придётся преодолеть. Если с делами своих родов он более-менее разобрался, то с поверенным дома Принц только предстояло найти общий язык, хорошо, что сам лорд Принц демонстрировал горячую готовность к сотрудничеству. А в довершение всего, ну просто вишенка на торте — омеги так своевременно устроили Элю бойкот! Последнее обстоятельство особенно сильно расстроило альфу: столько сил было приложено для завоевания доверия, он был всегда внимателен и участлив к ним, и в итоге... Ни Драко, ни Северус не хотят понять Габриэля, поставить себя на место альфы, а ещё они так до конца и не примирились со своим статусом омеги. Габриэль потёр глаза, он чувствовал свинцовую тяжесть на веках, у него не было никаких сил и желания что-либо делать, встреча с Риддлом окончательно доконала альфу. Ему хотелось забиться куда-нибудь на несколько дней и не видеть никого из знакомых. Тихое покашливание отвлекло Поттера от невеселых размышлений — перед Элем несмело мялся домовик. — Господин, вас желает видеть лорд Малфой. — Пригласи, — вздохнул альфа. Через несколько мгновений в гостиную вплыл сияющий Люциус, а вместе с ним бодрящий запах апельсина. Габриэль слабо улыбнулся, поднимаясь навстречу посетителю. — Приветствую вас, лорд Малфой, в моей скромной обители, — шутливо поклонился омеге Габриэль. — А что так официально — лорд Малфой? Не ты ли, Эль, настаивал на неформальном общении? — изумленно выгнул брови Люциус, на что Поттер лишь махнул рукой, приглашая присесть. Внешний вид альфы не понравился Малфою: усталый, даже несколько измождённый, бледное лицо с кругами под глазами. "Что-то он плохо выглядит, — размышлял омега. — Может быть, я выбрал неподходящее время для визита? А может... Как раз и наоборот? Эль расстроен чем-то. Но чем? Ничего необычного пока не произошло... Кажется... Может дело совсем не в Дамблдоре?" — Хватит столь пристально меня изучать, Люциус, — искренне рассмеялся Поттер. — Лучше скажи, что тебя привело? — А что? Я не могу навестить своего друга просто так? Без повода и причины, — иронично заметил Малфой, облегченно выдыхая: Габриэль вновь стал самим собой: нахальным, самоуверенным, остроумным альфой. — Ты? Без повода? Просто так? Хм... Не верю! — Я оскорблён в лучших чувствах! — Ладно-ладно, — вскинул руки вверх в знак примирения Эль, а потом хитро ухмыльнулся. — А что это у тебя за подозрительный свиток? От него несёт родовой магией Малфоев. — Это? Маленькая просьба к главе дома Блэк. Не знаешь, он свободен? — Дай ознакомиться, а я уж постараюсь уговорить главу рассмотреть твоё прошение, — с серьёзной миной Поттер протянул руку, стараясь изо всех сил сдержать веселье. Осторожно развернув тонкий пергамент, альфа быстро пробежался глазами по тексту, а потом откинулся в кресле, задумчиво рассматривая замершего в ожидании Малфоя. — Как интересно. — Скажи ещё, что совсем не ожидал подобного развития событий! — ехидно оскалился омега. — Не то, чтобы не ожидал, скорее удивлён стремительностью принятия решения, но... Уверенность, что рано или поздно этим всё закончится, не покидала меня. — И каким будет ваш ответ, лорд Блэк? — А что, Люциус, ты сомневаешься в положительном исходе? — в изумрудных глазах черти отплясывали румбу. После притворно скорбного вздоха Эль продолжил: — Я не могу вредничать в ущерб собственным интересам. Согласитесь, это — глупо. — Я — твой интерес? — Ну, почему сразу ты, Люциус? Мир клином на Малфоях не сошелся, — с какой-то горечью ответил альфа, а потом, спохватившись, игриво подмигнул озадаченному омеге. — Хот-я-я, не откажусь, определенно, не откажусь... — О, Габриэль, только не говори, что знаешь, кем так увлеклась Нарцисса! Поделишься?! — Больше всего люди интересуются тем, что их совершенно не касается*, — парировал Поттер, давая понять, что на эту тему он беседовать не будет. — Не скажу, что