Успокоительное

I just wanna feel

Real love fill the home that I live in…

Robbie Williams, «Feel»

– Тише, Стиви, ты топаешь как слон. Прошло 70 лет, а ты ни капли не изменился. – Так уж и ни капли? Разве я мог раньше вот так… – и в стену ударилось что-то твердое, предположительно спина Зимнего. Брок резко открыл глаза. Актив еще никогда не произносил так много связных фраз за раз. Еще и касающихся воспоминаний 70-летней давности. Это что-то новенькое. Что там произошло прошлой ночью? Брок лежал на кровати в своей спальне, прикрыв глаза, добрых полчаса. В окно лупило весеннее канадское солнце, отчего в комнате было очень тепло, но все же неуютно. Не хватало одной очень важной детали. Солдата. Брок, не открывая глаз, протянул левую руку на вторую половину большой кровати, составленной из двух маленьких. И ожидаемо поймал только прохладную пустоту. Его подопечный так и не вернулся в родное гнездышко, остался на всю ночь в соседней спальне. Раздумывая над этим, тогда-то Брок и услышал приглушенный шепот этих двоих из коридора. Решив попозже выяснить, откуда такие разительные перемены в лохматой головешке Зимнего, а пока не мешать вновь воссоединившимся друзьям проводить их первое совместное утро наедине, Брок перевернулся на другой бок и попытался доспать еще пару часов. Предугадывая наперед, что такое удовольствие ему еще не скоро представится: возвращение памяти и медленная, но верная социализация Солдата под железобетонной опекой Капитана Америки и всех его друзей-связей – и вот уже Брок за бортом, собирает свои вещички и в спешке соображает, куда бы смыться, минуя арест и государственную тюрьму для особо опасных преступников. Двойной агент Щ.И.Т.а и ГИДРЫ – это вам не хухры-мухры. Тут чистосердечным и взглядом, полным раскаяния, перед судьей не отделаешься. Ему светит пожизненное, если не больше. И хрен его спрячет его детка, во все уши слушающий своего дружка из детства. Наверное, взглянет на своего бывшего командира скорбно и жалостливо, пока Роджерс мягко, но настойчиво будет выводить его из зала суда, обняв за плечи и успокаивая. А жалость Броку точно была не нужна. Не от бывшего подопечного. Брок проспал все утро и спустился вниз только к обеду. Эти двое ошивались на кухне. Зимний скосил на своего бывшего командира виноватый взгляд и стыдливо уставился на крышку стола, за которым сидел, чуть носом в воротник футболки не уткнулся. Стив смешно заметался по кухне, не зная, куда себя деть от накатившего смущения. На столе стояли две почти пустые кружки с кофе и распотрошенная пачка печенья. Сковородки в сушилке так и остались девственно чисты, а плита была со вчера холодной. «Так и не пожрали» – заметил Брок. Уперев руки в боки, окинул обоих внимательным взглядом, как родитель своих нерадивых детей, оставленных на полчаса без присмотра и успевших что-то учудить. Специально погромче произнёс: «Доброе утро!», услышал в ответ бормотание «Утро...» на два голоса и со вздохом прошёл к плите, по пути взъерошив отросший затылок своего (или уже нет?) подопечного. Баки встрепенулся и уставился вслед широкой спине. – Что на завтрак будем? – Ммм… Может быть… Омлет? – неуверенно протянул Стив. – Блинчики? – подал голос Баки. – Неправильный ответ. «Будем жрать, что приготовишь, Брок» – произнес Брок, ставя на плиту сразу три сковородки: для омлета, бекона и блинчиков. Всунул одному в руки большую миску и яйца с молоком, второму доверил упаковку бекона и нож, чтобы ее открыть. А что, пора приобщать этих здоровенных лбов к нарядам по кухне. Кто не работает, тот не ест. Вот так. Сам Брок принялся за тесто и овощи. В 5 живых рук и 1 бионическую они быстро управились с готовкой. Зимний и Роджерс, недолго скромничая, быстро проглотили всю еду, Солдат чуть тарелку не вылизал, посматривая на холодильник. «Оголодали, щенята» - Брок усмехнулся про себя, оторвался