Банка в краске, забытые мечты.
Красный шарф, мороз щипает пальцы.
Ты как будто, снова впереди.
За тобой похоже не угнаться...
Ты как будто создан из стекла.
Самое великое творенье.
Атмосфера дома, и тепла.
Снова включены в сети уведомления
Ksana13001
— Ты в порядке? — Рядом, как из ниоткуда, возник Разумовский со всей свойственной ему бесшумностью, заставив Олега,пытавшегося судорожно затушить сигарету, закашляться дымом. Ему отчего-то отчаянно не хотелось, чтобы Серëжа об этом узнал. — Прекращай ныкаться, — смеëтся тот, легонько пихая Волкова в плечо, — я не слепой и уж точно запахи чувствую. — Прости, — замялся Олег, всë-таки затушив злосчастную сигарету. — Да брось, я ж не осуждаю. Пойдëм домой, уже поздно. — Серëжа аккуратно хлопает парня по плечу, а потом у него за спиной тихонько захлопывается дверь. Какое-то время Олег стоит и просто смотрит перед собой, переваривая информацию, а когда сбрасывает оцепенение, слышит голос Разумовского с первого этажа. Серëжа, успевший собрать рюкзак Олега, закинул его на плечо и уже стоял у выхода. — Пообещай, что мы сюда как-нибудь днëм вернëмся, — тормозит он, прежде чем выйти. — Обязательно, я же говорю, когда угодно. Дядя Паша нас всегда пропустит. — Олег тянет руку, чтобы забрать рюкзак, но вместо этого она оказывается в плену холодных, тонких пальцев. Уже привычно и даже приятно согревать чужие руки. Волков иногда замечает косые взгляды на улице или в клубе, но ему плевать, если потребуется, он даст сдачи за двоих. — А расскажи, кто этот дядя Паша? Как вы познакомились? — неожиданно спрашивает Разумовский через несколько минут молчания, когда они уже идут по улице в сторону метро. — Хороший мужик. Когда мне шестнадцать было он на складах охранником работал, а я ящики по вечерам таскал, чтоб к выпуску денег заработать. Там и познакомились. Он мне в каком-то смысле отца заменил. Помогал, чем мог, подкармливал, а в восемнадцать, после выпуска позвал к себе жить. Я и пошëл, у него квартирка маленькая однокомнатная была. Я на раскладушке на кухне обитал, и жили душа в душу. Потом, правда, денег подкопил, и хватило на комнату в коммуналке, маленькая, зато своя. И от дяди Паши недалеко, частенько к нему заглядываю, стараюсь помогать. Сейчас пореже, конечно, но всё равно. — А дашь мне его адрес? — поинтересовался Серëжа, сразу поняв причину поредевших посещений. — А зачем тебе? — с подозрением глянул на него Олег. — Буду знать, куда бежать, если ты вдруг на телефон отвечать перестанешь. — Тебе напомнить, кто из нас обычно телефон игнорирует?! — Волков аж задохнулся от возмущения после такого заявления. Сам-то он неоднократно вызванивал Серëжу, у которого телефон в нужный момент постоянно на беззвучном. — Кстати, давно хотел спросить, а у вашей группы есть странички в соцсетях? — быстро съехал с темы Разумовский. Ссориться вовсе не хотелось. — Нет, да и зачем? Мы даже своих песен пока не записываем. Да и не задумывались об на самом деле. — Ну и тëмный ты, Волков, — засмеялся Серëжа, пихнув парня локти. — Сейчас соцсети — самый главный двигатель раскрутки. Даже если не свои песни, записывайте каверы, а там примелькаетесь, и вас уже в лицо будут знать. — Хм, скажу об этом завтра ребятам на репетиции, а там уж как решат. У нас, на самом деле, никто в этом не разбирается, — задумался Олег, почесав макушку. — Я сейчас обижусь, чесслово, вам компьютерщик в друзьях на что? — Выдернув руку, Разумовский сложил их на груди, театрально надувшись. Олег, до этого старавшийся сохранять хоть какое-то подобие серьëзности, громко прыснул и, остановившись прямо посередине улицы, сложился пополам, схватившись за живот. Его буквально распирало от смеха. — Эй, ты чего? — выражение Серëжиного лица быстро сменилось с высокомерно-обиженного на ничего не понимающее, отчего Волкова только сильнее прорвало. — Ой, да иди ты. — Махнув рукой, парень развернулся на пятках и двинулся дальше. Отсмеявшись, Олег всë-таки разогнулся и побежал догонять парня, который уже мешался с толпой довольно далеко впереди. Слава богам и яркой фиолетовой куртке, благодаря которой еë хозяина видно чуть ли не за километр. — Да подожди меня, — крикнул Волков, уже подбегая, и хотел по привычке навалиться на плечи, обняв рукой за шею, но затормозил прямо за спиной Разумовского, передумав. Нет, это привычно с крепкими Русланом и Ильëй, а Серëжа другой, как будто фарфоровый, с ним так поступать совсем не хочется. Его хочется аккуратно приобнимать за плечи или за талию, держать за руку. Снова лишние мысли… Олег встряхивает головой, прогоняя их, и всë-таки догоняет Разумовского, идя теперь рядом с ним и широко улыбаясь. — Ну, не дуйся. — На дураков не обижаются, — парирует Серëжа, но через несколько секунд уже сам хихикает.●○●○●