меня это так уж волнует, — блондин равнодушно пожал плечами. — Я рад уже тому, что мне не пришлось тратить силы на уговоры: Цисси сразу же подписала прошение о разводе, тихо и мирно. Больше мне и не нужно. Пока. — Даже так?! Мне стоит начинать волноваться, лорд Малфой? — Ни одну возможность не стоит исключать, лорд Поттер, — мягко улыбнулся омега. *** Вечером в Большом зале было шумно: студенты обсуждали результаты, новое расписание и конечно же новых преподавателей. Последние вызвали настоящий фурор! Правда, каждый факультет с нетерпением ждал встречи со "своим" профессором. Так, райвенкловцы просто загорелись идеей анимагии, хаффлпаффцам было интересно сходить на обновленный курс УзМС, гриффиндорцы (ожидаемо) не горели желанием грызть гранит науки, а змейки... Предвкушали уроки по дуэлингу и магии крови. Некоторые слизеринцы с любопытством косились на хмурого Малфоя, не понимая недовольства блондина — один из новых предметов будет вести твой отец, чем не повод для радости? Змейки предположить даже не могли, что именно это одна из главных причин расстройства Драко. Панси аккуратно попыталась разговорить омегу, но, получив невнятный злой бубнёж в ответ да парочку косых взглядов, бросила свою затею. Драко был не просто расстроен, он был в панике: после вчерашнего "разговора" он не видел своего альфу! Утром как-то было не до того, а потом выяснилось, что Поттер смылся из Хогвартса. Никого не предупредив! Омега обиделся на такое отношение, но высказать своё "фи" не получилось: на ужин в Большой Зал Габриэль не спустился, предпочтя свои апартаменты. Решительно отодвинув тарелку с растерзанным ужином, Драко, ни с кем не прощаясь, выскользнул из зала и направился в покои Певерелла. Но там альфы не оказалось! Домовой эльф, путаясь и заикаясь, сообщил Малфою, что господин Габриэль изволил покинуть Хогвартс, ждать же его бесполезно — хозяин обещал вернуться только утром. У Драко неприятно засосало под ложечкой: что происходит, в конце концов?! Смутные подозрения всю ночь мучили омегу, не давая спать, а утром, нацепив гламур на помятое лицо, Драко решительно влетел в покои своего альфы, намереваясь провести разъяснительную "беседу" с зарвавшимся женихом. Но вся гневная речь застряла в горле, когда омега увидел бледное лицо Поттера. Малфой упрямо тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, прошел через всю гостиную и вальяжно расположился в кресле напротив Габриэля. Спустя добрых полчаса тишина начала ощутимо давить на омегу. — Так и будешь меня игнорировать? — не выдержал Драко. — Это ты мне? — почти удивился Поттер, с трудом разлепив веки. Альфа приосанился в кресле, "собирая" себя, тяжело вздохнул, стряхнул задремавших на груди лорков и приказал эльфу принести себе чашечку кофе. Очень крепкого чёрного кофе и пузырёк бодрящего зелья. — Тебе, кому ещё? — раздался раздражённый голос с порога. Северус так же, как и Драко, не сомкнул глаз этой ночью. А всё из-за одного не в меру наглого, взбалмошного альфы! — Не соблаговолите ли рассказать, где вас носило ВСЮ ночь? — Снейп еле-еле сдерживал себя: как же хотелось как следует наорать, выплеснуть накопившуюся усталость и беспокойство. — В Малфой-мэноре, — зевнул альфа. Омеги удивленно переглянулись. — И... Что ты там делал? — Проводил ритуал "divide"**. — А конкретнее? Я что, клещами из тебя всё вытягивать буду?! — психанул Драко. — Не ори, — устало отозвался альфа. — Хочу тебя поздравить, лисёнок, совсем скоро у тебя, может, появиться сестрёнка или братишка, — Эль хитро ухмыльнулся, а потом тихо добавил: — Конечно, если кое-кто не будет валять дурака. — Как ритуал разрыва вяжется с пополнением в семье Малфоев? — искренне удивился Северус. — А кто говорит о Малфоях? — выгнул брови в притворном изумлении Поттер. – Люциус обратился к главе рода Блэк с нижайшей