от своей порции восхитительного омлета с прованскими травами, помидорами и поджаристым беконом и шагнул к холодильнику, выгружая из него начинку для сэндвичей. С таким аппетитом Роджерсу придется каждую неделю мотаться в соседние города за провизией, а не раз в месяц или сколько он там планировал. Брок видел его только однажды уезжающим на стареньком пикапе, замаскированным с головы до пят под местного деревенщину. Даже маскировочную наносеть на рожицу натянул, хотя в Канаде и так не сильно знали в лицо Капитана Америку, узнавая только синий костюм со звездой и шлем с кокетливыми крылышками над ушами. А что там было за этой показной мишурой, особо никого не интересовало. Но Роджерс подошел к вопросу маскировки со всей ответственностью. Зимнему правда стало лучше. Намного. Он разговаривал длинными фразами, улыбался, хоть пока и смущенно. А взгляд с «Я убью тебя и вырежу всю твою семью этой поломанной пластиковой вилочкой» сменился на привычный человеческий. Брок был рад этим переменам, но гнетущее чувство скорейшей разлуки подгрызало его изнутри. Зимний хоть и ластился к нему, как прежде, подлезал головой под руку, когда командир сидел на диване, и прижимался к теплому боку. Притирался со спины, елозя своим коротким сопящим носом по броковому затылку, когда тот готовил или стоя курил на веранде. Закрывался с ним в гараже на техобслуживание протеза, по-прежнему не впуская к ним Стива. Но ночевать уже не приходил. И это расстраивало Брока больше всего. А Роджерс расцвел. То и дело тискал «своего Баки», приобнимал за плечи, касался при любом удобном случае, как будто искал физическое подтверждение, что он здесь, рядом, настоящий. Терпеливо выжидал моменты тактильной тяги Зимнего к своему бывшему командиру, тактично уходя в другую комнату или на улицу. Складка меж его светловолосых бровей постепенно разглаживалась, даже когда он смотрел на эти обезьяньи обнимашки. И Брок обнимал. Прижимал к себе и гладил по голове, ероша длинные патлы, даже быстро прижимался губами к макушке, пока не видел Роджерс. Потому что Зимнему это было надо. И потому что это надо было ему самому. Брок разговаривал с ним, как раньше, а Солдат только молча кивал, удобнее устраиваясь в броковых объятиях или кладя подбородок ему на колени, как большой домашний пес. Смотрел в глаза доверчиво и вздыхал. И эти взгляды выматывали душу Броку похлеще напряженных состояний на боевых миссиях. И Брок решил. Сам за себя и за этих двоих. Собрал по-тихому рюкзак, пока Зимний и Кэп мило прогуливались за ручку по лесу рядом с домом, спрятал понадежнее под крыльцом, стащил у Роджерса наличности, на первое время, пока не удастся воспользоваться своими секретными банковскими счетами, оформленными на подставных лиц. Разложил для глупого Роджерса в отдельном ящике инструменты, необходимые для обслуживания биопротеза, вместе со схемами и инструкциями для ТО, которые составил сам от руки, надеясь, что Кэп все-таки не полезет в сложную бионику своими неуклюжими пальцами, а доверит это кому-то шарящему типа Старка. И ушел готовить ужин на десятерых, прикидывая, хватит ли этим суперпроглотам еды хотя бы на пару дней. О себе Брок не беспокоился, он умел выживать на скудном рационе или вообще без него долгое время. Профессиональный боец как-никак, элита Щ.И.Т.