В одиннадцатом часу, после того как они вернулись, Олег по обыкновению крутился у плиты, помешивая соус для пасты. Из спальни то и дело раздавался звонкий, словно переливы колокольчиков, смех Разумовского. Что он там сборник с анекдотами нашëл, в самом деле? Парня так и подмывало выяснить, что там происходит, но пока он держался, со скрежетом зубов, но всë же. В конечном счёте силы воли не хватает, да и паста готова, вроде как повод. Волков аккуратно, на цыпочках подходит к двери — в комнате абсолютная тишина, тогда парень просто открывает дверь и делает Серëже знак идти ужинать. Тот лишь кивает, снова смеëтся чему-то, что слышит в телефоне и отключает звонок, сказав перед этим: — Ладно, не бухти, завтра зайду. Жди. — Кто звонил? — интересуется Олег, поддаваясь новому чувству, разрастающемуся где-то в грудной клетке. Очень уж интересно узнать, кто так Разумовского веселит. — Да так, по работе, забей, — только отмахивается парень, кидая телефон куда-то на диван и принимаясь нахваливать Олеговы кулинарные изыски. — О, точно, совсем из головы вылетело. — Серëжа хлопает себя по лбу, соскакивает со стула, так толком и не поев, и начинает копаться в недрах кухонной тумбы. Через пару минут откуда-то из самой глубины на свет появляется полуторалитровая банка, испещренная случайными мазками разных красок. — Вот, пепельницы у меня нет, а скоро совсем холода начнутся, так что не простужайся, кури в форточку. Банку не жалей, я в неë воду наливал, когда картины рисовал, теперь она просто так валяется, — поясняет Разумовский в ответ на вопросительный взгляд Олега и устраивает банку на подоконнике, бедром пододвигая свой книжно-бумажный небоскрёб. — А почему перестал? — с интересом тянет Олег, про себя думая, что лучше бросит, чем будет курить здесь. У этого места своя необъяснимая аура, свой запах, это квартира по праву может называться отдельной экосистемой, портить которую Волков вовсе не собирается. — Да не нужны они никому, это ж не «Рождение Венеры», а захламлять холстами квартиру надоело, да и кисти, краски всякие стоят как крыло от самолëта, — неловко пожимает плечами Серëжа, пытаясь скрыть своë разочарование. Рисовать ему всегда нравилось, особенно красками, но в силу экономии пришлось ограничиться самодельным скетчбуком да простыми карандашами.●○●○●
— Здорóво, Волче, — машет со сцены Руслан, первым заметив парня вошедшего в ещë закрытое здание клуба, а потом заметив, что он один, усмехнулся. — Хреновый из тебя телохранитель, где Серого потерял? — Да ну, сбежал по делам, ничего не сказал, — только махнул рукой Олег, поднимаясь на сцену и присоединяясь к настройке оборудования. В голове тут же вспоминался вчерашний вечер и небрежно брошенное «по работе». Остальные только переглянулись и пожали плечами. Минут через пятнадцать, когда репетиция уже шла полным ходом, в помещение через главный вход ввалился Разумовский, видимо запнувшийся о порог. В длинном пуховике, замотанный в шарф, с раскрасневшимися щеками он выглядел довольно забавно. — Чëртовы пробки! И автобусы, которые хрен дождëшься! — с порога возмутился парень уже в тишине, все музыканты обратили на него внимание, прекратив играть. Серëжа всë ещë злой как сто чертей, стянул с плеча какой-то чехол и потопал в подсобку, вешать верхнюю одежду. Вернулся и наконец обратил внимание на заинтересованные и ничего не понимающие взгляды со сцены, глубоко вдохнул, успокаиваясь, и отправился за своим чехлом. — Поднял несколько своих контактов, так что теперь у нас есть на что снимать, — лучезарно улыбается Разумовский, являя свету штатив и довольно профессиональную камеру. — Так что давайте, марафетьтесь, кому надо, выбирайте песни и запишем парочку. — Мы ещë ничего не обсудили, — осторожно начал Олег, но тут же оказался перебит Олесей: — Вообще-то, мы все уже всë обсудили, а кому-то стоило бы почаще заглядывать в общий чат, — хохотнула Кобра, похлопав Волкова по плечу, и удалилась в сторону уборной. Олег выудил из кармана телефон и заглянул в мессенджер. Шестьдесят сообщений в общем чате… И когда успели? Да и Серëжа же всегда рядом был… В полной растерянности Волков всë-таки включил звук у оповещений. Такие события больше пропускать не хотелось…