просьбой расторгнуть его брак с леди Малфой, урождённой Блэк. Так сошлось, что вчера была ночь красной луны — идеальное время для проведения ритуала. Так что... — альфа пожал плечами. — То есть, — осторожно начал младший Малфой. — Мои родители... — Свободны, — закончил Габриэль. — Они вправе дальше строить свою жизнь так, как сами пожелают, ибо никому и ничего больше не должны. Разве ты не рад за них, Драко? Омега замер под испытывающим, чуть насмешливым взглядом альфы. Ответить "да" на заданный вопрос Малфою не позволяла честность, замешенная на нежелании врать своему альфе, сказать же правду не позволял страх — как он будет выглядеть в глазах партнёра? Как законченный истерик и эгоист. Драко обреченно вздыхает и отворачивается от горячего взгляда изумрудных глаз. Альфа фыркает, переводит взгляд на вторую омегу и не может сдержать смех — растерянный Снейп воистину удивительная картина. — Дорогие мои, закругляемся: время собираться на занятия, — хлопнул в ладоши Эль, поднимаясь. — Не стоит опаздывать в первый же день. Омегам ничего не оставалось, как последовать за альфой. Примирение почти состоялось: все сделали вид, что выяснили отношения и пришли к общему знаменателю, но на самом деле каждый остался при своём мнении. Все слизеринцы заметили охлаждение в отношениях Поттера и Малфоя — ни тебе весёлых посиделок в гостиной факультета, ни оживлённых пикировок во время занятий. Как-то враз стало скучно и серо. Но никто не решался подойти к Элю с расспросами, а уж к Слизеринскому принцу тем более — от яда не обтечёшь. Взять на себя неблагодарную роль переговорщика решилась Панси. — Неспокойно что-то в Датском королевстве, — начала издалека омега и выжидающе посмотрела на Эля. — Чтобы выдать зло за добро иногда нужно приличное приданное, а вот я явно продешевил, — трагично вздохнул альфа. — И плохо подумал. Но могу сказать одно: в дела семейные не стоит лезть постороннему — помочь сложно, да и уж больно неблагодарное это дело. Так что, юная леди, не забивайте свою прекрасную головку всякими глупостями. — Я решительно требую возмещения затрат! — натурально обиделась Паркинсон, а потом, видя недоумённый взгляд альфы, пояснила: — Просто меня так витиевато и далеко ещё не посылали, а народная мудрость гласит: послали подальше — требуй командировочные. — Ох, как вы меркантильны, мисс. — Если уж мечтать, то ни в чём себе не отказывать! — парировала девушка. — Рассказывай давай, не томи. Что у тебя приключилось? Сидишь тут один, как сыч, а эти двое ходят бледные, как духи неупокоенные. Кучка идиотов... — Человек — звучит гордо, идиот — убедительно, — вздохнул Габриэль. — Мои омеги просто уникумы! Ничего не видят дальше собственного носа, да и слышать, тем более слушать... — Эль устало откинулся в кресле. — Мне порядком надоело выслушивать истерики и необоснованные претензии. Вся эта ревность, недоверие... Они вымотали мне все нервы, и это вместо поддержки! — Угу, просто мировое зло! — Нет, эта роль прочно занята другим персонажем. Панси на несколько минут задумалась, а потом, осторожно подбирая слова, попыталась донести свою мысль до Габриэля: — Мозгом наделён каждый, просто не все разобрались с инструкцией. А ещё все омеги живут по принципу "Любить нельзя использовать", а вот где ставить запятую каждая решает сама. Эль, дорогой, наберись терпения, дай им ещё немного времени — они обязательно разберутся в себе и правильно расставят приоритеты. Ты, как истинный гриффиндорец, хоть и бывший, ведь не бросишь дело посредине, не спасуешь перед трудностями? — хитро подмигнула Паркинсон Ответом был мученический стон альфы. *** Прошел почти месяц. Жизнь в Хогвартсе постепенно начала входить определённый ритм, но не для всех. Проще всего к изменившимся условиям обучения смогли приспособиться прилежные райвенкловцы и трудолюбивые