оГИДРЫ. *** Под утро, часа в 4, Брок бесшумно вылез из окна дома, тихо вытащил припрятанные вещи и опустился на ступеньку крыльца на пару минут. Вспоминал растерянный взгляд Зимнего за ужином и как особенно долго обнимал его вечером у двери в спальню Роджерса и крепко целовал в висок. Солдат если и понял тогда, то виду не подал. Просто расслабился в крепких объятьях и наслаждался моментом близости. Возможно, последним. Все, пора заканчивать размазывать сопли и выдвигаться. Рядом кто-то тихо сел. И кто там говорил о слоновьих топаниях? Брок с его профессиональным слухом не услышал ни шороха. Босиком что ли вышел? И точно, в темноте белели огромные голые ступни. – Через лес хотел или по дороге, у всех на виду? – спросил Роджерс после молчания. – А койоты здесь злые, хуже волков. Хотя и последние не стесняются нападать толпой на одного. – Я в ГИДРЕ служил, меня клыкастыми тварями не напугаешь. Чего хотел, Стив? – Рам… Брок. При всей моей неприязни к тебе за твое темное прошлое… – О да, Капитан Америка осуждает тебя, мальчик. Устыдись. – со смешком перебил его Брок. – Брок, – Стив проигнорировал его издевку и повернулся к нему всем корпусом, – ты нужен Баки. И тогда был нужен, и сейчас, когда он все вспоминает и приходит в себя. Признаться честно, я даже… даже рад тому, что ты здесь, с нами. Я бы один не справился. И он правда очень нуждается в тебе. – А тебе? – Брок с вызовом взглянул Стиву в глаза. –Нужен ли я тебе, как нужен ему? Или как ты себе представляешь наше соседство – мы с тобой по разным комнатам, а детка бегает от одной двери к другой? Или днем он ко мне ластится, а ночью ты его трахаешь, а я слюной давлюсь за стенкой? Да ты гребаный садист, Роджерс. Стив не нашел, что ответить. – Детка от меня не отлипнет, это я уже понял. Психологическая привязка во время нахождения в ГИДРЕ плюс чувство долга перед спасителем и ещё хрен знает что в этой лохматой головешке, я не в курсе. А вот что касается тебя… – Брок понизил голос, наклоняясь ближе к Стиву. – Да я весь издрочился на твой светлый образ. Сперва на плакаты, когда был подростком, потом на разгуливающее по Щ.И.Т.у чудо во плоти в синем трико в обтяжку. Доблестный и непогрешимый Капитан мать его Америка. Честь и отвага, завёрнутые в звездно-полосатую тряпку. А я только и вижу классные сиськи и шикарную задницу, до которых мне как до Луны пешком и обратно. Такие, что аж слюна капает. Да я готов на колени упасть к твоим длинным ногам и безвольно тащиться за тобой в самое адово пекло, лишь бы иметь возможность прикоснуться к тебе. И я не могу это контролировать. И что прикажешь мне делать? Смотреть, как два самых охуенных мужика на планете трахаются у меня под носом, а я сделать ничего не могу, потому что не приглашен на этот праздник жизни? Я не мазохист, Роджерс, чтобы так издеваться над собой. Нет уж. Либо все, либо ничего. Стив сидел молча и слушал, выдавая на лице то удивление, то злость, то жалость и скорбь. – Я и не знал… – только и смог тихо произнести он. – Я никогда не думал о тебе… так. Я и до Баки не смотрел на мужчин с таким интересом. А понял, какой я на самом деле, только здесь, сейчас. Они сидели и тихо переговаривались на ступеньках, а ночь тем временем таяла, уступая место новому дню. Над верхушками сосен уже вовсю розовело небо. Скоро первые лучи солнца вызолотят деревянные стены и крышу и согреют своим теплом все вокруг. – Не пора ли тебе уже? – с хитрецой в глазах произнес Стив, кивая головой на рюкзак, лежащий на траве у ног. – Ой, да пошел ты. Пошли вы оба, – психанул Брок, вскочил, подхватив рюкзак, и резко пошел в дом. Зря только вещи собирал. *** Зимний ничего не заметил или только сделал вид, что не понял, почему Стив пропал ночью из кровати и откуда в гостиной лежит набитый рюкзак. Только за завтраком смотрел чуть тревожно на командира и немного подозрительно на Стива. На следующий день Стив снова уехал за провизией. Старенький Форд пикап запыхтел, но все-таки завелся, и Брок отметил про себя, что нужно его посмотреть, когда Роджерс вернется. Они с Солдатом вышли на веранду, провожая его в дорогу, как примерная женушка с ребенком. Стив каждый раз ездил в разные города, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей персоне, а особенно – к объему продуктов, которых хватило бы на целую коммуну, а по факту – на одного взрослого и двух суперов, и то ненадолго. – Съезжу в Бленвиль. Так что вернусь поздно