хаффлпаффцы. Сложнее всего, ожидаемо, пришлось наследникам Годрика. Нет, до обещанной порки в Большом зале дело не дошло! Просто каждое утро все студенты могли точно определить, кто из львят решит проигнорировать строго установленные лордом Прюэттом правила. Ледяной душ и экспресс сушка-укладка от домовых эльфов имела ряд последствий, например, непередаваемый прически в стиле "а-ля я упала с сеновала, тормозила головой", которые не брали никакие косметические средства: ни магические, ни маггловские. Приходилось нерадивым соням щеголять весь день с вороньим гнездом на голове, и если для парней это было не смертельно, то девушкам было несладко. Но страдали не только прически, одежда после "заботливого" одевания садилась, мялась, линяла. Этот эффект проходил спустя двенадцать часов, но всё же! Выглядеть, как нищая побирушка, было унизительно, поэтому спустя полторы недели уже практически никто из гриффиндорцев не залеживался в постели после звонка будильника. А пока гриффы не уяснили это простое правило, у слизеринцев была масса времени и поводов поупражняться в остроумии. Директор же был занят в Аврорате и не обращал внимания на стенания своих подопечных. Проблем у Дамблдора после проверки студентов оказалась воз и маленькая тележка. Особенно огорчало старца то, что верный цепной пёс — Грюм — больше не мог содействовать своему хозяину ни в замятии дел, ни в распространении "правильного" настроя среди авроров, ни в сливании информации. На следующий же день после начала занятий светлый маг получил большую празднично разрисованную серебряными звёздами коробку, перевязанную алой лентой, в которой, по заключению экспертизы, были останки Аластора Грюма. Расследование данного инцидента не дало результатов, а шумиха вокруг нововведений в Хогвартсе и интервью лэндлорда Певерелла полностью затмили новость о смерти бравого аврора. Дамблдору не удалось перетянуть внимание на себя, что злило светлого мага неимоверно. А после...Стало не до Грюма: новость устарела (такова уж природа человека: быстро забывать, охладевая к сенсации), самого же директора затаскали в Аврорат расстроенные и обозлённые родители опоенных зельями учеников. Министерство и Аврорат не успевали отвечать на гневные петиции, потому пришлось создать специальную комиссию, дабы не потонуть в бумажках и не оглохнуть от вопилеров. *** Габриэль, прислонившись к стене, с интересом наблюдал за разворачивающимся перед ним действом. Альфа не чувствовал холода каменной кладки, настолько его захватило представление, что разыгрывали перед ним две прекрасные омеги. Да, именно для него одного! Ведь именно он, Габриэль, причина этой яростной схватки! Один из дуэлянтов всячески стремится привлечь внимание, покрасоваться, преподнести себя, а второй... Просто желал выплеснуть ярость, стереть потенциального такого ненавистного соперника в порошок. Альфа вздохнул, отводя взор от сражающихся — эта показательная дуэль всё меньше нравится ему. Если изначально идея иногда совмещать практические занятия по ЗоТИ и дуэлингу казалась правильной — при помощи магического оружия можно и нужно сражаться, ведь оно даже в состоянии заменить волшебную палочку — то теперь... Эль начинал задумываться о неадекватности омег, точнее, одной конкретно взятой омеги. Нарастающий темп поединка отвлёк Поттера от грустных размышлений. Вокруг альфы бесновались студенты, болея за одного из дуэлянтов, а Эль лишь мазнул равнодушным взглядом по соперникам — это прекрасное зрелище не тронуло Габриэля. Хотя посмотреть было на что: мрачный, почти аскетичный, жгучий брюнет Снейп с палочкой на изготовке, а против него сиятельный блондин Малфой с магической нагайкой***. День и ночь, свет и тьма, ихор и Высшая омега. Выбор оружия Люциусом поначалу сильно удивил Эля, но потом, когда омега в полной мере продемонстрировал свое