вечером, скорее всего. Не скучайте без меня, – последняя фраза явно адресовалась Зимнему. Оба помахали ему ручкой на прощание и, когда железная развалюха скрылась за поворотом, ушли в дом. – Ну что, детка, по мороженке и пойдем прогуляемся? – Брок приобнял Солдата и потрепал по спине. Тот смущенно улыбнулся и кивнул. *** – Ну, жалуйся, где болит… – Брок провел ладонью по металлическому боку Форда. Стив вернулся почти под утро и, как бы извиняясь, сообщил, что в дороге что-то случилось с движком, но на его счастье мимо проезжал какой-то мужчина, который остановился помочь. Вдвоем они что-то подправили, но машина все равно требовала хорошего ремонта и полного техобслуживания. Брок завел на пробу двигатель, послушал, накрутил обороты, вдавливая педаль газа в пол, выключил и полез под капот. Эту старушенцию давно пора было сдать на металлолом и прикупить что-то поновее, но кто Брок такой, чтобы распоряжаться в этой ситуации? Есть тачка на ходу, и ладно. Да и машины чинить он умеет, сказались долгие часы в гараже с отцом, когда Брок был подростком. Вот и пригодилось. Свои-то тачки он обычно отгонял в сервис, не заморачиваясь копанием в грязных деталях и хитровыдуманной электронике. Доверял своих малышек профессионалам. А здесь, похоже, электроникой и не пахло. Чуть ли не на парУ все крутилось. И в какой антикварной лавке Роджерс ее откопал? Брок стянул футболку, решив, что себя запачкать менее жалко, чем хорошую тряпку. Да и жарковато здесь. Оглянулся по сторонам, ища, куда ее бросить, и обнаружил Стива, прислонившегося ягодицами к верстаку. Очередная майка на нем трещала по швам, а свои огромные ручищи он сложил на груди, еще больше выпячивая ее. Прекрасно, только стояка Броку не хватало посреди рабочего процесса. – Мне сказали, что возможно инжектор засорился, – Стив указал пальцем в сторону машины. Брок чуть ли не закатил глаза. Как будто сразу непонятно было, о чем он говорит. – Да тут и инжектор, и свечи залило… Полный набор. Вы с ней одногодки что ли? Стив проигнорировал подколку. А вот рельефы оголенного торса оценил. Не стесняясь гулял по ним взглядом, растянув губы в улыбке. – Я купил ее вместе с домом. Не успел поменять на что-то… помладше. Брок кивнул, ища глазами нужный инструмент. Обнаружил его на верстаке, лежащим позади Стива. Тот проследил глазами, куда он смотрит, оглянулся, но с места не сдвинулся и не подал. Просто стоял и улыбался, нахально глядя на Брока. Засранец. Лааадно, Брок и сам был наглецом высшей степени, поэтому неспеша подошел, встал вплотную и наклонился, протягивая руку куда-то за спину Роджерсу и глядя прямо в глаза. Поиграть со мной вздумал, Кэп? Брок взял инструмент, попытался отстраниться, но горячая ладонь внезапно легла ему на затылок. – Я тут подумал… – начал было Стив – и утянул в поцелуй. Это было что-то. Будто гроздь М67 взорвалась в голове. Брок издал стон облегчения. Вцепился в светлый затылок, сминая губы Стива, потом не выдержал, вжался всем телом в эту мышечную скалу, задницей упиравшуюся в верстак. Оторвался на секунду, не веря своим глазам, и снова ударился губами об этот распухший влажный рот. Не помнил, как шарил руками по бугристому телу, как шептал, цепляясь рукой за ремень Роджерса: «Можно, Кэп? Можно? Иначе я сдохну…». Как Стив не остановил его, и Брок рухнул на колени, позволяя себе просто все, что хотел и о чем даже боялся мечтать раньше. – Ох ты ж блять… какой розовый, идеальный. Вкусный… – облизал крупную головку, – как первый кусок индейки на День благодарения. Брок дурел от ощущений, пытался захапать себе все, разевая рот, давясь и причмокивая, капая слюной Стиву на обувь. Стив, задыхаясь от удовольствия, полузадушенно хмыкнул: – С индюшкой… меня ещё не… сравнивали… – Ты лучше, Кэп. Лучше любой индюшки в десять тысяч раз. У меня словно Рождество, Новый год и день рождения разом наступили. И свой подарок я получил прямо сейчас. Блядский боже, что за задница… – простонал Брок, сжимая два полушария своими загребущими руками. И проехался влажным пальцем по сжатому входу, на пробу проталкиваясь туда. – Рамл.. Брок! Куда ты, боже ж ты мой, – от неожиданного вторжения Стив взбрыкнул как молодой необъезженный жеребчик, подаваясь бёдрами вверх от ввинчивающегося внутрь пальца. Броку пришлось крепко вцепиться в ягодицы и чуть прихватить зубами член, удерживая его на месте. – Что, Кэп, не привык встречать гостей с тыла? – ухмыльнулся Брок, выпуская член изо рта. Прекратил атаку на роджерову, по-видимому, девственную задницу, огладил твёрдые полушария и переключился на «передовую» – чуть притянул к себе вкусно пахнущий член за крупные яйца. Стив только всхлипнул, но подался бёдрами вперед, вцепляясь пальцами в темноволосый затылок. Другой рукой он крепко сжал край верстака, будто боялся, что ноги не удержат от таких сенсорных перегрузок. Да, Брок умел сосать и делал это с навыком уровня профи, то втягивая почти всю длину в себя, то оставляя внутри только головку, порхая вокруг языком и дразня уздечку и маленькое отверстие. Из горячечного дурмана Брока выдернула совсем прозаичная причина – заныли больные колени от жесткого и холодного бетонного пола. Поэтому Стив был резко отодвинут от верстака и подсажен на предварительно захлопнувшийся капот пикапа. Брок зарычал, проводя руками по литым бедрам, и набросился на влажный покачивающийся член снова. Роджерс снял майку и разложился на теплом металле и стекле как гребаная порнозвезда: закинул одну руку за голову, другой вцепился в макушку Брока, выгибаясь навстречу жадному рту. И зазвучал. Боже, за такие звуки Брок готов был часами не поднимать головы от его паха, до полного онемения губ и языка. Только бы это не заканчивалось. Сзади к оттопыренным ягодицам нагло притерлись. Зимний. – Не останавливайся, командир. – Металлическая рука обратно пригнула дернувшийся было вверх затылок. Брок лишь глаза скосил в сторону – встревоженный инстинкт самосохранения гаркнул о неожиданном появлении фигуры за спиной, но спешно заткнулся, успокоенный мыслью, что там отмороженный, но свой. Короткий сопящий нос привычно вжался в ложбинку на спине, руки легли на ягодицы, облапали оба полушария – левое чуть сильнее – сгребая в горсти. Скользнули вдоль пояса вперёд, на пуговицу и ширинку, аккуратно расстегнули. Теплая живая ладонь нырнула под резинку трусов, по-хозяйски пошарила там, обнаружила каменный стояк. Прохладная металлическая огладила пресс, прошлась выше, к литым грудным мышцам и попыталась сграбастать обе. Сжала попеременно левую, правую и нашла правый сосок, заставляя Брока охнуть, распахнув губы с членом во рту. Нос громко сопел в спину, грея горячим дыханием, отчего у того мурашки размером с кулак пробежались вдоль позвоночника. Стив в это время охал и елозил по гладкому капоту, как какая-то первосортная шлюшка. Появление Баки его ничуть не смутило, он только едва глянул на него сквозь ресницы и ещё шире развел ноги, подаваясь бедрами вверх. Вдоволь пожамкав своего бывшего командира за все гладкие и выступающие места, Баки чуть подтянул Брока за бёдра к себе и прижался своим стояком к его заднице. Потом подлез под руку и опустился вниз, прижимаясь спиной к пыльному бамперу машины. Вжался лицом в чёрные завитки волос под животом. И вздохнул счастливо. Тяжелый ремень звякнул пряжкой по металлу, когда Брок потянул со Стива джинсы вместе с бельем. Теперь ничего не мешало рассмотреть Роджерса во всей его божественной красе: тяжелые крупные яйца блестели от броковой слюны, гладкая, почти безволосая промежность манила нежным розовым цветом, что Брок, безвольно прошептав: «Да что ты со мной делаешь…», припал к ней губами и языком. Устроившийся внизу Зимний расправился с его штанами и, спустив их на бедра, поймал