мастерство в обращении с боевым хлыстом, удивление прошло, сменившись не праздным интересом: как быстро можно научиться также обращаться с кожаной плетью? Тугая коса со свистом рассекала воздух, отражая магические выпады и атакуя в ответ. На скуле и правой руке Северуса уже появились кровавые росчерки от нагайки Малфоя. Раны сильно кровили, раздражая Снейпа, хотя в реальном бою омега вполне уже мог быть мёртв — стальной наконечник обычно смазывали каким-нибудь на редкость "приятным" составом, а учитывая богатую историю рода Малфой... Даже такой талантливый зельевар, как Снейп, мог не справиться с последствиями отравления. Противники кружили по арене, выискивая бреши в обороне друг друга, от заклятий трещал защитный купол, а Габриэлю вдруг стало смешно — поединок почему-то стал напоминать ему порку, точнее, будто строгий отец гоняет оболтуса-сына по двору дрыном. Картина столь явно встала перед его глазами, что альфа не удержался и рассмеялся. И это стало спусковым крючком для ярости Северуса: омега вскинул палочку, вместе со словами заклинания с её кончика сорвалась серебристая молния, увернуться от которой Люциус не успел. Миг тишины, а потом — яркая вспышка. Нет, не света — запаха! Эль растерялся, потому не сразу сообразил, ЧТО за заклинание применил Северус. Истинската — заклинание освобождения истинной природы! Не боевое и абсолютно безвредное для бет проклятие, а вот омеги и альфы сходили с ума: одни от течки, другие от гона. Эффект длится всего несколько часов, но зато каких! "Северус, — зло скрежетал зубами Габриэль, пытаясь взять себя в руки. — Как ты посмел?! Применить ТАКОЕ в школе, да еще по отношению к Высшей омеге?! Я, видимо, был слишком мягок, не стоило пускать всё на самотёк... И вот результат: весь Хогвартс к ужину будет в курсе статуса Люциуса! Но сейчас не это важно: как эти мелкие гаденыши смеют капать слюной на мою омегу?!" Под действием инстинктов разум медленно покинул альфу, остались лишь голые инстинкты, что требовали немедленно продемонстрировать, кто в доме хозяин: разогнать толпу страждущих, взвалить омегу на плечо и утащить в свою пещеру. Сдерживать себя не имело смысла, потому самоконтроль был успешно забыт — теперь в комнате чувствовались феромоны не только Высшей омеги, но и альфы. Зло рыкнув, Эль оттолкнулся от стены и, не обращая внимания на впавших в ступор от гормональной бури учеников, широкими шагами преодолел расстояние до дрожащей, побледневшей, как полотно, омеги. Сбоку памятником самому себя застыл Северус, не смея даже дышать, чувствуя всей кожей ярость своего альфы. Габриэль пристально посмотрел в потемневшие серые глаза, они казались почти чёрными — расширенный зрачок затопил всю радужку, в его глубине пульсировала жгучая звериная страсть. Тихий стон, сорвавшийся с искусанных губ, стал последним штрихом, альфа удовлетворённо кивнул, будто решая всё окончательно для себя. Притянув не сопротивляющуюся омегу к себе, Эль легко подхватил дрожащее тело и направился в свои покои. Никто не рискнул остановить его — запах сильного самца парализовал волю присутствующих. Когда дверь за парочкой захлопнулось, студенты отмерли, а Северус с жалобным вскриком осел на пол. *** Альфа с жадным интересом рассматривал свою добычу. Омега, раскинувшись на шёлковых простынях, застыл, не сводя жгучего взора с Эля, одежда растворилась где-то по дороге к постели — беспалочковая магия — действия, доведённые до автоматизма и не требующие участия рассудка. Дурманящий запах текущей омеги становится всё сильнее; желание нарастает, в отличие от предыдущих раз, оно всепоглощающее, но не безумное. Разум не контролирует процесс, но внутренний зверь рычит вполне удовлетворенно — хочется обладать, испить до дна, но не разорвать, как было во время течек предыдущих партнеров. О, да, разница колоссальна! У