колом стоящий член. Потеревшись об него носом, осторожно лизнул головку, размазывая естественную смазку, и взял в рот. Звуки наслаждения слились в унисон. Брок протяжно замычал, не в силах оторваться от Роджерса, и так ощутимо мазнул языком по сжатому входу Стива, что того словно током прошибло, подкинув вверх. Мощные бедра сжались на броковой шее, рискуя если не сломать, то точно придушить. Стив тут же боязливо развел их, шепча: «Прости, прости…», и извинительно погладил по отросшим волосам на макушке, насколько доставали руки. Брок на это еще шире развел его ноги, открывая себе безграничный доступ к святая святых Капитана Америки, и припал распухшими губами к нежному входу. Зимний внизу тоже не прохлаждался, погружал член Брока в горячее нутро своего рта, подталкивая к себе за ягодицы. Самостоятельный. Два супера, один подставляется, другой берет – Брок со спокойной душой мог пойти завтра помирать – ничего лучше этого он в своей жизни больше не испытает. Роджерс позволил ему зайти сегодня так далеко, что он и в самых жарких фантазиях не надеялся на подобное. Максимум, о чем думал, как Кэп грубо прижмет его в общей душевой, натянет хорошенько и молча выйдет, оставляя Брока оседать на скользком кафеле. Но что запертый на все замки и засовы суровый Роджерс будет так раскрыт перед ним, так жадно принимать его пальцы (Стив позволил ему и это), насаживаясь по самые костяшки, и представить не мог. Реальность оказалась горячее самых сладких грез. И Зимний, так голодно стонущий внизу, во весь голос – это казалось чем-то фантастическим. Чувствуя, что вот-вот кончит, Брок одной рукой вцепился в гриву Солдата, пытаясь снять его со своего члена, с шепотом: «Детка, я сейчас запачкаю тебя». Детка же напротив прижался поближе, проталкивая головку себе в горло, что Брок от таких ощущений тут же спустил ему в рот с протяжным воем, сжимая член Роджерса в кулаке. Тот долго не медлил и тоже излился, обильно забрызгивая все вокруг и заглушая все звуки своим громким криком. Брок привалился к капоту, ноги совсем не держали. Стив так и остался лежать, раскрасневшийся, мокрый и раскрытый. И только Баки, оставшийся ни с чем, с интересом глядел на них снизу. Отдышавшись и собрав мысли и разбросанную одежду в кучу, они вдвоем увели возбужденного детку в душ и обласкали уже в 4 руки. А позже, измотанные, но счастливые, заснули в спальне Брока вповалку, каждый прижимая его со своей стороны. И это было чудо как хорошо и правильно. *** И все. И стало ясно совсем все. Что Брок никуда не уйдет. Что Стив принял его, пусть и изначально ради своего Баки. Что Баки под надежным присмотром двух неравнодушных ему людей, потихоньку социализируется, и что наконец-то все налаживается. После череды судебных процессов Брока не только оправдали, но и восстановили в должности командира группы огневой поддержки обновленного Щ.И.Т.а, а его С.Т.Р.А.Й.К. потихоньку собрался заново. Рамлоу отыскал каждого скрывшегося по миру бойца, порадовался, что обошлось без потерь, с удовольствием обнял свою любимицу – малышку Мэй, когда они все собрались на базе. Роджерс был снова в команде Мстителей, поэтому им всем пришлось перебраться обратно в Вашингтон. Обговорив бытовые вопросы, решили купить двухэтажный коттедж с большой закрытой территорией и гаражом на несколько машин. Благо, стивовых накоплений за 70 лет и броковой двойной зарплаты в Щ.И.Т.оГИДРЕ хватило на это с лихвой. А деревянный дом, в Канаде, где все у них начиналось, решили оставить как «тихую гавань», островок спокойствия и безмятежности в их сложной и непредсказуемой жизни. Впереди их ждала хоть уже и небольшая, но новая жизнь, с разделенными на троих радостями и горестями, и Брок мечтательно и немного глупо надеялся, что встретит седую и неповоротливую старость в обнимку со своими двумя, неподвластными быстротечному времени супермальчишками.