Эля не было ни шанса устоять против запаха Люциуса. Весь небогатый сексуальный опыт не мог сравниться с происходящим: Драко был хоть и Высшей, но не сформировавшейся омегой, Северус — болезненный ихор, а вот Люциус... Половозрелая, здоровая Высшая омега, готовая к продолжению рода. Лорд Малфой любит себя, холит и лелеет, а потому не считает возможным травить своё тело различными зельями для подавления течки, которые смиренно переживаются в компании родового камня, потом же, для поднятия тонуса, омега глушит массу травяных настоев. Результат — безоговорочная капитуляция юного Высшего альфы. — Люциус, — приглушённо звучит слово-заклинание, в ответ прекрасное тело призывно изгибается и застывает в ожидании. Альфа склоняется к своей законной добыче и с наслаждением шумно втягивает дурманящий запах. Омега всхлипывает и покорно подставляет горло, демонстрируя согласие. Белые ушки Люциуса прижаты к голове, а пушистый лисий хвост выдаёт нервное состояние хозяина, отбивая ритм пульса омеги. Эль издевательски медленно проводит языком по беззащитной шее, пробуя нежную кожу на вкус. От страсти плавятся кости, но этот жар так приятен, что хочется остановить мгновение, застрять в этом состоянии навечно. Страстные поцелуи, объятия, невнятный шёпот и обжигающая бархатистая теснота омеги, непрекращающиеся стоны, удовольствие на грани потери сознания... Эта ночь запомнилась альфе лишь урывками, яркими вспышками. Утром Эль обнаружил себя в постели с блондинистой омегой. Альфа прислушался к себе: внутренний зверь довольно жмурился; вспомнив события вчерашнего дня, Поттер довольно оскалился и принялся изучать своего невольного любовника, темные пятна засосов, щедро рассыпанные по белоснежному телу, приятно радовали глаз. — Доброе утро, — хрипло поприветствовал проснувшуюся омегу Эль. — Можешь не прикидываться спящим — твоё дыхание сбилось. — Доброе... — буркнул Люциус, а потом резко дернулся, пытаясь вскочить с постели, но со стоном рухнул обратно — альфа молниеносно среагировал, прижимая "бегуна" к широкой груди. — Ну, и куда мы так спешим? Где пожар? — насмешливо поинтересовался Поттер. — Хм... Лютик, а не чувствуешь, что я всё ещё в тебе? Нет? А я вот не хочу лишаться самого дорогого... И перестань тереть метку — она уже никуда не денется! Омега перестал вырываться и испуганно замер в объятиях Габриэля. — Эль, — несмело начал Люциус спустя время. — Что дальше? — Завтрак, — альфа — сама невозмутимость и спокойствие. — Да успокойся, не нервничай так! Ты ни в чём не виноват. Я прекрасно понимаю, что носить постоянно скрывающие истинную природу артефакты вредно для магического ядра — я сам перестал ими пользоваться, как только научился самоконтролю. А Северус... Своё ещё получит! Хотя-я-я, — Эль хитро ухмыльнулся. — То, что произошло уже невыносимое наказание для него. — А... — Мне всё равно нужен ещё один супруг, и твоя кандидатура наилучшая из имеющихся, потому я ничуть не расстроен. Жаль только, что Дамби станет известно о моём статусе — я не планировал столь рано раскрывать себя. Нужно, кстати, связаться с Эдвардом, уладить некоторые юридические моменты, — задумчиво произнёс альфа. — Да, вовремя ты развёлся... — Драко тоже будет не в восторге. — Ты не прав. В последнее время лисёнок сильно озаботился перспективой пополнения моего харема и перспективы эти его откровенно не радуют. Вассалы Певерелла и Амнелиса в последнее время активизировались, отношения с ними у Драко не сложились, особенно, с дю Плесси, а ты... После Йоля мнение лисёнка о тебе кардинально изменилось; он мечется, не зная, какое из зол лучше: то ли знакомый и привычный ты, то ли неизвестная юная омега, что может наделать шороху и подвинуть его. * Автор афоризма Джордж Бернард Шоу. ** divide (англ.) — разделение, разрыв. Истинската (болг.) — /наречие/ правда, верно.